Скучающий ученик

— Значит, если расчеты и все остальное сделает один и тот же человек, все получится? — спросил мужчина в старомодном костюме.

— Кто знает. С помощью ритуалов можно сделать все, что угодно, — я щелкнул пальцами. — Вот только достижение заявленной цели требует волшебной энергии и, если ее оказывается недостаточно, ритуал не прервется, нет, он выпьет вначале жизненные силы, а потом и душу ведущего!

Сидящие за столом маги побледнели.

— Чуть лучше обстоит дело, если ритуал проводится на источнике, где из земли бьют потоки силы. Но эта помощь обманчива — природную энергию очень сложно контролировать. Если ведущий неосторожно растратит слишком много сил, его резерв тут же начнет быстро восполняться за счет сырой магии. Само по себе это не опастно, но после этого волшебник на некоторое время лишается способности колдовать, и ритуал срывается.

Дамблдор и мужчина в старомодном костюме переглянулись.

— Существуют два способа, позволяющих обойти энергетические ограничения и решить проблему контроля. Первый — жертвы, но вам вряд ли будут интересны такие детали, — увидев, как Аластор Грюм хмурится, я решил сократить свою лекцию. — Что же до второго... хм... этот метод слишком трудный.

— И все же, в чем он заключается? — спросил Дамблдор, подавшись вперед. — Если нужны редкие ингредиенты, зелья — мы все достанем.

— Нет, ничего такого, — я улыбнулся. — Все намного проще и сложней одновременно, ведь для второго способа ведущий должен знать, как работает магия.

— Что за бред! — Фадж даже не пытался вникнуть в мои объяснения. — Магия это магия! Волшебство! Чудо!

— Министр, одна и та же задача может быть решена совершенно разными методами. Представьте себе ситуацию: у вас есть огромное поле, засаженное различными культурами, но вот беда — случилась засуха. Чтобы спасти урожай, необходимо полить растения. Есть три способа сделать это с помощью магии: обойти каждую грядку вручную, колдуя Агуаменти, провести ритуал вызова дождя... или изучить магловские карты погоды и, изменив направление ветра, пригнать тучи на ваше поле и заставить их пролиться на землю. Что вы выберете?

— Хмпф, — Фадж насупился. — Пусть будет второй способ!

— Замечательно, министр, урожай спасен, — я похлопал в ладоши. — Вот только, боюсь, если вы воспользуетесь им, присутствующие здесь аврор Грюм и глава департамента правопорядка Боунс будут вынуждены отправить вас в Азкабан за совершение человеческих жертвоприношений.

— Что???

— Магия не разумное существо, — я развел руками. — Она не будет искать менее энергозатратный способ, а просто постарается исполнить ваше желание, то есть телепортирует тучу откуда-нибудь издалека. Если энергии не хватит, ведущий умрет. Потому-то африканские колдуны, которые практикуют подобные ритуалы, заранее запасаются жертвами и пускают их под нож по мере необходимости.

Фадж насупился.

— Судя по вашему тону, верным является способ номер три, — премьер-министр сцепил руки в замок.

— В этом случае вы сможете обойтись малым ритуалом, и, если провести его на источнике силы, жертв не потребуется. Обратите внимание, второй и третий способы отличаются лишь тем, что в одном случае вы указываете что надо делать, а в другом еще и как.

— Ваши слова многое проясняют, — задумчиво протянул мужчина в старомодном костюме. — Но, надо полагать, в Хогвартсе вы не утруждали себя излишней гуманностью?

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Ты что, забыл о тех несчастных маглах, которых использовал в качестве жертв? — Грюм сверлил меня своим единственным глазом.

— А кто сказал, что для того ритуала требовались жертвы? — ехидно спросил я. — У вас есть свидетели или доказательства? Где тела убитых?

— Все знают, что ты это сделал! Проклятый чернушник! — мракоборец наставил на меня палочку.

— Ложь и клевета. История Сириуса Блэка ничему тебя не научила? Все были безоговорочно уверены, что он предал Поттеров, убил Петигрю и кучу маглов впридачу. Бедолага провел двенадцать лет в Азкабане, — я откинулся на спинку кресла. — Мистер Мейджер, специально для вас поясню: Азкабан это остров-тюрьма для волшебников. Вместо охранников там используют жутких демонических тварей. Эти создания питаются страданиями и почитают за высшее лакомство человеческие души. В прошлом году по приказу мистера Фаджа несколько десятков дементоров (так они называются) были направлены в Хогвартс, якобы для защиты школы от сбежавшего преступника.

— Да как ты смеешь! — красный от злости министр магии был готов взорваться.

— К сожалению, приставленные к ним надсмотрщики не смогли сохранить контроль. В результате этого пострадало множество животных и людей, не волшебников, преимущественно, — ровным тоном продолжил я. — Надеюсь, министр Фадж хотя бы принес извинения за инцидент близ Стандфорда?

— Корнелиус, успокойся. Мистер Мейджер, это был несчастный случай, — Дамблдор взмахом руки осадил готового броситься в бой Грюма.

— Значит, то происшествие было вызвано магией? — медленно протянул премьер-министр.

