Тайрен нервно размяла запястья, как бы заново привыкая к тяжести меча. Слишком хорошо она знала Арвиде. Даже сейчас опыт мог сыграть дурную шутку с Тайрен. Уж Арвиде производила впечатление соответствующее её уровню и в том и в этом мире.

Умудряется держать тяжелый, видимо плохо отбалансированный меч, одной рукой.

На ней слишком много одежды, все так же любит черное с серебром.

Тайрен психанула, и сделала выпад, Рыцарь усмехнулась и отбила его таким движением, что Тайрен чуть не умерла со смеху. Лениво, как муху согнала. И это лучшая? Подрастеряла она, видать, свои качества за три года.

Тайрен сотворила целую вязь ударов, которые были с легкостью отбиты. Кошка играла с мышью, прекрасно понимая, что конец будет одинаков. Удар, выпад, защита, удар, защита.

Так продолжалось минут сорок.

Тайрен порядком вымоталась, Арвиде еще раз оценивающе окинула Вестницу взглядом.

Не быть ей Рыцарем. На очередной, достаточно медленный выпад Тайрен, она ответила фирменным каскадом ударов, умудрившись перерезать ленты, державшие сандали Тайрен.

Та поскользнулась, потеряла равновесие и упала, меч выскользнул из рук и оказался вне досягаемости.

Арвиде наклонилась, встретившись с затравленным взглядом Тайрен, и приставила меч к горлу Вестницы.

— Так убивай же! Поторопись! — воскликнула Тайрен, — Подари мне чистую смерть.

Лезвие меча врезалось в кожу, оставляя кровавый след, шрам будет заметен очень долго, а как болеть будет...

— Ты не стоишь этого мразь,— Арвиде ударила Тайрен по лицу. Вреда особо не причинила, но губы разбила основательно. Хорошо еще, что не мечом плашмя, — А теперь прочь, падаль!— Рыцарь подняла Тайрен за щегольскую тунику и швырнула в сторону упавшего плаща.

— Я еще вернусь! — прошипела Тайрен, ненависть исказила её миндалевидные глаза.

— Только попробуй, и я отдам тебя страже на потеху. Думаю с этого момента твоя жизнь ничего не стоит, — Арвиде бросила меч оторопевшему стражу, который поимал его на лету.

— Да ты, ты... — злилась Тайрен, она бы еще долго причитала, но точный выстрел , ускорил её отбытие.

Она сдаст экзамен на скальда, но сорвет голос на Границе и не сможет петь очень много лет.

Они стояли друг против друга, готовые в любой момент схватиться за оружие.

Астарт подошел к Амиру и осведомился:

— Ты уверен, что поступаешь правильно?

— Всегда И не боюсь погибнуть за это!

— Может тебе стоитподумать? Юноми гораздо сильнее тебя и ты это знаешь. Признай свою неправоту, ведь это так и есть. Иначе Юноми придеться убить тебя! Она погрешить против своих правил и будет права! Такого осла, как ты не во всей вселенной, Амир!

— Знаешь, Рыцарь, я своих решений не меняю.

— И очень зря!— Астарт перешел к Юноми.

— Ты говорил с ним?— с надеждой спросила она, — Вижу, что результатов нет. И мне предеться его убить... Это будет поединок, исход которого предрешен... В отлличии от него я не могу признать свое поражение, ибо это заставит его возгордиться и в скором времени принесет много Зла. Чести мало в таком конце и мало чести мне и Ордену.

— Но ты можешь ранить его. Он должен жить, Юноми, и ты это знаешь лучше меня.

— Астарт, гнев даже раненого зверя заставляет сражаться с удвоенной, утроенной силой. Пусть дело решит случай.

-"И омочив свой меч в крови

За звездной россыпью дождей

Смотри внимательней мой друг

Путь свой снова одолей"

Если ты уверена в Пути, то да будет так. Я желаю тебе удачи, — Астарт отошел от Юноми и несколько мгновений стоял, наклонив голову, прижав ко лбу пальцы в знаке Скорби. Затем он резко поднял голову и почти крикнул:

— Ainsaare deimar! inare La! (Да свершиться правосудие вечное! не мешайте им!)

