— Судзука, помоги мне! Мия не помнит, кто такой Такеру-сама!
— А? Такеру? Это какая-то поп-звезда? — недоумевала она. — Почему я о нем ничего не знала?
— Вот и я говорю, — сказала Мия. — Фумико, похоже, тоже надо полечиться. Говорит, что мы должны его искать.
По спине пробежал холодок, а колени подкосило.
Фумико испытала доселе невиданный ужас, какой она только могла представить. Ее лучшие подруги, те, с кем она делила любовь к прекрасному Такеру-сама, не помнят его! Как?! Как такое возможно?!
Руки задрожали, зубы отбивали дрожь, а пот потек по ее спине.
— Не подходите...
— Фумико? Ты в порядке?
— Не прикасайтесь ко мне! — испуганно закричала девушка. — Не трогайте!
Она тут же рванула прочь из больницы. Она бежала что есть сил и несколько раз чуть было не попала под машину. Слезы ручьем текли из ее глаз, и девушка ревела во весь голос. Она боялась остановиться, боялась потерять память о своем возлюбленном, и теперь она бежала домой, чтобы поскорее спрятаться.
Но, ворвавшись в собственную комнату, она потеряла дыхание!
Все ее вещи связанные с Такеру-сама пропали!
Они пропали!
Все ее постеры и фотографии, все ее футболки и игрушки, все пропало!
— Нет... они пришли и за мной, — дрожала девушка.
Она тут же бросилась прочь из дома, держа у сердца последнюю фотографию о ее любимом.
— 'Надо бежать! Надо спасаться! Если я останусь, то тоже забуду его!'...
* * *
О-у-у-у... не хорошо получилось...
Я только хотел немного помочь Таке, и сам занялся избавлением его от всего этого мусора с ним связанного. Думал, он уже ее обработал, а оказывается, что еще не успел. Не хорошо получилось, я девушку только напугал.
Она, похоже, и до этого была на взводе, а тут совсем в ужасе.
Надо бы проследить за ней, а то еще в беду попадет...
Глава 18. Предатель.
— Ты в порядке? — спросила девочка у парня, который потирал больное колено. — Тебе помочь?
— Не-нет... — отвернулся мальчик.
— Не бойся, я помогу, — добро улыбнулась девочка. — Меня зовут...
Така был взбешен.
Давно он так не злился, но поделать с этим он ничего не мог. Даже издевательство над Каем не принесло ему хоть немного удовлетворения.
Вот уже который час, он по городу ищет эту ненормальную Фумико.
Надо же было ей куда-то пойти и неизвестно где потеряться. Теперь вот ищи ее по всему городу. И ведь ни у кого не узнать, где ее искать. Так что приходится разыскивать эту дуру. Благо, у него имелось заклинание поиска, и примерное направление, куда Фумико убежала, он знал. Вот только эта дура постоянно куда-то перемещалась и носилась по городу, от чего ее поиски легче не становились.
Благо хоть крылья есть и иллюзии, чтобы свободно искать ее с воздуха.
— Локэйт Криче, — обновил он заклинание поиска.
У Таки нет особо поисковых заклинаний, но это единственное, что есть. Позволяет почувствовать направление, где находится цель. Действует довольно долго, только каждый час приходится обновлять его.
— А это уже третий раз, — зарычал Такеру.
Эта девка на поездах разъезжает и постоянно перемещается, так что приходится ее ловить. Плюс вода сильно мешает работе заклинания, а после нескольких дней дождя воды вокруг было обеспечено.
Заклинание показало, что она все же остановилась, и Така поспешил туда.
Девушка обнаружилась на 'крыше для влюбленных', месте, где парочки собираются. Но из-за пасмурной погоды тут никого нет. Лавочки, навесы, клумбы цветов и множество сердечек и прочей тупости.
Девушка стоит возле перил и смотрит куда-то вдаль. Не смотря на большое количество навесов, сама мокрая, без зонта, да и грязная вся. Народа вокруг нет, да и внутри здания, похоже, никого. Видать сегодня выходной.
