| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сын Радмира, Артём, оказался среднего роста — метр восемьдесят, не больше, но не по годам широкоплечий и крепкий. Сначала они вместе с отцом через радиопульт отключили сферодвигатель. Я отметил, что внутренний приёмник, который принимает сигналы управления, ни к чёрту, потому что пришлось подойти к работающей установке очень близко. Радиочастотный диапазон и без того плохо доступен изнутри сферополя.
Затем залезли наверх, спустили его с тросов и остудили. Неисправность оказалась банальной — на двух обручах из перетёртых охлаждающих трубок вытек весь хладогент, компрессор толком не работал, и в момент рекреаций аппарат не остывал. К тому же мощность поля по незнанию выставили втрое больше нужного — оттого и радиопередатчик плохо пробивал. Конечно, запасного хладогента нужного состава на ферме не оказалось, и пришлось залить потёкшие трубки гелем из собственного рюкзака. Закрепили сферодвигатель обратно, запустили, стало работать не намного лучше, но тут я развёл руками — как говорится, не волшебник. Спорить хозяева не стали.
* * *
'...И шёл двадцать первый век Эры, называемой Нашей, и была на Старой Земле Великая Зима, наступившая после извержения сотен огнедышащих гор.
В Великую Зиму ту, продолжавшуюся четыре года, на планете погибло много из роду людского, пятая часть суши стала непригодной для жизни, льды сковали море, и было плохо это; и умирали люди, треть всего населения планеты померло. И хоть сказано было: плодитесь и размножайтесь, но негде стало плодиться и размножаться, холод убивал людей и скот, и многим нечего было есть.
И наступила весна года две тысяча шестьдесят четвёртого, и яркая вспышка озарила небосвод на утренней стороне и на вечерней. И явились в тот день миру новые одиннадцать планет вокруг Солнца, и встали в круг на орбите, и стала Земля нулевой и двенадцатой планетой, по числу месяцев в году. И счастливы стали люди, ибо сказано: плодитесь и размножайтесь, и стало где плодиться и где размножаться...'
(Из первой главы каждой второй апокрифической книжонки сект эпохи Малого Средневековья)
* * *
Спать постелили на веранде, на втором этаже. Сон был неровным и неприятным. Опять, как это было со мной всегда в переломные моменты жизни, снилась Ирэна, первая супруга. Её зелёные глаза напротив моих, растворяющиеся в звёздном небе. Снилась старая карта Земли на стене в нашей квартире и какие-то огромные города из синего стекла, явно не земные и не человеческие. Проснулся, похоже, за час до полуночи. Земля — тусклый голубая точка раз в шесть меньше Лунара — зависла на западе, готовясь скрыться за горизонтом, а другая планета-сосед, утренний Дарзит на востоке ещё не взошёл.
Я поднялся и опёрся на парапет, глядя на фермерские угодья за стенкой. Из-за угла дома тускло светил фонарик генератора, где-то вдалеке небо перечеркнула трасса межконтинентального сферолёта — быстрого и очень дорогого корабля, билет на который был сравним с моим месячным жалованием.
Чуть не проронив банальное 'красота!', я уже хотел лечь обратно спать, но тут моё внимание привлекли три красные точки, приближавшиеся с юго-запада. Судя по неровному движению, это были какие-то допотопные сферобайки — самые легкие летающие аппараты, рассчитанные на одного человека. Примерно в километре от дома один из шариков погас, а два других повернули немного в сторону. Почуяв неладное, я подобрал ружьё и спрыгнул по лестнице вниз. Бесцеремонно застучал в дверь спальни хозяев.
— Радмир, вставайте! К вам гости.
Разбуженный хозяин пробурчал что-то невнятное, но потом спохватился, поднялся и открыл дверь.
— Не показалось?
— Три сферобайка с юго-запада. Один упал в поле, два повернули на юг. Погранцы говорили про каких-то каторжников, вот я и подумал.
Хозяин подбежал к окну в коридоре. За окном было тихо. Из спальни выглянула заспанная жена.
