Лесной дом

— Да, как целитель, дан Мичил был очень хорош, — тоже задумчиво сказал дан Герхард, и они расстались, потому что во дворе закричали всадники, выкликая своего командира, а старшие маги (высунулась из-за угла Алиса) осматривали двор в поисках своих подопечных.

Через три дня Виктор и Алиса уже могли с закрытыми глазами найти дорогу к домику пасечника. И не только потому, что к месту была протоптана тропинка, а потому, что набегались по ней — несколько-то раз за день, да и ночь. Постепенно оба научились видеть то, что необходимо, и им открылось жутковатое зрелище матки. Та пласталась и впрямь по всему помещению. И вроде бы легко было отметить все семь её жизненно важных центров на теле. Но теперь и Виктор, и Алиса чётко видели проблему: эти центры — перемещались! Причём всегда прихотливо и непредсказуемо! В том смысле непредсказуемо, что они могли внезапно дёрнуться и разлететься в стороны. А ещё могли пропасть — и приходилось вновь напрягать зрение, чтобы разыскать их. Да ещё сияли не всегда равномерно. Порой ученики магов огня могли не досчитаться зеленовато-жёлтых точек, а потом обнаружить, что парочка из них просто-напросто чуть ли не погасла.

Через пять дней юные маги уже легко разыскивали все нужные точки, даже если они резко исчезали и перемещались в неожиданные места.

Через неделю научились различать эти точки. Именно различать, потому что при тренированном магическом зрении выяснилось, что у точек может быть не только разная форма, но и цвета могут отличаться определёнными оттенками. И началась кропотливая работа, когда каждый получил "собственную" точку. Все отслеживания теперь проходили по одной схеме, когда маги напряжённо наблюдали, одновременно вслух отмечая:

— Моя точка прошла от левого угла вниз.

— Моя потускнела — слева от правого угла крыши.

— Моя опустилась вниз, под второе окно.

Через день приехал дан Ристерд — с сестрой дана Маркаса, леди Эйслин. Именно она оказалась в этой команде седьмым магом огня, как и было обещано. Приехали они в сопровождении ещё шести всадников, сразу перешедших под командование дана Герхарда.

Леди Хелен немного испугалась этого приезда, о котором её не предупредили. Но Алиса объяснила маме, что леди Эйслин — дама высокомерная только на первый взгляд. А так — вполне себе человек доброжелательный. Хотя с нею и надо держать ухо востро. Впечатление дочери подтвердил и сын. Но, кажется, леди Эйслин понимала, что приехала в деревенское местечко — по сути, в провинцию. Так что слишком больших требований к своей спальне, выделенной ей в основном доме, не предъявляла.

Да и отдыхать было некогда в доме.

Теперь два тренировочных места возле конюшни были забыты. Все тренировки и этапы операции проходили возле избушки пасечника. Всадники примерно уже представляли ту местность, на которой придётся воевать с измигунами, если упустить их развитие. Ведь основной расчёт был на то, что они не успеют вылупиться из яиц.

Именно поэтому наблюдение за маткой и её состоянием велось в последнее время весьма жёстко. Про две недели знали. Но ведь молодая. А вдруг "детишки" начнут вылупляться раньше? Никто не застрахован от неожиданностей.

В редкие минуты, когда брат и сестра могли поговорить обо всём откровенно, Виктор как-то спросил сестру:

— Лиск, то, что ты похудела, так и я такой же. Но почему ты стала совсем какая-то... сникла?

— Я не сникла, а нервничаю, — ответила девушка. Они сидели в её комнате перед ужином, дожидаясь, когда поднимется Лула — белобрысенькая в последнее время частенько помогала леди Хелен с гостями.

— Из-за чего? Вроде всё устаканилось?

— Нет. Не всё. — Повторять, что её положение неясно, уже не хотелось. Виктор сам отлично знал о том.

— Боишься дня X? — попробовал догадаться брат.

