Леха

И вот однажды, когда Леший направился по каким-то своим делам на ту сторону полога, Катерина решила навестить Наталью. Пользоваться подаренным владыкой перстеньком для создания пространственного перехода не стала, решила прокатиться на своем работающем без топлива чудо-мобиле. По пути заехала в супермаркет, купить что-нибудь к чаю. Когда запихивала пакеты с чем-нибудь к чаю на заднее сиденье, сзади кто-то подошел, и девушка почувствовала легкий укол в плечо. В глазах потемнело, и она потеряла сознание.

Очнувшись, Катерина долго не могла вспомнить, что с ней произошло. С трудом разлепив веки, обнаружила себя на старой кровати с просевшей панцирной сеткой, застеленной ветхим покрывалом. Попытка встать не удалась — руки и ноги оказались пристёгнутыми к кроватным спинкам пластиковыми наручниками. Розовый цвет наручников и блестящие эмблемки с веселыми зайчиками внушали оптимизм.

Решив, что ее похитил маньяк, Катерина слегка расслабилась, раздумывая, как будет наказывать извращенца, осмелившегося похитить самую настоящую ведьму.

Но для начала надо освободиться от наручников. Легко! Полминуты ломоты в костях, и вот уже мощные, но тонкие вороньи крылья и лапы свободно сбросили пластиковые оковы. Гораздо больше времени потребовалось огромной птице, чтобы выпутаться из одежды.

— Кар-р-р! — Катерина едва не рухнула в обморок, испугавшись собственного наполненного ужасом карканья. Сообразив, что этот скверный звук издала она сама, девушка даже забыла на миг, чем он был вызван. Но большое грязное зеркало на дверце старого шкафа продолжало показывать напугавшего начинающую ведунью монстра. Потребовалось время на осознание факта, что этот монстр есть она.

Дело в том, что ведьма-недоучка забыла о том самом воняющем болотной тиной костюмчике, который при переходе в воронью ипостась преобразовывался в перьевой покров. Этот костюмчик был запакован в полиэтиленовый пакет и в данный момент лежал в комоде у Катерины дома. В итоге из зеркала на нее смотрела отвратительная ощипанная птица в кружевных трусиках на покрытых пупырышками булдыжках и болтающемся на такой же пупырчатой груди лифчике.

— Кар-р! — передернула ощипанными плечами ворона, что в переводе на человеческий язык означало: "Какая мерзость!"

Вернувшись к человеческому облику и быстро одевшись, девушка наконец-то осмотрела помещение. Небольшая комната заставлена старой мебелью. На стенах выцветшие бумажные обои. Дощатый потолок со свисающей посередине лампочкой. Скрипучие доски пола застелены ветхими половиками. За забранным арматурной решеткой маленьким окошком сплошная завеса из виноградных листьев.

Брезгливо проверив пальцем чистоту обшарпанной табуретки, девушка села и задумалась.

Итак, ее похитили и закрыли то ли на даче, то ли где-то в частном секторе. Освободиться с ее новыми возможностями труда не составит. Портал в таком маленьком помещении не откроется. Но даже если она не сможет открыть двери, достаточно будет накинуть на себя морок невидимости, дождаться похитителя и спокойно выйти. Или нет, уйдет она только после того, как выяснит, с какой целью ее похитили. Может, это какой-нибудь серийный маньяк? Маньяк... А что если... Так-так-так...

Прищурив глаза, Катерина постучала пальцами по столу. Простимулированная, таким образом, мысль окончательно сформировалась. Девушка решительно схватила со стола маленький ключик с розовым брелоком, отомкнула все наручники, бросила ключ на прежнее место и самостоятельно приковала себя к кровати. Немного повозилась, стараясь найти позу, выражающую страдание. Наконец, повернулась к зеркалу, зажмурила глаза и принялась творить малый призыв.

И без того грязное зеркало будто бы запотело, подернулось рябью, но тут же прояснилось, показывая вопросительно взирающего владыку. Леший давно сменил джинсовку на представительский костюм, и теперь походил на интеллигента в невесть каком поколении. В данный момент рядом с ним находились какие-то люди, на лицах которых было отчетливо прорисована принадлежность к классу высоко поставленных чиновников. Они тоже с любопытством пялились через зеркало на распластавшуюся на кровати девушку.

— Не пойму я, чем ты занимаешься, Катерина? — озадаченно вопросил Леший.

Зато находившиеся рядом с ним чиновники заметили наручники из Секс шопа, сделали соответствующие выводы и, смущенно улыбаясь, удалились.

— Вы все не так поняли! — невольно вырвалось у Катерины им вслед. Но тут же накинув маску страдания, она обратилась к владыке: — Леша, меня похитили.

— Кто? — удивленно вскинул брови тот.

— Не знаю. Наверное, какой-то маньяк. Возможно серийный, — и девушка поведала о случившемся с ней, надеясь, что владыка немедленно явится ее спасать. И совсем не важно, что подумают те пошляки, с которыми он сейчас решает какие-то дела.

— Маньяк — это тать? — уточнил владыка.

— Гораздо хуже! — начиная раздражаться невозмутимостью Лешего, ответила Катерина.

— Одначе ты сразу его живота не лишай. Позволь ему слово молвить. А ну как душа его в помыслах заплутала, и человечишко не ведает, что творит? Такому не казнь, а исцеление потребно, — владыка еще какое-то время внимательно смотрел на онемевшую от услышанного девушку, затем завершил диалог: — Недосуг мне сейчас, Катерина. Важные бояре ждут. Опосля поведаешь, что с татем сотворила.

— Ы-ы-ы-ы! — в бессильной ярости задергалась на кровати обманутая в столь романтических ожиданиях пленница, пытаясь прожечь взглядом опустевшее зеркало. Попадись ей сейчас похитивший ее маньяк, да хоть бы и любой другой первый попавшийся, она бы... Она бы... В общем, ничего хорошего маньяка бы не ждало. Потому он может благодарить судьбу, благодаря которой отсутствовал в данный момент в комнате с разъяренной ведьмой.

Когда за дверью послышались шаги, Катерина уже немного успокоилась. В замке заскрежетал ключ. Осознав, что все еще прикована наручниками, девушка хотела вновь обернуться птицей. Однако, вспомнив омерзительный вид ощипанной вороны в трусах и лифчике, решительно отказалась оказываться в таком виде перед кем бы то ни было. Пусть даже перед маньяком. Будь он хоть даже зоофилом.

Прежде чем дверь распахнулась, пленница приняла расслабленную позу и закрыла глаза, притворившись спящей. Тут ей пригодилось еще одно умение, полученное в лагере ведунов, — взгляд сквозь закрытые веки. И теперь она видела почти так же хорошо, как с открытыми глазами.

В комнату вошли двое. Девушка сразу их узнала и разочарованно выдохнула. Это были вовсе не маньяки, а городские сумасшедшие. Они появились месяц или два назад. Лысоватый невзрачный мужичок, странно растягивающий слова, и его кучерявый товарищ явно семитской наружности. Эти чудики приставали к прохожим, требуя, чтобы те их задержали и сдали в ближайший отдел КГБ, как американских шпионов. Несколько раз их забирал наряд полиции, но, в конце концов, попросту перестали обращать на сумасшедшую парочку внимание. Ведут себя не агрессивно, и ладно. Несколько раз горе-шпионам доставалось от пьяных компаний. — Водку пить — здоровью окружающих вредить, — обычно кряхтел лысоватый, потирая синяки и шишки.

— Чего, шпиены, в застенках кровавой гэбни побывали? — подшучивали над побитым видом бедолаг прохожие.

И вот сейчас эта сумасшедшая парочка появилась в поле зрении Катерины, изрядно ее разочаровав, ибо девушка надеялась, что попала в руки крутого маньяка.

— Майкл, она точно будет спать до вечера? — подойдя к кровати, поинтересовался кучерявый.

— Точно, Джон. Ты вколол ей дозу, рассчитанную на вдвое больший вес.

— А нельзя что-нибудь вколоть, чтобы она проснулась раньше?

