Семеро -начало фэнтези-сериала-

Кали, зардевшись, отдернула руку. Мофайр только что огнем не дышал. Прикусив губу, он посмотрел вдаль, на королевский парк.

"Да уж, — с горечью подумал Кристиан. — Я влюбился не в кого-нибудь, а в лучшую женщину в столице, а то и во всей стране. Да у меня просто масса шансов! Замечательно".

Взглянув на Мофайра, он немного утешился: у мага был весьма кислый вид. Видимо, у того в голове бродили похожие мысли.

Теадор же нисколько не растерял жизнерадостности.

— Ладно, други мои, дела не ждут! — объявил он. — Благодарю за прекрасную компанию. Кристиан, успешной учебы. Мофайр, не болей! Кали, был крайне рад тебя видеть...

С этими словами маг, оставив на столе несколько круглых тяжелых ферлингов за обед, откланялся.

— Теадор, — улыбнулась Кали. — Сама жизнь! Такой галантный, такой обходительный.

— Да уж, а за портниху королевы не вступился.

— Мне пора! — поторопилась сменить тему Кали. — Идем, Кристиан!

Оставив Мофайра расплачиваться за обед, она быстро пошла к выходу.

* * *

Совсем стемнело. В ресторане "У Пыеча" на веранде зажглись лампы и одновременно заработали заклинания, убивавшие всех насекомых в радиусе видимости.

Закутанная в плащ фигура перебежками от дерева к дереву двигалась со стороны королевского парка вдоль аллеи. Внимательно осмотревшись, она перебежала на другую сторону, где в тени деревьев ее ждал мужчина, тоже в плаще, с накинутым капюшоном.

— Наконец-то я тебя увидела! Я так соскучилась! — заговорила пришедшая. Из-под капюшона голос было слышно не слишком четко, но мелодичности капюшон не скрыл.

Мужчина крепко прижал к себе женщину и стоял так неподвижно около минуты.

— Адалия, милая, я тоже места себе не находил без тебя, — страстно ответил он наконец, с трудом отрываясь от женщины.

— У тебя постоянно дела, дела... Ты так редко находишь время побыть со мной! — капризно сказала Адалия, а потом тихо рассмеялась. — Мы как юные влюбленные, что встречаются тайком от родителей.

— Пойдем присядем, дорогая.

Мужчина провел Адалию к скамейке, стоявшей в глубине аллеи. Сюда не доставал свет от фонарей, лишь было слышно, как по улице гремят самодвижущиеся повозки.

Откинув на женщине капюшон, мужчина зарылся рукой в ее волосы и надолго прижался к губам.

— Тише, тише, — насмешливо сказала Адалия, отодвигаясь. — Не здесь же! Мы все же не те юные возлюбленные, что могут любить друг друга где угодно, хоть под столом.

— Разлука распалила меня!

— И я тоже вся горю и жажду тебя... Обещаю, скоро мы сможем встретиться в более подходящем месте.

— О, как я жажду этого!

— И я, любимый! Вот если бы ты мог жениться на мне, нам не пришлось бы мучительно искать место для уединения!

Адалия фыркнула и слегка отодвинулась от мужчины, однако он прижал ее руку к своему сердцу и голосом, низким от волнения, сказал:

— Я очень хотел бы назвать тебя своей женой...

— Но не можешь!

— Да, не могу... Но разве я в этом виноват?

— Ты даже не стараешься! Тебе плевать, что каждый день я иду в постель с мыслью, что ненавистный муж может в любой момент ворваться в спальню и...

Голос Адалии задрожал, и она замолкла, а с ее ресниц упало две слезинки. Она их сморгнула и горестно взглянула на мужчину, пытаясь сквозь тьму разглядеть выражение его лица. Он опустил голову и глухо ответил:

— Прекрати! Не смей так говорить. Я медленно умираю, когда тебе грустно.

— Но ты сам — причина моей грусти! Ты бездействуешь!

— А что, по-твоему, я должен сделать? Ворваться к вам и проткнуть его?

— Это, по крайней мере, был бы мужской поступок.

