Повелитель Големов. Книга 1. Цикл: Родная Чужбина

Невысокий потолок, несколько балок, в центре толстое металлическое кольцо с которого ржавая нить цепи ведёт к его шее. Довольно обычная картина, как для последнего времени, с одним лишь изменением в освещении. Солнечные лучи проникали в сарай из другого окна, которое было расположено с противоположной стороны. И не удивительно, сон взял своё, съел по времени жирный кусок дня. Значить на улице дело близиться к вечеру. Обычно в такое время Макс "занимался" с фло Вилией в подземельях поместья, а сегодня его никто не тронул. Странно! "Устроили ему выходной?". "А разве бывают выходные у рабов? Бред!". Макс никак не мог взять в толк, почему же сегодня его не побеспокоили? Неужели лье Гарон проникся жалостью к Бурому и не стал того трогать? В это слабо верилось! Макс понимал, что должна существовать другая причина, более правдоподобная и конструктивная для объяснения. В чем же дело?

Бурый услышал снаружи неторопливые шаги. Замки лязгнули на двери, и на пороге появился лье Гарон. Дроу внимательно посмотрел на Бурого и совершенно без ноток издёвки, присутствующих всегда в его голосе, попросил того встать на ноги. Подчиняться Максу не хотелось, но ещё больше его не прельщала перспектива обниматься с дубинкой этого садиста. Делать было нечего, пришлось встать. Поначалу немного водило в стороны, но спустя несколько секунд Макс стоял уже твёрдо на своих двух.

— Хорошо. Теперь ты пойдёшь со мной, — робот Гарон выдал свою нехитрую фразу.

— Как скажешь, — не стал противиться Макс и отпускать обычные подколки в сторону дворецкого. Состояние не то, что дать волю словоблудию и шуткам. Настроение на нуле.

— Голодный? — поинтересовался Гарон.

Это было неожиданно для Бурого. Ни разу такого не было, чтобы этот дроу проявил интерес.

— Голодный! — кивнул головой Бурый и в подтверждение слов своего хозяина, желудок напомнил о себе. Довольно громкое урчание получилось. Видать, "червячок" внутри Макса изрядно проголодался, и когда зашла речь о еде, тоже вставил своё слово.

То, что происходило потом, для Макса было полнейшим шоком. Его отвели на кухню, где его ждали пять разных блюд. Хлебный торт с начинкой из овощей и грибов, жаренная курица, десяток яиц под каким-то неизвестным Максу соусом, жаренная рыба и салат из овощей. Поначалу Макс даже не поверил, что это всё для него. Он подумал, что Гарон придумал какую-то изощренную пытку, или по злому пошутил над человеком. И когда его насильно усадили за рабочий стол поваров поместья и дали деревянную ложку с вилкой в руки, Макс усомнился, что его рассудок остался дома и никуда не уехал. Но всё это было явью и не сном. Он действительно находился на кухне поместья, на отдалённом расстоянии держались от него четверо поваров и сзади стоял Гарон. Аккуратно отломив ногу от курицы, Макс с опаской откусил небольшой кусок мяса. Никаких ударов сзади не последовало. Гарон неподвижно стоял и никаких признаков агрессии не проявлял. Потолок не обрушился. Земля из под ног не ушла. Небеса не разверзлись! "Галлюцинации? Но как всё реалистично!". Бурый, для пущей убедительности, легко ущипнул себя за руку. Больно. Макс понял, что точно не спит. Раз такое дело, чего тут ломаться как девочка, и шарахаться по сторонам. Пир на весь мир! Понеслась!

Через двадцать минут, пять тарелок красовались на столу пустыми и блестящими. Макс и крошки не оставил. Когда ему ещё представиться такой случай? Наевшись от пуза, Бурый погладил свой живот и довольно отрыгнул.

— Пардоньте, господа, — извинился за подобный поступок Макс и снова отрыгнул, — Лье Гарон, желудок таким образом выражает вам свою благодарность, а я его хорошим манерам не обучал. Так что простите, его такого беспардонного. Он не виноват, что я допустил пробелы в его воспитании.

— Довольно, — прервал дроу Бурого, положив тому на плечо свою дубинку, — Не стоит злоупотреблять моим терпением и добрым отношением к тебе моей госпожи.

