Леха

— Погоди, Леха, — поднял раскрытые ладони Хватов, — давай не будем спешить с княжением. У меня своих проблем выше крыши. Вот, например, ты же сам мне воду к одному заводику перекрыл.

При упоминании о заводе пластиковых изделий пришелец еще больше оживился. Он с нескрываемым интересом стал говорить о необычности и великой пользе выпускаемого продукта, попутно критикуя некоторые моменты организации технологического процесса, тут же предлагая способы их исправления и усовершенствования, предварительно всыпав плетей всем ответственным.

Когда хозяин завода попробовал отговориться тем, что подобные вопросы надо решать с главным технологом, гость решительно встал и заявил, мол, у него слишком много забот в окрестных землях, и потому негоже оттягивать решение любой из них. Оценив размеры кабинета, он создал портал прямо в нем, и провел Хватова и его начальника СБ на берег болотца, которое еще недавно являлось источником воды для завода. Сюда же были вызваны директор предприятия Сопелкин, главный технолог Пыхалов и главный инженер Чуриков. Благо завод располагался всего в пятистах метрах от болота. Пока их ждали, кусты густого прибрежного ивняка на глазах у присутствующих шустро сплелись в удобные кресла, расставленные вокруг такого же плетеного стола. На этот стол явившиеся и свалили затребованную Хватовым документацию, с недоумением осматривая диковинную мебель, невесть каким образом, появившуюся на краю смрадной топи.

Пока Юрий Григорьевич соображал, как представить пришельца, тот без всяких прелюдий начал задавать интересующие его вопросы. Инженер с технологом сперва настороженно поглядывали на косноязычного блондина, но его повелительный тон и почтительное отношение к нему Хватова, заставили их расторопно отвечать и демонстрировать необходимые документы. Но уже буквально через несколько минут гость зацепил их какими-то идеями, и теперь они, игнорируя остальных присутствующих, шуршали чертежами, спорили, объясняли, доказывали. Лишь Сопелкин, поставленный на свою должность исключительно из-за администраторских талантов, молчал и бросал вопросительные взгляды на Хватова.

И вот, когда вопрос коснулся водоснабжения, пришелец повернулся к болоту и спросил:

— Все ли у тебя готово, болотный дух?

Болото булькнуло, чавкнуло. Присутствующие скривились от распространившегося зловония. С ближайшей кочки спрыгнула большая зеленая лягушка. Та будто бы приподнялась, и вдруг из нее донесся голос:

— Не, ква-буль, гневайся кв-владыка. Токма Терентий всего одного шушуна исхитрился добыть. Ква-буль, молвит, тех завсегда к-ква людскому жилью тянуло. А в, ква-буль, град ему ходу нет. А у Ква домовых не допросишси. Те, ква-буль, сами до шушунов дюже охочи. Так и норовят их к квакому-нибудь делу приспособить.

— А ежели водой и точить? — вопросил у кочки пришелец. Выслушав квакобульканье о том, что воде пол века точить то, что шушун за день пробурит, со вздохом кивнул: — Нынче же озабочусь сим вопросом. А посейчас, болотный дух, яви к столу кого-нибудь из своих слуг, дабы его глазами мог письмена зрить. В сих письменах показано, куда чистую водицу подвести надобно, и откуда загаженную забрать для очистки.

Представители завода и так слушали весь диалог с немым изумлением, а когда из трясины вышла зеленокожая дева, чью наготу прикрывали лишь кое где налипшие пучки тины да ряска, они и вовсе отвесили челюсти так широко, что их похвалил бы самый требовательный стоматолог.

— приветствую тебя, владыка! — почтительно склонилась болотная нимфа перед пришельцем. После чего обвела присутствующих людей таким алчно-плотоядным взглядом, от которого Сопелкин содрогнулся, издал по-женски тонкий писк и обмяк в кресле, провалившись в обморок.

