Анютины глазки. Ускорение

— Короче говоря так поступим, — решительно отрубил он наконец, — я эту твою писульку забираю и полистаю на ночь глядя. Если она не слишком дерьмовая, мы продолжим наши переговоры. Связь через Джека, пока.

И он поднялся и с неожиданной быстротой для его комплекции скрылся за дверью ресторанчика. Я вопросительно посмотрел на Джека:

— По-моему мы ему не понравились...

— Не бери в голову, Серж, всё прошло отлично, обычно он даже и вполовину не так любезен с народом, как сегодня с вами.

— Ты так считаешь? Ну ладно, подождем-увидим...

— Травку будешь? — деловито спросил Джек, вытаскивая черный пакет из нагрудного кармана.

Травку я конечно не стал — не хватало еще потом с товарищами секретарями объясняться на этот счет, Джек на меня немного надулся за это, а мы посидели еще чуток за пастой с пивом и укатили обратно в свой Хилтон... Пэрис на тот момент еще не родилась, так что пиар этой гостиничной сети был вполовину меньше, чем через 25 к примеру лет. Домой на метро решили добираться, дешевле, да и на простых американцев посмотрим вблизи, чо...

Ближайшая станция оказалась тут совсем недалеко — Фармдейл на голубой ветке, а нам надо было на желтую ветку и станцию Маравилью, всего одна пересадка. За два бакса купил 2 двухчасовых билетика и без малейших проблем мы с Анечкой докатили почти до гостиницы, ну минут десять прогуляться, это ж совсем недалеко. Да, Желтая, она же Золотая ветка оказалась наземным транспортом, типа легкого метро в Бутово в 21 веке... ну или метротрама в Волгограде. А американцы... ну нормальные такие американцы оказались, только больше половины либо мексиканцами были, либо афро, как сейчас модно говорить, американцами. Не толкались, не шумели, не приставали, читали себе свои газетки и глянцевые покет-буки. Поезда только все были граффитями исписаны, что было несколько непривычно для советского человека.

По приезду доложился Сизову, Игоревич там тоже у него в номере сидел и всё внимательнейшим образом выслушал, потом Сизов буркнул что-то типа 'хорошо', а Игоревич взял меня за рукав и увел на балкон.

— В следующий раз мне предварительно скажи, если такие мероприятия возникнут — Трофимыч конечно хороший человек, но...

— Да понял я, понял, — быстро ответил я, — в следующий раз прямо к тебе и зайду, а к Трофимычу не обязательно.

— Молодец, быстро соображаешь... как там Николсон-то? Познакомил бы...

— Да не вопрос, завтра на премьере и познакомлю. Только как у тебя с английским? Он ведь ни на русском, ни на польском, ни даже на украинском не умеет...

— Не волнуйся, разберемся.

И я ушел обратно в номер, где до вечера инструктировал Анюту, как лучше себя вести на завтрашних мероприятиях.

— Не бойся показаться дурочкой, мужики любят, когда они умнее женщин, а зато бойся оказаться малопривлекательной, вот это точно не простят. Ты в принципе и так достаточно сексуально выглядишь, а уж в этой военной форме вдвойне, но кое-какие хитрости не помешают.

— Это какие например? — спросила она.

— Ну еще и этому я тебя учить буду, сама поди знаешь... не знаешь?... хм, ну слушай тогда — походка должна быть как у модели на подиуме, в одну строчку... и плавно, без подпрыгиваний, как кошка ходит, видела? ну примерно так... еще что?... смейся почаще, можно невпопад, но часто... когда садишься, делай это тоже очень плавно, и ногу на ногу почаще закидывай... взгляд исподлобья, голова наклонена чуть вниз, это многим нравится... пара-тройка шуток совсем не помешает, какие шутки и в каких местах, это я тебе подскажу... когда сидишь, не лишне принимать завлекательные позы... какие? ну смотри...

Продемонстрировал несколько штук завлекательных поз.

