Профессиональная муза (Глава 1 - 11)

— Само совершенство. Можешь идти и расцеловать.

— Фу, какой ты грубый, — Савлин сморщила носик и поправила свои розовые кудри. — Хватит сидеть букой в углу, бери свою девочку, и пойдем веселиться. Ты же впервые в "Сердце", а это нужно отпраздновать. Выпивка и танцы, дорогие мои, выпивка и танцы!

— Почему мы так быстро ушли? — ныла я, сосредоточенно ступая на плитку с красными узорами, стараясь не попасть на чисто-белую. Было сложно, темно уже. — Все только началось...

— Потому что мы пьяны, глупая вы женщина!

— Аааа... — понимающе я протянула. Потом подумала, что-то то не то.

Свет и Тьма, какой же город красивый! Пахнет так, как букет из разных цветов. Красивых и пахучих! Все так прекрасно!

Я перегнулась через заборчик, чтобы понюхать белую гортензию и чуть не оказалась в чужом саду. Но мой благородный маэстро спас меня! Какой он хороший. Не то, что этот Клетрой. Но Дар такой красивый! Мужественный, и кожа такая — так бы и лизнула. Хочу видеть Дара!

Почему мы ушли?

— Почему мы так быстро ушли-и-и!?

— Ты только что это спрашивала!

— Ты меня совсем за дуру держишь? Я все хорошо помню! Ничего такого не спрашивала, — я собралась с мыслями. А мысли эти бегали, прыгали как блохи на кошке, так что сложно было. Но я справилась! — Вот смотри, мы пьяные. Но и все пьяные, значит, все нормально и правильно! И не надо нам было уходить, когда все веселье начиналось. Я хотела посмотреть, как Жюлли и Рой пляшут голые на столе. Савви говорила, что они всегда так делают. А мы ушли и не посмотрели. Знаешь как обидно?

— Савви вам солгала, тэрфи. Жюлли — приличнейшая леди, и в любом состоянии себя контролирует. Как я!

— Ооо... — я восхищено похлопала Эвана по плечу. Он себя контролировал и вправду хорошо. Ни разу даже не пошатнулся. Идет такой серьёзный, надутый и важный, как филин. Карликовый.

Я представила и расхохоталась.

К счастью, алкоголь из моей головушки выветривался быстро и уже через десяток дис, я вернулась в обычное адекватное состояние. Не могла понять, как я себя чувствую — хорошо или плохо? Вроде бы действительно наслаждаюсь ночной прогулкой по Зэйрелии, прекрасной столице, сияющей разноцветными огнями. Эээ, как на лирику меня потянуло.

Вечер правда весело прошел, эти писаки-художники только трезвые такие самодовольные, а как выпьют нормальными арохе становятся. Кроме Дариана Клетроя, разумеется.

Вот он, Дариан Клетрой, та причина, по которой мне тоскливо. Если подумать отстраненно, объективно, так сказать, нет в нем ничего такого, кроме красивой внешности и бесконечной самоуверенности, но, коровье вымя, как же этот кошкин сын хорош! Полон достоинства и такой... весь такой настоящий мужчина. Тот, единственный с которым хочется почувствовать себя слабой женщиной, чтобы он оберегал, чтобы можно было доверчиво примкнуть к его груди...

Проклятье! Эту фразу я вычитала в каком-то романе Эвана...

Кстати, о его романах...

— Так что ты там на самом деле писать собрался? Когда уже поделишься, тэрф?

— Это ассоциативная цепочка из рассуждений о красоте Клетроя? — хмыкнул писатель, за что получил существенный пинок в бок. — Интересуешься, был ли он прав в своих рассуждениях? Ровно в той мере, как нужно мне.

— Тьма великая, какие мы самоуверенные, — не сдержала я скепсиса. — Сюжет-то какой?

— Дома расскажу... завтра, — взял и отмахнулся. Наверняка еще сам ничего не придумал, только строит из себя невесть что.

— Тсс, а ну-ка пойдемте... — Лерьетте потянул меня за руку в переулок, откуда доносилась зловещая музыка. — Кажется, этой ночью, идет уличное представление от Шионского театра.

