Я смотрела не в силах оторваться, смотрела на мускулистую спину Нимфы, прикрытую водопадом черных волос, на ягодицы Парвати, и на раскачивающуюся руку с погруженным внутрь девушки пальцем. Все ее тело, поза излучало наслаждение и восторг, я почти физически чувствовала как ей хорошо, или действительно чувствовала, как мне хорошо? Через пару минут к первому прибавился второй палец, а за ним и следующий — и вот скоро уже вся ладонь стала постепенно погружаться в разгоряченные похотью недра. Парвати сжала пальцы ног от напряжения, и я повторила это движение. На ее выгнутой спине появились манящие капельки пота. А когда она вскрикнула от слишком резкого продвижения, я сама вздрогнула, ощутив, как у меня по спине не менее интенсивно стекает пот, а губы аж стянуло от сухости.
Парвати закрутила задом, пытаясь найти наиболее удобное положение.
— Расслабься! — Ласково приказала Нимфа, звонко шлепнув ее по упругой тренированной попке, этот звук эхом отразился в моем теле, а Парвати протяжно застонала, сжимая и разжимая пальцы ног.
Ладонь все глубже и глубже заходила в нее, плоть девушки набухла и искрилась на свету от выступивших мельчайших капелек. Парвати текла все сильнее, благодаря чему рука двигалась все свободней.
Наконец вся кисть была внутри. Нимфа стала поворачивать руку, поддавать ей вперед, играя внутри пальцами. Парвати замотала головой, укусила подушку и глухо замычала. Неожиданно она особенно сильно затрясла попкой, глухо простонала в подушку и кончила, обильно извергнув из себя жидкость.
Я часто задышала, не в силах вспомнить, как давно задерживаю дыхание, во мне бушевало пламя страсти и любви, я как будто была вместе с Парвати, но в тот момент, когда девушка забилась от восторга, мое возбуждение, так и не добравшись до пика, стало стихать, заставляя поскуливать от отчаяния и неудовлетворенности. Я переползла чуть левее, чтобы было удобнее видеть, как Нимфа подставила вытащенную руку между подрагивающих ног Парвати и в ее ладонь стекали мутные струйки женских любовных соков. Нимфа свободной рукой хлопнула любовницу, нет жену, по попке, властно переворачивая ее на спину и села на мягкий животик, слегка потершись бедрами, после чего повелительно протянул руку, которой она входила, прямо к лицу Парвати. Она поняла, что нужно делать, и начала с благодарностью облизывать кисть. Каждый палец, по очереди обсасывая его, собирая языком слизь с ладони, демонстрируя ее на розовом язычке и проглатывая, причмокивая при этом от удовольствия.
Слизав все, она стала глубоко вдыхать запах руки, наслаждаясь ароматами собственных соков. Нимфа наклонилась и приникла к ее влажным губам, целуя и слизывая остатки.
С неожиданной силой Парвати сама повалила своего "мужчину" на спину, так что в потолок уставился его мощный, прямой и толстый стержень с крупной поблескивающей головкой. Она оседлала его как лихая наездница. Присев на корточки над великолепной мужской пушкой, да именно великолепной, и вызывающей зависть. Парвати обхватила его ладошкой, показавшейся маленькой на фоне такого великолепия и рукой вправила ее в себя. Раскачиваясь на корточках, она стала насаживаться все основательнее, сантиметр, за сантиметром поглощая толстенный ствол своим расплавленным лоном.
Ее лицо выражало предельное напряжение и в то же время сияло непередаваемым удовольствием. Вот он весь погрузился туда. Я могла видеть лишь толстое основание, густо покрытое смазкой, распространяющей в воздухе миндальный аромат, кружащий голову. Парвати начала легонько подпрыгивать, собираясь забить в себя весь пах партнерши, при этом она не сдерживала громких криков..
