Драконье дитя. Часть 3 - Юноша

Искор сдержанно улыбнулся, мысленно благодаря синюю мантию за то, что её длинные полы скрывали его трясущиеся коленки. Он знал, что стоит ему взглянуть в лицо первого чародея Джендрика, как тут же начнётся нервная икота, а слова о попятной сами вырвутся из глотки. В общем и целом, всё зависело от хозяина данного кабинета, и не мечтавшего о головной боли — по опыту знавшего о её долгом визите...

— Милорд Искор Серый? — Тихо войдя и неслышно прикрыв хорошо смазанную дверь, прошептал вошедший глубокой ночью.

— Здравствуйте, Освин Литрикс, я жду вас, — ответил новый и единственный "больной" в шикарной угловой комнате с двуспальной кроватью изголовьем ко внутренней стене, дабы лёжа видеть закатное небо в большом окне, забранным чугунно-лириумной решёткой старинного тевинтерского литья. Пара модных тумбочек по бокам, вычурный комод, конторка в углу у окна напротив двери да в соседнем пьедестал со статуей Андрасте, на вытянутых руках держащей замещающую камин восьмигранную бронзовую чашу в фут радиусом. Свой санузел и гардеробная, ныне занятая Петером. Самая шикарная из четырёх элитных палат больничного крыла, что на плацу, и самая светлая — при Тевинтере это были капитанские покои.

— Здравствуй, Искор. Я принёс тебе масло в лампадку и огненную руну подмастерья в центр каминной чаши, — храмовник выложил "гостинцы" на стоящий близь выхода столик с зеркалом и подсвечником на три огарка. — Свечи заменить?

— Спасибо, — деловито кивнул паренёк, сдержанно изучая визитёра.

— Чего-нибудь желаешь? — Освин неловко помялся у коврика перед кроватью.

— А чего исполнишь? — Спросил Искор.

Острый чёрный взгляд напомнил Освину драконий взор, смотрящий в самую душу.

— Всё разумное. Меня передали к тебе на поруки, Искор, — остался стоять рыцарь в звании капрала, но с выправкой бывшего лейтенанта из потомственных.

— А контрабанда лириума войдёт во "всё разумное"? — Уточнил пепельноволосый, всё так же прямо сидя на кровати, мягкой несравнимо с ученическими.

— Я уже подумал об этом, милорд. Тебе нужен обработанный или нет? — Уточнил храмовник, пытавшийся обращаться и так, и эдак. Благо общался с поднятым забралом, за которыми на мальца внимательно смотрели глаза блатного "лириумного" цвета, изменившие тон после начала приёма одноимённого вещества.

— Всё наоборот, Освин. В Тени тоже растёт лириум, — чуть улыбнулся Искор, сумев удивить тёртого мужика в теле юноши. — Он забористей подземного. И в Тени некому его добывать — повывелись, — кратко сообщил Искор.

Раньше этим занимались тевинтерские магистры-сомниари, кормя рабов сырым лириумом, а потом заставляя их во снах добывать высококачественный лириум из Тени, что давало скорый эффект и сводило с ума на два порядка быстрее.

— Вот, — Искор ещё раз поразил Освина, из какой-то складки синей пижамы достав кристалл со своё предплечье. — Ультрамариновая плёнка лучше дварфского контейнера из свинца, капля крови снимет защиту. Бери, чего стоишь?

— А... э-э... Теневой лириум более концентрирован земного, Искор? — Сглотнув, сообразил бывший лейтенант, метящий в капитаны. После оживления от зеркального дракона его трудно было по-настоящему прошибить до глубины души.

— Да, Освин, — кивнул и улыбнулся Искор, поощряя простое обращение по имени вопреки разнице в возрасте. — Новичку крышу снесёт с первой дозы и развезёт сильнее, чем с кружки медицинского спирта. Этот кристалл отколот от жилы в безмятежных глубинах озера Каленхад, потому глюки будут вполне мирными. На выбор я знаю места, где лириум пропитывается разного рода зверствами или блаженствами. Стоит сбывать через третьи руки и покамест только старичкам в качестве "соли на огурчик" либо для сладкой смерти от передозировки — диссонанс Песен вырвет душу.