Астарт прекрасно знал чем закончиться поединок. Вспыльчивый Амир не контролировал себя в гневе, а Юноми помогал опыт.

Астарт мог посмотреть в будущее, но не хотел этого, зачем спорить с судьбой?

Поэтому когда Амир, истекая кровью, упал, Астарт не удивился.

Теперь у Юноми был шанс — бежать, и Астарт приказал (или все же попросил?) бежать.

Сама Юноми знала, что после этого поединка можно рассчитывать только на наказание. Хотя Астарт будет отстаивать её жизнь в Магистрате до самого конца по праву дружбы, но он обречен. Он мог спасти её только одним способом— забыть на время об её существовании. Но он этого не сделает по необъяснимым причинам. Останеться верным себе, своим скромным способностям и силе своего духа.

Таким он останется в памяти Юноми навечно.

Эпизод двадцать второй "Магистр"

Колесо событий совершило безжалостный оборот. Что Арвиде знала о случившимся?

Астарт был приговорен к саатине — испытанию веры. доподлинно известно, что за последние сто лет ему не подвергался никто. О сути его знал Магистрат. По непонятным причинам истина считалась доказанной только в одном случае — когда испытуемый умирает.

Астарт доказал свою правоту... Это странно осознавать, что живешь судьбою, купленной такой ценой, хотя ни один Даркар не был легким, подобная ситуация была впервые.

Арвиде держала в руках диадему. Принять этот дар Магии Атриада означала довести до конца или.. нечто подобное она ожидала после первого круга диадемы...

Она знала — положительный ответ выведет из этого зала с символом Ордена на полу, выйдет совершенно иной человек. Магистр.

Арвиде устроилась в кресле с высокой спинкой. Внешний круг, обводивший символ на полу, перевернулся, став рамой зеркала, отражавшего мысли.

Лес. снова Тара-Тайджен Аон. Арвиде поднялась и переступила через раму. Теперь она знала о ком думать и что спрашивать.

Его имя Тха Си ар ен, он Магистр Атриад первый и единственный. Почитаемый всеми Орденами и Магистратом. Чаще всего известен как Ликон. Его ипостась для людей — старик с длинной белой бородой и посохом в руке. Мудрый, практически неощущаемый взгляд глаз, цвет которых неопределим. Изображение слегка дрожит из-за разницы во времени

— Стоит ли принимать дар Судьбы?

— Путь дает и берет единожды. Любой поиск должен закончиться.

— Каков мой Дар Магистра на этом Пути?

Улыбка Ликона была загадочна:

— Часть души подаренная кому-то — даст совершенно непредсказазуемые результаты.

Арвиде улыбнулась в ответ, но Ликон продолжил:

— Тебе суждено быть Легендой. Даркар станет ивдерой. Это будет боль и страдания

Арвиде поняла, что Колесо Судьбы сыграло свою шутку. Проверка будет рутинной и может быть интересной.

Ликон взял в руки диадему и возложил на голову Арвиде:

Холодным Светом, Жаркой Тьмой,

Огнем согласия, Судьбой

Под развращенный вой толпы,

На бой опять выходишь ты.

Ты ясно видишь Суть Игры,

Горят жестокости костры,

Для них Ты мразь, Ты — пепел, тлен,

Попытка вновь создать проблем.

Ты — вызов трусости толпы,

Сторонник собственной игры,

Опасность их забытых снов,

Кошмар, стоящий выше слов.

И Ты опять идешь на битву,

Но не читаешь Ты молитву,

Слова Устава на устах,

Готовые развеять страх.

Пусть враг боиться в тишине,

Пусть он сгорит в своем огне,

Он создал АД и там живет,

Но не заманит, ПУТЬ УМРЕТ!

