— Несса, вечно ты обрастаешь вещами, как хомячок. Ботинки раздобыла где-то, плащик кавайный. Вампиров куда подевала? — ворчал Витарр, оглядываясь по сторонам. Наконец, выбрал подходящий кирпич и выбил дно у клетки. — Вот, так получше будет, ни к чему грязь с собой тащить. В эту тряпку заворачивать? — Он потряс у меня перед носом сеткой и, получив утвердительный кивок, мгновенно обернул серебро, стараясь не прикасаться к прутьям. Потом сгреб остальные пожитки и потащил к машине. Какой-то он странный сегодня. Сухой кашель, раздавшийся с моих колен, заставил меня снова посмотреть на больного эльфа. Он прикрыл рот грязной ладошкой и весь как-то сжался в несчастный страдающий комочек.
— Что ты решил? — Не буду жалеть, не буду.
— Куда я пойду? Последний из маленького народца. А ты могла бы с уважением ко мне обращаться. Таких прекрасных созданий, как я, нигде в мире больше нет. Единственный представитель волшебной страны, а тебе даже шоколадку жаль купить. — Он снова отвернулся, кашляя в кулак. — Гордиться должна, что я вообще с тобой разговариваю.
— Это поэтому тебя в клетке держали, уникальный экземпляр? Не кормили, обижали. То-то на оборвашку похож. — Отмерла, наконец, Катерина. — А я-то думала, феи чудесные, сказочные существа. Добрые и веселые. Эх, ты, пикси. — Из её уст последние слова прозвучали оскорблением. Она показала жестом, что ждет меня в очереди, и ушла. Обиженный на весь мир страдалец сгорбился, стараясь поплотнее зарыться в перчатку. Вздохнув, я прикрыла его свободным концом шарфа.
— Вынуждена настаивать на твоем обещании. Говори, или оставлю здесь, на скамейке, замерзать. Тем более что фей у меня дома — целый маленький клан. И любой из них намного лучше, чем ты.
Конечно, я не собиралась бросать его одного, больного и беспомощного. Но он же об этом не знает. Или знает?
— Правда?
— Что правда?
— Есть ещё феи и эльфы? — Серые глаза с надеждой уставились на меня. Ответил ему Витарр.
— Она не врет. А эти мелкие тарахтелки здорово заплетают косички, вот, можешь у меня посмотреть. Вчера утром наплели штук триста, до сих пор держатся. Пойдем в машину. У ведьмы в сумке есть куча влажных салфеток, хоть оботрёшься в тепле, уж очень сильно от тебя воняет, друг. Продукты в одну корзинку сложим, вторую тебе освободим. Идем? Не нравится мне здесь, чую нехорошее что-то.
— Что бы это такое могло быть? А? Оборотень? — За широкой спиной Витарра выступила из тени высокая стройная фигура мужчины в длинном расстегнутом плаще. Седые волнистые волосы, увязанные шнурком в хвост, и рукояти мечей, торчащих из-за спины, говорили о том, что перед нами ведьмак. К моему сожалению, не Доминик, другой. Спасите, помогите. Ойей. Глаза вроде нормальные, без вертикальных зрачков. Попробую договориться, пока викинг стоит и сжимает кулаки, напрягая мышцы. Вот перейдут оба в боевую форму, скандал будет, точно. А нам некогда воевать, ехать нужно.
— Простите, а таможня ночью работает? — Сама прикрываю шарфом мелкого, мало ли, может они и на фей охотятся.
— Да, ведьма, проезд через границу в любое время при наличии правильных документов. Вы заполнили декларацию? Оружие, драгметаллы, валюта, наркотики. Что везете и куда путь держите? — говорит, а сам глазищами своими на Тарра уставился и смотрит, как будто никогда оборотня не видел. Тут еще Катюша не вовремя подошла:
— Вы чего здесь так долго? Очередь подходит наша, две машины перед нами осталось. Я все документы приготовила. Молодец твой Сайгош, учел, что ты машиной можешь поехать, все нужные визы есть. А мне папа в прошлом году делал. Ой, здравствуйте! Что-то случилось? — Красавица делала вид, что не заметила сразу нашего собеседника. Плохо получилось, не по Станиславскому. Страж не поверил, тут же оскалился и потянулся за мечом. Я сделала шаг вперед, отодвигая Катерину себе за спину. Если учесть, что она на голову выше, со стороны это смотрелось, наверное, смешно.