— Вы не знали? — наигранно удивился я. — Между прочим, лишь магия способна вернуть жертвам сознание.

— Невозможно! — в один голос выдохнули авроры и Фадж.

— Поцелуй дементора необратим, — Дамблдор печально покачал головой.

— Вопреки бытующему в волшебно сообществе мнению, дементоры не питаются душами. Их интересуют лишь эмоции. Во время так называемого "поцелуя" эти твари выпивают их без остатка вместе с памятью. Сознание жертвы превращается в чистый лист. Мозг человека в таком состоянии похож на компьютер, в котором нет ни одной программы. Он функционирует, но не способен обрабатывать и запоминать поступающую информацию, поскольку все алгоритмы о том, как это делать, стерты.

— По-вашему, чтобы привести жертву дементора в чувство, нужно восстановить ее память? — спросил невыразимец. — Если бы это было так просто, то любой легелимент мог бы справиться с последствиями поцелуя.

— Нельзя восстановить то, чего нет. Поцелуй это не обливейт или конфундус, — ответил я. — Заклинания всего лишь рвут ассоциативные связи. Воспоминания остаются в памяти, но человек не обращается к ним, потому что не помнит о них. Дементор же стирает все подчистую, форматирует мозг, словно жесткий диск компьютера.

Помощник премьер-министра снова наклонился к уху начальника и что-то прошептал.

— Тогда какой толк от этих рассуждений? — раздраженно фыркнул Фадж.

— Министр, вы знаете, что такое ментальный отпечаток? — спросил я. — Вы оставляете его на любом предмете, к которому прикасаетесь. Маги-художники используют специальное заклинание, чтобы перенести эти отпечатки портреты. Так вот, теоретически возможен обратный процесс, в ходе которого отпечаток переносился бы обратно на того, с кого был снят. На находящегося в здравом уме и твердой памяти это никак не повлияет, но вот если внедрить его в разум жертвы дементора, там появится что-то вроде копии сознания оригинала. В качестве источника слепка можно использовать личные вещи, которыми жертва часто пользовалась. Конечно, на полную реабилитацию уйдут месяцы и новая личность будет несколько отличаться от первоначальной, но это лучше, чем безмозглый овощ, годами лежащий на больничной койке.

— Все двадцать два пострадавших были переведены в Лондон, — премьер-министр потер виски. — В госпиталь, где занимаются случаями беспричинной комы. Другие пациенты также могли оказаться жертвами дементоров. Когда маги начнут лечение?

— Мы же сказали что это невозможно! — вспылил Фадж.

— Ритуалист?

— На меня не смотрите, — я покачал головой. — Целительство это не по мой части. И, потом, чары снятия и переноса ментального слепка исключительная прерогатива Гильдии Искусств.

— Если вы хотите попробовать экспериментальное лечение, министерство магии пришлет необходимого специалиста, — пообещал Дамблдор..

— Альбус!

— Корнелиус, это не темная магия. Насколько я знаю, еще никто не пытался применить те заклинания таким образом. Если у маглов все пройдет успешно, мы используем их опыт для лечения безнадежно больных в Мунго.

Боунс и одноглазый аврор о чем-то зашептались.

— Хорошо, — согласился Фадж. Видимо, роль простых людей как подопытных кроликов его вполне устроила.

— Если вы договорились, давайте вернемся к теме сегодняшней встречи — ритуалу, проведенному в Ньюгрейдже, — напомнил я. — Мистер Мейджер, ваши люди нашли свидетелей?

— Зачем они вам? — поинтересовался Дамблдор. — Вы ведь уже видели рунные схемы и отчет, подготовленный Отделом Тайн.

— В этих документах сказано, чего вы пытались добиться, и почти нет сведений, что там на самом деле произошло, — я развел руками. — Происшествие было достаточно глобальным, чтобы некоторые детали можно было заметить лишь находясь на некотором удалении от места событий. К тому же, в последнее время у маглов получили широкое распространение видеокамеры. Эти устройства позволяют сохранять в своей памяти движущиеся изображения со звуком. Было бы неплохо взглянуть на такую запись, если она существует.

— К сожалению, видео нет, — по кивку премьер-министра его помощник принес пухлую папку и положил ее рядом со мной. — Только фотографии и задокументированные показания свидетелей.

— Посмотрим, — я углубился в изучение бумаг. В общем-то, информации было немного. Ближе всех к месту проведения ритуала оказалась группа археологов, что занимались раскопками в окресностях Ньюгрейджа. И, вот удивительное совпадение, незадолго до начала событий все они по разным причинам были вынуждены покинуть лагерь. — Мистер Мейджер, где было сделано это фото?

Снимок, прившекший мое внимание, отличался от всех остальных. Судя по ракурсу, оператор находился на возвышенности. На переднем плане было поросшее густой травой поле, протянувшееся почти до самого горизонта, где на границе неба и земли виднелись какие-то строения... и четыре черных столба титанических размеров.