— Вы зачем будите! На дежурстве Хользан, он заметит, если что.
Радмир включил ближайший настенный проектор и включил камеру.
— Хользан, ты на посту? — спросил Радмир конзанца-батрака. — Всё в порядке? Ты слышишь меня, Хользан?
В камере перед экраном было пусто, доносился храп.
— Хороший охранник, — усмехнулся я и направился к выходу. — Пойду проверю двор.
На посадочной площадке было тихо. Где-то вдалеке, за оградой на кукурузном поле виднелись сверкающие глаза каких-то мелких хищников. Я осторожно отошёл от двери и заглянул за край дома. В проезде перед гаражом и дальше, за курятниками, всё было тихо. Меня окрикнул Радмир, вышедший из дома. В его руке был 'Христоф-35', вместе с фермером вышел второй конзанец — в трусах, безоружный.
— Надо проверить, там чьи-то силуэты видны. Пойдём до коровника.
— У вас что, только одно ружьё?
— У Хользана на въезде, на посте охраны второе. Ещё револьвер дедовский.
Мы миновали небольшой сад с плодовыми деревнями и подошли к производственным постройкам.
— Так дайте его коллеге! Если это каторжники, то лишним не будет.
— Раритетный! — возмутился фермер. — Ничего, в поза-том году тоже беглые наведались. Мы им отпор дали, правда их...
Договорить фермер не успел — со стороны коровника вылетел плазменный шарик и угодил в ногу батраку. Обожжённый конзанец с истошным криком повалился в траву, мы шарахнулись к стенке гаража.
— Илюмжан! — фермер попытался подтащить его в нашу сторону, но пара шаров разрядились у его ног, обжигая ступни.
Я послал очередь средней мощности выстрелов в сторону коровника. Стрельба прекратилась, лишь разбуженные бурёнки подняли гул. Мы подтащили раненого батрака к гаражу. Мышцы на его икрах были прожжены до кости, ноги выше покрывали волдыри, но он был в сознании, тихо стонал и ругался на своём наречии.
— Если у них стандартные аккумуляторы, то это был самый мощный разряд, от трёх выстрелов у них половина...
— У них наверняка армейский импульсник, там батареи раза в четыре мощнее, — покачал я головой. — Чего ты двух остальных не разбудил?
Наверняка мы оба тогда даже не заметили, что перешли на 'ты'.
— Откуда ж я знал! Да сейчас они наверняка уже проснутся...
— Радмир! — послышался крик жены со стороны усадьбы. — Что там?!
— Лия, не высовывайся!! — прокричал фермер в ответ. — Буди рабочих!
В следующий миг над коровником медленно поднялся сферобайк. Полутораметровый аппарат двигался медленно, тяжело, и скоро я увидел, в чём дело — на тросе под ним была привязана какая-то большая тяжёлая бочка, раскачивающаяся, как маятник, под килем летающей машины. Сферополе, терявшее мощность из-за просунутого через неё троса, искрило внизу.
— Чего они делают?! — воскликнул фермер и выстрелил по байку — скорее рефлекторно, чем действительно собираясь сбить. Против сферодвигателей импульсники — что мёртвому припарки, пробить поле можно только гаубицей или телом, сопоставимым по весу с аппаратом. Вспомнив это правило, я тут же понял, что они собираются сделать.
— Стреляй в бочку! — крикнул я и начал целиться, но было уже поздно. Аппарат в этот момент уже завис над генераторной установкой, потом сидевший в сферобайке пилот отцепил трос, и бочка с грохотом свалилась на маленький сферодвигатель, который мы только что починили. Полностью сломать аппарат налётчикам не удалось — опора погнулась, в двигателе, отклонившемся в сторону, сработал датчик касания, и поле отключилось. Бочка вместе с погасшим шариком упала на землю, и из неё разлилось то ли масло, то ли бензин. В аккумуляторах установки ещё оставался заряд, но заворчала сирена неисправности, освещение везде переключилось на резервную схему.
