— Да видел я... — с досадой махнул рукой дружинник. — Прошел по ним... вон там, чуть ниже, даже видно где бок возка о камни ободрали — краска и щепки на них свежие. Отсюда не видать, я подходил, смотрел. Вот только в щели этой — три ступеньки вверх — человеку запрыгивать придется и все — дальше стена!

— А лошадь по тем ступенькам поднимется?

— Лошадь, ежели приученная по горам ходить — поднимется. Возок не пройдет, конечно, но его ведь и разгрузить можно!

— Значит, идем туда.

— Зачем?! — заупрямился дружинник. — Я же говорю, не там ничего! Может, Маха просто хотел на бережку отсидеться... может, у него никакого схрона и не было?

— Ну, ты же сам говорил... — начал Слава.

— Эге... — сказал сзади Теха, и старлей почувствовал, как мальчишка прижался к нему.

— И точно, господин рыцарь, гляньте-ка, нас уже поджидают! — Щепа показал рукой на озерце. Там, в кипучей воде, кругами ходила "гончая". Изредка над поверхностью высовывалась голова, клацали зубы, и тварь снова скрывалась под водой.

Вот так. Пока они думали, что гадина плещется себе в реке, она, оказывается, поднялась по ручью. Словно знала, где их ждать. И нет сомнения, что ее товарки уже идут по следам беглецов и минут через пять-десять нарисуются у них за спиной.

— Что ж делать-то? — голос Щепы заметно осип от страха.

Старлей его понимал — умирать никому не хотелось, и ему самому в том числе...

— В общем, так, — Слава старался, чтобы его голос звучал, как можно решительней, — назад дороги нет, это вы понимаете?

Его спутники молча кивнули. Видно было, что понимают.

— Пока что тварь нас не видит. А когда увидит, ей несколько минут понадобится, чтобы свой сухопутный вид принять. Так что до щели в стене добежать успеем.

— Успеем! — возмутился дружинник. — И что с того? Там нам, как раз кишочки по камушкам размотают. Даже бегать, далеко не придется! Узко там. Или вы снова на сабельку свою рассчитываете? Так особо не надейтесь... это вам с первого разу повезло.

Про меч Слава забыл. Вернее не забыл — забудешь тут, когда всю дорогу он упорно колотил по бедру и по заднице, путался и цеплялся за все что можно, норовил вывернуться из ножен и немудрящей перевязи. Просто не рассчитывал он на него. Вернее, не особо рассчитывал. Здравый смысл, приправленный изрядной долей скептицизма, говорил, что никакое хватание за "саблю острую" делу не поможет, и только что помрешь дурак дураком с мечем наголо, которым и воспользоваться-то и не успеешь и не сумеешь. Но с другой стороны, в глубине души жило воспоминание о том первом бое у разбитого возка, как схлынули тогда вся бестолочь и суета, каким четким и ясным стал окружающий мир, и не уверенность, а скорее, спокойствие снизошло на него. И, в конце концов, зачем-то ему этот меч достался? Уж, наверно, не для того чтобы вот так, за здорово живешь, помереть в зубах какого-то выродка-крокодила!

Но всего этого он Щепе объяснять не стал, да тот бы и не понял.

— Короче, — Слава рубанул рукой воздух, отгоняя сомнения, — нужно идти пока тварь одна. Когда прибудут остальные, а прибудут они, я думаю, очень скоро — тогда нам ни чего не светит уж точно! Я понимаю, что риск есть, но сидя здесь мы ничего не выигрываем. Точнее сказать — все проигрываем. Поэтому... в общем, я иду! Кто боится, может подождать здесь... — старлей решительно шагнул вперед, высматривая, как лучше спуститься по крутому склону.

— Валад, ты чего! — возмутился Теха, устремляясь за мной. — Не буду я сидеть. Если этот трус боится, пусть он и сидит! А я с тобой!

Слышно было, как Щепа плюнул с досады, какие, мол, глупые и упрямые достались ему спутники. Но потом сзади послышалось его недовольное сопение. Видимо боязнь, остаться одному, пересилила страх перед жуткой тварью в озере.

