Повороты магии

Сила Жизни. Ее было много, и она была везде. В земле и воздухе, в кустах и деревьях, в лежавших плодах и еще не проклюнувшихся ростках, в подземных грибницах, в личинках и мелких насекомых, проснувшихся или просыпающихся от зимней спячки. Тусклые комочки и яркие, спокойные и пульсирующие, струящаяся во все направления энергия деревьев и плотные коконы живых существ. Взятая по чуть-чуть, но отовсюду, она плотным потоком ринулась в тело опустошенного волшебника, сгоняя усталость и придавая ему новых сил, как магических, так и обычных. Аура Миккеля вспыхнула с новой силой, словно ярчайшая малахитовая звезда.

И это дало плоды! Шелест и треск падающей с крыши черепицы сменился криками находящихся за высокой стеной людей. Наружная часть стены дыхнула мелким крошевом. Испуганные крики все множились, и теперь уже стали слышны не только со двора, а и из самого монастыря.

Что творилось в классах-кельях — приходилось только догадываться. Качались картины, падала на пол незакрепленная утварь, ходили ходуном кровати, и с криком метались люди. Надо же — землетрясение, и где? В школе Природы!!!

Крики высыпающихся на двор учеников стали для сего действа финальным аккордом.

— Вот и повесели-ли-лись, — заливаясь смехом, проговорил Альтен и прекратил магичить. — Всадить напоследок такую занозу! Здорово распрощался. Спасибо, Миккель. Такое я не скоро забуду.

— Не то слово, — вторил ему Кендрик, так же прекращая колдовство. — Пошатнуть ежедневное умиротворение этих высокомерных зазнаек — дорогого стоит. Будут знать, как не считаться с благородными семьями. Все, дело сделано. Не пора ли нам, благородные маги, улепе... отступить?

*

— Нет, — прорычал грозный голос. Прорычал? Альтен и Кендрик мигом обернулись, чтобы увидеть говорившего.

Это был Миккель. Но куда девался тот Миккель, которого они знали? Куда исчез спокойный, уверенный в себе мужчина, со смеющимися глазами и елейным голосом? Перед ними стоял другой, совершенно не похожий на него человек. Незнакомец буравил ребят леденящим взглядом. Ноздри его раздувались от напряжения, лицо исказила гримаса гнева и ненависти, пальцы скрючились, словно гигантские когти. Миккель, до того напоминавший задорно бегущего за добычей пса, превратился в бешенного матерого волчару.

— Никто никуда не пойдет, пока я этого не разрешу! — прохрипел он грозно.

— Но Миккель, — Альтен испуганно отступил при виде столь ужасного преображения. — Если мы и дальше будем продолжать, то в монастыре начтут падать статуи. А это чревато.

— Или треснут колонны, — вторил ему опомнившийся Кендрик. — Наша шутка удалась, поверь мне. И самое время...

— Наша шутка только начинается! — хохот недомага заставил друзей серьезно опасаться за его здоровье.

— Миккель, одумайся. — Кендрик решительно взывал к благоразумию.

— Может, не надо а? Пошутили и хватит. — Альтен привычно предлагал привычное — делать ноги.

— Шутка-еще-не-закончилась!!! — пророкотало над ними рыком медведя и шипением змеи.

Юноши машинально отступили в разные стороны.

— Тогда мы уходим, — твердо заявил за двоих Кендрик, едва справившись с охватившим его страхом.

Не тут-то было.

— Никто. Не. Уходит!

Взмахи рук — и разрывая холодную землю на солнечный свет вырывались корни деревьев. Еще взмах — и они обвились вокруг своих жертв. Юноши стали похожи на черно-коричневые шевелящиеся коконы. У обоих — ошарашенные лица, ужас и отчаяние в глазах.

— Никто. Не. Уходит! Никто! — продолжал реветь Миккель. — Или вы слушаете меня, или я вас...

Ни спорить, ни тем более убежать они не могли. Не по силам сбежать от такой мощи. Да и некуда.

— Понятно, — выдохнул Кендрик.