Мужчина отвернулся и помолчал, собираясь с мыслями. Когда он ответил, голос у него был ровным и спокойным:

— Мне претит мысль о том, чтобы быть неоправданно жестоким. По сути дела, твой муж ни в чем не виноват. Адалия, милая, вы оба стали жертвами династического брака. Но таков удел особ королевских кровей.

— Докажи, что любишь меня! Докажи, что желаешь быть со мной! — женщина умоляюще заглянула ему в глаза.

— Моя любовь к тебе не нуждается в таких доказательствах! Пойми же наконец, если он умрет, то мы тем более не сможем быть вместе! Скорее всего, никогда!

— Если Тарквиль умрет, то я стану свободной, — горько вымолвила она. — Да, возможно сначала у нас будут трудности с тем, чтобы видеться. Но со временем все изменится!

— Дорогая, а ты не подумала о том, что если даже Тарквиль умрет, тебе могут подыскать нового мужа? Из тех, кто правит соседними государствами.

— Вряд ли кого-то заинтересует немолодая вдова, — усмехнулась Адалия. — Я уже не та, что прежде, что бы ты ни говорил мне, милый. Времена моего расцвета далеко позади...

— Ты прекрасна в любом возрасте!

— И вновь неприкрытая лесть.

— Я люблю тебя всю, от ногтей на твоих мизинчиках до морщинок вокруг твоих глаз, в которые каждый раз погружаюсь с головой, словно в омут. Одна твоя улыбка — и я воспаряю на крыльях счастья.

— Довольно! Помолчи. Пожалуйста, я прошу тебя: придумай что-нибудь! Ты же самый умный из них всех.

— Есть и поумнее, — усмехнулся мужчина.

— Теперь уже ты не хочешь слышать комплименты? Ну что же, я замолкаю. К тому же мое время истекло, мне пора возвращаться, иначе служанки хватятся меня. Я соврала, что осваиваю новую настольную игру и мне требуется полное уединение, но надолго этой лжи не хватит. На ночь мне должны принести горячего молока.

— Откажись от него и чувствуй себя свободнее.

— Отказаться? От чего еще я должна отказаться в угоду тебе?

— Пожалуйста, не сердись...

— Как ты можешь так вести себя со мной? Словно тебе абсолютно наплевать на всю мою жизнь! Ты так искусно стараешься устроить наши свидания, что больше думаешь о технической стороне вопроса, а обо мне — забываешь!

— Все совсем не так.

— Тебя все устраивает, — подытожила Адалия. — Ты привык к комфортным, ни к чему не обязывающим отношениям между магами, и теперь хочешь ввести ту же самую систему со мной. Но я из приличной семьи, и не позволю обращаться со мной, как со шлюхой магессой!

Адалия вскочила со скамейки и опрометью бросилась прочь. Скоро ее силуэт исчез в ночных тенях. Мужчина уронил голову на руки и сидел так некоторое время, а потом, сгорбившись, пошел прочь, вглубь аллеи. Зайдя достаточно далеко, он пробурчал под нос несколько фраз, при этом перстень на его руке ярко сверкнул. А через мгновение его в парке уже не было.

Глава 3

Стемнело до того, что свою руку нельзя было разглядеть. Луны королевства еще не взошли, и в королевском парке царила тьма. Адалия, тихо ругаясь под нос, неслась по дорожкам ко дворцу, сияющей громадой нависающему впереди. В высоких окнах дворца горел свет, доносилась музыка и громкие голоса. Король, как обычно по вечерам после ужина, веселился.

Адалия покрепче запахнула плащ и перед тем, как войти в освещенную дворцом часть парка, замедлила шаг. Обогнув дворец, она подошла к двери, в которую заходили обычно горничные, дворяне невысокого ранга и привилегированные мастера: куаферы, портные, кондитеры... Подгадав как раз к смене караула, которую она рассчитала заранее, она проскользнула внутрь.

Пробраться в свои покои было после этого простым делом.