— Я понял тебя, Искор, подумаю, — кивнул осторожничавший Освин, с опаской вертя крупный кристалл лириума, продающегося за серебро той же массы. Одно дело всецело доверять дракону Ворелкиару, а другое — по высочайшему поручению служить странному ребёнку, из-за которого и почил лейтенант Чилтон смертью заказной.

— Подумай, Освин, имеет ли смысл торопиться? Как лучше диверсифицировать контрабандистам поставки "самого глубинного" лириума, якобы зажимаемого Орзаммарским филиалом Круга? Может быть целесообразнее немного попариться и выйти сразу на одну из шишек чёрного рынка Киркволла?

— Торопиться не стоит, Искор. Я считаю, сбывать лучше через близкий и крупный Киркволл, если успевать обернуться туда и обратно за час плюс один на саму подпольную сделку, — задумчиво выдал Освин. — Но надо быть крайне осторожными — там сейчас беспорядки из-за кровавой смены власти. Каковы будут объёмы сбыта?

— Один такой обломок еженощно.

В переводе из серебра в золото получится всего несколько соверенов. Не густо, но солидно. Тотемист был вынужден безвозвратно потратить одну эссенцию души и уйму сверхплотного и сверхтонкого инкарнума, чтобы надёжно обернуть кристалл подобных габаритов и таким обманным образом суметь протащить его через Завесу из Тени на Прайм. Впрочем, регулярная трата одной эссенции души — это агрессивная тренировка на увеличение объёмов бассейна и скорости его восполнения, что уже к следующему году должно принести плоды, выраженные в конкретных цифрах — удвоение объёмов транзита теневого лириума через Завесу.

— Для помещения в дварфский контейнер такие кристаллы слишком велики, Искор, лириум надо раздробить.

— Твоя забота, Освин, и на свои визиты в Киркволл не рассчитывай. Я ночами буду выбираться отсюда, в том числе чтобы проследить за подпольными контактами или подставить какую паскуду. Желательно держать дверь в мою спальню запертой на время отбоя — это реально организовать?

— Скоро выдадут ключ, Искор. Слишком много желающих... потрогать "Чурку", — осторожно добавил храмовник, успевший зайти к диковинке далеко не первым.

Искор чуть скривился. Незримой душой он всех ходоков загодя примечал в коридоре, покамест исследуя только свой этаж, способный похвастаться разве что дорогими произведениями искусства, например, орлейскими ажурными светильниками из чистого лириума в умиротворяющих зелёных плафонах из хрусталя. А об Освине драконий отрок всё знал благодаря своей драконьей марке на нём — стоило только сконцентрироваться для определения месторасположения и поверхностных мыслей с эмоциями. В данный момент второй раз проживающий юность мужчина всё никак не мог определиться, как ему себя вести с непонятным Искором: мягкосердечный Алистер в этом плане был прост как медяк, но он и о драконе совершенно ничего не знал.

— На этот счёт добудь для меня, пожалуйста, деревянного болвана и листовой металл — я попробую изготовить натуральное чучело, — решился тотемист на этот пункт плана. Практически бездонный пространственный карман он ещё себе не оформил, а вот пропиткой материи инкарнумом с приданием ей другой формы занимался много — в другом мире это суть ремесленный хлеб пользователей инкарнума, которые при сотрудничестве с кузнецами творят великолепные шедевры.

— В течение недели доставлю, Искор. Тебе сюда принести или провести в заброшенную лаборантскую? — Предложил добросовестный служащий, за пару месяцев пребывания на миссии в Форте Джайнен успевший сунуть свой нос почти во все здешние закоулки.

— Неси сюда, Освин, а дорогу отсюда в старую кузню под гаражом я сам найду, — улыбнулся Искор в предвкушении маленького приключения через верхний и нижний подземные ходы в форт да по спиральной лестнице внутри южного центрального воздуховода Западного крыла. Человеческие архитекторы Империи Тевинтер многократно переплюнули эльфов в плане организации тайных ходов и помещений в скальном основании! — Кстати, ты прихватил с собой набор храмовника?

— Да. После выдачи всегда ношу с собой, — заметил храмовник, много раз сталкивавшийся с воровством наркозависимых сослуживцев. О кузне впервые услышал.

