Целительница души

— Я не совсем человек. Точнее человек, но не из этого мира, — начал рассказ Рус.

Внутри всё оборвалось. Словно весь мой мир начал рушиться — пирамида, у которой нижние этажи обвалились.

Во рту пересохло, горло сковало спазмом.

Я ждала продолжения, но супруг молчал, словно давая мне время осознать сказанное.

Слабенькая догадка имелась, но я не желала формировать её в мысль.

Вспомнились молодёжные фантастические сериалы про ведьм, полтергейст и другое. Где обычно встречи героев не случайны, даже если такими и кажутся. Стало обидно.

— Так уж вышло, что в моём родном мире есть магия, которой нет здесь. Точнее она здесь есть, но настолько слабая, что пользоваться ею могут лишь единицы, да и те обычно настолько блокируют её своей верой в то, что этого просто не может быть, что либо сгорают при пробуждении, либо навсегда лишаются возможности ею пользоваться.

А я вдруг вспомнила своё пробуждение силы. Ясновидение, лунатизм. И встречу с Русом. Значит, он знал. Сглотнула подкативший к горлу ком, хотелось вырваться из объятий, но Рус держал мягко, но крепко.

— Но это всё не относится к тебе и Ждану.

— А что к нам относится? — в прорезавшемся голосе послышались отчаянные нотки.

— Наша встреча была случайной, во всяком случае, с моей стороны. И я ничего не знал, до определённого времени.

— Какого?

— Твоя коса, когда ты разрешила её забрать, я выполнил твоё поручение, решив убрать как самое ценное в сейф. Но в определённый момент я увидел сияние из-под дверцы сейфа. Она светилась и источала силу. Я прикоснулся к ней и меня накрыло волной силы. Вот тогда я начал вспоминать прошлое, дозировано, понемногу.

— Хочешь сказать, что не помнил ничего? Про то, что ты из другого мира.

— Нет. Ты ж встречалась с людьми из моего прошлого, я здесь вырос, выучился, работаю.

— А теперь что изменилось?

— Когда в последний раз был в командировке на Кавказе, меня позвало это место. Я увидел надпись о продаже. И купил. А только после обнаружил проход в иное измерение.

— И ты женился на мне. И только после этого решил притащить меня сюда и во всём признаться? — слёзы сами брызнули из глаз. Как же обидно.

— Я боялся, что ты не поверишь, пока не увидишь.

— А почему после свадьбы? — хотя свадьбой то, что было, назвать трудно.

— Ты сама ведь хотела оформить отношения. Понимаю, что для тебя Ждан — превыше всего. Я ведь сказал, что ты — уже для меня жена.

— Но ты так и не сказал. Мы целый месяц жили у тебя, а ты всё ждал.

— Я не знал, как сказать. Думал, что хотя бы раз твоя коса засветится, чтобы всё вышло как бы само собой, но нет, этого не произошло. А ведь был ещё тот маньяк. Ты б вспылила, ушла, и кто бы тебя защитил?

Он был прав. Я помнила свою первую истерику. Я бы устроила скандал, и ушла бы, тем более, что квартира была не моей. Особенно после маньяка. И ушла бы к себе домой.

— Ладно, допустим. Что дальше? Ты сказал, что вспомнил, кто ты. И кто же?

— В прошлой жизни был магом, пока меня не убили.

— И? Ты в этом мире родился?

— В том, только после рождения как-то попал в этот. Я не знаю, как. И уже больше ничего не помню — только эту жизнь обычного человека.

— Почему ты не думаешь, что это всё сон?

— Я так и думал. Ну даже если и предыдущее воплощение, и что? Пока не купил этот дом. Меня тянет туда. То — мой мир, я это чувствую.

— А при чём здесь я?

— Ты — моя половинка. Разве я могу тебя бросить?

Я закатила глаза. Правда, в полумраке этого не было видно.

Весь этот разговор был странным, но я верила каждому его слову. Да, я была возмущена, временами, но он говорил правду, я это чувствовала, как и то, что он меня любит.

— Значит, ты хочешь туда?

