Гарри Поттер и Три Пожилых Леди

— Ммммм… Ну, знаешь… Если послезавтра ночью в твой дом залезет грабитель и украдет двести фунтов с прикроватной тумбочки, то он вполне может уронить на ковер старый Веблей с коробкой патронов.

— Грабитель, суперинтендант МакФергюссон? Я уже боюсь. Вдруг он начнет ко мне приставать?

— Разве что ты будешь достаточно быстра, чтобы успеть схватить револьвер и не дать ему смыться. И если чертов неудачник не забудет купить упаковку этой новомодной виагры. Грабитель нынче старый пошел, на пару лет старше тебя.

— На полтора, Дерек. Всего на полтора.

Леди в деле

Три пожилых леди, как и неделю назад, сидели за столиком на веранде. На этот раз этап разговоров о погоде пропустили совсем, уделив немного внимания лишь новому кофейнику миссис Кейн, поставленному прямо напротив чашки мисс Стрит. Сама миссис Кейн на правах хозяйки выступала первой.

— Не могу сказать, что мой визит в школу был столь уж продуктивен. Увы, леди, наша дорогая миссис Аддерли замкнулась в своей броне, как улитка в раковине. На протяжении всего разговора она не забывала повторять, что относится ко всем ученикам одинаково и все проблемы отдельных школьников — результат лишь их собственного неприлежания.

— Вы спрашивали ее о том, почему юный мистер Поттер потерял интерес к занятиям?

— Да. И это явно одна из нежелательных для нее тем. Она лишь пробормотала, что Гарри мог бы побольше помогать своему кузену в учебе.

— Вы ее поймали, Саманта. Она фактически признала, что именно Дадли мешает мистеру Поттеру нормально учиться. А не будь этого, Гарри мог бы не только хорошо успевать сам, но и помогать кузену.

— Совершенно верно, Таппенс. И знаете — я впервые видела этот эффект, который мы упоминали неделю назад, столь ярко — вину за происходящее она уверенно возлагает на Гарри. Она действительно так думает, девочки. И меня это несколько пугает.

— Ничего удивительного. Дерек МакФергюссон наблюдателен, как и положено старой полицейской ищейке. Он говорил, что года четыре назад миссис Аддерли пыталась помочь Гарри с занятиями. Но, насколько я поняла, она ни разу не коснулась этой темы в разговоре с Вами?

— Ни разу, Таппенс. Хотя ситуация была вполне подходящей, знаете ли. Причем, упомянув об этом, она легко могла создать о себе хорошее впечатление, а это для учителя в разговоре с человеком из отдела образования графства, пусть даже и волонтером, лишним никогда не будет. Так что я склонна согласиться с Вами — она действительно об этом не помнит.

— Хм. Мне это совсем не нравится. За семьдесят с лишним лет я как-то привыкла полагаться на свою память. Раньше я боялась, что меня отучат от этой приятной привычки возраст и болезни, но, похоже, это не главная опасность для моих воспоминаний.

— Для наших воспоминаний, милочка. Кстати, девочки. Никто не хочет спрыгнуть с этого поезда? Дальнейшая поездка может стать несколько опасной. Я, если что, в игре. Если в воздухе запахло серой, следует озаботиться не только производством святой воды, но и добрыми делами. А то Святой Петр может ненароком и потерять ключик от своих ворот, а я ненавижу жару еще с Калифорнии.

— Я тоже в деле, мисс Стрит. Это, знаете ли, такой сплав личного с профессиональным. Сорок два года в полиции забыть не так-то просто.

— Я тоже. Причин называть, уж извините, не буду, просто соглашусь с вашими аргументами. Итак, слова врут. Воспоминания тоже. Что у нас с документами, Делла?

— Документы тоже пытались врать и морочить мне голову. Но вы же знаете — я американка. Мы привыкли решать проблемы наиболее прямым путем, с опорой на передовую технику.

— О?