— Столицы Харине?

— Вы радуете меня своей образованностью, тэрфи.

Сложными путями через извилистые улочки Эван вывел меня во внутренний двор, размером в главную площадь Цейра. Зрителей было не то чтобы много, но плотный круг, не позволял разглядеть, что там такого интересного показывают — только музыка и всполохи огня, взлетающие вверх ленты и высокие колпаки на головах актеров.

— Ничего же не видно... — я была разочарована.

— Не ожидал, что вы так растеряетесь, тэрфи, — шепотом сказал Эван. — Для чего здесь по-вашему деревья?

Вот когда мой элегантный и брезгливый маэстро, ловко, как лесной кот, полез на дерево, я растерялась. Правда, присмотревшись, заметила, что на толстых ветвях каштанов представлением любуются немало арохе, да и сами деревья отличаются удивительным удобством. Долго Эвану ждать меня не пришлось.

Зрелище было впечатляющим. Актеры, похожи на призраков из страшных сказок — неестественно бледные, с накрашенными черными глазами и губами, в прозрачных одеяниях и колпаках, высотой в добрых два орита. Они фантастически двигались, истерично взмахивая руками, выпуская из рта синее и красное пламя, стучали в тревожащем темпе шестами. Короче, все очень здорово, за исключением того, что в плане сюжета ничего не понятно.

Мне не понятно.

Эван у нас умный, образованный. Все комментировал мне под ухо, о какой-то революции, о неудачном образе Таша Равьена, удачном искажением фактов ради художественности, какими-то именами и событиями делился...

Когда на следующее утро я очнулась в своей постели, целый день меня мучал один вопрос: как Эван Лерьетте умудрился дотащить меня домой?

Глава 5. Ностальгия и эпатаж

— Слушай, маэстро, а ты случайно не двуликий?

А что? Один облик изящный коротышка, второй — уродливый гигант.

Приближался обед, и мы мирно завтракали горьким кофе. Эван был растрепан и в зеленом халате на голое тело, но в целом выглядел на удивление бодро. В отличие от меня. Ох, зря я вчера замутила с прической, как теперь вернуть свои волосы в нормальное прекрасное состояние не представляла.

— На что вы намекаете, тэрфи? И, будьте добры, прекратите так меня называть, я не музыкант.

— Вот научитесь, маэстро, правильно произносить мое имя, тогда и я что-нибудь новенькое придумаю.

Проклятье, как-то напрямую спросить про мою доставку домой неприлично, вдруг оскорбиться.

— Не стоит выдумывать ничего новенького, Дашотта. Оставим все, так как есть. Думаю, ваш период адаптации к моим диванам прошел успешно, программу ключевых знакомств также можно считать выполненной, так что с сегодняшнего вечера примемся за работу.

Вот обязательно с утра так заумно говорить? Он же может вполне нормально общаться, если не выпендривается со своим словарным запасом.

— Шикарно! Но зачем ждать, рассказывай про что книга? А то нагнал интриги!

Я устроилась поудобней: подхватила чашку и принялась качаться на стуле. Эвана это всегда нервировало: ему до моего чувства равновесия было далеко, что поделаешь, вот и завидует.

— Интригу не гонят, — и смерил меня укоризненным взглядом. А вопрос проигнорировал.

— Если бы мой папочка был таким же занудой как ты, я бы стала очень несчастной девочкой и никогда не выбралась из своего села.

— Могу только порадоваться за ваше счастливое детство. Прогуляемся сегодня в гости к лорду Версену...

— Зайдем еще в какой-нибудь книжный магазин! — перебила я, оживившись от предстоящей прогулки.

— Решили взглянуть, что за шедевры пишет Дариан? — любезно, до ироничности, поинтересовался Эван.

Экий проницательный, я сама свои мотивы осознать не успеваю, а этот уже подкалывает.