— Нет, не хочу, но меня туда тянет. И без тебя не пойду.

— А ты не думаешь, что там нас будет подстерегать гораздо больше неприятностей, чем тут?

— Возможно.

Я пропустила то, что он хочет подвергнуть нас опасности мимо ушей.

— И там мы не супруги по их законам.

— Это легко исправить. Ты ведь хотела клятвы, нам нужно их дать. Мир примет эту магию, никто не сможет этого оспорить.

— Но ты не сможешь нас защитить, — вставила последний аргумент. Для меня безопасность сына превыше всего.

— Ты забываешь, что маньяк хотел что-то с тобой сделать, отрезал косу, которая потом светилась, а ещё хотел что-то сделать со Жданом.

Он прав. Не известно, где опаснее. Но и вот так в омут с головой прыгнуть в неизведанное. А что если Руса специально заманивают в его мир, в прошлом он ведь умер, мало того, его убили, как знать, что его ждёт теперь.

— Рус, что ты хочешь от меня? — устало спросила я.

— Знать твоё мнение, и не против узнать, что думает твоя интуиция.

Я грустно вздохнула и поняла, что устала. Вот тебе и свадьба, медовый месяц.

Развернулась в ослабевших объятиях и сама обняла любимого.

— Только обещай, что всё будешь рассказывать, особенно если это касается той, другой жизни.

— Обещаю.

Ждан решил, что хватит нам шептаться и пора обратить на него внимание, поэтому подал голос.

Мы улыбнулись, разрывая поцелуй.

За окном непогода стихла, и мы решили разведать обстановку. Со стороны нашего мира воды было по две ступеньки крыльца. Речи дойти до машины даже не было. Мало того, это были не лужи, а какая-то грязюка, в которой увязла машина.

— А зачем ты внедорожник поменял на эту пузотёрку?

— Не хотел привлекать внимание.

— А со старой что?

— Я её продал.

— А эту?

— Купил по доверенности. Пока не оформил.

Я тоскливо вспомнила про свои водительские курсы. Занятия должны были быть ещё два месяца. А я пропускаю. Грустно, но не смертельно.

По-хорошему, неплохо бы проверить, что в другом мире, вот только теперь туда идти было боязно. Одно дело, когда ты поступаешь по своей воле, а совсем другое — когда тобой кто-то неведомо управляет. В виду новой информации я теперь понимала, почему прекратились приступы лунатизма. Просто Рус был всё время рядом и если он — маг, значит, мог перепады моей силы регулировать.

Вопрос с косой оставался открытым. Зачем было отрезать мою косу? Лишить меня силы хотели или обрести силу, заключённую в косе? А может управлять мною? От последней мысли меня передёрнуло. Но ведь первый раз когда я была не в себе, я была с косой. Хотя... Тогда может я просто такая уставшая была, что ничего не воспринимала, а может, как раз тогда впервые и управляли мною, ведь уставший человек не сопротивляется. Но ведь тогда я и лишилась косы.

Ощутила, как любимый меня обнял, даря тепло своего тела, и поняла, что озябла. Туман немного развеялся, что машину с порога было видно, но дальше — увы. На улице был ещё день, а может и сумерки, в таком тумане разобрать было сложно.

Я вошла в дом и закрыла дверь на все замки.

— Боишься, — сделал вывод любимый.

— А вторая дверь закрывается?

— Да, конечно. Хочешь поглядеть?

Я кивнула — осторожность не помешает.

Мы прошли за печь, от которой приятно веяло теплом. И я тут подумала, а ведь в старину на печи спали. Если печь, и правда, русская, значит, там есть место, чтобы нам спать. Разве что слишком твёрдо будет, ведь двух спальников для мягкости не достаточно.

Меж тем муж отворил дверь, ведущую в его мир. Там было солнышко, пусть и заходящее, окрашивающее небо в голубо-розовые оттенки. Как красиво! Судя по отдалённому зелёному лесу, здесь было лето. Наша палатка была сильно потрёпана, но при этом устояла. Прибой приблизился метров на двадцать. Море было мутным, но не чёрным, хотя прежней голубизны уже не было. А может просто небо сейчас было разноцветным, что отражалось в мутной воде. Но всё равно было красиво. Закат, отражающийся в почти утихшем шторме.

