Кошмарная практика для кошмарной ведьмы

Валентайн — похоже, так зовут моего свежеиспечённого кровного врага — почтительно склонился, а когда старик доковылял, пробормотал что-то вроде:

— Простите, я не хотел.

Пристально меня разглядывая, старик небрежно отмахнулся от его слов. Я просела в ещё более глубокий реверанс — сила старика почти расплющивала, я смотрела на тупые носики его замшевых туфель, пряжки с головами вывших на луну волков.

— Какая прелестная юная особа, — произнёс старик, и по интонации было не понять, хвалит он или насмехается.

— Дядя, она... — начал Валентайн, но взмах узловатой, в старческих пигментных пятнах руки, его остановил.

Подковыляв ближе, старик хмыкнул:

— Вы очень грациозны, — он сложил ладони на трости. — Реверанс сделал бы честь придворной даме.

— Благодарю, вы мне льстите, — пролепетала я, тем паче, что он действительно льстил: за такой реверанс при дворе мне бы порку устроили.

Валентайн возмущённо начал:

— Дядя...

— Проверь лошадей, горячая голова.

— Но она...

— Спасала свою жизнь и жизни других людей, — старик забарабанил пальцем по серебряному носу набалдашника-волка.

— Это был мой брат! — подступил Валентайн.

— Право предъявлять претензии у главы рода, то есть у меня, а я не в претензии.

Повисла звенящая тишина, воздух искрился от напряжения. Ноги заныли от напряжения, но я боялась подняться из реверанса, дышать боялась, чего уж. Так вот за кого Саги хотел меня сосватать — за горбатого властного старика. Ну спасибо. Шумно выдохнув, Валентайн слишком звонко отчеканил:

— Амэйбла ты никогда не любил. И меня, и нашего отца, — развернувшись на каблуках, он вихрем помчался прочь.

И так хлопнул дверью, что эхо грохотало ещё несколько секунд. Выпрямившись, я не осмеливалась посмотреть на графа. Узловатый палец вдруг коснулся моего подбородка и потянул вверх, старик велел:

— Посмотри на меня, дитя.

Сердце вырывалось из груди, прикосновение чужой руки почти обжигало. Стиснув зубы, я подняла взгляд. Морщинистое, хищное лицо графа было совсем близко. В отличие от племянника, он пах не шерстью, а духами с мятной нотой. И смотрел так, что... в общем, кажется, он не прочь был жениться ещё раз, а если не жениться, то завести любовницу.

— Вы отлично справились, позвольте выразить благодарность за проделанную работу. Увы, некоторые олухи не понимают, как нам повезло. Спокойная жизнь расслабляет, знаете ли. А вы, кажется, не привыкли расслабляться.

Холодные мурашки побежали по спине:

— О чём вы?

Его палец скользнул по моей нижней губе, царапнул ногтем, я невольно передёрнулась, и граф с кривой улыбкой отвёл руку:

— Есть в вас что-то авантюрное. Готов поспорить, у вас за плечами бурная жизнь.

Внутренности похолодели.

— Не понимаю, о чём вы, — голос подрагивал, я сглотнула и нервно потёрла саднившую шею.

— Хм, ну, может быть, — граф двинулся к выходу. — Удачи в работе. И впредь защищайте нас так же хорошо. Кажется, нам это потребуется.

— О чём вы? — спросила я в сгорбленную спину.

— М? — полуобернулся он.

— Что вы имеете в виду под... что потребуется защищать?

— Ничего особенного, — он приподнял седые брови. — Это же работа штатных специалистов — защищать.

Кивнув, он снова заковылял к двери. Когда массивная створка закрылась, я смогла выдохнуть свободно.

— Он видящий, — пролепетали за спиной.

Я подскочила и, прижав ладонь к животу, развернулась. Старый развратник Вангри маслянисто поглядывал на ложбинку между грудями:

— Граф немного предвидит будущее, это проявляется в таких вот фразах. Вот давеча, в последнюю встречу с господином Гауэйном, сказал, чтобы тот готовил завещание — и вот, нет больше господина Гауэйна. Так что перечитали бы вы свои книжки учёные на всякий случай.