Бурый поднял руки и извинился, пообещав держать себя в руках и язык за зубами. Пообещать то пообещал, но зная самого себя, Макс сомневался, что сможет сдержать это обещание. Как только подвернётся случай, язык сам по себе в пляс пойдёт, и какие слова ему продиктует голова, это уже большой вопрос. После плотного обеда, или ужина, Гарон повёл Макса не в подвал, как того ожидал невольник, а на третий этаж по кручённой лестнице, о существовании которой. Макс раньше и не подозревал. Поднявшись по красивым мраморным ступеням, устланными малиновыми дорожками, дроу остановился у больших дверей, что были единственными на третьем этаже особняка. Распахнув их, Гарон приказал Бурому оставаться на месте, и сам вошёл внутрь. Двери перед Максом закрылись, и он остался один в полном непонимании, что вообще происходит. Ему дали выспаться до самого вечера, накормили так, как никогда раньше и теперь, привели не в подвал, а к дверям какой-то комнаты. Какие ещё сюрпризы его ожидают впереди, неизвестно. Значить осталось только подождать и через определённое время ответ сам придёт. Ждать пришлось долго. Порядком сорока минут, а то и больше. Когда из дверей показался Гарон, Бурый облегченно вздохнул.

— Лье Гарон, ну слава всем богам, не прошло и года, как вы появились! Я уже заскучал. Думал умру от старости, так и не увидев вас в последний раз.

Дроу томно поднял глаза к небу и ровным голосом сказал, чтобы Бурый проходил во внутрь. Макс так и сделал. Переступив порог комнаты, Бурый увидел, где оказался. Это было нечто на подобии закрытого стадиона, нет — скорее спортивный зал. Практически такой же, какой можно найти в каждой школе, или другом учебном заведении. Под ногами деревянный пол, выкрашен зелёной краской, на стенах разные спортивные снаряды, инвентарь и ещё множество непонятных штук, принцип использования которых Максу не был известен. Посреди зала в позе лотоса сидела фло Вилия. Несмотря на то, что дроу сидела к нему спиной и совершенно не в свойственной ей одежде, Бурый узнал Вилию сразу. Длинные лунно-белые волосы госпожи, убранные в конский хвост, невозможно было не узнать.

— Тук-тук! Есть кто живой? — Макс решил по-своему известить о своём присутствии фло Вилию. Дроу никак не отреагировала, оставаясь в прежней позе.

"Медитирует?", — проскользнула мысль у Макса.

— Подойди ко мне, фрол, — приказала Вилия.

"Всё, вышла из бесконечных глубин космоса, в котором плескалось её сознание и спустилась к нам на землю". Макс не заставил себя ждать прекрасную женщину, или девушку, или кто там она вообще. Он быстрыми шагами подошёл к Вилии и остановился в ожидании справа от неё.

— Сядь напротив меня, — указала рукой на конкретную точку на полу дроу.

— Не вижу причин вам отказывать, — уселся на пятую точку Бурый и для себя отметил, что в этот раз, Гарон, не последовал за ним, а остался стоять у дверей. "Степень доверия к нему возросла?", — иначе Бурый не знал, как расценивать отсутствие за спиной дворецкого и его игрушки со стальными наконечниками. Не боится за судьбу своей госпожи? Как такое воспринимать скажите на милость? Вдруг белый кролик набросится на змею и поцарапает ей шкурку. Ай-я-яй, какое упущение и халатность, по отношению к безопасности своей госпожи!

Вилия сидела с закрытыми глазами в довольно странной одежде, напоминающей по своему покрою борцовское кимоно. Только в отличии от строгих цветовых стилей спортивного кимоно, её одежда была ярко красного цвета с расшитыми рунами, или знаками. Ноги и руки защищены. Металлические пластины наручи и накладки на голень ног, вместе с панцирным нагрудником смотрелись дико на дроу для глаза Бурого. Просто некая героиня из детских мультфильмов про межгалактических черепашек ниндзя.

— На войну собрались? — ляпнул Макс, первое, что пришло в голову, дабы разрушить словами повисшую в воздухе тишину.

Вилия открыла глаза и как-то странно посмотрела на человека, сидящего на полу перед ней. В её взгляде не было тех надменных и властных огоньков, которыми раньше всегда одаривала госпожа своего раба. Она сейчас смотрела на него совершенно по иному, не так как прежде. Макс даже предположил, что в этом взгляде было что-то на подобии уважения и зависти. Целую минуту, Вилия блуждала взглядом по лицу Бурого, после чего человек не выдержал.

— Госпожа, вы мне глазки строите? — решил прощупать настроение Вилии имперец.

Та отрицательно помахала головой и задала совершенно неожиданный вопрос,

— Прометей, там, откуда ты родом, все такие как ты?

— Какие такие? Умные, красивые и ...

— Прекрати нести ерунду, — оборвала дроу Макса, — Под словами "такие", я подразумевала силу естества.