— Приветственную речь я говорить буду, об этом не парься, на твою долю достанутся хорошо выглядеть на снимках и ввернуть пару удачных фраз, которые долго не забудут... на фуршете много не пей, делай вид только, мало ли что они там нам намешают... ничего кажется не забыл...

— Уяснила, спасибо тебе, родной, — поцеловала она меня в щеку, — слушай, а я тут по дороге наверх видела план отеля, так там был нарисован бассейн, может сходим?

— Гениально, Холмс — переодевайся в купальник и пошли искать бассейн, а потом в ресторане местном поужинаем... нас поди бесплатно должны накормить, как дорогих гостей.

Пока кружится спиннер

Бассейн на крыше оказался — большой, красивый, плавно изогнутый в кривой зигзаг. И народу там почти что не было, в дальнем конце плескалась какая-то жирная бабища. Тут даже и вышка для ныряния предусмотрена была, не особенно высокая, три метра, может три с хвостиком. Я сразу на неё залез и вошел ласточкой в воду, кривовато конечно, с брызгами, но на первый раз сойдет. Анюта тем временем плыла брассом к другому краю бассейна, красиво плыла, я и не знал до сих пор, что она так умеет.

Я следом припустил, но не догнал конечно, способностей к плаванию у меня никогда не было. И пока мы так вперегонки плавали туда-сюда, бабища с другого края куда-то сама собой испарилась, зато на её месте образовались двое поджарых мускулистых мужика. Один из них напряженно в меня всматривался, я подплыл поближе и тоже присмотрелся... ба, да это ж Бобби, нет не Фишер... черт, фамилию забыл... юрисконсульт из Айдеал Той корпорейшн, которой я кубик Рубика в прошлом году сплавил... ну бывают же в жизни совпадения...

— Хай, Бобби, — сказал я ему, присев на бортик бассейна, — узнаёшь меня?

— Серж...Серж... Сорокалет, вспомнил! — обрадованно сообщил он, — мы с тобой в Москве переговоры вели. Ты тут какими судьбами-то оказался?

Рассказал ему о судьбах, потом перевел разговор на него — как жизнь, как бизнес, какие творческие планы?

— Игрушка эта твоя хорошо стартовала, по миллиону в месяц продавали, но похоже выдохлась за год, еще полгодика и наверно сворачиваться придется, — грустно сказал он, — а жаль, идея очень нестандартная была... а это кто? — спросил он о подплывшей к нам Анюте.

— Это супруга моя, Энни, — вежливо ответил я и добавил для Ани, — поплавай немного, а мы с коллегой пару вопросиков перетрем.

И Аня послушно уплыла в дальний конец бассейна, под сень склонившихся пальм.

— С тобой вроде другие девочки на той встрече были... — то ли спросил, то ли утвердительно сказал Боб, — я одну еще на ужин звал...

— Жизнь идет, Бобби, обстоятельства меняются, всякое бывает, — туманно ответил я.

— Слушай, бро, а может ты еще чего-нибудь из игрушек для нас придумаешь? Для Айдеал Той в смысле? У тебя хорошо получается...

Тут уже я напрягся, вспоминая, чего было популярно в мире за последние 30 лет... и вытащил из памяти спиннер, да, дорогие друзья, именно эта крутящаяся хрень и была самой любимой развлекухой для половины земного шара все десятые года.

— Ты наверно будешь смеяться, Боб, но есть у меня еще одна идея, не в виде образца, но сделать его я берусь за день... ну при наличии нужных материалов, инструментов и мастерской.

— В двух словах объяснил бы, что там у тебя на выходе будет? — попросил Бобби.

— Да нет вопросов, слушай, — и я не двух конечно, но полусотне слов объяснил ему, что там у меня получится.

Боб достаточно недоверчиво выслушал всё это, потом сказал:

— Мастерскую со всей сопутствующей хренью я тебе в два счета организую, хотя бы даже и в Лос-Анджелесе, когда сможешь заняться?

— Так, — поразмыслил я вслух, — завтра у нас премьера фильма...

— Какого фильма? — удивился тот.