Дариан, проклятый, Клетрой, снился мне всю ночь, в каких-то мутных ситуациях. Не нравится мне все это. И как этот смазливый кошачий выродок так в душу запал? Он смотрел на меня как на пустое место! Я гордая женщина и думать не собираюсь о мужчине, который меня презирает. Да что там, той капли внимания, что он на меня обратил и на презрение не хватит! Но что он такое пишет, раз считается лучшим, конечно, взгляну.

Пока я предавалась лиричным размышлениям Эван куда-то ушел. Наверное принаряжаться. Так, а лорд Версен, это же папаша Лены и добрый спонсор моего гениального писателя! Интересно на него взглянуть будет. Надо бы произвести впечатление получше — все-таки благодаря его семье я хоть как-то в жизни устроилась.

Своему папочке что ли написать... а то ведь переживает. Как только прибыла в столицу, черканула пару строк, а потом от блудной дочери ни слуха, ни духа.

Воодушевившись внезапным приливом дочерних чувств я забыла обо все планах насчет хорошего впечатления и бросилась за сочинительство. Получилось через тио стараний очень даже неплохо — настоящая повесть на пять листов. Из-за этих книжек, прочитанных в последнюю декаду, письмо мое было наполнено прекрасными описаниями и остросюжетными поворотами — повод собой городиться!

— Не вздумайте заниматься литературой, тэрфи.

Только моя уникальная выдержка позволила остаться спокойно сидеть, а не подпрыгнуть на иорит. Как только Эвану удалось так бесшумно подкрасться?

— Почему это? — негодующе возмутилась я, как только отошла от испуга и осознала слова мужчины.

— Потому что редко увидишь столько выдающийся антиталант к сложению связных предложений. Идеи есть, а с их оформлением никаких перспектив. Вы действительно даром обделены, но, спешу утешить, вполне можете служить источником вдохновения.

Я хмуро сложила письмо подальше от бестактных глаз Эвана. Тоже мне, выразился — источник. Звучит, как будто про общественную колонку, что на Площади Вялых Лилий рассказывает — вон она тоже служит источником для всяких там нищих любителей разбавить вино с водой.

Как-то так.

А может Эван и прав — что-то с метафорами у меня не очень.

Проклятье, обидно!

— Прекращайте дуться, тэрфи? — писатель был бессовестно весел. — Идемте, нас уже заждались...

— Э, подожди-ка! — я резко встрепенулась и думать забыла про всякие литературные глупости. — Как идем? Я же совсем не готова — выгляжу, будто после бессонной ночи с трактирными драками.

— Меня устраивает. Как раз именно то, что нужно.

Мои бедные прекрасные шелковистые косы в виде потрепанного веника, круги под глазами и смятая блузка с художественном россыпью мелких винных пятен — это то, что нужно? Издевается он что ли?!

Эван никаких возражений о девичьем достоинстве слушать не стал и с неожиданной силой хватанул меня за руку, заставил встать из-за милого, уютного стола и грубо подтолкнул к двери. Не ожидала подобного от этого изнеженного интеллигента, даже спорить не стала, послушно пошла к выходу.

Слабо представляю, что он задумал, но раз так хочет — подыграю. Импровизировать я умею.

Пока мы катились в карете в сторону особняка Джареда Версена, я, под одобрительный взгляд Эвана, тренировалась над серьезным, сосредоточенным выражением лица. Так чтобы и красоту свою не испортить, и чтобы на нужные размышления арохе вокруг наводить. Какие именно — сами решат, но главное, чтобы вид у меня, особенно в контрасте с ванильным Эваном, был суровый и загадочный.

Ванильный — это я хорошее слово для сегодняшнего Эвана подобрала. Одежда в кремовых тонах, с кружевами, волосы блестят и пахнут чем-то сладеньким. Не очень приятный образ, как по мне, только для восторженных малолеток которые до любви к "плохим мальчикам" не доросли и глуповатых тетенек в годах, которые, наоборот, переросли.

А рядом я такая, словно из криминальных кварталов Внешнего города, вышла. Шикарно смотримся!

— Продолжайте в том же духе, — шепнул мне на ухо Лерьетте, когда мы выбрались из кареты. А я сделала походку еще более размашистой.