Конечно перечитаю, раз придётся практиковаться без куратора и выполнять за него работу. И это возвращало меня к проблеме инициации.

— Любезный сударь, — я обворожительно улыбнулась Вангри. — Кажется, мне нужна ваша помощь.

— Да? — он нарочито поклонился. — Я к вашим услугам. Что угодно?

— Адреса магов.

Он удивлённо вскинул брови.

Инициация — поворотный этап становления магии. Будьте внимательны, ведь от инициатора зависит ваша сила и дальнейшая жизнь.

Учебник магии для ведьм.

Старый развратник (мысленно лучше называть его просто Вангри, а то как бы в разговоре прозвище не вырвалось) служил младшим секретарём бургомистра Дайона де Гра и спустился в холл меня встретить и всячески развлекать, пока начальник заканчивает беседу с графом Эйларом.

Пообещав узнать адреса магов, Вангри втолкнул меня в кабинет. Я чуть не задохнулась от сладкого запаха алых роз, они были везде: горшки и вазы усыпали стеллажи вдоль стен, подоконники, занимали углы. Портьеры в цвет роз были собраны золотыми кистями — это всё, что я успела заметить, прежде чем взгляд приковал бургомистр, ибо бургомистр...

Эмм...

Как бы это сказать.

Не знаю, как он получил эту высокую должность, но он меньше всего походил на бургомистра. Все виденные мной представители этой профессии были суровыми дядьками в возрасте, часто с избыточным весом, а этот выглядел едва ли на тридцать: крепкий, изящный, он излучал здоровье и даже какой-то задор, пшеничного цвета волосы блестели, точно золото. Не успела опомниться, бургомистр прижался губами к моей руке — и намного дольше, чем позволял этикет. Не выпуская кончиков похолодевших от волнения пальцев, усадил на стул с высокой выгнутой спинкой.

— Безмерно рад встрече, — мелодичный, чарующий голос бургомистра идеально подходил тёмным глазам с поволокой. — Этот ужасный гомункул Гауэйна так трепетно оберегал ваш покой, что я испугался, не умерли ли вы.

Ужасный гомункул? Саги, конечно, не подарок, но язык не поворачивался назвать его ужасным.

По-прежнему нависая надо мной, бургомистр обворожительно улыбнулся:

— Честно говоря, ожидал увидеть кого-нибудь покрепче, — он чуть сильнее сжал кончики моих пальцев, тёмные выразительные глаза в обводке густых ресниц были совсем близко.

Крепость тела не связана с силой магии, но бургомистр... слишком очарователен, чтобы ему возражать.

— И я безумно рад, что вы не только мастер своего дела, но и прелестны, — большой палец его руки скользнул по тыльной стороне моей ладони, и от фривольной интимности прикосновения к щекам хлынула кровь. — Юная, очаровательная ведьма. Давно прошли инициацию?

Словно холодной водой окатил, всё внутри заледенело: откуда он знает? Как? Отпрянув, я упёрлась лопатками в изгиб спинки и всматривалась в тёмные глаза:

— Н-недавно.

— Недавно? — он вскинул подкрашенные брови. — Такая красавица — и недавно? Вы наверняка кокетничаете.

Потянув мою руку, он легко вывернул её и поцеловал запястье. Сердце бешено колотилось. Влажно скользнув языком до манжета, бургомистр прошептал:

— Можете называть меня просто Дайон. Уверен, мы сработаемся.

От прикосновения тёплых пальцев, губ ползли щекотные мурашки, в ушах гудело от перестука сердца, и меня слегка повело от возбуждающей красоты, чувственной напористости. На фоне Дайона институтские знакомые казались... блеклыми, но.

— Вы?.. — мой голос оборвался.

— Можете на "ты", просто Дайон, — он опустился на колено, рука вдруг оказалась под подолом и скользнула по лодыжке, выше, до кружева панталон.