— Давай не будем об этом, — предложила Алиса. — Нервничаю и нервничаю. Может, ты тоже так, но не говоришь — и лучше меня скрываешь? — И тут же придумала отмазку: — Ладно, скажу. Я думаю: а если мы сюда попали только из-за измигунов? И, когда их не будет, нас вернут в свой мир?

Сидевший, развалившись на её кровати, Виктор резко встал. Постоял, невероятно злой, а потом покачал головой. Вздохнув, снова сел, ссутулился.

— Чего злиться... Толку всё равно нет. Ты права. Можно такое подозревать. Честно говоря... Не хочу. Я здесь другой. И мне это нравится. И маме, я видел, тоже здесь нравится. А ещё я здесь маг! И здесь... — он помолчал. — Здесь Лула. Я к ней так привык, что не представляю, как буду без неё...

— Я глупая, — хмуро сказала Алиса. — И чего сейчас-то всполошилась? Вот закончится всё — тогда и увидим, да?

— Да нет, не глупая. Я... тоже ведь.

Они замолчали, сидя на её кровати и думая каждый о своём.

Глава двадцать вторая

Странно, но мысль о том, что всё может закончиться после уничтожения измигунов, всё — то есть их пребывание в этом мире; мысль, высказанная, чтобы брат не психовал из-за личного положения здесь, внезапно стала доминирующей. Отошли на задний план всякие глупые сокрушения, жена ли она дану Маркасу, нет ли. В конце концов, как поняла Алиса, сочувствующих ей здесь достаточно. Так что всего лишь нужно набраться смелости и спросить ещё раз о своём личном. Спросить так, чтобы собеседник понял: не ответит он — не отвяжется она!

А кого спросишь, надолго ли они, трое — включая маму, здесь?

И всё же Алиса, как ей показалось, получила ответ на этот не высказанный напрямую вопрос.

Произошло это за сутки до назначенной атаки на матку измигунов.

На личном полигоне, заканчивая учебно-боевые занятия, она и Виктор собирали учебные "снаряды". Держа в горсти целую кучу обгорелых деревяшек, Алиса понесла их к временно и наспех сколоченному столу. Здесь её ждали старшие маги. Остановившись через стол от них и, прежде чем начать на этот стол сгружать "снаряды", оглянулась на Виктора, который подошёл к столу с другой стороны. Поймала его взгляд. Как и надеялась, брат сообразил, что сестра посмотрела на него в упор не просто так. И заторопился выложить свои деревяшки. Алиса аккуратно, чтобы не рассыпать, тоже выложила на стол "снаряды", поймала две деревяшки, покатившиеся к краю, и, не поднимая глаз, спросила:

— Дан Конлет, а сколько таких отрядов, как у нас, действуют по всему королевству?

— Всего три, — вздохнула тот.

— А гнёзда продолжают появляться, — чуть отстранённо заметила она, будто погружённая в свои думы, но мельком отмечая, как напряжённо Виктор выжидает ответа старших магов.

— Именно так, — кивнул маг и тоже задумчиво добавил: — Неизвестно, как ещё мы себя проявим. Хотелось бы идеального результата. А ведь некоторые отряды с трудом справляются на местах. Основная трудность — всё тот же синхронный выстрел огнём.

— Да, лишь бы справились, — отозвалась Алиса и уже напрямую посмотрела на брата, чтобы тот подтвердил её победную улыбку: "Ты понял, с чего я завела этот разговор?!" Брат улыбнулся недоверчиво, боясь радоваться. Но постепенно до него дошла подоплёка двух главных вопросов сестры. Он даже отвернулся и принялся кусать губы, чтобы не улыбаться слишком откровенно.

"С этим, останемся мы тут или нет, кажется, разрешилось, — думала Алиса, посмеиваясь над стараниями брата спрятать почти детскую радость. — Да, мы здесь востребованы! Теперь как бы ещё собственный статус определить".