— Декларация в порядке. Документы в машине. Мы проездом, нигде задерживаться не будем. Пропустите, пожалуйста, нам нужно быстрее добраться до Ла-Манша.
— Зачем? — Ведьмак перестал тянуться к мечу и пристально разглядывал мое лицо. — Мы не встречались раньше? Где-то я тебя видел.
— Точно нет. У меня только один знакомый из ваших, Доминик. Кажется, он в Белом Совете числится. Недавно был у нас, по делу.
И тут вылез пикси. Высунул голову из-под шарфа и возмущенно принялся воспитывать работника таможни.
— Слушай сюда, быстро! Мы ведьму везем. А ты — мешаешь. Вот, чтобы она тут вам ничего не взорвала, давай, пропускай машину! Если не понял, смотри лучше. Она плохо справляется с огненной стихией, если разозлится, хана Вашему пропускному пункту и всем людям, что здесь толкутся, тоже. — Выражение лица у товарища из угрожающего мгновенно изменилось на восхищенное. Страшный воин улыбнулся и прошептал:
— Фея! Настоящая! А крылышки у неё есть? — Он потянулся потрогать. Мелкий тут же клацнул зубами.
— Я тебе покажу фею сейчас! — разозлился крылатик, напрягая здоровое крылышко и усиленно пытаясь вылезти из теплой перчатки.
Витарр не стал слушать абсурдные переговоры. Всем было понятно, что гроза миновала. Он спокойно пошел к машине, за ним дружно потопали дамы, то есть я и Катя, оставив на площадке растерянного стража порядка. Он-то думал, что раскрыл заговор ужасных оборотней, а ситуация оказалась намного прозаичнее. Люди просто едут по своим делам.
Нас пропустили, проверив документы и заглянув в багажник. Посчитали по головам, записали в компьютер, плюс ещё в толстую большую книгу, после чего пожелали удачного путешествия и, помахав на прощание небольшим флажком, подняли шлагбаум. Ура, мы в Польше.
В рукаве зашебуршился пикси. Пришлось вытаскивать его вместе с перчаткой.
— Ну, ладно, так и быть. Даю клятву не причинять зла тебе и твоим друзьям. Меня зовут Пирс. Верзила сказал, что здесь я смогу привести себя в приличный вид.
Следующие два часа я помогала эльфу. С помощью трех пачек антисептических салфеток мы старательно оттерли месячную грязь с тела, оставив мытьё волос на потом. Хорошо, что Мэг положила в сумку пару клубков тонкой шерсти и крючок. Потратив немного времени, фантазии, воображения, а также терпения, потому что всё время, пока вязала, Пирс, обмотанный льняной салфеткой, комментировал мои действия, я состряпала приличный костюм. Штанишки, свитерок с прорезями для крыльев. Сложила нитку вчетверо и сплела толстые носки, получилось что-то типа валенок. Причем все одного цвета, красного. Хи-хи. Теперь все встречные фэйри будут знать, что наш спутник ищет себе пару. А что я могу сделать, если пряжу другого цвета можно будет купить только в городе, до которого ещё ехать и ехать. Грязные лохмотья вместе с использованными салфетками мы честно сложили в пакет, чтобы выбросить на ближайшей заправке в мусорный ящик. Можно было, конечно, остановиться и устроить небольшой костерок на обочине, но сзади уже третий час тащился серый Фольксваген с номерами, заляпанными грязью. Витарр заметно нервничал, но оторваться от слежки пока не пытался. Катерина молча смотрела в окно. Пирс крутился перед маленьким зеркальцем, периодически косясь в сторону девушки.
— Знаешь, а волчица грустит. Обижается на верзилу. И совсем недавно у неё был с ним секс.
Я чуть не подавилась конфетой, предварительно втихую вытащенной из кармана. Даже бумажка не зашелестела!
— Ты ешь конфету! Я ж говорил, что ведьмы — все жадины.
— А ты со мной булочкой не поделился.