— Хорошо, — просипел Альтен.

Миккель насмешливо кивнул.

— Завершаем, что начали, ясно?! Продолжаем вливать в меня силу. Немного осталось.

Упругая хватка корней ослабла и кольца опали. Не ушли обратно в землю, а просто опали, дожидаясь магического приказа. И опали не все — юноши чувствовали по петле на своей шее и видели подобную удавку друг на друге. Одно неверное движение в сторону, попытка изменить потоки силы, или не дай боги, сменить заклинание на противоположное — и им быстро перекроют дыхание.

Выбора не было. Юноши снова взялись за колдовство.

Стена тем временем уже не просто крошилась пылью. Она трещала, сбрасывая потеки льда и крошево камней, змеилась трещинами и утробно стонала.

— Чего он добивается? — спросил Кендрик у друга одними губами, не прекращая колдовать. Первая волна испуга улеглась, и юноша изо всех сил старался понять, чего добивается их новоявленный пленитель. Пытался понять — и не находил ответа.

— А сом его знает, — в тон ему ответил Альтен, буравя предателя яростным взглядом. — Ты что, не видишь, что он помешанный?

Кендрик хмыкнул.

— Помешенный не помешенный, но он не дурак, — резонно возразил он. — Но что же он делает? Разрушение стены ему ровным счетом ничего не даст. Ему же нет резона прорываться вовнутрь. Даже с его уровнем магии его прикончат еще на подходе.

— Вот и замечательно. И я очень доволен, что он псих, — отозвался Альтен и снова сосредоточился на переливании энергии.

Наконец каменная кладка поддалась и осела, подняв кучу пыли и старых листьев.

Тревожно загудел колокол.

— Началось, — зло захохотал Миккель. — Думаете, это ягодки? Это были еще цветочки!

Руки его опустились — стало понятно, что дуб он больше не атакует. Но он и не уходил.

Плененные юноши на миг прекратили колдовство, пытаясь угадать, что же последует дальше, и чем закончиться это ужасное представление. Будет ли продолжение атаки? Тогда кем — големами, деревьями-стражами или сырой энергией Земли? Или Миккель благоразумно решится отступить?

Но не случилось ни того и не другого.

Миккель вынул из-за пояса небольшую коробочку, и бросив ее содержимое на землю, громко крикнул:

— Эмпарго-уларо-атун! Вперед, дружок. Твой обед ждет тебя. Приятного аппетита, ха-ха, малыш!

Несколько минут парни не могли понять происходящего. Было ясно, что Миккель пустил в ход свое основное оружие. Но вот что это — они не могли понять. Не могли до времени. Но когда они увидели это...

Существо напоминало обычного червя. Маленького — размером с ладонь, мягонького и беленького. Но чем больше проходило времени, тем больших он достигал размеров. Рос червь невероятно быстро. Вот он размером с крысу, а через несколько минут он уже походит на змею. И чем больше он становился, тем быстрее он двигался вперед.

Вперед. К монастырю.

Ошарашенные пленники не могли поверить глазам — рост твари и не думал замедляться! Она росла, и росла, и росла — не останавливаясь. И вот уже к монастырским стенам ползет не огромная белая змея, а... нечто, чему не было названия. Тварь увеличилась уже не менее чем в сотню раз, и достигла просто невиданной величины. Все тот же червь — склизкий, упругий, гадкий. Но теперь гигантских, нет, просто чудовищных, немыслимых размеров!

Монастырский набат гудел не переставая — маги собирали свои силы и готовились отразить нападение приближающейся твари.

— Так вот для чего ему понадобилась разрушать стену... — осенило Кендрика. — Такую защиту червю не прошибить. Но теперь... Стена, словно панцирь черепахи, вскрыта, и до беззащитного тела рукой подать.

Тварь неотвратимо приближалась к разбитой стене монастыря. Теперь гигантский червяк был высотой в десять локтей, а в длину и всю сотню. Кендрик пытался оценить его глазами рыцаря, глазами воина. Оценивал — и в бессилии скрипел зубами.