Наблюдая за всем этим, я вдруг поняла, что мое собственное лоно потяжелело, даря очень странные и непривычные ощущения. Более того я уже довольно давно не просто смотрю, но и глажу себя рукой между ног, где было очень влажно. Все набухло, а бугорок наверху даже чуть приподнялся от возбуждения. Тело наполнилось странной силой и томлением и буквально требовало, чтобы палец проник в тесную щелку между половых губ девственницы. И бороться с этим желанием было чудовищно трудно, я едва сдерживала стоны готовые вот-вот сорваться с пересохших и искусанных губ. Хотя на фоне криков Парвати их бы все равно никто не расслышал.
Но когда раздались звонкие шлепки бедер Нимфы о ягодицы Парвати все убыстрявшей темп своей скачки, я смогла чуть отвлечься от собственных ощущений и с жадностью вернуться к наблюдению. Массивная кровать скрипела и раскачивалась, не смотря на все чары, а Парвати кричала и завывала так, что закладывало уши, и болела голова. Внезапно эта боль взорвалась искрами и я отбросила все свои изначальные сомнения и поняла, что больше всего на свете хочу сбросить Парвати, заняв ее место, и самой насладится этой пушкой Нимфы, ощутить ее в себе, дарить ей любовь. Я раньше был с женщиной, с дриадами во время ритуалов, это было восхитительно но, теперь я понимала, что это все не то! То, что развертывалось сейчас у меня на глазах, превосходило все грезы, девичьи грезы, мои грезы!
Обретший понимание нового тела разум и истомленная плоть жаждали чего-то еще неизведанного! В то же время сохранялось четкое понимание, если я хоть полшага сделаю вперед именно сейчас, то не только не займу место Парвати, но меня вообще отсюда выгонят! Рука сама тянется к ложбинке между ног, а палец упрямо влезает внутрь. Я стояла, на коленях, широко раздвинув ноги и закрыв глаза, не в силах выдержать эту феерию страсти исступленно терла свое лоно в такт шлепкам и крикам. В какой-то момент крик Парвати стал особенно пронзительным, и она в очередной раз кончила, любопытство пересилило даже возбуждение, и я опять открыла глаза, снизив интенсивность самоудовлетворения, которое все равно не могло позволить мне испытать то же блаженство, в котором купалась Парвати.
Она, тяжело дыша устало прилегла головой на мускулистую грудь, аккуратно ее целуя. Но Нимфа, не собиралась давать ей отдыха, и чуть надавила на голову, заставляя ее сползать ниже к ногам. Парвати обиженно застонав, высунула язычок и прочертила влажную полоску от груди, по кубикам пресса и до паха, где замерла и обхватила головку члена губами. Нимфа зарылась ладонями ей в волосы, несколько минут наслаждаясь лаской, а потом схватила Парвати за уши и потянула, вынуждая заглотить не только головку, но и все целиком. Я облизнулась, представляя как сама охватываю языком это... А Нимфа тем временем легкими потягиваниями за уши задавала приятный для себя темп, то быстрее то медленнее. Сначала голова Парвати сновала не очень часто, но глубоко, доставая до самого основания, она старалась глубже захватить его губами, потом Нимфа закинула свои ноги на спину партнерши и резко увеличила темп. Она так активно замелькала, что было трудно различить детали, и казалось, она задалась задачей отполировать его губами.
Тут девушка стала помогать себе рукой, натирая лоно Нимфы и просовывая в него тонкий пальчик, другую руку Парвати просунула себе между ног, умудряясь суматошно теребить свою киску в такт движениям. Нимфа разрядилась, яростно и долго, ствол дрожал, выплескивая семя. Первые несколько порций Парвати проглотила, но потом подавилась, и жидкость хлестнула ей в лицо. Она стала слизывать то, что не попало ей в рот, обрабатывая языком всю промежность Нимфы. Собрав все капельки, проглотила их с видимым удовольствием и устало прилегла на бедро Нимфы, так что ее опавший инструмент был в паре миллиметров от губ девушки.
