Звёздными тропами навстречу любви

— Ведь нашёл к чему придраться, — заворчал рядом Тимур, в полной мере оценив чёрный юмор хаш-оциара.

Но мне было всё равно. Обязательно оставлю на долгую память то, что я сняла — изумление стойкостью и силой воли земных женщин.

— А сейчас смотрите на экран. — Рафт указал на него рукой. — Я со своими партнёрами покажу, как правильно нужно двигаться в связке.

Махнув нам с Шариповым рукой, идэ Кариом тут же включил боевой режим своего костюма. Пришлось спешить за ним. Тимур, когда включились динамики, ворчливо спросил, нельзя ли было заранее предупредить. Но стоило нам переступить границу полигона, как голограммы оживили пустое пространство, и, вскинув бластер, я словно очнулась от мирной реальности Уркалока. Всё это временно: и голубое небо над головой, и пение птиц, и дружеские подначивания за ужином, и наши тренировки с Рафтом. Совсем скоро мы все вернёмся в ад, где или ты, или тебя.

Прошли мы полигон за рекордно короткий срок — всего за пять минут. Видимо, идэ Махли нас решил поберечь, или не нас, а женщин. Кёзры не падали с неба, как спелые яблоки с деревьев, не устраивали засад, а появлялись из-за углов поодиночке. Даже на уровень новичка тянуло слабо, и тем хуже для моих солдат, если такую полосу препятствий они еле прошли за полчаса!

— У них такая же программа была? — уточнила у хаш-циара, когда он помог мне с экзокостюмом.

— Да, хаш-циар идэ Тайманова.

Идэ Махли выражал мне всяческое почтение, особенно когда узнал, что я лично встречалась с императором.

— Плохо, — бросила я, поглядывая на своих солдат.

— Плохо? — удивился Рафт.

— Очень плохо, — недовольно качнула головой.

— Циар, — встала перед своими бабами, — вы не дети малые, чтобы в песочнице копаться. Полчаса на эту программу очень много. Каждая должна работать в команде. Хаш-циар идэ Махли, будьте любезны зарядить костюмы на тридцать процентов, запустить ту же программу. А вы, бойцы, должны пройти полигон за пятнадцать минут. Стреляйте, не думайте. Нет времени на размышления! Это война, а не вечеринка в клубе. Слушать командира, выполнять приказы, защищать своего партнёра — вот что вы должны делать.

Редли рядом грустно вздохнул.

— Не справятся, — громко и скептически произнёс он.

Его парни, получившие в напарники женщин, тут же обиженно набычились, недовольно поглядывали на них, явно намекая, по чьей именно вине они не справились. Я их не осуждала, потому что и сама вначале ползла последняя. Помню, как Муали вытащил нас всех тогда.

— Ты уверена? — тихо спросил у меня Рафт, снова нарушая личное пространство, придвигаясь со спины и едва касаясь своим дыхание виска.

Специально повернула голову, твёрдо сказав "да", чтобы посмотреть ему в глаза, желая поставить точку в этом вопросе, и поняла, что это была ошибка. Скрыть реакцию своего тела на непозволительную близость с адарканцем не успела. Рафт заметил, как я вздохнула, пугаясь, что наши губы так недопустимо близко. Я поскорее опустила глаза, но услышала довольный хмык мужчины. Его тёплая ладонь легла на мою взмокшую спину, осторожно погладив.

— Что ж, я доверяю твоему решению, хаш-циар. Если ты считаешь, что твои солдаты пройдут полигон ещё раз...

— Пройдут, хаш-оциар. Можете не сомневаться. Мы сильнее, чем кажемся, — заверила его, наверное, слишком поспешно, хотелось избавиться от чувства неловкости.

И вообще, поскорее бы уже отошёл от меня, а он, как назло, не двигался с места. Я спиной ощущала исходившее от него тепло. И так жара на улице, а ещё он добавляет.

Идэ Махли потребовалось всего минут пять, чтобы привести циар в боевую готовность, а моим девчонкам отдышаться. Я же никак не могла определить для себя как их называть, ведь наряду с сильными и выносливыми бабоньками были совсем ещё девчонки, отважные, смелые, но очень молодые. И как бы ни ждал идэ Южги, претензий ни одна не высказала.