— Это Стоунхедж, — ответил премьер-министр. — Так он сейчас выглядит с расстояния в тридцать километров. Темные образования видны лишь при значительном удалении. При попытке к ним приблизиться их очертания размываются, вплоть до полного исчезновения. К сожалению, досконально обследовать аномалию не удалось, поскольку уже в пяти километрах оттуда приборы сходят с ума, а люди испытывают нарастающий страх и непонятное давление.

— Почему я узнаю об этом только сейчас, от маглов? — возмущенно спросил Фадж.

— В окресностях Стоунхеджа нет магических поселений, — невыразимец также был удивлен. — После неудачного ритуала сети следящих чар были нарушены. Никто и не думал, что там тоже могут быть выбросы.

— Мистический треугольник, — я отыскал среди документов карту, обозначил на ней примерное расположение Хога, затем соединил эту точку с двумя обведенными красным отметками. — Эти три источника так тесно связаны между собой, что изменение в состоянии одного сказывается на остальных. Волна магии прошла по линиям леи и вызвала резкое повышение энергетического фона в районе в двух других вершинах. И, если в школе у нас достаточно большое число потребителей волшебства, да и наложенные на замок чары немало его сжигают, то в Стоунхедже концентрация магии достигла невиданного уровня...

— Это плохо? — спросил премьер-министр.

— Не просто плохо, это катастрофа, — рассеянно ответил я, думая, куда бы податься из летящей в тартар Великобритании. — Помните, почему Стоунхедж заброшен?

— Там находилось последнее капище пиктов, — сказал после паузы невыразимец. — Последние друиды совершили ритуальное самоубийство, проклиная окрестные земли.

— Тогда, вероятно, в том месте сейчас набирают силу мстительные духи, — говорят, в Австралии круглый год тепло и имеюся обширные ничейные территории. — Если потусторонние создания обретут достаточную мощь, то смогут воплотиться во что-то вроде личей.

— Мы должны это проверить! — сотрудник Отдела Тайн встревожился ни на шутку.

— Что делать, если ваше предположение подтвердится? — спросил более практичный Грюм.

— Пока не знаю, — ответил я, сосредоточенно разглядывая фото. — В теории, нужно любыми средствами понизить магический фон, но, вопрос, позволят ли это сделать духи? В Великобритании есть хоть один активный спиритист?

— О чем это он? — с подозрением спросил Фадж.

Дамблдор и невыразимец переглянулись.

— Спиритизм — особая ветвь волшебства, — после паузы объявил директор. — Туда входят чары для призыва усопших, подчинения и изгнания духов. Эти заклинания относятся к по-настоящему Темной и потому запрещенной магии, и доступны лишь немногим колдунам, происходящих из нескольких древних родов. В настоящее время почти все они пресеклись и во всей Магической Великобритании остался всего один волшебник, способный исполнить те чары.

— Кто это, Альбус? — Фадж даже привстал от любопытства.

— Мне не хотелось бы называть его имя, — уклончиво ответил директор.

— Альбус, сейчас не время для твоих секретов! — одноглазый аврор хлопнул ладонью по столу.

— Нетрудно догадаться, а ком вы подумали, — я улыбнулся, наблюдая за тем, как бледнеет лицо Дамблдора. — Гарри Поттер, в жилах которого течет кровь Певереллов. Какая жалость, что молодой человек провел детство в мире маглов и был лишен возможности познавать родовую магию.

— Поттеры светлая семья! Они специализировались на создании зелий и артефактов.

— Как скажете, директор, — мне резко расхотелось продолжать разговор. — У меня появились срочные дела, и, боюсь, я вынужден покинуть встречу.

— Не так быстро! — Грюм только и ждал повода приступить к решительным действиям. — Ты арестован! Бросай свою палку на пол!

В тот же миг вокруг меня снова развернулась защитная сфера. Браслет на левой руке запульсировал, пытаясь телепортировать меня в безопасное место, но лишь бесполезно растратил вложенную магию.

— Антиапарационный барьер, — поморщившись, констатировал я. — Мистер Мейджер, ваши люди также будут мне препятствовать или это исключительно инициатива заявившихся на нашу встречу магов?

— Уходим, — коротко бросил премьер-министр и, встав из-за стола и, вместе со своим помощником, направился к выходу из помещения.

Волшебники, тем временем, успели перегруппироваться. Скрывавшие свое присутствие авроры скинули мантии-невидимки и окружили меня полукругом, за ними стали Боунс, Дамблдор, невыразимец и Фадж.

— Экспелиармус!

— Ступефай!

— Пертификус Тоталус!

Маги принялись прощупывать мою защиту, начав с самых простых заклинаний.

Я издевательски прикрыл рот рукой, изображая зевок. Такие удары не то, что не могли пробить артефактный барьер, но даже подпитывали встроенный в посох накопитель.

— Импедента!

— Бомбарда!

— Осторожно, не промахнитесь мимо щита, — я вынул из кармана скатанный в трубку свиток и аккуратно его развернул. Нижняя часть пергамента опустилась почти до самого пола. — А то ведь заденет осколками.

— По сигналу, бьем в одну точку! — приказал одноглазый.

— Бомбарда!

Совместный удар сразу восьми палочек был страшен — по защитной сфере пошли расходящиеся круги, словно от брошенного в воду камня.