В кармане нашлось ещё несколько конфет. Видимо, совершенно случайно, я взяла их из вазочки в холле, когда покидала замок. Витарр отказался, Катерина презрительно фыркнула, поэтому мы с Пирсом разделили вкуснятинку между собой. Потом я придвинула к себе шкатулку и принялась её ощупывать. Ни звука, ни движения. Открывать или не открывать? Вот в чем вопрос! Шекспир был знаком с фэйри, определённо. С другой стороны, ну что там может быть хуже, чем ворчливый грязный сквернослов с поломанным крылом? Я подняла крючок, удерживающий крышку, и заглянула внутрь.
Зарисовка 29. Неприятный сюрприз.
Витарр велел всем сидеть тихо и не мешать ему своими разговорами. До Вроцлава от границы ехать больше пятисот километров. Дорога хорошая. Нам оставалось терпеливо покачиваться в машине и стараться не заснуть. Это я про себя. Продукты из двух корзинок переместили в одну, а вторую, ту, которую дала мне из дома Мег, выделили для Пирса. На дно положила вязаную кофточку, сверху сложенную в несколько раз футболку. Бедный измученный пикси, наконец-то, угомонился и крепко заснул, укрытый клетчатым полотенцем. В корзинке мне совершенно случайно попались несколько важных вещей: магнитный мел, тонкая сумка из небеленого полотна, крупная соль в плотном мешочке, даже небольшая глиняная ступка с пестом, травы измельчать. И хрустальный флакончик с притертой крышкой в бархатном чехле. Если выехали мы вчера утром, то, получается, сегодня я еще не пила свои капли. Проверять, что случится, если пропущу приём фейского эликсира, не хочется. Достала бутылку с остатками морса, налила в пластиковый стаканчик, капнула туда три капли, и выпила, плотно закрыв крышечку флакончика. Не потерять бы. Подумала и положила его во внутренний карман своего топа. Давно пришила чуть ниже уровня груди. На всякий случай, а вдруг надо будет что-нибудь спрятать? Мел, сумку и соль разложила по карманам плаща.
Катерина молчала, отвернувшись к приоткрытому окну, тихонько барабанила пальцами по стеклу, думала свои тайные думы. Викинг нервничал. Его чувствительную натуру раздражал преследующий нас Фольксваген универсал. Ещё пара часов такой езды, и за рулем будет сидеть злющий белый волк в истинной ипостаси. Как же ему удастся рулить лапами? Я тронула Тарра за плечо и попросила остановиться. Нам всем нужно подышать, расслабиться, сходить в ближайший лес для исследования. Вдруг там растение нужное растет без присмотра.
Катя вышла из машины вместе со мной. Осматривая ближайшие кусты, мы наткнулись на заросли шиповника. Оставить всё, как есть, я не могла, поэтому достала из кармана тонкую полотняную сумку и принялась собирать спелые ягоды. Можно будет запаривать в термосе для питья. Вкусно, полезно и пахнет хорошо. Можно пить без сахара. Через минутку подошла Катюша, полюбовалась моими стараниями, пригнула колючую ветку к себе и тоже стала обдирать шиповник. Ей, видно, тоже хотелось подышать прозрачным осенним воздухом, а не возвращаться пока в машину.
— Несса, я плохо поступила, да? — Наконец, не выдержала нашего молчания девушка и заговорила со мной о том, что её тревожило.
— Конечно. Тебе следовало остаться дома и заниматься своими детьми. Сама видишь, дорога опасная, длинная, мало ли что нас ждет впереди.
— Я спрашиваю твоё мнение о том, что сказал пикси. — Катерина покраснела и ещё энергичнее взялась обрывать с ветки ягоды. — Ну, про это.
— Так вы ж вроде муж и жена. Что здесь такого страшного? Или тебе не понравилось?
— Понимаешь, это была моя инициатива. А Тарр почему-то перестал разговаривать со мной. В машине отвернулся и молча сидел, пока ехали к границе. А когда пробили шину случайно, мне даже колесо пришлось менять самой. Потому что великий могучий Вождь обиделся на весь мир, обернулся волком и убежал в лес, решил, видите ли, поразмяться. Он даже не ел ничего со вчерашнего дня. Круги черные под глазами, похудел. Сам на себя не похож.