Я скомандовала:

— Налево, на полигон бегом марш!

— Вот сейчас точно взвоют, — самодовольно потирал руки тренер.

Рафт покачал головой.

— Выигрыш мой и не надейся, — отмахнулся он от идэ Южги, а я опять вздохнула, глядя на экран, который транслировал моих неваляшек.

Шарипов бросал нелесные комментарии, я же следила за временем, хмурилась, нервно кусала губы. Не укладывались. И я не понимала почему. Что-то шло не так.

Тимур, видя мои метания, тихо шепнул:

— Может, мужиков надо подключить?

Шарипов указал на смешанные тройки, которые хоть и лидировали, но не оправдывали мои ожидания.

— Думаешь? — спросил Рафт вместо меня.

— Да, бабы обычно ведомые. А за мужиком потянутся.

— Мужчины-земляне тоже не особо опытные бойцы, — не согласилась я с ним.

Рафт странно на меня посмотрел, затем кивнул.

— Хорошо, после обеда попробуем смешать пары с моими солдатами.

— Ты шутишь, что ли, хаш-оциар? Два мужика на одну женщину? Они же передерутся.

— Тогда одного адарканца на двух моих, — предложила я.

— И уже перегрызутся бабы, — заключил Шарипов, неприятно сплюнув на бетон. — Пойду покурю, — бросил он, но был остановлен сильной рукой идэ Кариома.

— Не сейчас.

Адарканцы вообще не любили вредную привычку землян курить. Я видела осуждение на их лицах, когда наши мужчины собирались у крыльца казармы.

Решение было сложным. Я недовольно осмотрела свой изрядно потрёпанный циар. Результат, конечно же, улучшился, но двадцать минут далеко не пять.

— Лучше, но не то, — честно призналась я своим горемыкам. — Сейчас у вас отдых и обед. А после него снова полигон. Отдохните, обдумайте свои ошибки, морально подготовьтесь. Идэ Махли, — обратилась я к хаш-циару, который на планшете проверял состояние экзокостюмов, помечая их красным маркером. — Усложните программу. Эта слишком лёгкая.

Кто-то из заднего ряда жалобно застонал. Но стоило мне оглядеть строй, как воцарилась тишина.

— Вольно, разойтись, — отдала приказ, затем обернулась к тренеру и громко, чтобы мои барышни слышали, заявила: — Вы проиграли, идэ Южги, никто не пожаловался и истерику не закатил, как я вам и говорила. Мои солдаты высшей категории и не опускаются до бабских истерик.

— Да, Гуят, я выиграл.

Грубая наигранная лесть должна была приподнять настроение женщин, так и вышло. После обеда мы вновь собрались на плацу офицерским составом, было решено поделить мой циар на две группы. Первая партия состояла из троек, где два мужчины — землянин и адарканец, а третья женщина. Во второй партии две женщины и один адарканец.

Идэ Южги опять подбил всех на спор, принимая ставки на то, какая комбинация станет успешной. Я сама от себя не ожидала, что присоединюсь. Поставила на вторую группу, надеясь на здравомыслие женщин. А может, интуиция подсказала, не знаю, но я проиграла. Первая группа на пару минут оказалась быстрее.

На следующей лекции я испытывала своих новобранцев на интуицию. Разложила планшеты, предлагая найти из трёх карт, лежащих рубашками вверх, одну нужную. Рафт, желающий посмотреть на успехи землянок, был поражён результатом. Я дала на тест три попытки и оставила в классе тех, кто справился с двумя, но была и та, что угадала три раза подряд. Лейла Камадзи, кареглазая смуглянка, смущающаяся присутствию хаш-оциара.

Дальше лекцию продолжил уже идэ Кариом, рассказав об особенности кёзров. Я очень надеялась, что у нас получится показать максимально отличные показатели завтра.

Перед самым отбоем Рафт позвал меня в штаб.

— Ты молодец, Виолетта, — похвалил меня адарканец, протягивая одноразовый стаканчик с кофе.