Жар окатил меня, стекал, концентрировался внизу живота. Дыхание Дайона горячо щекотало шею, магия закипала от накрывавших чувственных ощущений. Ладонь Дайона скользнула по бедру, слишком горячая даже сквозь ткань, и пальцы нашли прорезь между ног, сдвинулись к увлажнившемуся участку, уже раздвигали. Дайон целовал шею, наваливаясь и одновременно, свободной рукой обхватив за бёдра, притягивая к себе, на самый край сидения.

— Вы маг? — пролепетала я, хотя, будь он магом, мне бы сказали.

Перед глазами поплыли цветные пятна, возбуждение пьянило сильнее вина.

— Для вас я буду кем угодно, — сбивчиво шепнул Дайон, надавливая пальцами сильнее, поглаживая, направляя их внутрь.

Отрезвление наступило мгновенно, я упёрлась в широкие плечи:

— Остановитесь.

— Никто не войдёт, — он стал торопливо задирать подол, подъюбники. — Не бойся.

Да я не этого боялась! И не знала, что делать: никогда не доводила до подобных ситуаций.

— И я увеличу жалование, хочешь? — лицо Дайона раскраснелось, взгляд застыл на ложбинке между грудей, а руки сдвигали меня к краю сидения. — Платье красивое хочешь?

Ткань жалобно шуршала, а я... Я шевельнуться не могла: жар страсти сменился холодом оцепенения. Что делать? Пощёчину дать? Магией обжечь? А если он посадит меня за нападение? Накрахмаленное до остроты кружево подъюбника больно царапнуло мои губы.

— Прекратите, — ухватив подол, я натянула его на колени поверх рук Дайона.

Тот растерянно на меня смотрел. Стало чудовищно тихо. И в тишине отчётливо зазвенел стук каблучков.

— Но мадам, господин бургомистр... — лепетал за дверью Вангри.

— Всегда свободен для жены, — прозвучал властный голос.

В следующую секунду Дайон оказался за столом, торопливо пригладил разметавшиеся волосы и, плеснув из кувшина в ладонь, обтёр раскрасневшееся лицо.

— Подол, — страшно вытаращив глаза, прошипел Дайон и промокнул лицо платком.

Моргнув, я быстро расправила платье. Мне бы тоже охладить пылавшие щёки, но рядом вода была только в вазе с розами, и до той тянуться надо.

Дверь шумно распахнулась. Сердце страшно бухало в груди: "Не поворачивайся, только не поворачивайся, у тебя всё на лице написано".

— А, дорогая, безумно рад тебя видеть, — расцвёл Дайон, но из-за стола не вставал, только руки вскинул.

— Слышала, наша... спасительница очнулась, и решила воспользоваться случаем представиться как можно скорее.

Собственно, для знакомства со штатными специалистами по магии, будь то мужчина или женщина, официального представления не требовалось, но и целью приезда, учитывая прыть Дайона, было вовсе не знакомство, а недопущение... его углубления. Я невольно поёрзала, внизу живота медленно и не слишком приятно гасло тепло возбуждения.

Чувственно зашелестело платье, госпожа де Гра прошествовала мимо: стройная, с тёмно-красными волосами, в багряном платье с пелериной из чёрного кружева. Такое же кружево вилось по широким манжетам, уши оттягивали серьги с массивными рубинами. Женщина полуобернулась, царственно ожидая представления: скулы её овального волевого лица довольно резко выступали, а брови над глубоко посаженными глазами были слишком тонки, высокий лоб пересекала морщинка, но в целом она казалась привлекательной.

— Кхм, — Дайон тоже поёрзал и вскинул в её сторону руку. — Прошу любить и жаловать: моя обожаемая супруга, Полина де Гра.

Похоже, она была старше мужа лет на десять-пятнадцать, но ещё очень хороша, с тонким носом и красиво очерченным ртом-бантиком, может, чуть крупноватым, но соблазнительным, с точёной талией и высоко поднятой грудью. В моё декольте госпожа де Гра смотрела с откровенным недовольством.

— А это, — рука переместилась в мою сторону, — Мияна Тар, наша штатная ведьма.

— Приятно познакомиться, — улыбнулась Полина улыбкой, исключавшей малейший намёк на радость. — Надеюсь, мой дорогой супруг не очень вас утомил? После всего, что вы сделали, вам наверняка требуется... отдых.