— Нельзя. У меня остался только портативный набор препаратов. Все остальное уничтожено вместе с другими уликами, — Майкл сел на скрипучий стул и уставился на пленницу слегка выпученными глазами.

— Не напоминай мне про улики, Майкл, — схватился за голову кучерявый, и принялся нервно мерять шагами комнату. — Таки, зачем ты сжег все наши документы? Как мы теперь вернемся домой? И зачем ты зажег наш багаж у дяди на балконе?

— Надо было срочно избавляться от улик! Почему ты не хочешь этого понять, Джон?

— Но при чем тут бедный дядин балкон? Ты знаешь, какой штраф выписали дяде в МЧС? Нет, Майкл, ты сжег наши кредитки, и знать не хочешь, какие убытки понес дядя Яков Ливенсон!

— Джон, но твоего дядю должна переполнять гордость за то, что он внес вклад в величие великой Америки! А он выгнал нас жить на дачу!

— Ты, Майкл, и действительно сумасшедший! А дачу-таки надо сжечь. Дядя застраховал ее на приличную сумму, — племянник дяди Яши Ливенсона остановился и окинул оценивающим взглядом ветхую обстановку. Но вот его взор наткнулся на напарника, и Джон, урожденный Изя Швеллерсон, снова покрыл морщинами лоб. — Если ты так печешься о величии Америки, то почему мы так упорно стремимся сдаться российской контрразведке?

— Ты забыл главную основополагающую великой американской цивилизации! — еще сильнее выпучил и так выпученные глаза Майкл и, подняв указующий перст, торжественно провозгласил: — Сохранение собственной жизни превыше всего! Ради личного благополучия дозволяется поступиться любыми правилами и моралями!

— Ой, кому ты это объясняешь, Майкл? Я, если хочешь знать, иной раз могу с великим удовольствием отведать соленого поросячьего сальца. А у дяди Яши в холодильнике, скажу тебе по секрету, лично видел кусок нежнейшей корейки.

— Корейки? — напарник Швеллерсона высоко задрал брови, пытаясь выпучить глаза сильнее, чем это позволяют человеку его физические возможности. — Твой дядя людоед? Я читал, что в России из-за сильного голода процветает каннибализм. Но не думал, что столкнусь с этим лично. Но это качество твоего дяди может оказаться полезным для уничтожения улик, — и взгляд американца указал на прикованную к кровати девушку.

— Идиот, безнадежно вздохнул племянник каннибала.

Слушая разговор похитителей, Катерина лишний раз убедилась, что имеет дело с сумасшедшими. И ей крайне не понравился намек на возможность пустить ее на корм какому-то людоеду дяде Яше. Возможно это всего лишь выдумки идиота, а возможно у них есть третий сумасшедший друг, возомнивший себя не каким-нибудь там Наполеоном, а самым настоящим каннибалом. Бр-р-р... Девушку передернуло от такой мысли.

— Чего это с ней? — насторожился Швеллерсон.

— Судороги, — пояснил Майкл Бум, — побочный эффект при передозировке. Джон, если твой дядя не желает помочь нам деньгами, может, ты попросишь у него продуктов? Кушать очень хочется.

— Ку-ушать очень хочется, — передразнил напарник. — Не надо было тратить последнюю наличность на эти дурацкие розовые наручники! Я едва не сгорел от стыда, когда продавщица ехидно ухмылялась, глядя на нас.

— Чего ты стыдился, Джон? — удивился Майкл. — Наверняка девушка подумала, что мы любовники, и просто решили освежить свои отношения. Чего здесь постыдного?

— Тьфу! — в унисон плюнули Изя и Катерина.

Пойду, поищу чего-нибудь съедобного на огороде, — Швеллерсон махнул рукой на напарника и вышел.

В ту же минуту у пленницы созрел план, как узнать, с какой целью ее похитили эти сумасшедшие? Она накинула на оставшегося в комнате Майкла сразу несколько мороков: слепоты, глухоты, невидимости и тишины. То есть, теперь сам Майкл ничего не видел и не слышал, и так же никто другой, не способный зрить сквозь морок, не видел и не слышал Майкла. Наблюдая, как ошарашенный накрывшей его слепотой похититель шарит вокруг руками и пытается докричаться до товарища, ведьма перекинулась ощипанной вороной, стараясь не смотреть в зеркало освободилась, вернулась в человеческое обличие и оделась. Увернувшись от вставшего со стула слепого Майкла, девушка приняла его облик.