Дева подошла к столу и принялась с интересом разглядывать разложенные на столе чертежи. Владыка начал было объяснять ей, что здесь к чему, но заметил, что главный инженер с технологом не могут оторвать взгляды от крупных упругих грудей, меж которых пыталась спрятаться большая темно-коричневая пиявка, явно недовольная, что ее вытащили из уютной болотной жижи. Укоризненно покачав головой и посетовав на взрослых мужей, не способных устоять перед чарами самой обычной болотной кикиморы, он погнал подручную болотного духа прочь. Затем, заявив, что знает одну местную девицу Катерину с малым ведьминым даром, коего хватит для единения с болотником, создал портал, скрылся в нем и вновь появился, ведя за руку стройную высокую шатенку.

— Что мне для этого надо сделать? — спросила у владыки девушка.

— Омой руки в водице, — кивнул тот на болото.

В этой грязи? — девушка передернула от омерзения плечами.

Но грязь у ее ног забурлила, подалась в стороны, образуя круг метрового диаметра, который тут же заполнился кристально чистой водой. Удивленно хмыкнув, девушка присела и осторожно, словно боясь обжечься, коснулась поверхности воды, оглянулась на владыку, решительно погрузила руки, повела ими в одну и в другую сторону, и поднялась, отряхивая ладони.

— И что теперь?

— Теперь, если ты позволишь, болотный дух сможет зрить твоими глазами.

— А что с этого буду иметь я?

— А ты, Катерина, можешь ходить через болото, аки через большой призыв. Но токма в те места, где есть другие болота.

Если даже повидавшие толику чудес Хватов с Иванычем наблюдали за происходящим, как за бредовой фантасмагорией, то надо ли говорить, что представители завода просто впали в ступор, тупо глядя перед собой остекленевшим взглядом. А директор завода, благодаря своей нежной психике, и вовсе пребывал в спасительном беспамятстве. С большим трудом удалось вернуть инженера и технолога к конструктивному обсуждению. Хватову пришлось наплести им о привлечении предприятия к секретному правительственному проекту по сотрудничеству с альтернативным разумом.

Пока при посредничестве Катерины решалась проблема водоснабжения, пришелец озадачил Юрия Григорьевича вопросом отлова шушунов. А конкретно он спросил, каким образом можно донести до народа указ обязательно немедленно сообщать об обнаружении в своем жилище шушуна. Практически потребовал объявить на них государственную монополию. Какое-то время Хватов с Иванычем пытались выяснить, что же это за зверь такой и как его опознать? Выслушав объяснения, первым догадался Артур.

— Е-мое, Григорич, так это ж барабашка. Вот не думал, что они действительно существуют, да еще и являются таким ценным ресурсом.

— М-да... — Хватов задумчиво потер подбородок. — Представляю себе реакцию на объявление в местных СМИ, мол, разыскивается шушун. Особые приметы: глазу не видим, стучит, шуршит, двигает мебель. В крайне редких случаях может устраивать пожары. М-да...

— И вслед укажи, — владыка поднял перст, — сей дух неразумный селится токма в тех домах, где хозяин не привечает домового.

— М-да... — снова потер подбородок Хватов.

— На "ПравдаКоме" такую объяву можно разместить, — предложил Иваныч и уже тише, только для Юрия Григорьевича, добавил: — Там к любому бреду серьезно относятся. Глядишь, какого шебуршуна и обнаружат.

В общем, поприсутствовав еще полчаса в качестве пассивного наблюдателя, Хватов назначил болотника замом главного инженера, позвонил сыну, и они с Иванычем удалились через открытый Дрюликом портал. Не то, чтобы его заботили какие-то прочие дела, просто он решил, что чаша сказочных чудес на сегодня испита сполна, психика его хоть и достаточно закаленная, но чрезмерно перегружать ее тоже не стоит. По этому остаток дня Юрий Григорьевич провел в саду, подстригая кусты и старательно размышляя на разные отвлеченные темы.