Старик вошел в диадему, и, все вокруг превратилось в незримые ранее цепочки. Она стояла над Эктердом. Он виделся Юноми лабиринтом света, который стремительно уносился к серебристой арке Врат. Сама арка все больше походила на кристалл, в котором преломлялись лучики прошлого и будущего

Эпизод двадцать третий "Амалфи"

Империю потрясала война протеста и мятежей. "Союз спасения" будоражил умы людей, распространяя свое влияние на Флот и армию. Император терял управление над отдельными частями своей некогда великой Империи, иногда, правда, обретая их вновь, если у "Союза" не хватало сил подхватить управление. Сила уже не удерживала государство крови, идея давно стала мифом. Последним обстоятельством пользовались националисты, анархисты и прочие лже-патриоты. Миры скользили по Границе то к Тьме, то к Свету, Ордена теряли практически 80% своего прежнего состава. Битвы становились все более обширными и беспощадными.

Каждый раз возвращаясь из мира Границы Юноми падала от бессилия и усталости, она видела даже главу сил Тьмы в ходе одной из битв, но не смогла поймать его на длину своего меча.

А в дециме (юбилейном году) вспыхнуло восстание одного из лучших подразделений Флота — корпуса Амалфи, официально установив паритет между Империей и Новой Конфедерацией. Но затяжная война не прекратилась. Естественно симпатии общества были на стороне конфедератов, но слишком сильны были противоречия внутри их лагеря. Последствия в какой-то момент стали необратимыми. Но нити будущего — пропущенные сквозь Врата, говорили, что где-то в этом конфликте рождается нечто новое и потрясающее.

Юноми помнила начало конца.. Кажется это был Реномал-перекресток дорог. Их слишком много во Вселенной, здесь всегда стоит какое-нибудь воинское подразделение, настолько запутанного подчинения, что становиться не по себе, охраняет его спецальное формирование Флота, со столь же туманными правами.

Молодой лейтенант Джеральд Аберс сидел у компьютера и очень быстро стучал по клавишам. Юноми никогда не ожидала от Аберса такой прыти:

— Как дела, Джерри?

— Ннничччеееггго иннтеррестного ддд-ля тте-ббб-я,-заикаясь Джерри старался закрыть собой экран.

— Всё-таки я посмотрю,— Юноми чувствовала опасность.

— Не делай этогго!— Джерри успел-таки нажать на клавишу.

Юноми всё же успела прочитать донос на Керри Амалфи. Джерри понял это, оставшись стоять словно прикованный к месту, с которого безузпешно пытался убраться.

— Зачем? Зачем ты сделал это?

— Не твое дело!

-Всякое действие должно иметь смысл, — Юноми приготовилась применить знаметитый Орденский допрос.

— Оставь свою философию другим! Я не подчиняюсь никому и теперь свободен как птица!

-Сомневаюсь. Я могу пристрелить тебя, мразь..

В этот момент вошел Керри Амалфи:

— В чем дело?

— Карист превышает свои полномочия!

— Заткнись, Джерри! Твоя глупость сейчас будет иметь такие последствия, о которых ты и не мечтал. С каким бы удовольствием я бы тебя ударила!

— Сейчас ты не имеешь на это права, светлейшая Юноми, — Аберс гордо поднял голову и под пристальным взглядом Керри, улыбаясь, направился к двери. — Карист, объясните что здесь происходит? — Керри обратился к Юноми.

— Мейнкори, этот подонок отправил донос. Корпус будет уничтожен.

— Этого не может быть! Мы же... Мы же свои. Конфедераты должны нам больше чем кому-либо.

— Не все любят отдавать свои долги. Особенно Аберс. Когда ты взял под честное слово сына разорившегося банкира на Кенре, ты же догадывался что за деньги он готов родную мать продать.

— А корпус причем здесь?

— Керри, ты в свое время умудрился наступить на хвосты многим имперским чиновникам, но теперь они служат конфедератам, поэтому свести счеты с образцово-показательным корпусом для них — дело чести.

— Юноми, но это же глупо. Уничтожать корпус завоевавший им победу. Хотя если это произойдет, я останусь его командиром. Может это глупая шутка?

— Керри, когда ты вырастишь? Ты такой же романтик, как и все мы. Сколько лет ты боролся за этот корпус?

— Долго очень долго, Юноми. В любом случае я остаюсь. А ты попробуй спасти стажеров — они должны жить дальше. Это приказ. Без вопросов и обсуждений.

