Прода к Бахиреву от Калашникова 1-3 глава

ЭТО ПОПЫТКА ОДНОГО МОЕГО ТОВАРИЩА КОЕ ЧЕГО ПЕРЕИНАЧИТЬ В МОЕЙ КНИГЕ И ВОТ ЧЕГО ИЗ ЭТОГО ВЫШЛО. ТУТ ПОКА ТРИ ПЕРВЫЕ ГЛАВЫ.

Четвёртая книга из цикла "Адмирал Бахирев"

"Даёшь Царьград"

Пролог.

23 июля 1916г Петроград. Особняк на Фурштатской. Господин Гучков.

Удобно расположившись в кресле, Гучков просматривал газеты, время от времени что-то подчеркивая карандашом. За то время, что он отсутствовал дома, газет скопилось изрядное количество. Понимая, что большая часть этой писанины ему будет просто неинтересна, Александр Иванович вначале решил вычленить из этого вороха те статьи, что заинтересовали его хотя бы заголовками, чтобы впоследствии уже внимательно их прочитать. Газет было много, как и мыслей, которые появлялись после прочтения очередной статейки. В одной из них он наткнулся на описание совместной операции Черноморского флота и Кавказкой армии. Какой-то, без сомнения талантливый, корреспондент довольно интересно и красочно расписывал подвиги русских моряков и пехотинцев при захвате морским десантом турецкого города Синоп. Тут Александр Иванович стал припоминать, что, находясь в дороге, от попутчиков, он неоднократно слышал разговоры о взятии русскими войсками ещё одного турецкого города на побережье Чёрного моря. Тогда он не придал этому значения. Мало ли городов за последнее время заняли в этой Турции наши войска. Если начинать с февраля, то войска Кавказского фронта при поддержке флота неоднократно высаживали десанты с кораблей и брали турецкие приморские города и таким способом планомерно продвигались вдоль побережья. Но тут говорилось о Синопе, а ведь как знал Александр Иванович, этот городишко находится довольно далеко от линии фронта. Как человек послуживший в армии и изрядно повоевавши, Александр Иванович и сам неплохо разбирался во внутренних армейских хитросплетениях. К тому же через свой Красный Крест он был знаком едва ли не со всеми командующими армиями, да и просто с генералами. "Осведомителей", как он их называл, у него было много. Но никто из них в разговорах даже не упоминал, что в планах на лето 16-о года у русского командования значится захват этого города. Честно говоря, боевые действия Кавказского фронта Гучков рассматривал как военный театр второстепенный, и не заслуживающий его пристального внимания. А тут на тебе — почти в центре Турции захватывается город. Хотя, в летописях славного русского Черноморского флота город Синоп упоминается. Более шестидесяти лет тому назад русский флот под командованием адмирала Нахимова сжёг в Синопской бухте турецкую эскадру, да и сам город тогда выгорел наполовину. И опять отличился русский флот, который своими орудиями поспособствовал захвату города. И опять эта фамилия — Бахирев. Оказывается, именно он спланировал эту операцию и её осуществил. Но не это удивило опытного политика. Умно спланировать и блестяще провести операцию и даже кампанию, может любой знающий и опытный генерал или адмирал. Их, к величайшему сожалению, в нашем Отечестве меньше, чем идиотов с орлами и звёздами, но они есть. Александр Иванович был удивлён тем, что данная операция была одобрена Николаем, причём одобрена негласно. Получается, что этот малоизвестный Бахирев был лично вхож к императору? Лично!!! Удивляло ещё и то, что в Ставке о Синопе никто ни сном, ни духом не ведал. Даже начальник штаба Ставки Алексеев ничего не мог сообщить. Это было необычно. Почти всегда через штабных можно было узнать планы Ставки, при этом не особо потратившись на угощение.