До вечера Хватова отвлекли лишь дважды. Сперва позвонил Сопелкин и заплетающимся языком жалобно попросил уволить его по состоянию здоровья. И уже в сумерках явился Дрюлик, чтобы забрать к пришельцу Иваныча. Мол, тот подлечит его старого товарища от боевых ран и пробудит в нем какую-то дремлющую силу.

Утром Артур позвонил и сообщил, что, если шеф не возражает, то он с утра отправится на, как он сам с усмешкой выразился, курсы экстрасенсов. Шеф не возражал, хоть где-то глубоко в душе и кольнула легкая обида, что ему почему-то никто не предложил пройти курсы по пробуждению внутренней силы.

Сегодня у Хватова была запланирована встреча с мэром. И пусть в свете последних событий вопрос, который он собирался утрясать с помощью Лошадкина, скорее всего станет не актуальным, на встречу Юрий Григорьевич все же поехал — надо же узнать, чем дышит городская администрация. Впрочем, выдвиженец губернатора оказался самим собой — ни рыба, ни мясо. Единственное, что его волновало на посту главы городской администрации, это как угодить губернатору, поимев при этом личную выгоду. Трудно сказать, хорошо или плохо для города, когда во главе стоит ничего не решающая марионетка. От иных излишне инициативных товарищей могло быть вреда и поболее. Этот хоть местных бизнесменов не притеснял, лишь бы их бизнес не заползал на поляну, застолбленную губернатором.

В общем, никаких указаний или пожеланий из области Лошадкин не получал, Проблемы с задницей сына благополучно разрешились, и больше ничего мэра не волновало. Ну да, ему, конечно, было интересно, что за дела творятся в юго-западной лесопарковой зоне, и куда пропали Селедкин с Торчилиным, Майоров и другие персонажи, но как всякий безынициативный чиновник он в критические моменты предпочитал тактику страуса.

При упоминании о пропавших людях, Хватов решил выяснить их судьбу у пришельца. Потому, попрощавшись с Лошадкиным, сразу позвонил на номер телефона, который сам вчера подарил Лехе.

* * *

— Добрый день!

— Добра и тебе, Юрий! — Леший пожал Хватову протянутую ладонь.

— А Иваныч не с тобой? — повел тот взглядом окрест.

— Иваныч? — не сразу понял о ком идет речь владыка. — Артура я сегодня отправил к Веселине, дабы кое-чему у нее поучился.

Решив узнать, кто такая Веселина, позже, Хватов перешел к вопросу, для выяснения которого явился.

— То Терентия затея, — кивнул в сторону парка пришелец. — А пойдем, посмотрим. Мне и самому интересно тех людишек узреть да послушать, с какими недобрыми помыслами они пожаловали.

По пути Леший рассказал гостю о созданном лесовиком терновом лабиринте, в который тот отправлял всех, явившихся с недобрыми намерениями. Так как и у него, и у владыки важных забот хватало, разбираться с каждым злодеем было недосуг. Вот лесовик и прятал их до поры.

— Да куда он их прятал-то? — не понял Хватов. — В какой лабиринт?

— В этот, — повел рукой пришелец.

Юрий Григорьевич с удивлением окинул взглядом окружающие кусты. Слушая Лешего, он не заметил, как оказался на тропинке, зажатой с двух сторон непролазно густым и невероятно высоким терновым кустарником. Кроме того, до них не долетало ни единого звука. Нет, лесных-то звуков хватало. И птички чирикали, и ветерок шуршал листвой, и даже где-то поблизости стрекотал кузнечик. Но вот звуков города слышно не было. А ведь буквально в ста метрах проходит оживленная автомагистраль, движение по которой не затихает круглые сутки. Неужели это терновник так поглощает звуки? Или он не заметил, как Леха провел его через портал, и они сейчас находятся невесть где?

Хватов вздрогнул от неожиданности, когда на плечи пришельца опустилась стайка пестрых пичуг. Тот пошептал им что-то, и пичуги вспорхнули, радостно посвистывая. В тот же миг кусты по правую сторону от тропы зашевелились, подались в стороны, и гостям открылся новый проход. Леший решительно направился в него, бросив на ходу, то ли вопрошая, то ли поясняя:

— Нешто нам пристало лабиринтами петлять?