— А, так ты стало быть ничего не знаешь — я тут между делом кино снял, с Джеком Николсоном между прочим, ну и вот жена моя тоже поучаствовала, завтра в 12 премьера значит этого дела, в Дороти Павильоне, приходи кстати, скучно не будет...

— Да ты что? — изумился он, — много же у тебя талантов оказывается. А что, возьму и приду. Дороти... это где Оскары что ли вручают?

— Оно самое.

— Круто, — резюмировал он разговор, — без дураков круто. И Николсон будет?

— А как же, и еще Джеки Чан, ты его наверно не знаешь, восходящая звезда гонконгского кино, мастер боевых единоборств. И Стенли Кубрик тоже обещал быть...

— Ну значит тем более приду, — Боб встал и собрался уходить, — ну у меня дела, я пошел, после премьеры договоримся насчет мастерской.

Но напоследок добавил:

— Жена у тебя красивая, да, завидую страшно.

— Самому нравится, — весело ответил я и ушел в воду переворотом вниз.

Ужин у нас и в самом деле был бесплатный, в ресторане на первом этаже, пошли туда все вместе — мы с Аней, Сизов, Евстигнеев, Игоревич и двое ответственных секретарей. Один из них, который Кирюша, откуда-то узнал про мои похождения и беседу с Кубриком и всю дорогу до ресторана шипел и обещал мне небесные кары за недисциплинированное поведение и несанкционированные контакт хрен знает с кем. Я вежливо ему сообщил, что поведение моё было вполне приличным, а контакты с актером, исполнившим одну из главных ролей в фильме, ради которого мы собственно сюда и приехали, были санкционированы старшими товарищами. Но Кирюшу это никак не успокоило.

Об ужине и рассказывать-то нечего, накормили вкусно и быстро, потом вернулись в свои номера, причем Игоревич при расставании объявил, что общее собрание после завтрака, он последние инструкции из ЦК зачитает, и при этом многозначительно поглядел на Кирюшу. Тот был весьма озадачен этим сообщением, видимо у него свои инструкции были, и сейчас он быстро соображал, как увязать свои инструкции с цековскими... так и не сообразил, наверно на завтра решил всё это оставить, ну и ладушки.

Только мы с Анютой вошли в номер, как затрезвонил телефон на столике (жуткое ретро с деревянным корпусом). Я тут же взял трубку и подражая Николсону рявкнул в неё:

— Кого там еще черти принесли?

Трубка некоторое время озадаченно помолчала, потом вежливым голосом портье сообщила, что к мистеру Сорокалету пришел гость, ээээ... Алек Видофф. Нашел ведь, надо же! Ну сказал, чтоб пропустили, я его типа с утра жду — не дождусь никак. Некоторое время размышлял, стоит ставить в известность начальство или нет, и в итоге махнул рукой, они там полчаса решать этот вопрос будут, а потом скажут нет — была-не была, кривая куда-нибудь, да вывезет... ну если это конечно не замкнутая кривая, такая никуда не вывезет, но будем надеяться на лучшее.

Анечке сказал, что сейчас Видов придет, она заохала и бросилась в ванную подводить глаза и губы... еще подумал, что о роли Видова в моих отношениях с предыдущей Аней она ничего не знает, так что лучше этот вопрос не поднимать совсем, ну или очень осторожно, а то мало ли что... ну вот он и в дверь стучит.

— Заходи, не заперто, — крикнул я.

Зашел... всё такой же красавчик, как и на родине, но со следами, так сказать, общей помятости и усталости — так люди выглядят после третьей смены на кирпичном заводе, насмотрелся в свое время.

— Привет, Олежа, водку будешь? — с места в карьер начал я, свинчивая крышечку со Столичной, прихватил я её, как знал, что понадобится. В этот момент и Аня подтянулась из ванной, со свежепокрашенными глазами и губами, смотря во все глаза на кинозвезду, пусть и бывшую.

— Это кстати Анюта, моя жена и твой яростный поклонник.

— Водку буду, — сказал Олег, отвечая по порядку задаваемых вопросов, — очень приятно, Олег, — это он Анечке, — как там дела в России? Как здесь оказались? И что там с Анютой Сотниковой, если не секрет?