Склон под ними был не совсем ровным — выступы, карнизы, выбоины в камнях. По ним, точно по ступеням лестницы, они и преодолели эту сотню метров. Обломки камней справа, прикрыли их от озерца.

В долинку первым спустился Слава, за ним Теха, последним Щепа. Присев за камнями, оглядевшись, они, не разгибаясь, кинулись к той узкой расщелине, куда вели следы от возка. Бежать внаклонку пришлось еще метров двести. Сверху это расстояние не выглядело таким большим. Опять присели за кустами. Отдышались. Еще один рывок до следующих камней. До входа в ущелье осталось метров пятьдесят, когда Теха, оглянулся, ойкнул и, споткнувшись, кубарем полетел на землю. Слава выпрямился, развернулся — выродок крокодильего племени, оказывается, уже спешил к ним. Бежал, превращаясь на ходу, обратно, в полуволка-полуящерицу. Удлинялись чешуи, превращаясь в иглы — короткие по бокам и стоящие гребнем по хребту, точно у дикобраза. Морда принимала прежние очертания. Сверкнули загнутые клыки. Лапы подобрались под брюхо, туловище приподнялось над землей. При этом скорость бега бестии, стремительно нарастала. Времени Слава хватило лишь на то, чтобы выхватить меч из ножен. Но повторного чуда не произошло — он чувствовал, что клинок пляшет в руке, ладонь взмокла и скользит по рукояти, ноги разъезжаться по щебню. Он увидел себя, как будто со стороны, сверху — жалкий оборванный, грязный и мокрый человечек, с нелепой железякой в руках, которой он пытается противостоять прирожденному убийце — сильному, ловкому и беспощадному. Уж не лучше ли бросить бесполезный меч под ноги, самому лечь рядом, чтобы дать возможность этой твари убить себя как можно быстрее?..

Солнечный свет, отразившись от клинка, породил всполох красок. И словно что-то укололо в сердце. Сердце, в ответ, встрепенулось, забилось чаще. В мир вернулись запахи и звуки, а в тело уверенность. "Чего собственно, я так испугался? Тот первый монстр, был куда как круче и здоровей, и ничего, справился".

Тварь, резко затормозила, словно почувствовала, что человек перестал ее бояться. Или вид оружия, что-то ей напомнил, и она опасалась бросаться с ходу, поджидая товарок. А может, просто подумала, что человечкам теперь некуда деться и можно поиграться с ними, как кошке с мышками. Во всяком случае, теперь она не спешила. Не торопясь, двигалась к Славе, волоча игольчатый хвост, и чуть раскачиваясь, из стороны в сторону, при каждом шаге. Размерами бестия не превосходила крупного волка. Она не рычала, а скорее стонала — низко, гортанно. Иногда этот стон переходил в шипение, а потом снова возвращался к горловому звучанию.

Единственное, чего Слава опасался в этот момент — чтобы ноги не поскользнулись на сыпучем щебне. Упадешь и конец, встать уже не успеешь! Угрожая твари мечем, который держал перед собой двумя руками, он отступал, пятился, пятился, надеясь на то, что, в конце концов, не упрется спиной в гладкую стену, что двигается в правильном направлении.

Гончая все-таки атаковала. Старлей едва успел отследить ее стремительный рывок. Если бы они стояли на жесткой земле, а не на сыпучих камнях, ее атака, скорей всего, достигла цели. А так, она, попросту, не долетела до Славы. И он успел рубануть. Скорее инстинктивно, чем надеясь на удачу. Попал! Лезвие точно по маслу, прошло сквозь плоть монстра. От неожиданности, Слава чуть не улетел головой вперед, еле удержавшись на ногах. Тварь, с разрубленной надвое мордой, шарахнулась назад, отскочила на несколько шагов. Шип-стон стал выше, слышнее, из раны текла-пузырилась какая-то коричневая жидкость. Вокруг распространился острый запах дегтя. Но бестия, оказывается, и не думала издыхать — рана, буквально на глазах затягивалась, срасталась, заполнялась новой плотью. На время регенерации гончая замерла на месте, как будто вслушиваясь в то, что происходит сейчас с ней. Слава получил короткую передышку. Еще десяток шагов к расщелине. На краткий миг рискнул оглянуться, посмотреть куда идет. С направления, к счастью, не сбился. И опять все внимание на ползучей твари, которая к этому моменту уже зарастила свою рану и снова двинулась вперед. Возможно чуть ловчее, чем раньше. Словно, вместе с регенерацией, она как-то сумела перестроить свой организм, чтобы легче двигаться по камням. До расщелины осталось метров десять. Еще один выпад гончей, еще один взмах мечем. Неймется, так получи! Но на этот раз клинок лишь скользнул по морде, обнажив всю челюсть с левой стороны. И опять гадина отскочила. Слава понял — она опасается второго удара. Очевидно, ее можно убить, только изрубив на куски. Снова короткая заминка, опять нарастает свежая плоть. И еще несколько шагов по рассыпающемуся каменному крошеву. Вход в ущелье еще ближе. Шесть-семь метров. Старлей не представлял, что будет делать, когда достигнет этого узкого каменного коридора. Просто пятился и пятился, отступая от твари. "Когда-то ведь у нее получится, а я, как она, заращивать раны не умею. Сколько там еще осталось — метр, два, три?" Тут его ухватили за рубаху, и, буквально, втянули в ущелье. Непонятно как, но Теха с Щепой ухитрились спихнуть вперед валун, почти перегородивший узкий проход. Тварь на противоположной стороне обижено завыла, и Слава увидел, как она выгибается дугой, подтягивая задние ноги к передним и горбатя спину. Щепа повис у него на плечах, увлекая за валун. Они едва успели. Спереди сухо тренькнуло, отдавшись очередью сочных чмоков за спиной.

— Бежим! — шепот у дружинника, был свистящий, испуганный. — Только ради неба, не поднимайся, гадина отравленные колючки мечет!

Не вставая с четверенек, под яростный вой гончей, они резво помчались вглубь коридора, опасаясь получить в задницы следующую партию, этих самых, отравленных колючек.

Расщелина, поначалу узкая, местами не шире метра, постепенно расширялась, превращаясь в просторную галерею. В самом ее конце, действительно, был порог из трех ступеней. Хотя ступенями назвать их было сложно, каждая по полметра высотой, словно какой-то великан, уложил, одну на другую, три каменных плиты, а затем сдвинул их, как колоду карт. Следом за Щепой старлей подбежал к этому порогу. Теха уже торчал наверху, бестолково заламывая руки. По его сумасшедшему взгляду Слава понял, что он не понимает, для чего они сюда пришли, загнали сами себя в ловушку, из которой, уж точно, никакого выхода нет. За спиной что-то грохнуло — кажется, монстру удалось сдвинуть валун в сторону.

По инерции они взлетели по ступеням и остановились — дальше бежать было некуда.

— Клянусь печенкой ыхырга!.. — тяжело дышащий Щепа схватил Славу за плечо и тряхнул, — что дальше господин рыцарь. Пришли и дальше что, я вас спрашиваю? Ксаламасс!

Слава услышал, как еще невидимая тварь карабкается через камни. А может, она уже была и не одна. По крайней мере, так казалось по приближающимся стонам-рычаниям.

Действительно, что дальше? Дать тварям последний и решительный бой? Врагу не сдается наш гордый "Варяг"? Стой! Как что? Вот же дверь! Слава чуть не сел на землю — прямо напротив лестницы была дверь. Самая обычная, из тесаных досок, окованная железными полосами, с массивной ручкой-кольцом. Даже, не замаскированная в камнях. Даже, не заросшая плющом или чем-нибудь наподобие. Как он ее раньше не заметил?

— Лопни все это небо... — начал, было, дружинник и осекся. Похоже, и он увидел эту треклятую дверь.

— Быстро думай, как открыть! — старлей напряженно вглядывался в коридор, ожидая появления гончей. И она появилась. Как Слава и опасался, теперь она уже была не одна. Вот же нелепо будет помереть рядом с закрытой дверью. Глупее не придумаешь! Четыре хищных силуэта, один за другим возникли в полутьме коридора. Ага, теперь вся свора в сборе! А хозяин их, интересно, тоже пожаловал? Вот бы его напоследок рубануть сабелькой. Хоть бы не так обидно было.

Щепа за спиной возился, шумно пыхтя, чем-то гремел и бренчал. Слава слышал, как Теха что-то бормочет. Молится что ли? Старлей неотрывно продолжал смотреть на тварей. Те пытались прибавить ходу, но лезли все сразу и мешали друг другу в тесноте коридора. Воистину, тупость — их единственная слабая сторона

— Давай Щепа! Давай родной! На тебя одна надежда!

За спиной послышался легкий скрип. Неужели...

— Господин рыцарь! Валад, бегом сюда, бегом!

Дважды уговаривать не пришлось. Погрозив гончим, напоследок, мечем, Слава заскочил в открытую дверь, мимо, вжавшегося в косяк, дружинника. Обернулся. Щепа выглядывал из приоткрытой двери, а в правой руке у него, что-то раскачивалось на цепочке. Слава вгляделся — "что-то" оказалось шариком, только чуть сплющенным с двух сторон. Дымчато-туманная бусина на медной цепочке.

— Ты чего?! — рявкнул он. — Закрывай дверь, скорей!

Дружинник повернулся к нему, осклабился:

— Сейчас, господин рыцарь! Подарочек, вот только отправлю, нашим друзьям! Берёг... но раз пошло такое дело... Отскочь, господин Валад подальше. Сейчас будет жарко! — и, коротко размахнувшись, он кинул свою бусину вниз, под ноги тварям.

В следующий миг, он, отпихнув Славу в проход, сам забился следом, захлопнув за собой дверь. Теха, закусив нижнюю губу, заложил массивный засов.

Они оказались в сумрачной пещере. Слабый свет еле пробивался сквозь, плотно пригнанные, доски двери. В наступившей тишине стало слышно чье-то запаленное дыхание. С некоторым удивлением Слава понял, что это он дышит, как загнанная лошадь, что пальцы свело судорогой на рукояти меча, ноги трясутся и подгибаются. Слишком много за сегодняшний день... Теха опустился на землю около самой стены, обхватил голову руками и сидел не шевелясь.

В следующий миг тишина кончилась. Твари заколотились и завыли за дверью, в ярости от того что, казавшаяся верной, добыча ускользнула из-под самого носа. Массивные, тесаные доски, железные полосы на двери стонали и гнулись. Возможно, подумалось Славе, эта дверь вовсе не так прочна, как показалась. Похоже, гончим вполне по силам разобрать ее по досточкам. И лишь вопрос времени, когда это произойдет. Щепа пучил глаза, как кот гадящий на сечку. Он что-то отсчитывал про себя, старательно загибая пальцы. Когда пальцы закончились на обеих руках — за дверью вдруг вспыхнул яркий белый свет. Он все усиливался и усиливался, как будто неведомые осветители включали один за другим софиты. Твари, откликнулись на это страшным воем, полным ярости и боли. Слава зажал руками уши, не в силах выдержать этот адский концерт. Но вой быстро перешел в визг, внезапно оборвавшийся на самой высокой ноте, и все стихло. Свет погас. Стало темно, как в шахте.

— Мавкина матерь! — слышно было, как Щепа, последовав примеру Техи, уселся прямо на землю. — Что ж там такое случилось? Лопни все это небо! Не зря я шьеннский золотой алтан выложил! Магики из Высоких Башен свое дело знают! Кипящий туман — это сила!

— Это что, дядь, за кипящий туман такой? — к Техе вернулось его любопытство.

— Интересно? И мне интересно... я раньше-то его не видел. Думал, просто пыхнет, отпугнет тварей.

Теха, недоверчиво посопел, отвалил засов, и чуть приоткрыл наружу дверь. Та двинулась вперед медленно, преодолевая явное сопротивление. Слава, помог ему, поднажав плечом, и дверь, наконец, открылась.