Девушка дрожит, чуть качается, ей явно холодно и не хорошо, да и в луже стоять не лучшее решение, но она крепко держится за перила.
Он снял с себя заклинание отвода глаз и убрал крылья.
— Фумико, — позвал он девушку.
Та вздрогнула и обернулась.
— Такеру-сама! — улыбнулась она.
При виде ее лица перед глазами промелькнули все неприятные воспоминания.
— Я так рада вас видеть! — обрадовалась Фумико.
Ее улыбающееся, счастливое лицо в глазах Таки совмещалось с той уродливой насмешкой и противным смехом, который сопровождал все ее издевательства. Сколько бы раз он ее не наказывал за пережитое, сколько бы раз он не видел ее покорность, каждый раз ее смех звучал в ушах. Каждый раз он не мог забыть, как она поступила с ним.
Если бы она просто издевалась как остальные, он бы забыл... Но она...
Именно поэтому он ушел и бросил эти бесполезные игрушки. Потому, что как бы он не правил ими, омерзительные воспоминания всегда преследовали его.
Из-за того, что он так часто применял Майндрейп и видел воспоминания о себе, все его старые шрамы на душе обострились и вновь за кровоточили. Он думал, что это пройдет, но с каждой новой девушкой боль становилась все сильнее. И вот она... та... та, которую он мог назвать другом перед ним... и... это невыносимо...
— Я так рада, что все еще помню вас, — заплакала она, держа в руках его фотографию. — Я встретила Мию и Судзуки, и они вас забыли! Они забыли вас и не помнят! А когда я вернулась домой, куда-то пропали все вещи связанные с вами! — задрожала она. — Кто-то охотится на нас.
— Заткнись...
— Я так испугалась, Такеру-сама! Я боялась, что и до меня доберутся, и я тоже вас забуду!
— Заткнись.
— Но теперь вы тут! Думаю, мы сможем сбежать, и нас никто...
— ЗАТКНИСЬ! — закричал Така.
Девушка побледнела и задрожала.
— Заткни свою грязную пасть! — злился он. — Не смей говорить со мной!
— Та...Та... Такеру-сама...
— Я все еще помню то, что ты сделала со мной... — воспоминания сами появились перед глазами. Те самые, которые он никогда не забудет.
Если остальных девок он мог игнорировать и плюнуть на прошлое, то прошлое, связанное с Фумико, он не забудет никогда.
— Как же я ненавижу тебя, — шаг вперед, — твой голос... — еще шаг, — твое лицо... Я НЕНАВИЖУ ВСЮ ТЕБЯ! ПРЕДАТЕЛЬ!
— Ты в порядке? — спросила девочка у парня, который потирал больное колено. — Тебе помочь?
— Не-нет... — отвернулся мальчик.
— Не бойся, я помогу, — добро улыбнулась девочка. — Меня зовут... Фумико...
— Остальные были просто мерзкими уродами, — прорычал Така. — Они сразу дали понять, как они ко мне относятся и что думают. Но ты... — он заскрежетал зубами. — Ты притворилась моим другом!
Девушка затряслась от страха.
— Спасибо, Фумико, — вздохнул мальчик, сидя на крыше и едя булочку. — У меня опять отняли бенто...
— Ничего, — махнула она рукой. — Приятного аппетита.
А в следующий миг его поглотила темнота...
— Ты притворялась моим другом, чтобы заманить меня в ловушку! Ты не в первый раз так делаешь, и тебе нравилось разбивать надежды и сердца людям! Именно после этого я и возненавидел всех вокруг!
— Ха-ха-ха-ха-ха! Ну что за простофиля! — смеялась девочка. Ее милое и доброе лицо исказила омерзительная гримаса презрения и издевки. Та, кто еще совсем недавно так тепло улыбалась, сейчас казалась мальчику самой уродливой на свете. — Поверил, что я могу стать другом такому ничтожеству, как ты? Ну, что за жалкий мусор! Такие, как ты, точно всегда будут ползать по земле и быть ничтожествами.
Мальчик не мог поверить, что это правда, но смеющиеся вокруг школьники подтверждали его ужасные мысли.