Рационального человека индустриального мира, начитанного, всё больше волновало, что она постепенно привязывается (слово "влюбляется" строго-настрого запретила себе произносить даже в мыслях!) к дану Регану. Боялась, как бы не получилось так, что она не сможет представлять себе жизни без него, а замуж придётся-таки выйти за дана Маркаса. Нет, она понимала, что думает о личной жизни, как человек, привыкший к цифрам и расчётам. Но уже сейчас, всего лишь взглядывая на дана Регана, ощущала, как вздрагивает её сердце...

А что будет потом? Дан Маркас, насколько она знала, не огненный маг. То есть вызывать-то огонь умеет, но весьма слабо, а уж манипулировать им точно не может. Пока только это обстоятельство и утешало — вместе с теми её вопросами об измигуньих гнёздах: если и будут какие-то изменения в личной жизни, так их когда ещё ждать, если она с даном Реганом здесь, а дан Маркас — где-то там, в отдалении. А уж потом... Мало ли как повернётся судьба... Так что, ловя на себе ответные взгляды дана Регана, она радостно откликалась на них улыбкой.

Как сейчас, например.

Алиса шагнула от стола и огляделась. Дан Реган легко поймал её рассеянно ищущий взгляд и улыбнулся, кивнув на лошадей.

Быстро подошёл — невысокий, худощавый и стремительный в движении.

— До обеда есть время, леди Алиссия. Предлагаю конную прогулку вдоль лесной опушки. Погода прекрасная.

Как же — предлагает он!

Только заговорил, а уже подал руку, чтобы легко и непринуждённо отвести даму к её лошадке, а на последней своей фразе поддержать Алису, пока та ставила ногу в стремя, а затем садилась в седло.

В отличие от брата, Алиса плохо усваивала конную езду. Виктор как только сел в седло предназначенной для него лошади, так и расцвёл. Как будто совсем недавно не трясся от страха, когда его отправляли домой посаженным впереди всадника. Ему хватило часа, чтобы почувствовать себя опытным наездником! Алиса так не могла. Смотрела на леди Эйслин, которая на лошади сидела не только уверенно, но и грациозно, и дико завидовала. Сама Алиса боялась в основном, что седло ненадёжное, и она может свалиться. Только на прогулке с даном Реганом забывала о своём страхе. И сейчас они вдвоём спокойно выехали с полигона магов-огневиков, пересекли тренировочное поле, на котором стояли шесты с двойными мишенями. Здесь в последнее время старшие маги заставляли юных огневиков тренироваться совместно с арбалетчиками. Те стреляли по двойным мишеням, а Виктор с Алисой должны были стрелять одновременно с ними — так, чтобы вместе с болтами их собственный огонь проходил тонкие деревянные щиты мишеней, не поджигая их, и врезался во второй щит, стоявший в паре метров за первым. И здесь-то Алиса могла гордиться собой: её огненные стрелы летели наравне с арбалетными болтами и вылетали за пределы первой мишени, пробивая вторую. Научилась сразу. А брату пришлось попотеть.

— Долго ли вы жили в городе? — спросил дан Реган, когда лошади оказались в густой тени деревьев с опушки. И объяснил свой вопрос: — Я уже несколько раз слышал, что в поместье вы с братом бывали меньше, чем в городе.

— Да. Мы жили в городе довольно долгое время, — чопорно от неожиданного вопроса ответила Алиса.

Дан Реган ловко поймал скрюченный от сухости лист, цвета старой жестянки, взглянул на дерево, под которым они проезжали и с которого упал этот лист, и поделился:

— Когда я впервые услышал, что вы с братом выросли в городе, меня поразило, что короткая жизнь в лесном доме пришлась вам обоим по вкусу. Но ведь всё дело в скоротечности той желанной жизни в лесу. Если бы вам сказали, что вы будете постоянно жить в лесном доме, если бы вы провели в нём гораздо больше времени, вам бы наверняка такая жизнь наскучила. Пропало бы впечатление новизны.

Немного удивлённая странной темой для разговора, Алиса откликнулась:

— Не попробуешь — не узнаешь. Разве не так, дан Реган?