Зайдя в комнату, Адалия глубоко вздохнула и расслабилась. Сняв плащ и убрав его подальше, она критически осмотрела себя в зеркале. На нее оттуда глядела немолодая, но все еще приятная женщина с искоркой в глазах. Впрочем, если эта искорка останется с ней до старости, то и тогда она будет покорять сердца. Адалия медленно поправила волосы, уложенные в хитрую прическу, и подколола невидимками несколько прядей, выбившихся после того, как в них побывали пальцы ее возлюбленного. Достав большую пуховку, она припудрила лицо и грудь белоснежным покровом. Создание благопристойного образа завершило переобувание: она сменила практичные башмачки на тяжелые, громоздкие туфли на каблуках, обшитые розовым шелком и украшенные бантиками. Туфли прелестно гармонировали с голубым платьем, пошитым еще старой портнихой.

"Не надо было ее отсылать, — машинально подумала Адалия. — Не уверена, что новая сможет так льстить моей фигуре".

Убедившись, что выглядит подобающе, Адалия со вздохом уселась в кресло. На столике перед нею лежали граненые камешки, фишки и пухлый томик с правилами. Наугад раскрыв его, она прочла "Третий игрок получает три доли от выигрыша в случае, если второй игрок окажется проигравшим". После свидания у нее не было никакого желания вникать в сложные правила новомодной игры.

В дверь постучали. Адалия слабым голосом разрешила войти. На пороге показалась милая девушка в нарядной шапочке, из-под которой выбивались черные завитушки. Поверх бежевого платья у нее был повязан фартук из кружев цвета слоновой кости.

— Ваше величество, — девушка наспех присела в привычном низком реверансе и ворвалась в комнату. — Как вам игра? Правда, забавная? Можем попробовать сыграть! Я, вы, ну а третьим по очереди можем быть, посадим какую-нибудь игрушку!

— Не части, — поморщилась Адалия. — Глупая игра. Я так в ней и не разобралась.

— Потому что надо было играть! — девушка с воодушевлением подскочила к столу, сгребла в ладонь камушки и стала их быстро расставлять по столу в известном ей порядке. — Когда начнете, сразу все станет понятно! Правила написаны ужасно, и умник из умников не разберется.

Адалия поднесла указательные пальцы к вискам и слегка подняла брови. Когда горничная удосужится поднять глаза на свою королеву, то увидит, что у той мигрень. И прекратит наконец трещать.

Но Вэриса все не унималась и не унималась. Видимо, она была не на шутку увлечена этой игрой, поскольку знала все аспекты досконально. В конце концов Адалия отняла руки от головы и даже придвинулась вперед, невольно захваченная энтузиазмом горничной.

Когда она почти поняла, что делают игроки в первый ход, в дверь постучали. Это не был деликатный, еле слышный стук, которым привлекают к себе внимание слуги. Так стучат те, кому нет нужды беречь лакированную поверхность дверей и нежный слух королевы.

Адалия кивнула Вэрисе, и та быстро помчалась открыть дверь.

Не дожидаясь, пока горничная выглянет, большой мужчина в доспехах просто отодвинул ее с дороги и вошел в покои королевы. Адалия ждала его, не шелохнувшись. От позднего прихода капитана королевской стражи она не ждала ничего хорошего.

— Что случилось, Искер? — ровным голосом спросила она. — Ты нечасто подобным образом врываешься в мои комнаты. Более того, я таких случаев не припомню.

Искер приложил руку в перчатке к груди и склонил голову. На большом круглом лице хмурились кустистые волосы, а губы, едва видные за бородой, нервно подергивались.

— Я бы не побеспокоил вас без нужды, ваше величество. Королю дурно. Я счел, что вам необходимо знать это.

— Что с Тарквилем? — чувствуя, как кровь отливает от лица, спросила Адалия. — Где он?

— Был в большой бильярдной. Однако там он упал в обморок, и короля перенесли во внутренние покои.

— Проводите меня к нему, немедленно, — Адалия вскочила, ее трясло мелкой дрожью. Вэриса стояла рядом, испуганно вытаращив глаза.

— Я уже послал карету за Кали, — предупредил Искер. — Она прибудет через несколько минут.