— Ксерокс. Ксерокс в архиве. У него нет головы, и заморочить ее тупой железяке эти странные бумаги не смогли. По большей части, — мисс Стрит хлопнула по скатерти увесистой папкой, фунта два весом.

— Ага! — азарт в глазах леди чуть не заставил папку задымиться. Так. То, что отмечено маркером — это…

— Это как раз те листы, которые я не смогла прочитать в оригинале. Чертовы бумажки пытались внушить бедной доверчивой мисс Стрит, что они не имеют никакого значения и не стоит напрягать бедный мозг в попытке хоть что-то запомнить. А тут, на копиях, все читается. Видите? Восемьдесят первый — медицинские заключения, мальчонке пытались вылечить шрам. Безрезультатно. Потом — сигнал о ненадлежащем обращении с детьми: инспектор О`Лири обнаружила, что мальчика держат на тонком матрасике в чулане под лестницей. Без окон, без вентиляции и даже без света. Протокол Комиссии по Защите опекаемых. Выписка из Реестра защиты. Решение об изъятии ребенка из семьи. Отметка об исполнении отсутствует.

— Боже правый.

— Он или его оппонент — не знаю. Но все эти листы активно сопротивлялись их чтению и, видимо, не только в моем случае. Так что про решение и прочее все просто забыли. Ведь этих бумаг все равно что не было. Дальше — фальшивые рапорты о том, что все в порядке, но это неинтересно, за исключением отдельных тревожных сообщений, в том числе от миссис Аддерли. Каковые, понятно, тоже не читались, в отличие от фальшивок. Теперь — восемьдесят восьмой, начало ноября. Сигнал о жестоком обращении с ребенком. Объяснительная — громко кричал ночью, мешал спать, испугал дорогого Дадликинса. Осмотр местными властями, чулан под лестницей, кровоточащий шрам, синяки на предплечьях — мальчик закрывался руками.

— Если бы не эти чертовы странности, Дерек посадил бы ублюдков не на два года, а на все пять.

— Если бы. Снова Комиссия, снова Реестр. Решение суда. Изъятие. Отметка об исполнении. Выписка о прибытии мальчика в приют и на следующий же день — выписка о возврате в семью без какой-либо мотивировки. Заявление о побеге из дома. Полицейский рапорт о найденном мальчике, указание вернуть ребенка в семью. Снова сигнал о плохом обращении с ребенком — но уже без последствий. И затем — снова фальшивые рапорты, один за одним. На этот раз никаких сигналов, ни из школы, ни от врачей, ни от озабоченных соседей. Видимо, все уже устали. Или испугались.

Пожилые леди на время замолкли, пригубив каждая из свой чашки. Взгляды, которыми они обменивались, были, вежливо говоря, несколько удивленными. Делла Стрит поставила свою чашку первой и вновь потянулась к папке.

— Продолжаем: вот тут результаты осмотра дома службой по эксплуатации зданий и оценщиками банка — выбиты все окна и двери, трещины в штукатурке, сломана бытовая и кухонная техника, повреждена проводка, множественные прорывы труб. Мистер Вернон Дурсль объясняет состояние дома тем, что «ненормальный племянник кричал ночью и разгромил тут все». Восьмилетний мальчик, леди. Восьмилетний. Разгромил не самый плохо выстроенный дом. Криком.

— Возможно, ему стоило завершить дело.

— Не слушайте ее, мистер Поттер, — Саманта повернулась в сторону зарослей, — понимаю, Вы сейчас несколько шокированы. Но мы поговорим с Вами чуть позже. А сейчас нам всем надо выпить. Я схожу за бренди, а Вы, Делла, передайте, пожалуйста, вот в эти кусты вот этот термос и пару сэндвичей.

— Я с тобой, Сэмми, — поднялась Таппенс, — ты не возражаешь, если я сделаю с твоего телефона один звонок?