Все мое тело горело, особенно внизу живота пылал просто нестерпимый пожар удовольствия никак не переходящего определенную грань. Я готова была выть, биться о стену, лишь бы только Нимфа прикоснулась ко мне и помогла познать любовь, но я держалась, постоянно помня, что она сама решает, когда и кого одаривать своим вниманием.
— Принеси сока и сиди в соседней комнате, ты больше не нужна. — Приказала хозяйка.
Когда Нимфа кончила, я уже была близка, но что-то помешало, а услышав такой приказ, я и вовсе не сдержала стона отчаяния, понимая, что не то, что присоединится, но даже досмотреть и испытать, то сладостное чувство, что заряжается в моем теле не смогу. Но, не смотря на страшное разочарование, я испытала и радость оттого, что могу быть полезной. Я поднялась на трясущихся ногах, и, подойдя к столу, смешала коктейль из гранатового сока, эликсира и еще парочки зелий. Рецепт, нравившийся Нимфе, я знаю наизусть.
— Госпожа! — чуть присев, не реверанс, но нечто похожее я поднесла поднос с соками.
— Все исчезни, бегом! — Подогнала Нимфа, принимая оба стакана.
Я, исполняя приказ, скрылась в смежной комнате, принадлежащей Жене или Фэй, короче личной служанке, и, закрыв за собой дверь, привалилась к ней, сползая на пол. Внутри все горело, я просто негодовала из-за такого облома, огорчение и разочарование были нестерпимы. Зуд в паху был нестерпим. Но тут я поняла, что это на самом деле послабление, со стороны госпожи, она больше не хочет меня терзать и простила. Но жар внутри живота все равно требовал выхода!
Лихорадочно осмотревшись, я увидела на стене большое зеркало и, подскочив, сняла его, поставив рядом с кроватью, вскарабкалась на нее, встав на четвереньки, повернувшись к зеркалу попкой и рассматривая свои ярко алые сочащиеся соками губки. Застонав от великолепного зрелища, я схватила с прикроватной тумбочки расческу с большой овальной ручкой и стала ласкать себя, поглаживая изнывающие от страсти тело, и наблюдала за этим в зеркале.
Чтоб не привлечь Нимфу случайным стоном я зажала в губах свою косу и продолжила, наблюдая, как кончик рукоятки погружается внутрь, в эту таинственную глубину, отчего тело становится не своим, заряженным сладостным томлением и мелко подрагивает. По расческе и по бедрам приятно щекоча потекли струйки соков из, и без того влажного лона. Было необычно и безумно приятно, но при этом очень остро ощущалось то, что это просто расческа, из грубого твердого дерева, а не живая желанная плоть. Так хотелось ощутить её жар, ее биение внутри себя...
Краем глаза я уловила какое-то движение, и резко перевернулась, отбрасывая расческу, и пытаясь прикрыться одеялом, пылая от непонятного стыда и крутя головой в поисках свидетеля моих забав. Из-под кровати показался комочек розового меха, иногда выстреливающий длинным, гибким языком. Я узнала карликового пушистика и облегченно выдохнула, отпустив одеяло, это не феи и никто не увидит, как я в первый же день пребывания в новом теле удовлетворяю сама себя, да еще и чужой расческой...
Но стыд вспыхнул и ушел, а ломота в теле и нестерпимый и все нарастающий зуд в паху остались.
— Развлекаешься? — Раздался от двери насмешливый голос Нимфы, стоявшей там уже неизвестно сколько.
Тело, заведенное мощным эротическим возбуждением, не подчинялось, да и я сама далеко не сразу сообразила, как вообще реагировать на появление госпожи. Я слабо попыталась прикрыть обнаженную грудь, но от одного взгляда на то совершенство что представляла собой Нимфа, я не смогла сдержать чувственного стона, после чего сразу же закрыла полыхнувшее стыдом лицо руками, как бы спрятавшись.
— Вижу, с новым телом ты быстро освоилась, а раз тебе и без меня хорошо, то и дальше можешь сама развлекаться, а сейчас бегом на кухню, мы с Парвати хотим, чего ни будь перекусить.
— Ним, я... — Попыталась я заикнуться о том, что с самой собой мне совсем не весело, но договорить мне не дали, ударив слабенькой, но болезненной молнией, мигом выбившей все возбуждение и желание пререкаться.
Я попыталась присесть в реверансе, но быстро передумала и побежала к выходу. На кухне вейлы повара удивились, моемы появлению. На Острове принято гордится своим телом и показывать его всем желающим, радуя глаз, так что отсутствие одежды или самый минимум у не совсем адаптировавшихся это норма. Повара тоже ограничивались фартуками, но исключительно в утилитарных целях. А вот тот факт, что ведьма без татуировки слуги пришла на кухню, вызывал удивление. Пришлось прояснить этот вопрос, и тогда я быстро получила, массу советов по теме и два подноса учитывающих все вкусы Парвати и Нимфы и, подхватив их, поспешила, обратно, страстно надеясь, что за хорошую работу Нимфа позволит к себе прикоснуться.
Я расставила тарелки перед девушками и стала прислуживать за едой. Они неспешно ели и болтали о делах, я с удивлением узнала, что за сутки упустила и визит Демельзы к Лаванде и разворачивающуюся операцию по женитьбе Морико. Хотя теперь это не имеет значения, это раньше я мог принимать участие в планировании и поддерживать силовую часть, а сейчас все это меня не касается. И я даже рада, поскольку хоть воплощать планы Госпожи для нее и здорово, но служить ей лично и быть рядом, получая ее внимание куда лучше!
— Ну что продолжим? — С улыбкой спросила Парвати.
— Конечно моя ненасытная совратительница! Луна сидеть! — Приказала Нимфа, и, обняв Парвати за шею страстно ее поцеловала, мое наказание продолжалось, и это было самое страшное из всего, что я только могла себе вообразить, смотреть, но не иметь возможности присоединиться, в то же время даже просто смотреть уже было намного больше того, на что я могла рассчитывать раньше.
Я долго смотрела и чувствовала собственное желание, но постепенно оно переполнило меня через край, и от напряжения и собственной слабости я просто потеряла сознание. Когда очнулась, в комнате уже никого не было, я устало переползла на кровать и вновь провалилась в сладостный сон, понимая, что счастье достижимо и за него только надо бороться.
Правда через какое-то время появилась Фэй, растолкала и начала кричать, я, было, огрызнулась, спросонья, и все еще пребывая в своих грезах. Чтоб какая-то служанка на меня орала, но получив в лицо поток ледяной воды, проснулась и вспомнила свое новое положение, замечательное из-за близости к Нимфе, но снабженное обязанностями. Пришлось смиренно выслушать все претензии Фэй, я конечно еще не принесла клятв слуги, но ведь принесу, и тогда Фэй будет главной, так что лучше сразу не обострять. Правда и так уже обострила, так что пришлось быстро приводить волосы в порядок. После чего по приказу Фэй бежать на конюшню визимок, где просить одного из оборотней наказать меня за нерадивость, а потом с десятком красных и очень болезненных отметок на спине, ничуть не возбуждающих в отличие от шлепков Нимфы так же оставивших следы на коже, возвращаться и заниматься уборкой. Я все отчистила и перестелила постели, но когда опять заглянула Фэй, она нашла массу недочетов. На этот раз никуда бежать не пришлось, я прямо тут встала на колени и Фэй отхлестала меня тонкой палкой по голеням, так что из глаз брызнули слезы.
Я возмутилась, но Фэй быстро поставила меня на место одной фразой.
— Нимфа оказала тебе честь, предложив стать её вассалом и личной слугой, и ты должна ей соответствовать, а наказания отличный стимул. Или ты уже передумала? Пока не принесла клятву, можешь сдать назад!
— Нет! Я буду с Нимфой, и готова учиться! — Решительно заявила я и вновь опустилась на колени, вытерпев экзекуцию до конца.