— Вопрос можно? — так же шепотом поинтересовалась я. — А зачем?

В ответ мне только укоризненный взгляд со смыслом "Неужели не понятно?"

Ну-ну... Сам не знает.

— Прекратите тэрфи испускать волны скепсиса — есть у меня стратегия, — Эван поправил волосы.

Конечно, конечно, есть. Знать бы еще толком, что такое стратегия. Кажется, рядом c ней еще какая-то тактика есть.

Папа Лены хорошо жил. По дорожке через сад мы шли добрых десять дис. И сам дом — просто ах! Насколько особняк Эвана лучше родного деревенского домишки, настолько и этот превосходит мое нынешнее местожительство.

Неужели были времена, когда я замок нашего темного мага считала самым величественным зданием в мире? Ох, счастливое, невинное детство...

У Эвана была прислуга: две служаночки и Рок — кто-то вроде охранника, садовника, повара и дворецкого вместе взятых. Роскошь, о которой я когда-то и мечтать не смела. У лорда Версена только за время прогулки я насчитала десяток арохе в симпатичной форме, а дверь перед нами распахнул настоящий орк — высоченный, мускулистый и с оливковой кожей — точь-в-точь цвет любимого шейного платка Эвана. Он вежливо перед нами расшаркался — отчего-то всегда думала, что у орков голоса грубые и некрасивые, но нет, такой бы слушать и слушать, только глаза не забыть закрыть. Потом передал нас под ответственность миловидной вампирше с явно-выраженными ушками девушки с эльфийскими предками. Чую, папочка Лены любит экзотику.

Своими глазами увидев блистательного лорда Джареда, я удостоверилась в этом окончательно. Встречал господин спонсор нас лежа на диване в позе древних императоров Краба. Весь такой в бархатном красно-золотом халате на голое тело, завитых медных волосах, крупных перстнях и цепях, а рядом еще и полуголая девица с ядовито-зеленым опахалом.

Кажется, у меня челюсть отвисла.

— Вы сегодня необычайно скромны, милорд, — невозмутимо заметил Эван, вместо приветствия.

— У меня депрессия, — Версен живенько вскочил, чуть не перевернув поднос с вином и сладостями. — Мои девочки прокляли сегодня меня с десяток раз — никак не определюсь чего хочу. Но это приятный сюрприз, Эван, твое появление. Да еще и с такой очаровательной куколкой.

Я возмущенно глаза вытаращила.

— Ты действительно думаешь, что я похожа на куколку? Еще никто никогда так меня не называл!

Прозвучало даже угрожающе.

— А ты очень серьезная куколка, боевая. Вижу тебе можно доверить защиту малыша Эвана!

Малыш Эван! Я еле сдержала хихиканье, и искоса глянула на моего маэстро. Нет, не обиделся, даже в лице не изменился — вежливый такой, интеллигентный.

— Позвольте представить вам Дашотту, милорд. Моя муза.

— Дашшота, — прошипела я. Коровье вымя, когда он уже запомнит! Шша! Шипеть надо, а не тэкать!

— Дашотта,— упрямо повторил Лерьетте.

— Дашотта! — радостно воскликнул лорд и полез обниматься. Реально обниматься, я так ошарашена была, что не шевельнулась и позволила практически облапать. А надушился-то как, будто на благоухающую клумбу свежего навоза насыпали. У меня аж слезы на глазах выступили.

— О, ты растрогалась! — мужчина восхищено хлопнул в ладоши. — Это так мило!

Мне захотелось расплакаться по-настоящему.

Как этот кошкин сын Эван может оставаться таким серьезным и невозмутимым?!

— Мы начали собирать информации, милорд. Вы говорили... — он осторожно замолчал.

— Ах да, конечно! Чуть не забыл! — Версен щелкнул пальцами и наконец отлепился от меня. Уф, можно выдохнуть. — Элис! Элисэлисэлис! Деточка! Где ты? Неси письмо для Эвана.

Вот это, Тьма меня побери, голос! Наверное, такими в операх и поют.