Муж потянул меня за собой, но я не могла уйти без Ждана. Он сам не пошёл, дождался, когда я вернусь с сыном на руках.

В том мире было тепло. И чувство опасности отступило. А может, просто любимый был рядом, а с ним мне спокойно.

Мы подошли к кромке воды. Захотелось разуться, что я и сделала. Тёплый влажный песок приятно ласкал кожу стопы. Я подошла к воде, присела на корточки и стала ждать, пока волна приблизится ко мне. Прибоя почти не было, легкое движение воды. Свежий чистый насыщенный кислородом как после грозы воздух. Вдалеке слышится крик чаек.

Я закрыла глаза, стараясь почувствовать магию этого места. Тут, должно быть, её много, особенно в этом месте.

Сила была всюду, жаль, я не могла её видеть.

Ощутила прикосновение к волосам. Любимый. Готова ли я вот так броситься в омут с головой? Доверяю ли я тебе? Ты не дал в себе усомниться, слишком идеальны наши отношения. Но все твои слова — всего лишь слова. Да, знакомство наше состоялось со мною на проводах, ты вмешался. Как знать, не преследовал ли ты тогда выгоду. И потом нападение маньяка, слишком гладко всё было, без прогресса в отношениях. А нападение ведь спровоцировало мой переезд к тебе. Тут я никто. И прав у меня никаких. Да, ты предлагаешь мне пожениться по здешним законам, но я не знаю этих законов. Может жена здесь раба, и моё согласие обречёт нас со Жданом на покорность и жалкое существование, если только нас вообще не захотят принести в жертву, как недавно в моём мире.

И что мне делать?

Я подняла взгляд на супруга, держащего на руках сына. Сейчас в свете заходящих лучей я видела их двоих вместе словно в первый раз. Только сейчас заметила, как они похожи. Тот же нос, цвет глаз другой, но разрез был схожим. Овал лица.

Кто он тебе? Сын?

Но озвучить эти мысли я не посмела. Ты со мною только из-за Ждана?

Одни вопросы. Мы договаривались говорить обо всём. И мне очень хочется. Стоит лишь вопрос доверия. Если доверяю, то задам. Стоит ли доверять. Не поплачусь ли я? Но ведь если б он хотел зла, что стоило ему делать то де самое, только не говорить об этом. Так же ухаживать. Хотя, наверное, так я ему больше доверяю, ведь он трактует события с выгодной для себя стороны.

— Не хочешь озвучить свои мысли? — нарушил молчание Рус.

— Ты ведь читаешь их, не так ли?

— Нет.

— Откуда тогда ты знаешь про то, что я хотела расписаться?

— Просто иногда ощущение такое, что уверен в том, что ты об этом думаешь.

— А сейчас что?

— Ты сомневаешься, это естественно.

— Рус, если это твой мир, то отнюдь не мой. Разве я не могу сомневаться?

— Имеешь полное право.

— Тогда что мне делать? Как обезопасить себя и Ждана?

— Я дам клятву, что осознанно не наврежу вам, и в случае опасности приложу все силы, чтобы защитить.

Клятва — это хорошо, наверное.

Муж присел рядом, прямо на песок. Передал мне сына, после чего полез в карман. Достал складной нож. Он всегда носил холодное оружие с собой в рамках допустимого, кажется до десяти сантиметров должно быть лезвие, чтобы оружием не считалось, порою использовал чтоб вскрыть упаковку или обрезать ниточку или ещё что по мелочи.

На этот раз я не знала, что он собирается делать.

А он кончиком проколол себе палец. Выступила капелька крови.

— Клянусь магией и своей жизнью, что буду защищать вас, что бы ни случилось. Умышленно никогда вам не причиню вреда.

И он коснулся капелькой крови вначале меня, а потом и Ждана. Капелька засветилась и упала в песок и тут же была накрыта волной. Всё вокруг засветилось, как бы принимая присягу.