И если рассуждать о самой операции, то тоже появляются вопросы. Конечно, этого Бахирева с его, как там их назвали — морскими пехотинцами, поддержали войска Кавказского фронта, так как этих пехотинцев у Бахирева, как упоминается в статье мало для штурма крепости. А Синоп — это крепость. Но каков этот адмирал! И ведь до середины пятнадцатого года о нём практически никто не слышал. Ну да, адмиралом-то он стал только в конце 14-го, когда ему доверили командовать бригадой крейсеров. И сразу такой взлёт. И первая крупная победа нашего флота в этой войне, тоже была одержана именно им. Тогда-то его карьера стремительно начала взлетать вверх. После этого о нём стали часто писать на страницах газет в победных хрониках. После боя в Рижском заливе, где он нанёс тяжелые потери Германскому флоту, многие стали его сравнивать чуть ли не с самим великим Ушаковым. Вот тогда-то Александр Иванович и заинтересовался личностью этого адмирала. Хотя, статьи эти уж слишком походили на выдумку про лубочного героя.

Выходец из донского казачества. Отличился ещё в Китае, за что был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. Проявил себя и в войне с японцами, награждён Золотым Оружием. Перед войной несколько лет на Балтийском флоте командовал флагманским кораблём, поэтому можно сказать, что является учеником или последователем адмирала Эссена. В последнее время к нему благосклонно относится царь. Сам собственноручно наградил его Георгием 3-й степени, для чего лично приехал в Ревель, где в тот момент лежал в госпитале раненый адмирал. Как-то в одной из приватных бесед генерал Рузский рассказал, что идея, подготовка, да и осуществление десантной операции осенью 15-о года на Курляндское побережье принадлежит именно Бахиреву, а не адмиралу Канину. Так это же очевидно. Бахирев же первого своего Георгия получил именно за успешное командование десантом, ещё в китайскую компанию. А теперь и на Чёрном море флот под его командованием осуществил несколько десантных операций. Теперь понятно, почему именно ему государь поручил командовать Черноморским флотом — предполагается захват проливов и Стамбула. Получается что Бахирев кое-что смыслит в морских десантных операциях. А что, у этого Бахирева вполне может получится, если ему выделить достаточно сил. Вот только до определённого времени его нужно попридержать. Да-с, нужно. А то сошёлся, видите ли, с Путиловым. А вот это уже нехорошо. Нехорошо и очень серьёзно. Деньги, причём большие и вооружённая сила многое могут сделать. Адмирал определённо пользуется популярностью среди сослуживцев и не только, и может так случиться, что за ним пойдёт флот, а флот, это пушки и пушки очень большие. А столица находится на берегу Финского залива.

Взяв в руки газету с прорисованной границей земель, отнятых у немцев и турок в эту кампанию Александр Иванович стол вдумчиво и неторопливо вспоминать известные ему изобретения и военные заказы последних двух лет. Кроме того, в памяти отложилось несколько случаев, когда на испытания нового оружия не пригласили не только посланников дружественных стран и журналистов, но и вообще почти никого не пригласили. Но почти на всех этих испытаниях присутствовал Император, и после этого появлялись крупные заказы Военного и Морского министерств, а немного позже победные реляции с фронтов. И фамилия Бахирев почти всегда присутствовала, хотя бы в качестве упоминания. И Гучков начинает осознавать причастность именно Бахирева к "успехам русского оружия".

"Подобный человек может быть как полезен для моих планов, так и крайне опасен. Необходимо выяснить, насколько он предан Николаю. Надо будет навестить его и приватно побеседовать, а повод побывать в Крыму у меня найдётся. Если не удастся привлечь его на свою сторону, придётся убирать, а не то могут возникнуть серьёзные трудности в достижении моих планов".

Убирать с дороги тех, кто мешал его планам, Александр Иванович умел хорошо, как же, как и находить единомышленников. А одним из основных пунктов его плана переустройства России было отстранение Николая II от реальной власти.