— Слушай, а пойдем наверх к бассейну, там спокойнее будет, — сказал я, прихватил бутылку и мы поднялись на крышу — ну их, эти возможные микрофоны, а там у бассейна есть и стулья, и столики. А теперь уже мне пришла пора отвечать по порядку, но сначала тост:

— За твоё здоровье, Олег, много здоровья никогда не бывает, правильно? А теперь по пунктам — в России перестройка, если ты не знаешь, а еще ускорение и гласность, что-то сдвинулось с мертвой точки и то ладно, есть слабая надежда, что дальше будет только лучше. Сюда мы приехали на премьеру кино, я там главреж, а Аня в главной роли, а еще Джек Николсон и Джеки Чан, завтра в Дороти Павильоне будет... кстати приходи, проведу.

— Вот это да... — озадаченно отвечал Олег, — я что-то слышал краем уха про совместное кино, как уж его... 'Миссия невыполнима' что ли, но с тобой никак это дело не связывал. Реально режиссером отработал?

— Ну да, а что такого-то? Лучше никого не нашлось, вот пришлось в свои руки это дело брать. Да, и что ты там еще спрашивал-то? Про Сотникову — у неё тоже всё неплохо, заканчивает ВГИК, помаленьку снимается, состоит в дружеских отношения (пока) с Никитой Михалковым, помнишь наверно такого?

— Ну еще бы не помнить...

— Давай еще по одной, — и я разлил Столичную, Ане плеснул на самое донышко, — за кинематограф... что-то мы все про нас и про нас, ты про себя расскажи наконец хоть что-нибудь...

Видов махом выцедил стакан, заел конфеткой (тут на столике целая коробка их лежала) и начал исповедоваться:

— Ну ты наверно и сам уже всё про меня понял — таксистом подрабатываю, мои актерские способности тут нах никому не нужны оказались. На еду и оплату жилья денег хватает, но впритык, в кино уже сходить только раз в месяц получается.

— Мда, печально всё это, печально, — медленно сказал я, разливая по третьей рюмке, — а в СССР за твоими услугами режиссеры в очередь стояли, по 3-4 фильма в год имел... чего ж тебе не хватало-то?

— Свободы захотелось, Сережа, свободы — думал вырвусь на Запад, у меня всё будет, и роли, и деньги, и слава, а оказалось немного по-другому... и с Анютой твоей...

— Давай про неё не будем, — быстро прервал его я, покосившись на Анечку, — давай про тебя. Короче предлагаю тебе на выбор два варианта развития событий — А, это возвращение на историческую родину, могу поспособствовать, связи у меня есть, начнешь всё с чистого листа, роли у тоже будут, отвечаю...

— Так-так, — ответил Олег, разливая очередную порцию Столичной, — а Б тогда что?

— Б, дорогой Олежа, это если ты остаёшься здесь, мы помогаем тебе с профессией (вот прямо завтра могу и начать, на премьере будет Николсон и Стенли Кубрик, закину им удочку), но взамен ты, дорогой, обязуешься не совершать ничего антисоветского и оказывать нам некоторые услуги...

— Ты значит из КГБ, как я и думал, — задумчиво отвечал Олег, — и что это за услуги будут?

— Да при чём тут КГБ, забудь про него, я прямиком из ЦК партии, если тебя это успокоит, — нагло соврал я, — а услуги будут простые и понятные, ничего шпионского, никаких ядов и пистолетов, надо будет просто поддерживать хорошие отношения с бывшей родиной и иногда говорить про неё добрые слова... агентом влияния тебе предлагается стать, если коротко.

— Согласен на оба варианта, — твердо сказал Видов, допивая остатки водки. — Но второй предпочтительнее.

Лос-Анджелес город контрастов

На этом мы собственно с Олежей и попрощались — слова все сказаны, Столичная допита, конфетки съедены, что там еще делать-то было, в этом бассейне?

Ночью проснулся от отсутствия Ани рядом, посмотрел по сторонам, она оказывается на балконе сидела, закутавшись в одеяло. Вышел к ней: