Тут я кстати была не справедлива к Парвати,в том что произошло ее вины нет, скорее наоборот подруга избежала разоблачения вовремя вспомнив об этих чарах на дуэльной площадке и не стала рисковать активируя закладки внутри контура, вместо этого подорвав все снаружи и рассчитывая что это так же неплохо сработает. Она же не могла знать, что Герми слегка нахимичила. Так что стоит признать, что тут есть и моя вина как организатора, не проверившего все заранее, и не предусмотревшего очевидной ситуации. Но я, же все и исправила, обернув сильно изменившийся план в нашу пользу.
В гостиной мое возвращение ажиотажа не вызвало, поскольку перед этим на допрос водили всех старшекурсников, а первый курс оставили напоследок, и ничего нового я сказать уже не могла. Разве что обрадовала новостью о возможности помыться, чем все и поспешили воспользоваться, в том числе и я, чтоб не вызывать лишних подозрений.
Мимолетного общения с Дамблдором мне хватило, чтоб понять его позицию, виновниками он считает близнецов, ибо больше некому, но при этом будет пытаться их выгораживать и спускать дело на тормозах. Не понимаю, только, как он собирается это проделать, ведь на нашем факультете в авторстве всего случившегося никто не сомневался, и дополнительные доказательства не требовались. Даже если Дамби заявит что Уизли ни в чем не виноваты ему никто не поверит.
Уизли, причем без разбора близнецов или каких других представителей этого семейства готовы были удавить при первой же возможности. А что вы хотите, пять минут в алхимическом дыму не настраивают на мирный лад, тут вопрос уже даже не в подлости и нарушении правил дуэли, а личная месть. И подозреваю на остальных факультетах ситуация отличается не слишком сильно. Практически все уже написали письма своим родителям и только и дожидались возможности их отправить, чтоб поднять еще большую бучу. Я в стороне не осталась и тоже сообщила Андромеде все, что требовалось, скандал только набирал обороты и утром когда появится возможность эти письма отправить выйдет на совершенно новый уровень, вырастая из маленькой подставы рыжих в политический удар по Дамблдору...
Падма так же понимала во что выливается ситуация и чем нам может грозить разоблачение. Естественно это понимание не проходило бесследно, пока шла вся суета, допросы гневное обсуждение подлости рыжих в Гостинной, с обещаниями им всевозможных кар, она была сосредоточена на другом. И даже перед допросом у Дамблдора серьезных опасений не проявляла. Но вот сейчас спрятавшись в нашей спальне и избавившись от лишних свидетелей, на девочку свалился нервный отходняк и полное понимание опасности разоблачения, так что она моментально расклеилась. Забравшись на кровать Падма сжалась в комочек обхватив руками прижатые к груди колени и задрожала клацая зубами.
Я не бросила перенервничавшую подругу в момент слабости и поспешила обнять ее.
— Ним. Мне страшно...
— Не бойся, я же рядом. — Успокаивающе проговорила я, поглаживая подругу по голове. — Не сожалей о сделанном. Это глупо и бессмысленно. Верь в своих друзей...
Я еще много всего говорила, успокаивая Падму, и если уж подвернулась возможность и девочка оказалась так эмоционально открыта, закладывала в нее соответствующие установки, без всякой магии, просто призывая доверять мне и верить, что я всегда помогу. Это было совершенно не трудно в текущем ее состоянии. Беспокоило меня лишь одно, Падму я успокою, а вот как быть с Герми и Парвати? Остается надеяться, что они покрепче и поавантюрнее, и всё случившееся не воспримут так остро, Парвати так уж точно, а Герми, уже привыкла признавать мое мнения и мои действия первичными, не сомневаясь в них, так что все будет нормально.
Мы так и заснули, крепко обнимая друг, друга. Сегодня у нас даже вечерней тренировки не было, что наверняка очень сильно обрадовало Скиттер, получившую выходной и не подвергавшуюся медицинским экспериментам юных натуралисток.
Утром я проснулась в объятьях Падмы, и некоторое время наблюдала, как она во сне жует мои волосы, размышляя, стоит её будить, на утреннюю гимнастику, или дать отдохнуть после вчерашнего. Собственно долго размышлять не пришлось, поскольку уже привыкший к ранним подъемам организм сам разбудил свою хозяйку.
— С добрым утром, тьфу. — Поприветствовала меня Падма, весело улыбаясь. — На тренировку?
— С добрым утром. — Улыбнулась я в ответ, понимая, что вчерашняя слабость Падмы испарилась, и больше уже не повторится.
Я чувствовала, что подруга стала капельку сильнее, и заметно ближе ко мне. До этого мы были подругами, но все, же больше общего у меня было с Парвати, а Падма была чуть в стороне, теперь, же что-то изменилось в лучшую сторону, и ради одного этого стоило бы организовать всю эту бузу и небольшой нервный срыв.
После всех утренних мероприятий, выбравшись с подругой в гостиную, я поняла, что страсти ничуть не утихли, что и не удивительно.
— Нимфадора! — Позвала Дафна, заметив мое появление.
Подойдя к блондинке, я поздоровалась и поняла, что Дафна заранее догадалась о предстоящем аншлаге в гостиной и заняла мне место рядом с камином, приготовив и несколько стаканов с соком. Будем считать это намеком на желание войти в мою компанию.
— Я хотела поблагодарить тебя за то, что помогла выбраться из этого жуткого дыма вчера, если бы не ты я там точно задохнулась.
— Брось, — улыбнулась я, — никто же не задохнулся, я всего лишь уменьшила время мучений приготовленных для нас братцами Уизли. — Скромно признала я. — А что за сок? Виноградный, а Падме больше вишневый нравится, так ведь подруга? — Намекнула и я, желая, убедится в своих предположениях.
По кивку Дафны толстуха Милисента, придерживая подол мантии, посеменила в центр гостиной, где всегда стояли различные напитки и печеньки. Ого! Кажется, Дафна прониклась тем, как я могу разбираться со своими противниками. Сначала Пэнси, а потом такое случается с близнецами. Вряд ли она даже теоретически допускает вероятность того что дымовую ловушку устроила я, но наверняка уверена, что именно я приложила руку к тому что Уизли в этот раз не уйдут безнаказанными, ведь у них точно что-то пошло не так. А поняв, решила не затягивать с выбором стороны, тем более я и сама давала довольно прозрачные приглашения дружбы. Правда вместо того чтоб дрессировать Фэй, как я предлагала, она возглавила бывшую свиту Пэнси и весьма успешно.
Теперь я с полной уверенностью могу заявлять, что стала лидером всего первого курса слизерина. Конечно, понадобится еще некоторое время, чтоб окончательно закрепить за собой эту позицию, но это уже мелочи. Думаю уже сейчас все, всё прекрасно понимают, разве что кроме Малфоя, считающего себя самой важной шишкой, но его достаточно в этом не разубеждать и проблем не будет.
Настроение у меня и без того неплохое еще больше повысилось, вскоре к нашей девчоночьей компании присоединился Тед, а за ним подошел и Драко со своей молчаливой свитой из Креба и Гойла. Пожалуй, я с ними за почти две недели учебы и парой слов не обмолвилась, но это потому, что они были совершенно безынициативны привыкнув во всем подчиняться спесивому Малфою и сами по себе ничего не решали.
Все наши разговоры крутились вокруг одной и той же, всем известной темы. Особо подбрасывать огонька не требовалось, но я постаралась ненавязчиво донести до Малфоя какие тезисы он должен вписать в письмо своему отцу, чтоб тот отреагировал максимально бурно. Хотя думаю, и без моих подсказок он сможет все выставить в нужном свете, и не он один, но лишняя страховка не помешает.
Вскоре посиделки в гостиной пришлось сворачивать и двигаться на завтрак, там нас уже ждали все пострадавшие, попавшие вчера в больничное крыло. И даже Пэнси пристроилась в уголке слизеринского стола и делала вид, что внимательно изучает скатерть, переминая ее в руках, ожидает новых насмешек, и правильно делает, топить противника надо до конца. За учительским столом так же был полнейший аншлаг, и едва все расселись, как Дамблдор взял слово.
Болтал он долго, самозабвенно, о необходимости прощать, о детских шалостях. Уверял, что все уже благополучно разрешилось, и наказывать никого, кроме непосредственных участников не будут. Ведь виноваты все кто присутствовал на дуэли и не остановил и не рассказал учителям о запрещенном действии.
Короче сначала подавил на совесть, а после постарался припугнуть. В завершении вызвал близнецов, которые хором стали просить прощения, признаваясь во всех грехах, интересно он сам заставил рыжих прекратить отпираться и признать "очевидное" ради смягчения наказания, или рыжики просто сломались под прессингом преподов?
Должна признать речь вышла отменная и прочувствованная, и подействовала она примерно на половину учеников, грифиндорско-пуфндуйскую половину и то не в полной мере. Судя по тяжелому вздоху, с которым Дамби опустился на свой трон он и сам понял, что не достиг желаемого результата. Да нет, он не дурак, значит, и не мог рассчитывать одной речью убедить всех не раздувать это событие. А значит, речь достигла результата выставив слизеринцев не способными прощать раскаявшихся коварными гадами, несколько утрирую, но все же...
В любом случае мы не собирались идти на поводу и замалчивать выходку Уизли, слишком многие имели на них зуб, и слишком многие были серьезно обижены за вчерашнее, чтоб удовлетворится назначенной виновникам трехмесячной отработкой. Письма были отправлены, тем самым, инициируя новый этап разбирательства.
Глава 32
День, начавшийся эмоциональной речью Дамблдора, продолжился обычным порядком. Разве что на занятиях что Квирел, что Макгонагал вместо преподавания собственного предмета, пытались вести агитацию и замять и сгладить скандал, утверждая, что все виновные уже и без того наказаны. Смысл этих увещеваний был не понятен, поскольку они приводили только к новым и новым виткам обсуждения случившегося, скорее накручивая, чем успокаивая.
Я с подружками, как и все остальные, так же принимала участие, в этих спорах выражая свое возмущение, ничем не показывая свою причастность. Собственно мы даже между собой и наедине не касались темы нашего участия во всем этом, я чуть перестраховалась, и наши обоюдные клятвы вообще запрещали, о чем-либо упоминать, неважно кому. С одной стороны это гарантия безопасности, а с другой, меня жутко мучило неутолимое любопытство, по поводу того, что же Гермиона наварила и как умудрилась испортить элементарное зелье, превратив его в опасную вещь. Но цена за безопасность не велика, было бы куда хуже, если бы Магия не приняла нашу клятву. Такое тоже вполне возможно и тогда подругам от навязчивого любопытства старого лигамента никакие артефакты не помогли бы. Артефактный щит способен защитить разум от новичка и дилетанта, а опытный мозгоклюй просто обойдет статичную защиту, вне зависимости от ее силы и доберется до того, что хочет. Но пока другого выхода нет, серьезные тайны будем прятать под клятвами, все, же Магия ко мне благосклонна, а защите разума начнем учиться, как только позволит возраст.
Про Пэнси, я тоже не забыла, но, помня стремление, Джемы жить дружно внутри факультета, и не желая портить с ней отношения, я решила не устраивать глобальный травли побежденной, ограничившись для начала полным бойкотом. Устроить его оказалось не трудно, всего одно замечание, что общаться с этой засранкой ниже достоинства аристократа и Малфой уже сам, брызгая слюной, подводит теоретическую базу под это высказывание, вполне согласующееся с его раздутой гордостью, тем самым, агитируя старшекурсников, и случись что, принимая недовольство Джемы на себя. А вся остальная моя команда и без лишних слов уловила мое желание, а если кто и не уловил вроде Милисенты, то Дафна ей объяснила.