И действительно, двигались они, никуда не сворачивая, вслед за птичьей стайкой, которая порхала с куста на куст, а те кусты тут же подавались в стороны, освобождая дорогу.

Путь оказался недолог, и через пару минут они вышли к большому водоему, со всех сторон окруженному лиственным лесом. Деревья в лесу казались непривычно могучими для здешних мест. Вот только ни озера, ни впадающего в него веселого ручейка с кристально чистой водой в пригородном лесу отродясь не было. Потому Хватов укрепился в мысли, что Леха все же провел его через портал.

За ручьем на опушке стояли несколько шалашей. Возле них с десяток полураздетых мужчин занимались разными делами. Кто строгал какие-то палки, кто следил за костром, а кто просто загорал, растянувшись на нежно-зеленой травке.

— О, новенькие! — заметил гостей один из загорающих.

Все с дружным любопытством обратили на них внимание.

— Фигасе! Это ж кажись Хватов, — донесся до ушей Юрия Григорьевича чей-то приглушенный возглас.

— Петр Алексеич, к нам пополнение! — оповестил рыжий детинушка, обстругивающий ножиком палку.

Из одного из шалашей вышел грузный мужчина в мятых серых брюках и в такой же мятой белой рубашке нараспашку. Подслеповато щурясь на солнце, он почесал волосатую грудь и сонно потянулся. Вглядываясь в заросшее изрядной щетиной лицо, Хватов не сразу узнал Майорова.

Лех, — тихо обратился он к спутнику, — дозволь, сначала я пообщаюсь с этими... кх-м... попаданцами?

— Отчего ж не дозволить? Общайся, — кивнул тот.

— Я вижу, вы тут устроились, как на курорте, — Хватов перешагнул через ручей и направился к полковнику.

— Григорич, ты, что ли? — узнал-таки гостя Майоров, чьи глаза после сумрака шалаша наконец-то привыкли к яркому свету. — И ты тоже этому гоблину попался.

— Да нет, Петя. Я-то как раз здесь по доброй воле. Решил вот проведать вас. Узнать, как вы тут поживаете.

— Не понял, — нахмурил брови полковник, но протянутую руку все же пожал. Однако тут же потребовал: — объясни!

— Может, пройдем куда-нибудь с солнцепека? — предложил Хватов. — И кстати, знакомься. Это ... кх-м... просто Леха.

Майоров подозрительно окинул взглядом подошедшего высокого блондина.

— Это тот второй из ориентировки по гоблину, — проговорил ему на ухо оказавшийся рядом коротко стриженый здоровяк.

— Погоди, капитан, — отстранил здоровяка полковник и прикрикнул на собравшихся вокруг мужиков: — Ну, чего окружили? Занимайтесь своими делами! Трофимов, организуй печеных раков гостям! И Селедкина с Торчилиным к какому-нить делу пристрой, чтоб не путались под ногами, интеллигенты, мля! Пусть, вон, новый сортир копают.

Неопрятного вида толстячок, в котором Хватов едва узнал чиновника городской администрации, начал было что-то возмущенно возражать, но, получив легкий шлепок по загривку от рыжего детины, вжал голову в плечи и послушно побрел прочь. Нехотя разошлись и остальные.

У Хватова мелькнула невольная мысль, что не помешало бы отправить сюда на перевоспитание Лошадкина.

— Строго тут у тебя, — хмыкнул он.

— А с этой публикой иначе нельзя. Сразу на шею сядут, — для наглядности полковник хлопнул себя ладонью по шее. — Тут поначалу знаешь, какой либеральный бардак был? Эти из себя чиновников строят, братки пальцы веером распускают, кавказцы свою горячую кровь норовят продемонстрировать...

— Кавказцы? — Хватов посмотрел на расходящихся людей.

— Да нету их здесь, — понял его вопрос Майоров. — Ушли они в горы после того, как мои орлы им накостыляли.