Пока Саманта Кейн звенела стеклом в шкафчике, миссис Бересфорд сняла трубку и набрала недлинный номер.

— Лесли? Дерек у себя? Позови его, пожалуйста. Здравствуйте, мистер МакФергюссон. Я просто хотела узнать, нельзя ли воспользоваться вашим ксероксом? Мне надо скопировать пару страниц. Да, ксерокс. Просто ксерокс, ничего больше. Да, конечно, Дерек, я подожду, — и через пару минут, когда миссис Кейн уже расставила низкие стаканы и водрузила в центр стола бутылку скотча, — Всего лишь вызовы по семейному насилию в восемьдесят восьмом? По тому самому, который тянет на два-три года гостиницы? И в то самое время? Спасибо, Дерек. Значит, заберу в следующее дежурство, всегда рада снять еще один камень с твоей души.

Вернувшись, миссис Бересфорд присела и посмотрела на мир через янтарную жидкость.

— Ничего неожиданного, дамы. Пропавшие записи о звонках в полицейский участок ровно по тем вопросам, которые мы с вами тут обсуждали и ровно в то время, в которое дурили бумаги Деллы. Три штуки. Один звонок в восемьдесят первом, два в восемьдесят восьмом. На ксерокопиях пропавшие записи благополучно проявились. В следующее дежурство заберу копии — Дерек ничего не хочет оставлять у себя, — она вздохнула, — Кто бы мог подумать, что все окажется так просто: всего лишь ксерокс.

— Не совсем, — Делла Стрит лихо намахнула из бокала и потянулась за четвертинкой яблока, подруги ее поддержали, — посмотрите на четвертый лист в деле. Там отчеркнуто красным. Вот здесь.

Хваленая японская техника в этом случае явно подкачала: на одной из строчек вместо ожидаемого по контексту названия городка, где произошла автокатастрофа с Джеймсом и Лили Поттерами, чернела длинная ровная полоса, как будто лампа подсветки на время вышла из строя.

— Хм. Никогда не могла даже представить себе гипноз, который подействует на тупую железяку.

— Привыкайте, Саманта. Чувствую, нам с вами ко многому предстоит привыкнуть. Возможно, гипнотизировать одну строчку намного проще, чем целый лист, отсюда и более сильный эффект. Возможно, разные листы гипнотизировали люди с разной силой или умением. А может быть, это разные виды… воздействия.

— Хм. Информации недостаточно, давайте пока оставим это.

Миссис Бересфорд разлила по бокалам еще по пол-шота и, дождавшись двух утвердительных кивков на невысказанный вопрос, заткнула бутылку пробкой с венчающим ее мельхиоровым Биг Беном. Несмотря на постигший членов Клуба шок, заседание продолжалось и ясная голова была нелишней. Минут десять дамы смаковали напиток, затем хозяйка решительно поставила стакан на стол.

— Леди, наш бравый суперинтендант считает, что мы имеем дело с каким-то секретным проектом Правительства. Мне кажется, что здесь что-то не бьется. Не тот стиль.

— Вы абсолютно правы, Таппенс. Поверьте секретарше, пожертвовавшей архивам и делам свои лучшие годы. Если бы это было правительство, мы нашли бы идеально составленные подборки документов, оформленные надлежащим образом, со всеми положенными ссылками, ставящие реальное положение дел в ту позу, в какую это было бы нужно Большим Шишкам, причем абсолютно скучным и непримечательным способом. Долго ли вот здесь, например, указать какой-то вымерший шахтерский поселок? — Миссис Бересфорд и миссис Кейн согласно кивнули.

— Или вот это стирание памяти — зачем? Если память противоречит документам — она никого не интересует, можно искать правду до скончания века. Куча народу кричит, что американцы не были на Луне — кого это интересует? Нет, это какая-то маленькая группка дилетантов, обладающая необычными способностями, но не имеющая никакого представления ни о правилах делопроизводства, ни о документообороте, ни о том как тут у нас — или у вас — вообще все работает, от больниц и полиции до архивов.