— "Силу естества"? Это что такое вообще? — не понял Бурый.

— Дар природы. Что тут непонятного? — дроу начинала заводиться. Не к добру всё это. В плохом настроении Вилия, страшнее любого чёрта.

— Я ни слова не могу понять, — стал серьёзным как никогда Макс, — Какой на хрен дар природы? Пиписка моя обычных размеров, умом не блещу, какой ещё может быть дар?

— "Пиписка"?

Бурый показал глазами на промежность между ног и со свистом медленно поднял палец вверх. Не успел Макс поднять глаза, как получил довольно оглушительную пощёчину, от которой по инерции завалился на бок. Вилия с места подпрыгнула и встав на ноги, схватила человека за ухо и поволокла за собой. Макс как собака на четвереньках поторопился за ней, с криками "отпусти стерва тупая, ухо вырвешь!". После того, как они вместе достигли стены спортивного зала, где лежала большая груда камней, Вилия разжала руку и выпустила из своей хватки ухо человека. Макс тут же стал растирать ухо и увидел, что вся рука в крови. Его крови. Пощупав свой пострадавший "локатор", Бурый понял, что Вилия своими ногтями в его органе слуха проделала сквозную дырку. " Вот сука!". А затем рассмеялся, да так громко, что дроу ухватила его за воротник и отвесив пару пощёчин, злобно прошипела в лицо.

— Ты чего ржёшь, дурень? — стала трясти своего фрола хозяйка поместья.

— Хорошо, что за член не схватила! — сквозь слёзы выдавил из себя Макс, за что тут же получил кулаком в нос. Удар у фло Вилии был тяжелым, не смотря на то, что она казалась довольно хрупкой женщиной.

— Идиот! Когда ты наконец усвоишь, как подобает тебе разговаривать в моём присутствии?

— Ой-ой-ой! Простите меня фло Вилия, всё никак не представлялся случай спросить у вас, а уши у вас это эрогенная зона? — проигнорировал вопрос дроу, продолжал невзирая ни на что хохотать Бурый.

Вилия, одной рукой схватила за волосы Макса, и задрала тому голову назад. Другой рукой вцепилась за горло и стала с силой давить и сжимать пальцы. Воздуха мгновенно стало не хватать. Легкие забились в экстазе. Лицо человека покраснело и глаза расширились до максимального своего придела. Бурый, хрипя как старый дед, вытолкнул наружу из себя несколько слов,

— Всё, все, все! Я сдаюсь. Я сама покорность.

Вилия не собиралась отпускать руку с горла человека. Раб стал слишком дерзким и пора было его научить уму разуму. В этот вечер он не должен был так себя вести. Она даже распорядилась накормить того, как только он проснётся. Разве это не стоит ценить, разве это не знак расположения её к нему? Совсем совесть потерял и начал уже пускать в ход свои пошлые шутки как впервые дни? Злость и ярость наполнили сердце Вилии, ей хотелось наплевать на всё и своими собственными руками придушить наглеца, навсегда поставив точку в биографии его жизни, но здравый смысл так и нашёптывал в ухо. Не стоит поддаваться эмоциям, это всего лишь слова, неспособные помешать делу. Остановись, задумайся над тем, что творишь. Другого шанса может не быть, ты сама прекрасно об этом знаешь. Когда ещё тебе улыбнуться светлые боги? И будут ли они рады, что ты так бездумно поступила с их подарком тебе. Разгневаешь богов и не сыскать тебе покоя ни в этом мире, ни на том свете. Даже изнанка тебя откажется принять.

Хватка начала ослабевать. Вилия смотрела в глаза своего фрола и не видела там страха и отчаянья. Этот человек находился на краю бездны и совершенно не боялся за свою жизнь. Ему было весело, она видела это в его глазах. Разум помутнел, злость затолкнула в дальний угол сознания здравый смысл. Волна ненависти накрыла Вилию с головой, потребность в свежей крови врага была настолько ощутима, что дроу казалось, что она сможет прикоснуться к ней. Но почему её хватка ослабевает, почему рука всё больше расслабляет пальцы на горле человека? Отчего всё происходит совершенно не в том порядке, как того хотелось Вилии? Вопрос за вопросом атаковали разум Вилии Лимкомте, не давая той сконцентрироваться на ответах. Сотни вопросов и ни одного вразумительного ответа. И тут дроу осознала, из-за чего её хватка ослабела на горле. Она в чувствах не заметила, как фрол своем указательным пальцем руки давил ей в области костяшек пальцев между средним и указательным пальцем. Рука теряла хватку, вопреки воли своей хозяйки. Мышцы немели, рука самопроизвольно разжималась. В итоге Вилия полностью утратила контроль над рукой и так как плеть начала свисать с её плеча.