Я подняла взор на любимого. Было стыдно, что я усомнилась в его честности. Он мне столько раз помогал, ничего не требуя взамен, а я...

— Прости, — прошептала я.

А он просто привлёк нас к себе.

Его молчание было большим упрёком мне, но я была благодарна, что он не высказывал своего недовольства. И поняла одно, что люблю его сильно-сильно и готова пойти за ним хоть на край света, главное — чтобы Ждану ничего не угрожало.

Подняла на него взгляд, готовая дать клятву. Он всё понял, без слов. Просто отстранился, вытащил лезвие ножа, вложил в мою руку холодное оружие, дождался, пока я уколю себе палец, потом повторил процедуру.

Прикоснулся своим пальцем к моему, чтобы капельки слились в одну, они засветились радужным цветом.

— Пусть моя кровь говорит за мой род, я беру тебя своей женой, обещаю заботиться о тебе, любить и поддерживать при любых обстоятельствах, блюсти интересы семьи превыше всех остальных, защищать тебя, Ждана и всех наших детей кровных или приёмных.

После его присяги мне казалось глупо повторять его слова, но и свои в голову не лезли.

— Пусть моя кровь говорит за мой род, а я отвечаю за свои слова, я беру тебя своим мужем, обещаю любить и заботиться о тебе и семье при любых обстоятельствах, беречь очаг нашего дома.

Радужная капелька сорвалась с наших пальцев и, переливаясь, упала в песок, её тоже накрыл слой воды и усиленное сияние озарило уже покрытое сумерками пространство.

— Уходим! — сказала я, ощутив где-то вдалеке что-то нехорошее.

Муж без лишних слов встал, перехватил Ждана и рывком поднял меня на ноги, после чего отправился к порталу. Запихнув нас внутрь, он пошёл вытаскивать палатку. Я через дверь наблюдала за его казавшимися слишком меленными действиями, а в душе поднималась паника. Палатка и все её части были запихнуты в дом, и муж уже собрался ко мне, но я вспомнила про нож. Не помню, чтобы Рус его убирал.

— Нож...

Рус полез в карман, потом развернулся и скрылся из виду. Стало страшно. Что если не успеет. Что-то гадкое приближалось, я это ощущала всеми фибрами души. Время, казалось, застыло.

Муж влетел в открытую настежь дверь и тут же её захлопнул. Он тяжело дышал.

Но дверь вряд ли спасёт.

А Руслан полез вновь открывать её. Боже, было очень страшно, я хотела остановить его, но не успела. Но мои опасения были напрасны. За дверью ничего не оказалось, лишь глухая стена.

Я непонимающе уставилась на мужа.

— Помнишь, ты спрашивала, можно ли закрыть эту дверь. Можно, я её закрыл. Как я понимаю, входа теперь нет.

— А не сможет ли кто-то открыть?

— Я могу, остальные — не ведаю.

Двери не было больше, дом ничто не беспокоило, страх отступил, а вот некоторое любопытство прибавилось. Кто ж там пожаловал, от кого у меня паника наступала?

— Рус, а мы можем открыть некое подобие окна? Ну, чтобы увидеть, от кого спаслись, но чтобы нас не видели.

— Ждана положи, ладно?

Я послушалась, пристегнув его в шезлонге и дав пустышку. Редко ею пользовалась, в основном, когда не могла покормить, и сынок расстраивался, но с собой таскала. Вот и сейчас дала, решив, что покушать пока не дам.

После вернулась к любимому. А тот, задумавшись, стоял за печью.

— Ну что?

Меня сцапали в охапку, и тут на стене появилось изображение, словно проектор запустили.

За стеной уже окончательно стемнело, и увидели мы лишь огонь, которым выжгло всё пространство до леса, а потом и лес загорелся. Стало не то чтобы страшно, а просто жутко. Животные убегали от огня, но мы видели, как огонь окружал их, блокируя пути к отступлению. Сердце обливалось кровью. В свете красных сполохов было видно в небе существо, напоминающее дракона с человеческим силуэтом.