— Если хочешь, чтобы я тебя отпустила, то вылизывай подошву на моем ботинке, — рассмеялась она. — Давай, Така. Покажи всем, как ты прогибаешься.
Он заскрежетал зубами и зарычал от обиды, безысходности и гнева, какие только у него могли быть. Он много раз попадал в переделки, но такого гнева у него не было никогда.
— Давай-давай! Вылизывай! — смеялась она, а с ней смеялись и остальные.
Така открыл рот... а затем укусил ее за пальцы ноги.
— А-а-а-а-а-а-а-а! — завизжала Фумико от боли.
Така был в безысходном положении, но все равно не стал сдаваться. Он плакал, но не позволял вытирать о себя ноги. Он пытался защищаться, даже в таком ужасном состоянии.
— Урод! — она ударила его по лицу ногой, освободив свои пальцы. — Урод! Гад! Сволочь! — продолжила она пинать его. — Мой папа директор! Я только пожелаю, и он тебя выкинет! Не смей мне дерзить...
— Я помню это до сих пор, — сжал он кулаки. — И это до сих пор меня бесит...
Девушка заплакала, она застыла столбом и не смела пошевелиться. Да, она помнила все это. Он не стирал эти воспоминания, а специально оставил, чтобы сделать ей больнее. Ему нравилось заставлять ее страдать, чтобы она заплатила за все что сделала.
— Такеру...сама...
— Как бы я хотел, чтобы ты сдохла. Сдохла в какой-нибудь грязной канаве и не беспокоила меня больше. Чтобы я никогда не видел твоего мерзкого лица...
Из ее глаза ручьем текли горькие слезы. Обида, боль, безнадежность. Он чувствовал тоже самое когда-то.
Еще шаг.
— Я ненавижу тебя, Фумико, — посмотрел он ей в глаза.
Девушка упала на колени, она тряслась и дрожала. Для ее подчиненного разума эти слова ужасно болезненны и страшны. Она сейчас испытывает немалые страдания внутри, но она все это заслужила.
— Однако... себя я сейчас ненавижу гораздо больше... — фыркнул Така. — Я уподобился вам и сам чуть не стал таким же... Это было омерзительно...
Она подняла голову.
— Я тебя никогда не прощу, — вздохнул он. — Но я переживу то, что было в прошлом...
Правда.
То, что было, то уже в прошлом. Как бы сильно он не страдал в прошлом, его уже не исправить. Его ненависть к этой девке сильна, но он не станет идти на поводу у чувств. Хватит уже жить прошлым, надо и взрослеть понемногу, но сначала исправить глупости и ошибки и можно спокойно жить.
— 'Ведь у меня уже есть план'...
Он мысленно усмехнулся. За все время, прошедшее с того момента, он много думал обо всем и кажется, пришел к определенному решению.
— Вставай, и идем, — приказал он ей. — Сейчас сотру тебе память и распрощаемся навечно.
Девушка все еще плакала, но послушно кивнула и стала подниматься с помощью перил.
Така собирался как можно быстрее совсем покончить и поискать Караса. Ему нужно с ним многое обсудить.
— А! — вскрикнула девушка, привлекая к себе внимание...
Последующие события произошли, будто в замедленной съемке...
Вот она пытается подняться и держится за перила...
Следом труба отрывается, и девушка теряет равновесие. Она поскальзывается в луже и падает...
Она падает с крыши...
Хэйст!
Ускоряясь, Така рванул за ней, но та уже падает вниз.
Оттолкнувшись от стены, он бросился вниз за ней, даже не особо задумываясь над тем, что делает.
Она не кричит, она в шоке, и капли ее слез вытекающие из глаза зависают в воздухе. Она тянет к нему руки, а он тянет руку к ней.
— Меня зовут... Фумико...
Ее улыбка, и мерзкая ухмылка в следующий миг.
Рука сама чуть отпрянула...
Ее можно не спасать. Никто ничего не докажет и не вспомнит. Ничего делать не нужно. Только дать случится тому, что она заслужила...
Девушка сильнее отдаляется...
— 'Ну уж нет! Хватит уже с меня этого дерьма!'
— Адамантайн Вингс!
Из спины вырываются его адамантовые крылья!
ВЗМАХ!
Одним движением он настиг девушку, схватил ее и извернулся.
Он понимал, что не сможет выровнять полет на такой высоте, а примени он Железное тело, и девушка погибнет, потому постарался максимально смягчить приземление.
УДАР!
Така обрушился на крышу чьей-то машины и раздавил ее, продавив крышу, выбив стекла и сломав колеса. Спину тут же прострелила ужасная боль и нервы крыльев вновь передали ему весь букет агонии!
— А-а-а-ар-р-р-р!
Боль, такая сильная, что Така потерял сознание...
Хлоп...
— 'Что это?'
Хлоп...
— 'Опять'
Хлоп...
Звук усилился и стал яснее.
Вернулась боль...
С трудом открываются глаза...
Хлоп...
Такеру лежал на крыше машины, с переломанным позвоночником и чем-то тяжелым на груди.
Хлоп.
Приподняв голову, он увидел над собой его...
— Карас...
Тот стоял на воздухе и не спеша хлопал в ладоши.
— Браво, Така, — усмехнулся он. — Я тут уже давно и думал вмешаться, но, видя, как ты героически рискуешь жизнью, решил не мешать твоему звездному моменту.
У Таки задергался глаз.
— Урод чертов, — прохрипел он. — Чтоб тебя... черти... драли...
— Ха-ха-ха-ха! Ты молодец, — кивнул он. — А теперь идем отсюда...
* * *
На следующий день один мужчина нашел свою разломанную машину.
Он упал на колени, а затем заплакал горькими слезами.
— Креста... опять...
Глава 19. Разговор двух потерянных.
Отключившегося Таку я доставил домой. Он только раз приходил в себя, чтобы стереть память девчонке, а затем отключился окончательно. Раны на нем быстро заживают, но все же я озаботился его здоровьем и перевязал разорванную кожу и мышцы, а кости вправил. Делать это приходилось осторожно, используя только силу синигами, так как я боялся запустить в его душу пустоту, что вряд ли хорошо на нем отразиться.
Парень отрубился, а я тем временем доставил девчонку в больницу.
А он молодец.
Правда, молодец.
Не только все сделал, но и не поддался ненависти внутри. Уж я-то понимаю, какого это, когда что-то внутри тебя рвется наружу и хочет разрушать. Ненависть, которую не успокоить обычными способами и которая всегда будет подтачивать твое сердце изнутри. Ты загниваешь и постепенно разлагаешься.
Я сумел принять и поглотить всю ненависть Хотару. Всю его боль за содеянное, всю его вину за свершенное, и всю его обиду за то, что виновные остались безнаказанными. Да, я все это принял. Нет, я ее не подавил и не уничтожил. Я просто стал частью этой ненависти...
Как мне удается сдерживать всю эту безумную ярость?
А никак.
Я ее не сдерживаю....
Просто я пообещал ей, что, когда придет время, я дам ей полную волю и свободу творить и уничтожать...
И когда я доберусь до предателей... Я обрушу на них всю мою злобу, всю мою ненависть и ярость. Они пожалеют, что родились на свет, они пожалеют, что могут дышать и еще не сдохли сожранные собаками...
О, да...
Они пожалеют...
Смейтесь, паразиты... Пока есть время...
Ведь скоро я доберусь до вас...
Что-то меня понесло.
Надо бы дождаться пробуждение пацана. Нам нужно поговорить...
* * *
Первое, что Така почувствовал при пробуждении, была боль...
Настолько сильная и ужасная, что даже дышать оказалось трудно.
Хотя не такая сильная, когда он ампутировал себе больную ногу и отращивал ее заново. Вот там была реальная боль, аж волосы поседели, но и сейчас ничего приятного не было. Позвоночник повредил, конечности тоже, и отбил себе что только мог.
Нет, не смертельно, но больно будет долго...
С трудом открыв глаза, он сначала все было размыто, но вскоре четкость зрения вернулась к нему.