Полина так выразительно глянула на мужа, что он сник, закивал:

— Да-да, госпожа Тар, простите, что, мм, отвлёк вас, — он шумно выдвинул ящик, пошарил в нём и вытащил два листа пергамента. — Вот, подпишите, и не смею вас больше задерживать, у вас ведь так много дел.

Взгляда Дайон не поднимал. Разложил пергаменты, взял белое перо и даже обмакнул в чернильницу, протянул.

— Что это? — колени ослабли, от тяжёлого запах роз кругом шла голова... я до стола-то дойду?

— Контракт, — взгляд Дайона скользнул из стороны в сторону, — обязательства города по выплате жалования, ну и ваше согласие на службу. Формальность, конечно, но...

Полина холодила меня взглядом серо-стальных глаз, её длинные пальцы в чёрном кружеве перчаток напоминали лапки паука. Кивнув, я упёрлась ладонями в сидение и оттолкнулась. Ноги вполне себе выдержали, к столу я подошла уже уверенно, но судя по хмурому взгляду Полины, брошенному на Дайона, неладное она заподозрила.

Что ж, я под юбку себе лезть не заставляла, сам виноват. Взяв себя в руки, я прочитала стандартный договор найма и, перехватив перо так, чтобы не коснуться пальцев Дайона, быстро расписалась.

— Прекрасно, добро пожаловать на службу в Холенхайм, — Дайон черкнул размашистую подпись, тиснул печать, присыпал свежие чернила песком и протянул лист, глядя чуть выше моей головы.

Жена, похоже, была крута нравом. Я неторопливо скручивала договор: "Контракт есть, жалование очень даже пристойное. Где бы теперь мага раздобыть?"

— Куда вы сейчас? — проворковала Полина.

У меня холодок по спине побежал, но ответила я удивительно ровно:

— К господину... Моссу, главе торгового союза.

Пухлые губы Полины растянулись в кровожадной улыбке:

— А, я с радостью вас провожу, — цепкая рука подхватила меня под локоть. — Вы ведь не знаете города, было бы невежливо отпускать вас одну.

— Вангри её проводит, — вяло вступился Дайон.

Полина почти тащила меня к двери:

— Ну что ты, милый, будет чудовищной неблагодарностью оставить её на младшего секретаря, когда я могу помочь лично, — с этими словами она вытолкнула меня в чистый, лёгкий воздух холла.

Крепкие пальцы Полины давили на руку. "И что теперь?" — я вдохнула полной грудью, избавляясь от остатков приторного запаха роз. Прискакивая на тонких ножках, Вангри ходил возле окна. Увидев нас, вскинул руки и настороженно вглядывался в лица. Похоже, я не первая девушка, выводимая под локоток любезной Полиной.

Дверь за нами громко захлопнулась, и улыбка Полины исчезла. Вжав голову в плечи, Вангри поспешил к лестнице. "Эй, а я?" — я попыталась высвободить локоть, но Полина больно в него впилась.

— Послушай меня, ведьма, — цедила она, рывками ведя меня к лестнице и, видимо, понимая, что я не посмею всерьёз сопротивляться. — Знаю, вам из-за особенностей... инициации не обязательно блюсти чистоту, как достойным девушкам, но если узнаю, что ты перед Дайоном ноги раздвинула — тебя никакая магия не спасёт, поняла?

Полина так взглянула, что я присела и только кивнула.

— Отлично, — рывком заставив меня выпрямиться, она поправила мои волосы, огладила плечи. И любезно улыбнулась. — Мы ведь можем стать подругами, если не будешь делать глупостей. И учти: Дайон не выполняет обещаний, особенно материального толка.

Она легко щёлкнула меня по носу и, вся гордая, величественная, зашелестела прочь. В её заколке красиво вспыхивали рубины.

Только теперь я заметила, что смяла скрученный в трубочку контракт. Обхватила себя за плечи.

Полина была в своём праве. И мне стоило испытывать благодарность за её своевременное появление. Качнув головой, я подошла к окну у лестницы. Оно выходило во внутренний двор: у крыльца били копытами запряжённые в коляску вороные...