Почему-то Александру Ивановичу вспомнилась последняя поездка в прифронтовые госпитали. Он только вчера вернулся из Гомеля, куда ездил в составе комиссии по наблюдению за санитарным и медицинским снабжением армии. В этом городе для Юго-Западного фронта были оборудованы восемь госпиталей и пересыльно-эвакуационный пункт. С началом летнего наступления в Гомеле скопилось огромное количество раненых. С комиссией в Гомель прибыли два санитарных поезда, чтобы забрать тяжелораненых в госпитали Москвы.

Являясь особоуполномоченным Красного Креста, Александр Иванович неоднократно ездил в прифронтовую зону с начала войны. И он немало повидал за это время разного рода госпиталей и больниц, и как там обстоят дела с лекарствами и персоналом он знал не понаслышке, но вот то что там сейчас происходит... Кровь, гной, отрезанные конечности и этот непереносимый запах гниющей плоти, гноя и какой-то медицинской дряни, и всё это в одном флаконе. А ещё, и днём, и ночью, стоны и крики этих сотен и сотен раненых, покалеченных и изуродованных людей заставляющие стынуть кровь в жилах. И это он увидел только в одном прифронтовом городе. А за два года войны в России появились миллионы раненых и искалеченных. А война всё требует новых и новых жертв. Первоначального патриотического задора хватило максимум на полгода, а после крупных неудач на фронте и больших людских потерь примолкли даже официальные издания.

"Людишек-то конечно жалко, но мёртвых не воскресить, а безруких и безногих уже не вылечить. Зато эти жертвы, уже через несколько месяцев после начала войны заставили население в Империи начать роптать, и с каждым неудачно закончившимся сражением, роптать всё сильнее и сильнее. А это на руку моим планам. Только дворцовый переворот является выходом для России, для спасения её от всех бед, связанных с грозящей ей стихийной революцией"

Так рассуждал Александр Иванович, даже наедине сам с собою. И даже себе он не хотел признаться, что никакая Россия его не интересует. Единственно личная неприязнь к императору, даже ненависть двигала им. Как считал сам Александр Иванович, он был незаслуженно обижен царём, который на какое-то время приблизил к себе Гучкова, а потом полностью прекратил с ним какое-либо общение.

Одно забыл опытный и удачливый "неторгующий купец", как его называли — если император высказывает своё мнение о ком-то или о чём-то в приватной беседе, то ни одно слово этой беседы не должно оказаться известным кому-нибудь ещё, а уж тем более — продажным борзописцам.

И свержение лично Николая стало идеей фикс для Гучкова, хотя против монархии он ничего не имел. И даже не настаивал на Конституции.

Война, как это обычно бывает, проходит через каждую семью, оставляя за собой горе и слезы. И только "настоящие политики", т.е. настоящие мрази в человеческом обличье всегда использовали боль и горе народное в своих целях. Так было и так есть на Руси.

Александр Иванович принялся, как он говорил, "отстаивать монархию против монарха". Он решил заставить Россию так же возненавидеть Государя и его окружение, как он ненавидел его сам. "Режим фаворитов, кудесников, шутов" — говаривал он

Но чтобы самые убеждённые монархисты отвернулись от Николая, Гучков решил обвинить правительство в измене.