— Будь осторожен. Я слишком долго живу в этом мире. Я выполню приказ. Ты командуешь тремя тысячами людей, ты знаешь предателя в лицо, но не веришь в его предательство до конца. Накажи предателя и спаси ребят.

Вошедшие Итан Исхольд и Русто Левский посмотрели на эту парочку, Русто заметил:

— Как это не печально, но она права. У нас тут на подходе команда стирателей с тяжелым вооружением.

Керри посмотрел на Юноми:

— Берите "Амалфи-Аодеру" и бегите.

Юноми знала, что больше половины корпуса погибнет:

— А как же ты?

— Я буду отстаивать свою честь и имя Амалфи.

Итан остановил Юноми:

— Ты помнишь? Помоги моему сыну.

— Итан, слово Рыцаря вечно.

Через пять лет от корпуса Амалфи останется в живых примерно сто человек. Часть погибнет, часть будет никем и ничем на задворках Конфедерации.

Но это будет только часть истории. Пройдет семь лет в суете Мира Границы. Окончательно будет разгромлена Империя в битве, по иронии судьбы, произошедшей при Риномале. Придут новые послы, которые попросят королеву вернуться вновь, но это буде невозмжно.

Расплата для Аберса придет от рук корпуса Амалфи. Юноми попросят спасти мальчишку из тюрьмы Аберса, по иронии судьбы это будет сын Итана — Сандре. И месть свершиться, восстановив Равновесие на Границе.

Магистр погрешит против правил — вмешавшись в ход судьбы, и предсказав будущее.

"Амалфи-Аодера" разобьется о скалы Альегеди, а из её остатков пиратский синдикат соберет свои флагман "Алькастру", которая совершит множество разбойничьих рейдов на Конфедерацию.

Юноми выбрала одиночество — пока есть шаткое Равновесие — Магистр может отдохнуть. И вспомнить беседу с Тариком — sinhaan (философия Ордена):

— Ты веришь в справедливость?

— Да только с ней тяжело жить.

— Что будет после Никогда?

— Вечность и Бесконечность, иногда Смерть.

— Куда уходит караван Времени?

— Он всегда на шаг впереди тебя, ты никогда его не догонишь.

— Можно ли нарушить Устав?

— Нельзя, на нем держится Равновесие на Границе.

— Что убивает человека?

— Зависть, низость, подлость, гордость, деньги, власть.. Можно еще долго перечислять. Хорошего всегда не много.

— Что бежить перед человеком?

— Судьба, раскладывающая указатели на перекрестках времени и фортуна их путающая.

Эпизод двадцать четвертый "Дорога в облака"

Граница встретила Юноми алыми всполохами по обеим сторонам лестницы.

Незримую грань перешагнул человек.. Он привык повелевать, его выдавали манеры. Тяжелый меч угадывался под плащом. Где-то это уже было давно.

Юноми внимательно всматривалась в его освещенное неверным светом лицо. Она уже видела его под стенами Виндамара, кажеться что в прошлой жизни.

Двумя руками пришелец откинул капюшон, Юноми отметила, что правая рука облачена в калючужную перчатку. Сколько ему лет? Тридцать стандартных максимум.

Вид у него впечатляющий: ярко-голубые глаза, коротко подстриженные волосы, черты лица будо выточенные умелым скульптором. Он безумно красив на посторонний взгляд, но он безумно опасен, это чувствуется в его взгляде, ощущение не проходит, а въедается в сознание

— Вы пересекли Границу без разрешения Ордена. Кто вы такой и с какой целью нарушаете Равновесие?

— Insaade, тебе Рыцарь Границы, — голос пришельца ровный со странными нотками. "Мир тебе,"— фраза почти архаичная для Империи и Конфедерации.

— Кто ты?— рука легла на меч просто для уверенности.

— Просто твое отражение, я ДОЛЖЕН нарушать Границу, это мой устав и мой крест.

— Орден Тасендари, — выдохнула Юноми. Она должна была это предвидеть, рано или поздно так должно было случиться. Тарик всегда говорил, что в мирах все уравновешено