Некоторое время они ехали молча, и она всё поглядывала на дана Регана, размышляя, просто ли он разговаривает с ней, или в их беседе есть какие-то подводные течения — в смысле, он хочет о чём-то разузнать? Она, вообще-то, думала, что разговор пойдёт в основном про измигунов. В конце концов, уже есть решение, что эта ночь последняя, и маги с арбалетчиками сидят перед избушкой пасечника в последний раз. Для атаки на матку измигунов выбрали предрассветный час. Днём — даже опытные маги видят плохо те самые семь жизненно важных центров на теле жуткой твари, с формой которой Алиса, например, так и не разобралась: то ли матка похожа на морского ската, то ли... неведома зверушка, в общем. А предрассветный час хорош тем — объяснили старшие маги, — что семь жизненных центров на матке магам ещё видны, зато измигуны в этот момент становятся вялыми. А так как неизвестно, насколько активны только что вылупившиеся из яиц измигуны, то это время хоть и непредсказуемо, но всё же... удобно.

— Лес ближе к осени прекрасен, — вдруг сказал дан Реган.

И Алиса заморгала, совершенно обалдевшая. Ему не хватает светских бесед ни о чём? А что сказать ему в ответ? Подхватить беседу, но о чём говорить?!

И вдруг сердце забилось-заколотилось. Она взглянула на тёмно-зелёный и пёстрый лес, представила его осеннюю роскошь... Измигуны словно отъехали куда-то в сторону и пропали. Избушка пасечника, постепенно пропадающая под слоем падающих листьев и наступающих на неё кустарников, превратилась лишь во внешнюю примету этого лесного уголка — мечту какого-нибудь художника... Интересно, а художники здесь есть?

Она улыбнулась.

— Лесные тропинки, звенящие ручьи и прощальный крик улетающих птичьих стай... — мечтательно сказала она. — Что — город? Когда соскучишься, можно доехать до него и погрузиться в его суету и каменные улицы... Но лес — это чудо всегда, пусть то будет лето или осень. И да. Если будет возможность, однажды я снова навещу лесной дом. Хотя бы затем, чтобы вспомнить...

Теперь замолчал дан Реган. Но, судя по блуждающей по его губам лёгкой улыбке, он был доволен её словами.

Вскоре он напомнил, что им пора на обед.

Подъезжая ко двору, оба заметили странную оживлённую суету неподалёку от дома. Несколько удивлённые, оба не стали пришпоривать лошадей, но начали приглядываться. Для начала обнаружили, что количество народу во дворе поместья увеличилось. Переглянулись. Но, когда приблизились настолько, чтобы суметь разглядеть вновь прибывших, Алиса изумлённо выпалила:

— Кун! Это Кун! Что он здесь делает?

— Это тот оборотень? — насторожился дан Реган. — Который был с вами в лесном доме? И правда... Что он тут делает? Если только...

Недоговорённость дана Регана: "Если только" оказалась оправданной.

Через полчаса Кун, приведший с собой два десятка оборотней-арбалетчиков, сидел за обеденным столом (его воинов посадили в одном помещении с всадниками — правда, за отдельный стол) и объяснял своё внезапное появление.

— Наша земельная собственность, подтверждённая королём и граничащая с владениями дана Маркаса, — сухо сказал Кун и смягчился, завидя встревоженный взгляд Алисы и участливый — Виктора, — подверглась нападению измигунов, которые живут в гнезде рядом с лесным домом. Атаку первой ночи мы отбили, хоть и с потерями. Всё случилось, как всегда, слишком неожиданно. И мои соплеменники вышли из домов, заслышав голоса тех, кто им дорог... Наши поселения — ближайшие к склепу, а потому мы обеспокоены. До нас дошли слухи, что в поместье леди Хелен готовится операция против измигуньей матки, найденной неподалёку. Мы готовы помочь вам — при условии, которое является естественным и логичным. Я знаю, что арбалетчиков у вас мало. Мы готовы участвовать в вашей операции — если вы так же логично проведёте операцию уничтожения измигунов в склепе.