В обед, пришла первая информация со свободы, обычно почтовых сов запускали только по утрам, но тут птицы проникли контрабандой, видимо имея пометку срочно. Многие аристократы, в том числе и я, получили ответы обеспокоенных творящимся в школе бардаком. Если отбросить словоблудие то попечительский совет, членом которого являюсь и я, как наследница рода Блэк, но мои интересы представляет магический опекун, направляет в школу обширную комиссию для расследования. Как я и предполагала, многие воспользовались возможностью надавить на Дамби, который мало того, что как Директор подставился, так еще и Уизли его комнатные зверюшки и ему придется за них заступаться.
Я уже говорила, что изначально и в мыслях не имела раздувать маленькую подставу до таких размеров, но если уж события сами так складываются, то необходимо идти в общей колее. Лично я от наезда на Дамблдора сейчас ничего не выигрываю, но даже малейшее ослабление его позиций в будущем может пойти мне на пользу. А, учитывая, что мама прочно помирилась с сестрой, восстанавливая свое влияние в магическом мире. Вся эта буза может даже сейчас положительно сказаться на роде Блэк, поскольку, как и прочие члены попечительского совета, Андромеда за утрясание скандала может стребовать с главы визенгаморта какие либо уступки, а поскольку она выступает единым фронтом с Малфоями, то рассчитывать можно на что-то существенное.
Я не знаю, что вообще мама собирается выиграть из всей ситуации, она этого в письме не написала, дав только несколько намеков на саму возможность на всем этом поживиться. Но я думаю, чем громче будет скандал, тем лучше, и у меня есть способ разжечь его посильнее, пустив в ход давнюю закладку. Тем более, я уже стала замечать за Скитер признаки апатии и полного слома, а ломать ее нельзя, ведь тогда она полностью потеряет свою ценность как журналистка.
Я мариновала журналистку в колбе, не только из-за желания наказать ее за ту давнюю статью, хотя и это тоже. Но главная причина была в том, что мне требовалось довести ее до края, когда она будет на все готова ради спасения. В магическом мире не так уж и много способов обеспечить верность человека, а если точно, то их практически нет.
Та же знаменитая черная метка пожирателей смерти не более чем маячок и средство связи, плюс возможность отправить по этой связи заклинание, в том числе и смертельное, если не озаботится ее блокировкой конечно. Но верности эта метка не обеспечивает. Клятвы и непреложный обет, как я уже говорила, работают отлично только с минимумом условий и абсолютной недвусмысленности их формулировок и хорошо помогают только хранить информацию. Если заставлять клясться в чем-то большем, то тут возникают возможности для уверток. И более того если одна из сторон договора заключает его против воли, то такая клятва заметно теряет в силе практически ни чем, не грозя клятвопреступнику.
Именно поэтому мне и требовалось довести Скиттер до самого края отчаяния, а после подарить свободу, потребовав взамен клятву. Клятву, которую, не смотря на всю ее тяжесть, она принесет с радостью лишь бы только не вернуться обратно в колбу. А самое главное, я умею четко формулировать условия договора, не подразумевающие двоякого толкования.
Единственное что мне оставалось, для завершения вербовки журналистки, это решить каким путем ее освобождать. Открыть карты и напрямую стребовать клятву, или предстать в виде неизвестного благодетеля в балахоне проникшего в девчачью спальню и спасшего журналистку, о которой узнал совершенно непонятным образом. Нет, лучше сделать, так что эта клятва для нее будет вообще уж последним и единственным шансом, а тот факт, что я знала об истинной природе зажившегося у меня жука, лучше и дальше оставить тайной. А то ведь так вместо благодарности можно получить жажду мести.