Эту растворимую бурду мы все пили с большим удовольствием, уже позабыв настоящий вкус благородного напитка. Вообще здесь многое меняло свою значимость. А мягкая подушка на узкой казарменной койке стала ценнее королевской постели любого номера люкс в пятизвёздочном отеле, так радовавшем на Земле.

Я с наслаждением отпила сладкий растворимый кофе с растительными сливками. Хаш-оциар, опираясь о стол, вытянул в мою сторону ноги, чуть расставив их, смущая своей открытой позой. Даже подсознательно он пытался воззвать ко мне. Но я замужем и не должна обращать внимание на такие тонкости и неприличные намёки. И зачем я только книги по психологии читала? Меньше знаешь — спокойнее пьёшь свой кофе!

— Ты только сильно не расстраивайся, но у некоторых твоих подчинённых упали показатели и их сейчас отправят домой.

— Как домой? — удивилась, отставляя от себя кофе на соседнее кресло.

В кармане завибрировал коммуникатор, я мельком мазнула по экрану взглядом — Назарбек. Жаль, ответить не получится. Взглянула на адарканца, который тоже смотрел на мою руку с вибрирующим коммуникатором.

— Показатели очень важны, — медленно протянул Рафт, поднимая на меня взгляд. — Это наша цель. Отбор на Земле не прекращается и есть те, кто показывает удивительные результаты. Так что у нас есть кем заменить пробелы. А те, кто скатывается, уже не боец. Поэтому не переживай сильно, хорошо?

Кивнула. Зачем мне это говорить, если решаю здесь не я.

— Спасибо за компанию.

Рафт продемонстрировал свой стакан, я тут же вспомнила о своём и взяла его в руку.

— И вам, — улыбнулась ему, с тревогой думая о том, что предстоит мне сейчас. Недовольные будут. Но что делать, такова судьба солдата.

— У нас всего неделя, Виолетта, — неожиданно сказал хаш-оциар, когда у меня закончился кофе. — Может даже меньше. Надо ускориться.

Кивнула, давая понять, что услышала. В принципе те, кто прошёл отбор, всё схватывают на лету. Тяжелее с адарканским языком и чтением сообщений от экзокостюма. Кто изучал имперский, у тех проблем с техникой даже не возникало. Рафт не жалеючи отправил домой тех, кто не имел соответствующего уровня знаний, но больше всего удивилась пустой койке Тани. Оглядев взволнованных женщин в казарме, услышала много вопросов о том, что происходит. Пришлось отвечать за выбор Рафта мне. Многих из тех, кого хаш-оциар отправил домой, было жаль терять, но не наглую мулатку. Только не неё.

— Завтра доставят новеньких, — заверила я своих солдат словами идэ Кариома. — После каждого боя будут прибывать новенькие. Нам придётся с этим мириться и постараться минимизировать потери, чтобы не часто менялся состав циара.

Земля, Алматы

Ожидание губит. Назарбек долгими ночами думал о своей жене, часто звонил ей, пока она была на Уркалоке, молил её бросить всё и вернутся к нему. Сам он не смог пройти отбор в армию. Пусть его и отговаривали, пусть отец грозился отречься от него, но Тайманов не мог не попробовать воссоединиться с любимой женой. Никак не мог. Совесть не позволила бы.

Не прошёл, стыдливо вспоминая, как чуть не умер, когда услышал такие знакомые душераздирающие крики, испугавшись, что кёзры настоящие, и не сумел справиться с паникой. Даже кошмары стали преследовать его. То он гиб под тушами паукообразных пришельцев, то Виолетта. Её мёртвые глаза смотрели на него укоризненно, а снежные волосы трепал ледяной неживой ветер.

Ему оставалось лишь с жадностью следить за репортажами с фронта, молясь, чтобы Виолетта оставалась жива. А сегодня на пороге его квартиры нарисовались репортёры. Таких гостей Тайманов не ожидал увидеть и не сразу понял, что ажиотаж вызван именно Виолеттой, и её решением служить в имперской армии.

