Книга 2. "Альбедо. Кровь воинов"

Шерсть у пушистого шарика потускнела и даже немного свалялась, перестав слепить белизной, рог тоже стал каким-то мутным, но всё это охреневшая Рики отметила краем сознания. Рогатая кошка, по-видимому, сочла постороннее существо виновником своего неприятного состояния и злобно шипя, подобралась для прыжка, явственно собиралась наказать обидчика. Учитывая, что отнюдь не травоядная единорожка, встав на задние лапы, оказалась бы ростом повыше Рики, следовало подобрать челюсть и срочно придумать, как отбиться от нападения, не покалечив её.

Эрида вдруг как-то недоумённо мявкнула и села, ошарашенно мотая головой. Ещё один всплеск магии — и, привалившись к двери ванной, сидит очаровательная студенточка, правда слегка помятая.

— Что со мной? — жалобно простонала она, вопросительно воззрившись на Рики. Смена облика, похоже, пошла на пользу несчастной, немного прочистив мозги, начавшие понемногу воспринимать окружающее.

— Похмелье, надо полагать, — ответила Рики, в очередной раз запихивая клинок в ножны. При всех неожиданных метаморфозах — это была точно Эрида. А мерзкая тварь действительно убралась в свою преисподнюю.

— Сходи, умойся, что ли. Потом поговорим.

Пока Эрида топила похмелье в душе, Рики успела, вовремя выглянув на шаги в коридоре, перехватить бегущего мимо слугу и озадачить его уборкой, заодно заказав ещё кофе. Парень покривился, но свои обязанности выполнил молниеносно.

Зябко кутающаяся в халат Эрида схватилась за приготовленную для неё чашку, как утопающий за спасательный круг. Сделав несколько жадных глотков, она вдруг икнула и пробормотала, пряча глаза:

— Извини.

— За что?!

— Я... контроль потеряла. В жизни со мной такого не было, а тут... Извини.

— Тоже мне потеря, — небрежно отмахнулась Рики. — Вот если б мы сейчас не кофеин хлестали, а клочки по закоулочкам подбирали...

— Ты так спокойно реагируешь?

Рики взглянула на, судя по глупым вопросам, ещё не совсем адекватную собеседницу и вкрадчиво поинтересовалась:

— Детка, а ты что из вчерашнего помнишь?

— Я пришла. Ты сидела, — попыталась та сосредоточиться. — Потом... загрызи меня циклоп, сколько ж мы выпили?!

— Загляни в ящик, — безжалостно посоветовала Рики.

— Тридцатилетнее "Кернское солнечное"! — отчаянно возопила Эрида, обозрев разорённое сокровище. — Я ж отцу в подарок везла! Дюжину бутылок!

— Ну... подаришь чуть поменьше.

— Чуть?!! Да тут и трети не осталось! Неудивительно, что мне так паршиво.

— Кстати, похмелиться не хочешь?

Эрида позеленела и снова бросилась в ванную.

— Я вспомнила, почему ты такая спокойная, — заявила Эрида, вернувшись и снова вцепившись в преподнесённый сосуд с живительной влагой. — Ты же сама оборачиваешься.

— А больше ничего не вспомнила?

Допрос показал, что подозреваемая с большим трудом может припомнить обрывки вчерашнего разговора, но утро для неё началось с офонаревшего от собственной единорожести единорога.

— Кстати...

— Ну чего тебе ещё надо? — простонала замученная Эрида, решительно не понимающая, почему она до сих пор не послала злобную экзаменаторшу подальше.

— В лесу, это ведь ты была?

Пойманная на горячем, Эрида чуть порозовела.

— Ну я. Подумаешь, проводила немного.

— Слушай, чего ты так стесняешься-то?

— Чего-чего?! — Внезапно взбеленилась Эрида. — Это вы в своей Митране вытворяете, что в голову взбредёт, а у нас такие вещи не приветствуются. Дурной тон, знаешь ли.

— Бедняжка, — деланно посочувствовала Рики. — Может, тебе политическое убежище предложить?

— Политическое убежище кое-кто просить в другом месте собирался.

— Не-е, — настроение, поднявшееся по неведомой причине до недосягаемых высот, пузырилось шампанским и требовало выхода. — Я уже передумала. У тебя очень убедительные аргументы.

— Что? — Поперхнулась далеко не столь радужно настроенная собеседница.

— Чего так смотришь? Ты меня уговорила здесь остаться.

— Ну всё, я точно пить бросаю.

Глава 8.

Из последних сил борясь со сном, навалившимся после принудительной трапезы, содержавшей, похоже, больше соответствующего зелья, чем калорий, Дерри растягивал зубами хитрый узел. Снова привязывать его к кровати Трина почему-то не стала, вот только пользы от этого не было почти никакой. В глазах всё качалось и двоилось, словно после кувшина адмиральского грога, в голове шумел шторм, помятая Триной челюсть здорово ныла, но парень упрямо тянул и тянул неподатливую верёвку.

О причинах похищения думать вроде бы уже было ни к чему, зато мыслительный процесс помогал отогнать желание отключиться. История, рассказанная госпожой эл Кри, была хоть и странной, но вполне правдоподобной. Только дыр в ней было многовато. Да ещё эти намёки... Дерри понимал, что ему следовало бы бояться. Вот только никак не мог сообразить, чего именно. Лениво ворочающиеся в затуманенных мозгах предположения перемешивались и сталкивались, мешая друг другу. С Триной что-то было не так, но вот, что именно, одурманенный принц никак не мог понять. Дерри чувствовал, что должен знать ответ. Где-то, когда-то он о подобных существах слышал.

Внезапно упрямый узел чуть поддался и почти проснувшийся на радостях Дерри удвоил усилия, но короткая вспышка радостного азарта отняла остаток сил. Незаметно доворочавшийся до самого края, Дерри нечаянно свалился с кровати. Падая на хрупкий столик, он ещё успел удивиться тому, что сразу не вспомнил, где читал о тварях вроде Трины.

*

Пока Рики наливала первую, хоть и не совсем утреннюю, чашку кофе, только что допрошенные по двадцать пятому разу л"Орин с Адорой сидели в куда более мрачном помещении, обессиленно привалившись каждый к своей стенке. Камеру им отчего-то выделили одну на двоих. Впрочем, какая разница, если за всю ночь и кружки поспать не удалось.

— Как думаешь, он ещё жив? — Нарушил долгую паузу л"Орин.

— У-уби-ить бы-ло про-още сра-азу, — рассудительно отозвалась кикимора. И, помолчав, добавила:

— То-олько э-эти ду-ура-аки е-эго не-э на-айду-ут.

Под непочтительное определение попадали все скопом, начиная с короля и заканчивая магом, почему-то уверенным, что это у него заклятие правдивости не желает срабатывать и, даже не попытавшимся предположить, что допрашиваемые просто не врут. Орущий, словно ему прищемили самое дорогое, барон эл Краш, не подходил даже под звание дурака. Возможно в нормальной обстановке он и соображал, но насмерть перепуганный королевскими посулами, растерял последние мозги. Все были настолько заняты главными подозреваемыми, что исчезнувшего принца так никто и не начал искать по-настоящему.

л"Орин ругательски ругал себя слепоту и недальновидность. Если б он не носился за Дерри как наседка, мог бы заметить и раньше, насколько не ладно во дворце и принять хоть какие-то меры. И когда эгландский двор так изменился, став похожим на червивое яблоко? Понятное дело, что здесь всегда был гадючник, но... другой. С чего вдруг так размножились слизняки и лизоблюды, готовые удавить друг дружку за королевские милости? И куда подевались ехидные бретёры, способные одной рукой отбиваться от нескольких противников, а другой обнимать даму? Где блестящие капитаны, забегавшие сдать королю отчёт и покружиться вечер, другой на балах, перед тем, как снова оседлать ветер? Нет, блеска двору по-прежнему хватало, но отчего это сияние такое фальшивое? Тот же л"Эрол... Стихии, что же творится в мире, если нынешний герцог Эрольский отступает перед телохранителем врага? И вообще, выбирает во враги того, кто слабее. л"Орин отлично помнил старого забияку. Отец парня был тем ещё интриганом, способным на любую гадость, да и подлость, но...

Или это сам л"Орин настолько постарел, что видит всё в искажённом свете? Может и так, но почему ему попадалось так мало знакомых лиц? Неужели за каких-то 10 лет все, кого он знал, все сослуживцы и приятели, соперники и собутыльники поумирали или отправились в родовые поместья выращивать тыквы?

И самое страшное... король. Ну что стоило наплевать на чувство вины и напроситься на аудиенцию? Если бы он увидел короля хоть на день раньше...

Этого Торинга л"Орин не знал. А ведь стоило только повнимательней прислушаться к разговорам Дерри и кикиморы. Тор Отчаянный боится моря?! Ненавидит моряков?! Тот самый принц Тор, лучший рубака во всех эгландских абордажных командах?

Командир, потеряв доверие которого, герой множества сражений чуть не спился с горя, не выпускает в море своих сыновей? Море, дающее силу и славу Эгланду. И что ж удивительного, что пираты бесчинствуют у самой Ровены, если флотом командует какой-то выскочка из чужаков, а не один из принцев.

И почему он, старый дурак, задумался обо всём этом только сейчас, когда встреча с палачом на горизонте замаячила? Уговорил бы он Дерри, объяснил. Поздно. Арест этот...

Нет, сам он безусловно заслужил любое наказание за то, что не уберёг Деоринга, но ведь ТАК мальчика никогда не найдут!

— Эх, пропадёт парень, — вздохнул л"Орин. — И я пропаду. Хоть бы миледи его спасла, раз уж я тут застрял.

Даже за глаза обзывать даму прозвищем, вовсе не казавшимся ему забавным, коменданту не позволяли этикет и воспитание, а величеством — Дерри, ничуть не обольщавшийся по поводу любви Рики к подобному титулованию. К тому же л"Орин хоть и подозревал, что с этим непонятным обращением тоже что-то нечисто, но если девушке так уж нравится быть именно миледи...

— Во-озмо-ожно и-и спа-асла бы-ы. Но-о ка-ак о-она у-узна-ает?

Адора чуть дёрнулась, когда осенённый внезапной идеей л"Орин, вдруг подорвался с места и забарабанил в дверь, отозвавшуюся гулким набатом.

Недовольный стражник заглянул в зарешёченное окошечко и невнятно, по причине набитого рта, проворчал:

— Чего шумим, смертнички?

— Есть хотим!

— А не велено! Обед — перед казнью, — отрезал наконец-то дожевавший тюремщик и собрался захлопнуть ставень, но... вмазался в снова загудевшую дверь, притянутый могучей дланью, проворно просунутой сквозь оказавшуюся слишком редкой решётку.

— Открывай, с-смертничек, — злобно прошипел л"Орин, напряжённо прислушиваясь, не заинтересуется ли кто-нибудь лишним шумом. — Сами провиантом разживёмся.

— За побег вешают, — проблеял неосторожный охранник.

— Да ну?! — развеселился комендант. — А я думал — пряниками кормят. Открывай, пока шею не свернул! И орать не вздумай!

Адоре дополнительные указания не требовались, и как только в замочной скважине, с трудом нащупанной из неудобной позиции, заскрежетал ключ, она оказалась в нужном месте. Прижатый охранник не давал толком раскрыть дверь, но кикиморе хватило и узенькой щели. Кошкой выскользнув в коридор, Адора тут же употребила в дело внушительные кандалы, гоблин знает зачем висевшие на поясе тюремщика. Когда руки обливающегося холодным потом стражника были надёжно зафиксированы, а в брюхо ему упёрся собственный служебный меч, л"Орин разжал пальцы.

Нервно косясь на пропоротый камзол и с трудом проталкивая воздух в помятую гортань, тюремщик медленно отступал к противоположной стене под молчаливым, но более чем недвусмысленным давлением кикиморы, уверенно держащей железяку почти с неё ростом.

Выбравшийся из камеры л"Орин, взглянув на позеленевшего вояку, сплюнул и мечтательно вздохнул:

— Тебя бы ко мне в отряд на полгодика...

Заткнув незадачливому охранничку рот, его запихнули в освободившееся помещение и заперли дверь.

— И-и что-о да-альше? На-ас хва-атя-атся.

— И, боюсь, быстро. Надо успеть где-нибудь вестника стащить. Сумеем отправить к миледи — потом если и поймают, пусть. Это будет уже не так важно.

— Лу-учше пу-усть не-э по-ойма-ают.

— Ты о чём? — л"Орин недоумённо воззрился, на чему-то вдруг обрадовавшуюся Адору.

Кикимора, вертевшая в руках внушительную связку ключей, отобранную у тюремщика, в ведении которого был всего-то десяток камер, отпиравшихся одним на все двери ключиком, довольно хихикнула. То ли стражник был клептоманом, то ли обожал всё бренчащее, но страсть обвешиваться никчёмным барахлом иногда идёт на пользу. Кому? Это уже другой вопрос.

Адора продемонстрировала л"Орину самый маленький ключик.

— Зна-аешь, о-от че-эего о-он?

— Главное, чтобы ты знала.

л"Орин давно успел убедиться в невероятной пронырливости Адоры, а уж смешной внешностью и вовсе никогда не обольщался, поэтому без лишних вопросов поспешил, за неслышно, но зато очень быстро двинувшейся по коридору кикиморой. Тем более, что недостатки собственной идеи отлично осознавал.

*

Рики с Эридой, решившие было проветрить ослабевшие после пьянки организмы (ну в проветривании-то Эрида нуждалась, а Рики просто город посмотреть хотела), никак не могли выбраться из "Чёрного паруса". Сначала атлантка, внимательно поглядев на подругу, поинтересовалась, нет ли у той другой одежды. Рики обалдела.

— Есть. Только на кой? Эта ж ещё чистая.

— Может тебе моё платье одолжить, — задумчиво протянула Эрида. — Вот только размеры...

— Вагон у меня платьев! — Рявкнула Рики, — за каким гоблином я переодеваться должна?

— Либо надевай юбку, либо цепляй оружие. Бригантеро без железок в пять раз подозрительнее, чем просто бригантеро. Тебя стража на улице арестовать ещё не пыталась?

— Ну был один таможенник ретивый...

— Был?!!

— Не делай из меня совсем уж монстра, а! — огрызнулась Рики на внезапно застывшую Эриду. — Взятку дала.

— Вот видишь, — встряхнулась атлантка. — Переодевайся.

— Только не юбку!

— Тогда мечи цепляй. С такой физиономией, как у тебя, без них никак.

— Господи, а лицо-то чем тебе моё не угодило?!

— Да ты себя в зеркале видела? Благородные предки так и лезут. Причём в драку. Тебя ж за такую надменную рожу, да ещё и в таком костюмчике первый же встречный дворянчик пришибить захочет. А то может, передумаешь и платье наденешь? Я ведь не шучу. Ты сейчас для каждого воинственного идиота словно красная тряпка для быка будешь.

Рики покосилась в зеркало и, не увидев там ничего нового, пожала плечами. Паранойя у подружки, не иначе. Зачем-то потрогав висящую на шее ракушку, Рики тяжело вздохнула, но лекции о мимикрии, заготовленной набравшей побольше воздуха Эридой, дожидаться не стала. От одной мысли о путающихся в ногах юбках до пола передёргивало, но совет насчёт оружия, как ни крути, был дельным. Решив, что для антуража хватит и более короткой "Вспышки", Рики начала распутывать сбрую, позволявшую с удобством таскать на себе два меча, но не очень уместную для комфортного размещения на чём угодно, обладающем спинкой.

Задумчиво наблюдающая за этим действом Эрида, вдруг радостно подпрыгнула и бросилась к туалетному столику.

— Точно! Я — гений!

— Это с чего вдруг? — Изумилась Рики, глядя на приятельницу, лихорадочно роющуюся в кучке украшений, вываленных из шкатулки.

— У меня мысль появилась.

— О, это такая редкость?

Атлантка, поглощённая поисками, на колкость не среагировала. Выхватив наконец нужную побрякушку, блеснувшую алым камешком, она обернулась к Рики.