— Десять локтей в поперечнике... Это же два человеческих роста. Разрубить нельзя, — слишком толст. Отрубать нечего — нет конечностей. В голову не поразишь — нет у него головы, и не может быть. Да и шкура его слишком прочная. Огромная, сильная и почти неуязвимая тварь. Хотя, маги, бесспорно, вряд ли станут ему легкой добычей.

И верно — подсуетившиеся маги встретили червя-гиганта нешуточным отпором. С этого расстояния произносимых заклинаний не было слышно, но всплески Силы Кендрик и Альтен ощущались отчетливо. И кое-что было видно. Всполохи — белые, красные, черные. Вырывающиеся из-под земли корни-змеи, с остервенением хлещущие чудовища по бокам. Каменные и земляные големы, вырастающие из земли и бесстрашно бросающиеся в бой. Острые земляные пики, летящие в цель камни и огромные валуны. Магам нашлось что противопоставить невиданной доселе опасности.

Вызванная тварь сопротивлялась стойко. Что это было — жажда жизни или жажда смерти — не известно. Сила ее была велика, но долго противостоять дюжине магов высокого ранга она не могла. Даже отсюда было видно, что, ставшая слоноподобной туша постепенно покрывается разного рода язвами, ранами и трещинами.

Казалось, что в этот раз маги победили.

— Ультра-энтанго! Призмо! — выкрикнул Миккель и резко выбросил руки по направлению к твари. Раны червя стали пропадать, затягивать, и одновременно такие же, только меньшие, стали проявляться на теле ее господина.

— Чего стоите? — рявкнул он. — Силу Жизни в меня. Живо!

Альтен и Кендрик повиновались. Как не повиноваться, с живыми петлями на шее? Фокус на Миккеля, поток силы Жизни в созданный магический канал и все. Главное — не терять контроля.

А как не терять, если даже Альтен догадался, что надумал предатель. Миккель все правильно рассчитал. Хорошо продумал, продумал заранее. Знал, что этой твари в одиночку не одолеть магов. Вот и соединил ее жизнь с собственной через магическую призму. Ее раны — его раны. Ее здоровье — его здоровье. Только чтобы нанести серьезные раны твари, нужна была прорва магической энергии. А чтобы залечить его — два послушника-недоумка, решившие поквитаться за свои обиды. И пару волшебных колец, для усиления магического запаса юных горе-помощничков.

Альтен с испугом взглянул на Кендрика. Видимо, понял, в какую историю их завело собственное самолюбие. И теперь, если тварь доберется да раскуроченной монастырской стены, а она доберется, жертв не избежать. И тогда на чьей совести они будут? И кому-какое дело, что они не хотели в этом учувствовать. Но участвуют же? Силой их сюда никто не тянул? То-то. С очевидным трудно спорить.

А битва возле монастыря разгоралась с новой силой. Маги, собрав последние капли оставшейся магической силы, с утроенным рвением атаковали приблизившегося почти вплотную червя. Тварь взвыла от новых ран и новой боли. Миккель ответил на это новыми заклинаниями, от которых зеленая смесь по краям кругов задымилась, побежала тонким маревом, закрывая от бывших послушников картину происходящего. Что это было за заклинание, и для чего оно было нужно — юные послушники тоже не догадывались. Да и, честно говоря, уже не хотели знать.

Они понимали, что теперь монастырь обречен.

*

Внезапно сквозь зеленый туман донесся громкий и властный голос.

— Миккель! Я знаю, это ты. Только ты мог додуматься так напасть на монастырь. Подумать только — атаковать нас с помощь Местонского Червя!

Юноши мигом переглянулись — зыбкое марево скрывало говорившего, но его голос они не могли спутать ни с чьим другим.

Виннесто! Их учитель и наставник здесь. Но как, почему?

Голос бывшего воспитателя подействовал на Миккеля, как удар хлыста.

— Виннесто? Ты? Но как?— ошарашенно воскликнул он.