Отец перед сном его уже привычно отчитал, отругал так, как в детстве. Напомнил о чести семьи, и о том, что в субботу назначен званый ужин по случаю возвращения Назарбека. Все готовились к этому празднику, даже сыновья. Лишь Назарбек злился, что все празднуют, когда Виолетта рискует жизнью. И ответ отца, что это её выбор, нисколько не примирял с пустой постелью.

Тайманов хотел поговорить с Виолеттой по поводу журналюг, но она не приняла вызов. Чем она была занята? Жива ли? А может, занята тем самым адарканцем, с которым на каждом снимке рядом. И взгляд имперца с каждым днём всё больше не нравился Назарбеку. Это его жена. Его, а не насмешника, который не дал даже толком поцеловать любимую. Чёрные чувства, плохие мысли, как клубы дыма, скручивались в душе Назарбека. Он не хотел думать плохо о жене. Он доверял ей. Он знал, какие строгие порядки в армии Адаркана. Но змеиное шипение ревности лишь усиливалось.

Уже поздно ночью Виолетта перезвонила, и Назарбек схватился за коммуникатор как утопающий за соломинку. Вот она его светлая снежная девочка. Вот она улыбается ему, с жаром рассказывает, как прошёл её день. Шепчет, как сильно соскучилась по нему, как любит и нежно целует его и детей. Это целый ритуал: слушать желанный голос, впиваться взглядом в уже загорелый под чужой звездой овал лица жены. Он понимал, что она не может вернуться, но опять дал слабину. Он хотел быть с ней рядом. Ожидание его убивало. Капля по капле подтачивало его самого как вода камень.

— Завтра прилетят твои родители на праздник.

— Спасибо, любимый, что не забываешь их. Я знаю, что из-за меня вам всем очень тяжело. Но я обещаю, что скоро мы расправимся с кёзрами. Знаешь, какие сильные девчонки прилетели. Такие профессионалы, мне до них далеко. Рафт... Ой, то есть хаш-оциар очень доволен.

Назарбек прикрыл глаза, продолжая держать улыбку, хотя спокойствие его уже покинуло. Значит, Рафт. Как же быстро.

— Спой мне, любимый. Хочу заснуть как раньше. Словно с тобой в одной кровати, — неожиданно попросила Виолетта, и Назарбек открыл глаза, усилием воли подавив навернувшиеся слёзы.

— Я люблю тебя, моя девочка. Люблю.

И он запел, хрипловато, сбиваясь порой, чтобы втянуть воздух. Замолкая, вспоминая слова и не открывая своего взора от экрана коммуникатора. Она вернётся к нему. Забудет про всяких там Рафтов. Она его от макушки до кончиков маленьких пальчиков на ногах. Он будет целовать её, пока она не взмолится, не потребует взять её, и он не будет нежен. Нет, он не будет сдерживать себя, и она тоже. Пусть расцарапает спину, пусть искусает ему плечи. А он будет брать её снова и снова, пока не изольёт свою боль. Пока не поверит, что она рядом с ним. Его глупая снежная девочка. Он не отдаст её никому, даже адарканцу.

Виолетта уснула, так и не выключив коммуникатор, Назарбек хотел всю ночь любоваться её тихим сопением, но неожиданно появилась чья-то рука и связь оборвалась. Назарбек тут же перезвонил, но абонент оказался вне зоны действия.

Выругавшись, Тайманов встал с кровати, прошёл на кухню и закурил. Как вернуть себе жену? Как не мучиться сомнениями?

Лучше бы он уснул вместе с Виолеттой и не видел чужой руки. Кто это был? Вдруг тот адарканец, Рафт! Или всё же кто-то другой. Женская казарма, в ней могли спать только женщины. Назарбек понимал, что сам себя накручивал, но сигарета сменилась второй, а тёмная душная ночь не спешила заканчиваться.

Глава 11

Уркалок

Смешанные пары показали отличные результаты, к тому же два процента женщин имели невероятную интуицию. Рафт даже не поверил, глядя, как легко некоторым землянкам удавалось отыскать загаданную карту. Он сам себя испытал — сложно из трёх попыток выстрелить точно в цель. Виолетта отгадала только один раз, но не поверила в свои способности, отмахнулась, подумала, что просто повезло. Наивная. Даже удача на фронте уже дар Звёздного праотца-создателя.