"Измена — это слово повсеместно бродит в армии и в тылу. Это началось ещё с разгрома армий Самсонова и Ренненкампфа в Восточной Пруссии и поражения (хотя некоторые считают, что там победителей не было, но русских-то войск было почти на двести тысяч больше) Северо-Западного фронта в Варшавско-Ивангородской операции. Шпионов видели повсюду, и эта шпиономания обуяла даже солдат. А тут так кстати подвернулся бывший жандармский подполковник Мясоедов, которого он ещё в 12-м году обвинял в создании в армии структуры, которую впоследствии назовут "особыми отделами". После этого, правда, состоялась дуэль. Мясоедов промахнулся, Гучков стрелял в воздух. Тогда дело за недоказанностью закрыли, но подполковнику пришлось уволиться. С началом войны он подал прошение о возврате на военную службу. После этого был призван в армию в ополчение и поначалу служил где-то во внутренних районах Империи. Но он хотел на фронт и обратился с этой просьбой к тогдашнему военному министру Сухомлинову, с которым был хорошо знаком и тот дал ему рекомендательное письмо к командующему 10-й армии генералу Сиверсу. Не знал тогда Сухомлинов, что это письмо станет концом его карьеры. А генерал Сиверс получив рекомендательное письмо от самого министра, поручил уже полковнику Мясоедову возглавить агентурную разведку. В конце января 15-го года 10-я армия потерпела тяжелое поражение. 20-ый корпус был почти полностью уничтожен. Александр Иванович тогда высказался в том плане, что "просто так" поражений не бывает. А столь тяжёлые поражения бывают только в том случае, если все планы командования становятся своевременно известны врагу. А это ИЗМЕНА, господа! Как-то сразу вспомнили о полковнике, который ещё до войны обвинялся, в том числе, и в шпионаже в пользу Австро-Венгрии. Да и сейчас он работает с агентурой, но вот с чьей? Роковым для Сергея Николаевича Мясоедова стало то, что командование получило прекрасный шанс свалить собственную тупость на шпиона. Кроме того, ведь у бывшего жандарма и предателя есть протекция. И от кого? От Военного министра! Получается, что в ужасном поражении армии виновен и министр. А кто его назначил? Таким образом Гучков мог не только покончить с Мясоедовым, но и сильно ударить по царю.

При этом Александр Иванович старался показать врагом России не царя вообще, а царя конкретного. Именно Николай II был его целью. Доведя Мясоедова до ареста и суда, Гучков не смог бы покончить с бывшим жандармом, если бы не очередной идиот при власти. Великий Князь Николай Николаевич-младший терпеть не мог Военного министра Сухомлинова. Ещё являясь главнокомандующим Гвардии и гарнизона столицы, он неоднократно пытался вмешиваться в дела не только Военного, но и других министерств. Лично храбрый, но далеко не гений, дядя царя не признавал никаких авторитетов, кроме себя. А тут такой конфуз — у Верховного Главнокомандующего целая армия почти уничтожена. Кто виноват? Царственный племянник ведь может отчёт потребовать. А тут такой шанс от Александра Ивановича Гучкова. Есть шпион, и есть его покровитель — препротивнейший, кстати, человек. Осмеливался спорить с Самим Николаем Николаевичем. Да ещё и генерал Поливанов на помощь Гучкову подоспел. Уволил его Сухомлинов в отставку. Надо честно признать, что очень неглупым человеком был Алексей Андреевич Поливанов. И служил неплохо и ранения имел и Николаевскую Академию Генштаба окончил первым в выпуске. А это, господа, дорогого стоит. Да и потом, будучи уже Военным министром, славно потрудился для России. А тут совпало. И ненависть к Сухомлинову и равнодушие к Мясоедову, и амбиции, как впоследствии оказалось — вполне обоснованные. Мясоедов стал козлом отпущения российских военных неудач, и что организаторы дела знали о его невиновности и поэтому судьи поначалу не вынесли обвинительного вердикта. Но дело решила резолюция верховного главнокомандующего Великого князя Николая Николаевича: "Всё равно повесить!".

И после казни Мясоедова ушёл в отставку Сухомлинов.

А туповатое и вороватое большинство Государственной Думы вполне было довольно, и продолжало верить в Гучкова и пугать друг-друга царём-изменником. Но если первое они делали в открытую, то второе потихоньку, в кулуарах, не при всех. И предложения, которые царь вносил на рассмотрение тормозились, решения откладывались. Одно слово — оппозиция, либералы, иху мать! Иуды, если по православному.