— Логично. И, в принципе, как мы видим, это неплохо действует, пока за дело не берутся не те, кому положено, а те, кто хочет разобраться в вопросе и обладает к тому же необходимым опытом, — миссис Бересфорд говорила с видом человека, знающего себе цену, — а это, без ложной скромности, довольно-таки редкое сочетание. Люди, особенно служащие и перегруженные работой, чаще всего на редкость нелюбопытны. Заметьте, методов этой странной группы хватило на без малого девять лет, а это достаточно большой срок.

Мисс Стрит налила себе остывшего кофе и тряхнула головой

— Ставлю весь свой опыт, Таппенс, это точно дилетанты.

— Принято. Я согласна с Вами, Делла.

— Принято. И, похоже, принято единогласно, дамы. Тогда, может быть, имеет смысл обратиться к властям? Я могла бы поднять старые связи…

— Не стоит, Сэмми. Во-первых, Дерек прямо заявил, что где-то в нашей системе течет. И мы запросто можем насторожить этих гипнотизеров. А возможно, у них есть крыша где-то наверху. Даже скорее всего, есть: Дерек — воробей старый, а в одном из тех, кто заметал следы, он уверенно опознал полицейского в немалом чине. В любом случае, мы сделали только первые шаги, и кое-что зная о методах работы этой шайки, найдем, я полагаю, массу интересного.

— Да, пожалуй, пора планировать следующие шаги в нашем маленьком расследовании. Но тут нам понадобится помощь мужчины.

— Дерек?

— Нет, Дерек в силу служебного положения слишком на виду. Я говорю о другом достойном джентльмене. Вам не кажется, дамы, что уже слишком похолодало?

Хотя на улицы уже опускались поздние летние сумерки, вечер был не по-английски теплым, но мисс Стрит и миссис Бересфорд синхронно, хотя и несколько демонстративно, поежились.

— Не пригласите ли нас в дом, миссис Кейн?

— Разумеется, дамы. Только помогите унести внутрь посуду. Мистер Поттер! Не могли бы Вы незаметно переместиться к задней двери, и, как только я ее открою, так же незаметно пройти в гостиную? И не забудьте захватить обертки от сэндвичей и термос. Не стоит засорять сад.

* * *

В комнате миссис Кейн рассадила гостей так, чтобы просочившийся через заднюю дверь Гарри оставался в тени. Мальчик вцепился в края стула и чувствовал себя явно не лучшим образом. Видно было, что общение со взрослыми редко доставляло ему хоть сколько-нибудь приятные ощущения, поэтому мисс Стрит решила начать разговор с козырей:

— Ну, и как Вам это приключение, мистер Поттер?

— Приключение?! — зеленые глаза за стеклами перемотанных скотчем очков расширились от удивления. — Вы говорите, приключение?!

— Разумеется. Уж поверьте моему опыту, мистер Поттер, это именно оно. Приключения обычно так и начинаются — с чего-то необычного или какой-то тайны. Вы ведь слушали наши разговоры и поняли, что вокруг нас происходит что-то таинственное и необычное.

— Это все из-за меня, — Гарри опустил глаза, руки крепче вцепились в сиденье, голос стал совсем тихим, — Тетя говорит, это потому, что я урод.

Леди переглянулись, дальнейшая канва разговора только что определилась.

— Девочки, кто-нибудь видит в этой комнате урода? — Делла продолжала вести первую скрипку.

— Нет, мисс Стрит. Я, например, вижу здесь трех пожилых женщин и довольно симпатичного молодого человека.

— О, да. Весьма приятный юный джентльмен. Довольно милый и очень, очень хорошо воспитанный. Только, пожалуй, немного недокормленный. Кстати, мистер Поттер, та тарелка с яблочным пирогом, что стоит напротив Вас, полностью к Вашим услугам.