Сферобайк тем временем из-за потери массы резко отлетел наверх, затем повернул к дому и прилетел к крыше дома ровно над тем местом на веранде, на котором я спал. Что было дальше — непонятно, из-под гаражного козырька высовываться не хотелось.
— Лия! — фермер не выдержал и рванул к усадьбе.
Я прикрыл его, стрельнув пару раз по коровнику. Оттуда послышался выкрик и выстрелы — более громкие, похожие на автоматные. У них есть огнестрелы? Значит, пока туда лучше не соваться, понял я и остался сидеть с раненым, оттащив его под навес.
— Тебя зовут Антон? — зачем-то спросил он. Он был почти ровесник со мной, но выглядел, как и большинство, старше меня.
— Да. Лежи спокойно.
— Антон, если я помру, забери моё жалование у Радмира... Чтобы не присвоил. Отдай их Хользану, или кому из наших, они передадут...
— Ты бредишь. В худшем случае — потеряешь ногу. А их сейчас научились отращивать.
Наступила тишина, очень неприятная и волнительная. Потом у дома послышались голоса — резкие, слов я не разобрал. Сидеть и ждать у моря погоды надоело.
— Где будка, в которой сидит ваш Хользан?
— Сзади, за коровником, у выезда на дорогу. Это он сейчас стрелял...
— Так это его автомат? Чёрт, что же вы сразу не сказали!
Я осторожно вышел из-под навеса и добежал до сломанного генератора, затем осторожно, чуть ли не ползком, до сливовых деревьев.
На поляне перед домом было пятеро. На крыльце лежал Артём, сын фермера был ранен и прижимал рукой к животу перепачканную в крови тряпку. Рядом с ним сидела мать, она молча глядела в одну точку и даже не плакала, настолько была шокирована. В середине двора стоял каторжник — низкорослый, худой, в светоотражающей полосатой робе. В его руках была дочь Радмира, Марианна, заплаканная, в одной сорочке, испачканной в грязи — похоже, она пыталась убежать. Каторжник приставил к горлу жертвы нож, прикрываясь её телом, а другой рукой задирал подол сорочки и безобразно щупал девушку. Иного оружия, кроме как холодного, при нём не было.
— Только тронь её, паскуда, — фермер стоял ближе всех ко мне, наставив дуло импульсного ружья на каторжника. — Я тебя этим же ножом...
— Чёрт с тобой, ничего такого мне не нужно, вот, смотри, — заявил каторжник и одёрнул подол сорочки, чуть не оборвав его. — Мы жрать хотим. И топливо нам нужно. До границы дотянуть, уж там-то я девок пощупаю. Дайте еды!
— Да чтоб я таких уродов как ты ещё кормил. Ни хрена ты не получишь! — процедил Радмир. — Живым мы тебя не отпустим. Я за сына...
Глупо. Как глупо и неразумно.
— Да я его немного совсем порезал! — с неожиданной обидой, словно школьник парировал бандит. — Нефиг было лезть!
— Радмир, отдай им всё, что просят, — сказала жена стеклянным, отстранённым голосом. — Пусть уйдут.
Кажется, меня до сих пор не заметили.
— Ну чего ты на меня пушку свою наставил! — каторжник крепче схватил Марианну. — Стрельнешь — и дочурку свою поранишь, с такого-то расстояния...
'Где батраки Радмира, чёрт возьми? — злясь, подумал я. — Струсили, прячутся?' Ведь у нас был простой численный перевес, шесть мужчин против трёх...
В этот момент с кровли дома с грохотом скатился и упал у края крыльца выключенный сферобайк, до того неустойчиво зацепившийся на козырьке. Преступник повернулся на звук. Я решил воспользоваться моментом и перебежал правее, чтобы подойти с тыла и взять вместе с Радмиром каторжника в 'вилку'. К тому же, не хотелось оставлять позади проезд от коровника, где прятались ещё двое подельников.
Добежать не успел — сзади послышались автоматные выстрелы и свист пуль в кронах кустов. Похоже, дошли и до Хользана. Одна из пуль обожгла плечо, но я вовремя пригнулся, и меня не задело. Парой секунд спустя в стороне коровника зажёгся шарик второго сферобайка, пролетел над домами и завис над посадочной площадкой.