Капрал извлёк из поясной сумки плоский контейнер, напоминающий пенал для перьевых ручек. В мельнице уже был засыпан колотый лириум. И всё-таки Освин в третий раз удивился, когда его подопечный и одновременно союзник сосредоточенно зажёг на ладошке зелёное пламя и смело высыпал туда бирюзовую горстку сырого лириума. Истерзанных магов от контакта с сырым лириумом охватывает безумие.

— Я переформатировал Песнь лириума в спокойную сердечную пульсацию. Лучше усвоится и не сведёт с ума. Как думаешь, Освин, тебе месяца хватит на оценку?

— Хватит, — осторожно заметил храмовник, и раньше помнящий это дитя слишком взрослым.

— Отлично. Тогда заодно подумай, пожалуйста, надо ли и как организовать подобную обработку для твоих протеже, Освин.

— А если просто "посолить", как теневым?

— Прошедшие мой обжиг запоют по-старому — я пока слаб, — честно признался Искор. — Вдобавок, сперва надо собрать статистику влияния на лириум, ранее принятый и осевший в твоём теле, Освин, особенно в первые минуты после приёма применительно к специализации храмовников развеивать магию. Торопиться нет смысла, но думать надо наперёд и готовиться ко всякому.

— Я тоже так считаю, — кивнул капрал с некоторым облегчением. Здравомыслящий босс радовал душу юноши-храмовника Освина, утвердившегося во мнении, что сей ребёнок — это ещё один взрослый должник дракона Ворелкиара, только начавший свою вторую жизнь в теле отрока-мага.

— И мне бы хотелось услышать о моём друге Алистере, Освин, — просительно произнёс Искор, загадочно улыбнувшись.

— Он тоже тебя вспоминает, Искор, — впервые улыбнулся Исвоин. — Позже я тебе расскажу подробнее о монастыре Борншир.

— Спасибо, Освин, — улыбчиво ответил Искор. — Какой у тебя график дежурств? Я на твоём примере буду учиться посещать чужие сны.

Мужчина в очередной раз удивился, но не смутился — на службе в Джайнене еженедельно давались увольнительные, которые в городе было, где провести. Так что Освин сны свои смутно помнил и слабо представлял себе данную тему, не считая множества беспочвенных страшилок и баек, из-за магов пышно цветущих среди храмовников — в драконьем свете всё это ложь или чушь. Исполнитель повиновался.

Хотя с того раза после дарования Освину Литриксу новой жизни дракон Ворелкиар всего дважды посещал своего служаку и оба раза в прошлом году, подаривший себя человек отлично помнил все пожелания — вообще всё их обоюдное общение от и до. И сейчас Освин достиг предела мечтаний Чилтона — службы в Санатории Джайнена! Признаться, теперь капралу совершенно не хотелось рваться в капитаны, по крайней мере, в ближайшие лет двадцать, но роптать — ни-ни. Божился...

Глава 2, место под боком.

Ох, каков бой выдержал Искор, какие муки пережил и какие идеалы погубил, но всё могло понапрасну сорваться в решающий миг.

— А это моя комната, Кейли, проходи, — пригласил паренёк смущённую девушку, при входе замершую с приоткрытым ртом. — Смелее, я не обижу, — Искор огладил девичью руку и приглашающе улыбнулся, вовсю алея. Всю дорогу от кабинета Джендрика парень пытался сразить девушку своим обаянием, невзирая на горечь обстоятельств.

— Ах, как просторно... — пролепетала серийная убийца храмовников.

Искор поспешно прикрыл дверь, задвинув самолично ввинченный засов, покуда замок тут отпирался на раз-два. Спальня действительно стала больше мальчишеской, обзаведясь гирей и гантелями, специальной стенкой и перекладиной, канатом и кольцами. Исключая роскошную кровать и конторку, все прочие мебельные шедевры сменили комнату, а вместо них появились более простые и функциональные: шкаф, тумбочка, ширма, стулья у столика, табурет и кресло-качалка. Лесные пейзажи в резных рамках остались, а вот напольные вазы сменились вазонами со столбовидным можжевельником, распространявшим приятный хвойный аромат. К приезду девушки добавился скромный комод для неё и вторая тумбочка, а также туалетный столик в ванной комнате с соответствующими принадлежностями.

— Проходи-проходи, Кейли, не стесняйся.

— Я... я в обуви, а там слякоть... — попыталась отговориться девушка, влюбившаяся в ворсистый ковёр перед кроватью.