Теперь нужно было как-то избавиться от оригинала. Оригинал в этот момент с грохотом опрокинул табуретку и сам полетел через нее. Поднимаясь, он задрал половик, и девушка увидела крышку подпола. Подождав, пока продолжающий истошно звать Джона, Майкл отползет в сторону, Катерина подняла крышку. Под ней действительно оказался довольно вместительный погреб с пустым стеллажом у одной стены.

Пока она раздумывала, как столкнуть в подпол ослепленного похитителя, вошел его напарник. Увидев Катерину в личине Майкла, присевшую возле открытого люка, тот озадаченно спросил:

— Майкл, ты чем тут занимаешься?

От неожиданности лже Майкл захлопнула крышку и не сразу сообразила, что ответить. А настоящий Майкл вновь налетел на табуретку, но прежде чем та упала, Катерина подхватила ее, поставила на люк и села.

— Майкл! — заметив опустевшую кровать, Изя округлил глаза. — Мне это кажется, или ты куда-то дел пленницу?

— Я ее отпустил, — заявила девушка, вскочив со стула и, сделав пару шагов, незаметно толкнула в сторону Майкла, который перся прямо на своего напарника.

— Отпустил? — Швеллерсон вперился подозрительным прищуром в закрытый люк.

Видя, что кучерявый отвлекся, Катерина открыла дверь и несколькими корректирующими толчками выпроводила наружу его невидимого товарища. Вернувшись, увидела, как второй похититель подходит к люку с явным намерением заглянуть в погреб. Наверняка он уверен, что пропавшая пленница находится там.

— Тебе не стоит туда заглядывать, Джон, — окликнула она и, отвечая на вопросительный взгляд, добавила: — Там зрелище не для слабонервных.

— Что ты с ней сделал? — побледнел лицом впечатлительный похититель.

— Бритвой по горлу, — ведьма провела большим пальцем под подбородком, — и в колодец... в смысле, в погреб.

Из-за неожиданной слабости в ногах Изя опустился на стоявшую, на крышке люка табуретку.

— Н-н-но зачем? З-з-зачем ты ее убил? — промямлил он.

— Как зачем? Чтобы покормить Яшу.

— Какого Яшу?

— Каннибала, — простодушно заявила девушка.

— Майкл! — Изя схватился за голову. — Ты действительно сошел с ума! Дядя Яша не каннибал! И корейка — это не кореянка! Это...

— Я понял! — перебила Катерина, старательно выпучивая глаза, как делал это оригинал. — Это китаянка! Я тоже не отличаю китайцев от корейцев. Но только внешне. На вкус они, уверяю тебя, Джон, очень даже отличаются. Хочешь, научу делать морковку по-корейски? Для этого тебе придется спуститься в погреб и отрезать кусочек бедра.

— Нет! — грузного Швеллерсона словно пружиной подбросило с табуретки.

— А вечером я сам нарублю ребрышек и угощу тебя офигительной шурпой! — ведьма словно от блаженства подкатила глаза и причмокнула. — Ну, согласись, Джон, не весь же труп скармливать твоему дяде Яше?

— Не-ет! — непонятно с чем не согласился горе-похититель и опрометью бросился вон.

— Эй! — кинулась за ним Катерина, сообразившая, что так и не выяснила, с какой целью ее похитили. Ведь, судя по реакции этого Джона, вовсе не для того, чтобы скормить какому-то дяде Яше.

Когда она вышла из дома, Швеллерсона уже и след простыл. Только поскрипывала на ветру калитка. Обернувшись на хруст, увидела Майкла. Он слепо шарахался по неухоженному участку, плача и зовя Джона. А из-за низкого забора на сам собой сминающийся бурьян и периодически сотрясающиеся яблони смотрела соседка. Открыв рот и держа перед собой словно крест садовую лопату, она пыталась разглядеть причину происходящего на смежном участке.