Королева слегка успокоилась. Присутствие Кали решит все вопросы. Магесса не раз приходила на помощь в самых щекотливых обстоятельствах, и неизменно ее способности, ее талант к врачеванию оказывались сильнее любых болезней. Адалия хорошо помнила свои роды, когда лишь присутствие Кали, ее волшебные руки спасли ее от страшной смерти.

— Проводите меня к королю, — повторила Адалия более твердо. Она взяла Искера под руку и, вдохнув, устремилась к выходу из покоев.

* * *

Кристиан устало потянулся, сделал пару разминочных наклонов и встряхнул кистями рук. Весь день он провел в глубинах Храма, в подземном зале, куда молчаливые жрецы принесли закутанное в тряпки тело, которое Кристиану надобно было тщательно изучить. В этом ему помогал сутулый доктор, живущий неподалеку от Храма.

— Мне пообещали хорошую награду за этот урок, — сказал доктор, засучивая рукава. — Так что не будем медлить и приступим к вскрытию.

Кристиан сам не понимал, как его не стошнило во время этого урока, длящегося целый день. После всего он вымыл руки раз десять, но все равно ему казалось, что на них остались пятна крови.

И почему он считал, что целительство — возвышенное, благородное дело? По ходу урока доктор ненавязчиво рассказал о том, как проходит его день, какие порой ему приходится проделывать процедуры с больных и сколько смертей бывает среди его пациентов.

— Мы же не волшебники, — едко заметил доктор, ловко орудуя скальпелем. — Не кудесничаем, не умеем использовать заклинаний. Мои пациенты — это обычные больные, без связей. Они рождаются, живут и умирают безо всякой магии.

После вскрытия трупа Кристиан долго сидел в своей комнате в Храме, закрыв глаза и отключившись от внешнего мира. Он полагал, что совсем скоро сможет, как это делала Кали, провести рукой над телом любого больного — и тем самым исцелить его. Однако он ошибся.

Для Кали оказалось важным, чтобы ученик смыслил в анатомии, медицине и других вещах, скорее подобающих лекарю, доктору, а не магу. Пока что Кристиан ни на дюйм не приблизился к постижению собственно магии, и это угнетало его более всего остального. Временами он думал, что Кали насмехается над ним, что она вовсе не планирует его сделать своим преемником, а просто завела его, как игрушку.

Спустившись к ужину, Кристиан не застал Кали. Мирилла, горничная магессы, с охотой объяснила, что госпожа сильно устала и предпочитает поужинать у себя в комнате.

Вздохнув несколько свободнее, Кристиан попросил, чтобы ему также принесли поесть в комнату.

Ликса поддерживала в комнате юноши безупречный порядок. Все всегда лежало на своих местах и блестело от чистоты. Вся одежда Кристиана, висевшая в шкафу, была чистой и приятно пахла свежестью.

Кристиан с наслаждением упал в кресло у окна и зажег на столе несколько свечей. Когда у него случалось ужинать не в столовой, он предпочитал сопровождать еду чтением. Помимо книг, которые ему было велено прочитать, он нашел в шкафах дома уйму всевозможной литературы и тайком носил ее себе в комнату. Никто не запрещал брать книги из шкафов, однако Кристиан опасался, что Кали может устроить ему выволочку даже за это.

Больше всего ему нравилось читать не слишком толстые книги, в которых герои переживали удивительные приключения. Куда их только не заносила судьба! Они летали на драконах, управляли армиями, женились на королевах... Кристиану было приятно на несколько часов полностью погрузиться в жизнь такого героя, представить себе, что это он испытывает все эти приключения. Однако после того, как он прочитывал последнюю страницу и закрывал книгу, к нему приходило неясное удовлетворение от того, что на самом деле его жизнь вполне себе размеренная и стабильная.

Открыв книгу на заложенной кожаной закладкой странице, Кристиан углубился в очередной приключенческий роман. Уже наполовину догорели свечи, зажженные им по приходу, когда снизу донесся неясный шум. Спустя минуту в дверь забарабанили.