Расстроенная Катя не сумела удержать злых слез, капающих против её воли. Девушка плакала, неумело вытирая мокрые глаза тыльной стороной ладони, хлюпая носом, и некрасиво скривив губы. Волчица не притворялась. Она, действительно, переживала, не понимая причин, по которым викинг вел себя с ней, как с чужой женщиной. Вот, пожалуйста, теперь мне придется разговаривать с оборотнем на щекотливую тему. Сзади послышались чьи-то шаги. Я обернулась, рассеянно держась рукой за колючую ветку шиповника, увидела белокурую копну волос викинга и стала поворачиваться к девушке, чтобы сказать, что наш тет-а-тет заканчивается. Именно этот момент выбрала Катерина для нападения. Она злобно сузила глаза, пылающие желтыми отблесками начинающегося оборота, что-то прошипела и с усилием толкнула меня открытой ладонью в грудь. Как раз в солнечное сплетение. За моей спиной раздался треск, будто кто-то разорвал крепкую ткань одним движением, и я провалилась спиной непонятно куда. Приземление получилось жестким. Похудевшая задняя часть тела плохо отнеслась к такому обращению и тут же разболелась. Синяк будет на всю, э, поверхность ягодиц. Вставая, я постаралась сразу же осмотреть место, куда меня угораздило вляпаться. Ай, холера! Девчонка же ударила меня прямо в грудь! Я опустила глаза, рассматривая ожидаемые повреждения. На самом деле, если вас ударит оборотень, то его рука выйдет из тела с другой стороны. Они свободно машины поднимают легковые, а тело человека хрупкое и нежное. Сломать можно, починить — трудно. Опасливо прикоснулась к себе в области солнечного сплетения. Уф. Мы оба целы, и я, и флакончик с сиропом. Моего носа коснулся чуть заметный запах цветущей вербены. Спасибо феям, этот своеобразный отголосок намерений моих друзей, создавших бальзам, пытается меня успокоить и придать силы. Хорошо, с этим феноменом я разберусь позже, когда выберусь отсюда.
Вокруг меня царила странная пустыня до самого горизонта, в какую сторону ни посмотри. Под ногами толстый слой красного песка, больше похожего на пыль, чуть сбоку кривые мертвые ветки изломанного кустарника. Если приложить ладонь к глазам козырьком, то можно разглядеть далеко впереди развалины какого-то строения. Над головой низкое тяжелое красно-бурое небо с багровыми тучами. Слева, в пяти шагах от меня, поверхность земли поднималась пологим склоном холма, закрывающего собой несколько других, только ниже высотой. Вот оттуда, из-за возвышенности, я и услышала рычание. Спустя пару минут меня окружили изможденные, в клочьях слезающей шерсти, псы с красными глазами. Всего восемь или девять особей. Что интересно, вели они себя одинаково, рычали, поднимая верхнюю губу и демонстрируя клыки, ходили кругами. Я узнала болонку, голубого дога, трех спаниелей, двух дворняг и одну немецкую овчарку. Так вот куда они подевались! Знать бы еще, что это за место. Стоп, ведь у меня с собой магический справочник на все случаи жизни!
— Шайла, вылезай, поговорить надо.
— Ни за что. Мне страшно. Ты вообще соображаешь, где мы сейчас? — Общаться с Духом намного легче, когда он вне моего сознания. А при его мысленных тирадах моя бедная несчастная голова сразу же начинает раскалываться на части от боли.
— Выходи, давай бегом, а то тут мы и останемся. Собачки вот голодные, не откажутся перекусить одной тощей ведьмой. Хоть и набор костей, но всё лучше, чем ничего. Конкретный же сиреневый экземпляр эктоплазмы зависнет здесь надолго. Скорее всего, навсегда.
— Нет, нет, нет, только не это. — С этими словами Дух явился передо мной в виде худого высокого старика в мантии, шляпе и с посохом в руках. Гэндальф сиреневый. Он настороженно уставился на собак, потом растопырил руки в стороны и резко зашипел непонятные слова в их сторону. Собаки расширили круг, по которому ходили вокруг меня, метра на два, но никуда не делись. Кое-кто даже лег, в ожидании первой же моей ошибки.