— Как я оказался здесь? — рассмеялся обладатель голоса, все еще невидимый за маревом. — Уж не думаешь ли ты, мой ученик, что тебе были известны все монастырские тайны? Что дубы, которые питают заклинания наших стен, не стережет иная, не известная тебе, магия? Что мне понадобилось времени не больше, чем на чих, чтобы понять, от кого идет такая атака? И уж тем более, просчитать, откуда ее легче всего вести?

Маг недоучка озадаченно молчал.

— Миккель, Миккель, — наставительно произнес голос. — Неужели ты все еще думаешь, что молодость сильнее опыта?

Но бывший послушник уже отошел от неожиданности. Гнев снова взял верх, и пелена бешенства застлала его глаза.

— Это вы во всем виноваты. Вы, вы, вы! Я совершил ошибку! И мне нужен был этот проклятый артефакт, — изо всех сил завопил он.

— Тебе нужен не артефакт, мой бывший ученик,— спокойно возразил голос. — Тебе нужна со-весть, — по слогам произнес маг. — Совесть!

Но Миккель больше не желал ничего слушать.

— Умри! Умри!! Умри!!!

Корни, до того смирно лежавшие у ног повелителя, стрелами метнулись сквозь скрывающую даль пелену. В порыве неистовства Миккель схватил руну, и принялся поливать огненными стрелами место, где по его соображению, находился обладатель голоса. Юные пленники замерли, не в силах отвести взгляд от разворачивающейся битвы.

Первым опомнился Альтен. Осторожно замахал руками, чтобы привлечь внимание Кендрика. Когда это удалось, он неприметно показал сначала на свою шею, потом на шею друга. Кендрик проверил, слегка повертев головой — корней на шее не было. Все они устремились в лес, подчиненные яростному приказу своего повелителя.

Затем Альтен осторожно скосил глаза на воспламеняющего лес Миккеля. Рука с зажатым рунным камнем так и мелькала в воздухе, стараясь нащупать все еще недостижимого противника. Кендрик пригляделся — руку и тело мстительного послушника почему-то заливала кровь.

Но отчего?

— Конечно же, — чуть ли не воскликнул он. — Он еще держит связь со своей тварью. И ее раны ослабляют его. А он, в пылу гнева, этого не замечает. Да и как тут заметить? Зеленая пелена смешалась с черным дымом, идущего со стороны подпаленного леса, а треск пожара закладывает уши.

Лучшего момента для бегства быть не могло.

— Бежим? — одним лишь взглядом спросил Кендрик. Но на его удивление Альтен лишь покачал головой, сделал незамысловатый жест рукой от себя и принялся колдовать.

Кендрик не знал, смеяться ему или плакать.

— Мстительный болван! — пронеслось у него в голове. — Он так ничему и не научился. Не желает покидать поле боя без мести, хоть ты тресни.

Старший прекрасно знал, что собираться сделать его друг. И снова он был против. Но был ли у него выбор... снова? Не оставлять приятеля наедине с этим монстром? Спорить, доказывать... или просто помочь, чтобы поскорее убраться отсюда подобру-поздорову?

Кендрик вздохнул и выбрал последнее. Фокус на Миккеля, расширить созданный магический канал, нащупать источник Жизни. Но в этот раз повести поток в обратном направлении.

Черный дым застилал вид, ел глаза, забивался в рот, в горло, мешал концентрироваться. Магический запас колец уменьшался, отдавая своим хозяевам последние крохи. Но они не собирались отступать. Еще пару мгновений. Еще. Еще ...

Они не видели, только слышали, как Миккель зашелся кровавым кашлем. Как подкосились его ноги, и как его тело рухнуло на холодную землю. Они услышали знакомый голос, произнесенное смертельное заклинание "Кемберинской Лозы". И поняли, что теперь им здесь делать нечего.

Проломившись сквозь кустарник, они выбежали из мерцающего зеленого тумана и, остановившись с подветренной стороны, тяжело отдышались.

— Надо было бежать сразу, как только он отвлекся, — с упреком бросил Кендрик, прерываясь на каждом слове.