Я решил не мешкать, выскочил из-за кустарника и подошёл к зависшему в двух метрах над землёй аппарату. Внутри сидел второй каторжник — старше первого, смуглый, весь в наколках и со шрамом на щеке. Главарь, почувствовал я.
Лицо его показалось неприятно похожим на моё — таким я мог стать в лет пятьдесят.
Одной рукой он держал автомат, во второй — перчатку-джойстик сферобайка. Целиться при таком раскладе он не мог. Увидев меня, он развернул аппарат ко мне лицом и опустил его ниже, зависнув в полуметре от поверхности. Его штанина была в корке запекшейся крови. Похоже, один из моих выстрелов со стороны курятника попал по ноге. Значит, будет мстить. Каторжник поставил двигатель на автопилот, перехватил автомат, нахмурился и направил дуло мне в лицо.
Выстрелил.
Пуля как в замедленной съёмке застряла в полупрозрачной пелене сферополя, а потом, сменив траекторию и потеряв скорость, упала у моих ног. Сферолёт дёрнулся назад, затем вниз — сферополе потеряло часть мощности, погасив энергию выстрела. На лице каторжника на миг отразилось недоумение, он послал ещё два выстрела, чуть выше. Одна из пуль ударила в ногу и отскочила, оставив лёгкий синяк, даже не пробив штанину. Похоже, каторжник впервые стрелял из подобного огнестрела через сферополе и понадеялся, что силы автомата хватит, чтобы пробить поле. Не хватит. Это же не ракетник и не станковый пулемёт.
Я прикинул — период рекреаций у таких машин от силы минуты три-четыре. Я поставил регулятор мощности ружья на низкий уровень и стал стрелять по сферобайку одиночными, с периодичностью в секунд десять. Убивать я его не хотел, достаточно было обжечь и оглушить. Температура внутри сферы медленно повышалась, по лбу каторжника потекли струйки пота, и он стал дышать чаще, но всё ещё держал ствол нацеленным на меня.
Скоро поле погаснет, и мой выстрел придётся по его груди. С другой стороны, во время рекреации и он мог выстрелить из огнестрела. Патовая ситуация.
— Э, парень, не дури! — послышался крик второго каторжника. — Не трожь Стояна, а то я девку... А!!
На секунду обернувшись, я увидел, как подкравшийся сзади конзанец-батрак ударил преступника по спине поленом, сбивая с ног. Лезвие ножа скользнуло по шее девушки, оставив кровавую чёрточку, одновременно с этим она освободилась от захвата и прыгнула к крыльцу. Похоже, жива.
Главарь банды нахмурился. Он остался один — третьего подельника не было слышно.
Рулевая панель между его ног замигала красным, он выругался, неудобно перехватил автомат левой рукой и воткнул пальцы в перчатку-джойстик. Аппарат дёрнулся вперёд, отталкивая меня своим полем, и свечкой взмыл вверх. Сферодвигатель наверху выключился, и аппарат стал падать вниз, но немного правее, чем я лежал. Я повалился на спину и отправил залп разрядов, но промазал — все шары попали по корпусу или распались в стороне. В ответ автоматная очередь коротко чиркнула по земле в метре от моих ног.
'Они пришли за топливом... У него скоро закончится топливо!' — промелькнула мысль. Взыграл спортивный азарт. Я быстро поднялся, продолжая посылать одиночные в сторону аппарата.
Я побежал в сторону поля. Аппарат приземлился в метре за решётчатой оградой, и двигатель снова заработал. Правда, полёт продолжался недолго — буквально через метров тридцать сферополе вспыхнуло и медленно погасло. Аппарат повалился в траву, спустя секунду после падения показалась фигура каторжника, тут же скрывшаяся в траве. Я послал пять выстрелов максимальной мощности, не надеясь попасть.
Но послышался короткий крик, трава качнулась и успокоилась. Всё.
* * *
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