— Как же эти ваши садистские замашки меня стали утомлять, кто бы только знал, — начал другой рукой растирать свою шею Бурый, и крутить ей по сторонам.

— Ты что со мной сделал? — в ужасе прошептала Вилия, смотря на свою руку.

Макс бросил взгляд в сторону входной двери и отметил, что Гарон как и прежде оставался на том же месте. Он даже не пошевелился, чтобы прийти на помощь своей госпоже. Безынициативность, или напротив, выполняет прямой приказ о невмешательстве? Странно!

— Да всё в порядке, моя красавица, через пару минут чувствительность к реке вернётся и вы сможете смело ей в будущем ещё душить людей, пускать в них свои огненные шары, и заниматься обычным своим ремеслом.

Ещё одна пощёчина. Макс уже просто устал от них. Что же ей так неймётся ляпать его по щекам каждый раз. Хотя что за странный вопрос по отношению к садисту? Эти двое дроу одним миром мазаны, им только дай кому-то причинить боль.

— Да что ты себе позволяешь, ничтожный фрол, — начала кричать в своей излюбленной манере Вилия. От её звонкого голоса в этом зале стало закладывать уши. Вторую пощёчину Макс заблокировал своей рукой. Если бы фло Вилия была чайником, то она бы сейчас кипела не переставая.

— Может достаточно уже, этих разговоров на отвлечённые темы? — очень серьёзно сказал Бурый разъярённой женщине, стоящей над ним, — Вы же меня подвели сюда, чтобы показать и рассказать что-то, а не ерундой заниматься.

Слова Макса оказались запрещённым ударом под дых. Дроу вытянулась как струна, сжала кулаки и прикусив свою нижнюю губу повернулась к нему спиной и громко заорала. Макс понял, что это был своеобразный выплеск эмоций, которые сейчас переполняли эту женщину. Во избежание неприятностей, Макс на всякий случай закрыл уши пальцами, чтобы не подвергаться акустической обработке. Спустя минуту, Вилия повернулась вновь к Бурому и уже совершенно со спокойным лицом приказала ему взять камень из кучи у стены и положить его себе на открытую ладонь. Макс противиться не стал. Лицезреть ещё одну истерику этой женщины не было никакого желания. Ещё бурый заметил за собой, что он внутренне стал как-то сильнее после сегодняшней ночи, его уже совершенно не страшили удары и побои этих дроу. По сравнению с тем, что он пережил этой ночью, это был просто детский лепет. Всё точно так же, как в прошлом. Сначала в садике мы боимся ударить кого-то, чтобы не получить сдачи. Потом мы деремся по-детски и боимся наказания за это со стороны. В школе мы объединяемся в кучки, чтобы иметь на своей стороне союзников и слабее оказывается тот, кто имеет меньше союзников на своей стороне. Когда дело доходит до старшей школы, мы уже бьём жестче и сильнее, чтобы не дать свою противнику подняться и ответить нам тем же. Ну и чем старше, тем больше крови. И вот когда оглядываешься назад и понимаешь, что пережитые в детстве конфликты, так смешны и наивны. Хоть и понимаешь, что тогда они тебе казались центром вселенских проблем, а прошло время, и ты осознаешь, насколько все было безобидно и обыденно. Всеми поступками в жизни руководит страх. Сначала он маленький, но с каждым годом подрастает вместе с тобой. А порой и перерастает тебя, развиваясь с ускоренным ритмом. Некоторыми он овладевает полностью, некоторые находят в себе силы дать ему отпор и присмирить. Вот и теперь Бурый, почувствовал, что наступил ногой на горло своему страху, который неустанно шел за ним по следам и находил себе подкорм в сознании человека для своего развития. Макс поборов свой страх перестал воспринимать как серьёзную угрозу для себя дроу. Мы привыкли свой страх называть инстинктом самосохранения, Бурый с этим не стал бы спорить, но вот тот нюанс, что этот инстинкт занимал слишком много места в человеке, Макса стал не устраивать. Да, дроу лишь своим желанием могла лишить его жизни, она могла сделать с ним что угодно, Макс это прекрасно осознавал, но испытав муки и боли ночи, все затеи дроу для него больше не казались кошмарными и ужасными. В то же время, Макс понимал, что привыкать к боли ни в коем случае нельзя, но пройти её, чтобы стать сильнее, вполне уместная плата.