— О, медицинская магия всё почистит, Кейли, это такой пустяк, — похвастался Искор, с некоторым особенным удовольствием глядя на девушку, пусть ещё до середины прошедшего лета ежедневно делавшей храмовникам минеты.

Вызубренный до автоматизма жест очистил обувь, собрав грязь в шарик, другим мановением руки отправившийся в мусорную корзину — под округлённо-восхищённым девичьим взглядом. Ради такого момента стоило пережить все мучения! В том числе о того, что пришлось переименовать бытовую магию в "новейшее медицинское открытие" якобы на основе ошибок учеников при освоении ими заклинания Каменный Доспех, как всем известно, отлично собиравший пыль с книжных полок. Дурдом!

— Присядешь? Попробуй, какая мягкая постель, — улещивал мелкий подросток, очень-очень старавшийся понравиться той, которую некогда сам же и подставил по-крупному в наказание за разврат, а теперь вот ему самому аукнулось.

— Ой, и вправду, мм... — Кейли дала себя усадить на самый краешек.

— У меня к тебе серьёзное предложение, Кейли, — сглотнув, заговорил Искор, взяв обе девичьи руки в свои. — Будешь спать со мной?

Ох, какие выражения сменились на лице Кейли, лишь несколькими годами более старшей, но уже с приличной фигуркой. Искор удержал руку, избежав пощёчины, и стоял слишком близко, мешая вскочить и убежать — кое-чьи внушения не успели ещё укорениться до уровня рефлексов.

— Я не хочу по ночам быть застывшей Чуркой. И у меня в паху ещё не работает, Кейли, а спать мы будем в пижамах. Пожалуйста, помоги мне. Я уже добился разрешения от первых чародеев, осталось лишь твоё согласие, Кейли. Пожалуйста, ты ведь хочешь здесь пожить, правда? — Пытался уговаривать всё сильнее робеющий Искор, не сумевший совладать с собой и потому краснеющий, как маков цвет.

А вот Кейли с такого предложения наоборот побледнела мелом. За прошедшие с летнего инцидента месяцы ей круто взболтали мозги, проехавшись по всем её грешкам и вменив случившееся как наказание от Создателя за распутство. Искор сам так же побледнел. Сперва услышав, что ему за привилегию всё равно предстоит не просто обрюхать, а уговорить девушку расстаться с младенцем. Потом увидев, что ему сватают ту самую Кейли. Увы, учительница Эленай Зиновия тоже упорствовала с реализацией свой придумки в помощь ученику для преодоления им инстинкта "окаменения". С ролью матери уже не успеть, сестры тоже не подыскать, остаётся юная любовница, ради ласк и нежностей с которой захочется дремать по нормальному, ощущая близкое и женственное тепло, чтобы душа осталась в спящем теле, а сознание естественным образом вышло в Тень.

Парень молитвенно свёл девичьи и свои руки, продолжив ласково поглаживать и говорить с обаянием, целую неделю тщательно репетируемым с Зиновией, оказавшейся весьма знойной женщиной:

— Извини, Кейли, но для нас обоих это единственный шанс. Для меня научиться засыпать нормально. Для тебя остаться пожить в Санатории. В бывшей гардеробной обитает приписанный в услужение усмирённый Петер. Та дверь — отдельная ванная комната с горячей водой. Храмовники редко заходят, вообще в Санатории стараются зазря не тревожить пациентов, мозоля им глаза. Не нужны особые разрешения, чтобы выйти погулять на верхнюю террасу или плац. Кормят в любое время как в ресторане для баннов и эрлов. И сюда приезжает много разных девушек, Кейли, с которыми ты сможешь много болтать о своём, о женском. И седая матушка Тайте поистине душевна и добра, поверь, совершенно ни в какое сравнение со стервой Алеттой. Хочешь, пойдём в молельню прямо сейчас? Она обязательно улучшит момент выслушать нас и благословить теперь уже нас обоих на совместное засыпание ради помощи: ты мне, а я тебе помогу пережить... тот кошмар. Ты ведь милая, красивая и отзывчивая девушка, Кейли. И здесь ты, а не Солона, — подобрал слова и тон Искор, наконец-то совладав с собой и сумев чуток настроиться на восприятие Кейли.