— Доброе утро, дитя. Доброе утро, незнакомец. Меня зовут Лелиана, я послушница лотерингской церкви.
— Стэн из Бересаада, авангарда кунари. У бас всегда так шумно и бестолково?
— Когда как, — улыбнулась девушка, — скажи, а ты можешь нам помочь?
— Кому — вам? — кунари в упор посмотрел на человечку.
— Народу Лотеринга, — Лелиана дружелюбно улыбнулась, нимало не смущаясь обликом коссита, — Боюсь, одних храмовников для защиты недостаточно. И в деревне, и среди беженцев есть смелые люди, готовые защитить родной дом. Но нам нужен лидер, организатор.
— Вам?
— Сегодня ночью у меня было видение. Создатель велел мне встать на борьбу с Мором.
Стэн моргнул.
— Ты собираешься воевать?
— Конечно! Я умею сражаться, и много чего ещё. Ведь я не всегда была послушницей. Я знаю, что...
— Но ты — женщина.
— ...не все кунари верят в Создателя... То есть? — похоже, Лелиана ожидала иных возражений. Однако Стэна поставило в тупик не "видение" бывшей шпионки, а её пол, — Да, я женщина, и что?
— Женщины — священницы. Или торговки. Или ремесленницы. Или крестьянки. Почему ты рвёшься в мужчины?
— И вовсе я не рвусь! Подожди, разве у кунари нет ни воительниц, ни волшебниц?
— Разумеется, нет, — Стэн пошёл к посёлку, на ходу заметив, — Я посмотрю, что можно сделать.
— Вот видишь, дитя, — улыбнулась мне Лелиана, — ты зря боялся нашего гостя. Он суров, но у него доброе сердце. Кунари обязательно поможет деревне, вот увидишь!
— Спасибо, сестра, — нет, не спорю, Стэн действительно добрый. Кое-где. Местами.
Проводив взглядом послушницу и воина, я отправился к нашим шалашам. Там всё было по-прежнему. Я помог Шианни и Сорису, потом запас целебных трав закончился, и мы отправились к Мириам. Впрочем, у старейшины нашлось занятие для хорошо зарекомендовавших себя беженцев — нас послали шелушить что-то бобовое. То ли чечевицу, то ли горох, то ли какой-то тедасский эндемик. Работа несложная, но нудная и монотонная. Самое то, чтобы успокоиться и отойти от потрясений предыдущего дня.
С едой сегодня было получше. Жрицы постепенно брали ситуацию под контроль, переписывали беженцев и выдавали им продовольствие. Да, в эти дни Церковь показала себя с лучшей стороны. У вечернего костра беженцы активно обсуждали две новости: появление в Лотеринге кунари и победу храмовников над маленькой группой порождений тьмы. Все люди выжили, даже серьёзных ран ни у кого не было. Большинство решило, что это — добрый знак.
Перед сном я подумал, что ситуация выправляется... ну, если считать за точку отсчёта вчерашнее утро. Голод, вызванный Посвящением, прошёл, Стэна удалось уберечь от непоправимого поступка. Правда, ему стало известно о моей "необычности", но предпринимать что бы то ни было немедленно он не собирается. Теперь следует вовремя убраться из обречённой деревеньки, и будет совсем хорошо.
А на следующий день в Лотеринг пришли Хоуки, умудрившиеся подцепить по дороге Авелин Валлен.
* * *
Всё-таки церковь — величественное место. Особенно в ясный день, когда цветные витражи причудливо преломляют лучи солнца, разбрасывая по полу затейливую мозаику. Воздух напоён странными запахами, и прихотливо танцуют в солнечном свете крошечные пылинки.
Правда, когда тебе приходится мести пол, это величие куда-то улетучивается.
Но что поделать? Работа несложная, мне по силам. Это не окрестности Лотеринга патрулировать, как делают местные герои. Да, эту бесшабашную компанию уже окрестили героями!
Вернувшись, Хоуки близко приняли к сердцу творящиеся в округе безобразия. Да ещё и преподобная мать неплохую награду за победу над разбойниками пообещала. К тому моменту Лелиана умудрилась распропагандировать Стэна, Сорису и Шианни захотелось действовать, а Авелин с Уэсли сами предложили свою помощь. В общем, шайка из восьми человек (точнее, из пяти человек, двух эльфов и одного коссита) организовалась как-то сама собой. Что я могу сказать... бедные разбойники. Им оставалось надеяться только на милосердие Лелианы. Добрая девушка всегда была готова помолиться за упокой погибших.
Правда, тут встал вопрос с оружием и снаряжением: у Стэна, Сориса и Шианни его не было. Впрочем, как встал, так и разрешился: местного кузнеца, Харрита, перспективы Лотеринга тоже не радовали. Он намеревался бежать, вот только утащить всё добро не выходило. Тогда он устроил даже не распродажу, а просто-напросто раздачу оружия. Что там Стэн, даже я смог выпросить пару маленьких кинжальчиков! Знаю, в моих руках от этих тыкалок мало толку. Но ходить вовсе уж без оружия в охваченной Мором стране... пусть будет.
После этого отряд прошёлся по окрестностям Лотеринга косой смерти. Да, это заняло не пару часов, а несколько дней. В реальности ведь разбойничьи шайки и волчьи стаи выслеживать приходится, маркеров на карте нема. Однако процесс медленно, но верно подошёл к своему логическому завершению, и в окрестностях Лотеринга стало относительно безопасно.
Никто не погиб, с ранениями вышло хуже. В одном из боёв Лелиане в руку попала стрела, пару раз врагам удавалось хорошенько отделать Авелин и Сориса. Но после возвращения в Лотеринг за их лечение бралась Бетани, и уже на следующий день ушибы рассасывались, а раны затягивались. Ну прям как по волшебству, ага. Больные наверняка заметили несуразности, но предпочли не распространяться.
С внутренними проблемами тоже удалось разобраться. У Стэна навык убеждения (а может, запугивания?) наверняка прокачен до максимума. После разговора с ним солдаты Логэйна сочли за лучшее покинуть Лотеринг, а крестьяне, решившие обогатиться путём поимки Серых Стражей, раздумали становиться воинами. Ни при одном из разговоров я не присутствовал, подробностей не знаю, но Стэн всё равно — глыба и матёрый кунарище.
Вот не знаю, откуда просочилась информация, что кто-то из Серых Стражей уцелел при Остагаре? Стэну, предположим, я об этом сказал. Но ведь на Героя Ферелдена в игре и голытьба нападала, и дежурившие в таверне солдаты Логэйна докапывались. Откуда они узнали? Загадка.
Правда, я уже начинаю беспокоиться. С момента выздоровления Стэна прошло почти две недели. Сколько он в той клетке просидел-то, без пищи и воды? Правда, тут дождит регулярно, но всё равно. Ладно, ещё появятся!
Когда дороги (хотя бы в ближайших окрестностях) стали безопасными, началась постепенная эвакуация Лотеринга. Беженцы и местные жители организовывались в караваны и уходили кто куда: в Редклиф, Хайевер, Денерим, Гварен. Часть церковных служек тоже уехала, вот и приходится мне полы мести. Впрочем, я сам вызвался. Да, лет мне мало, но совсем уж бесполезным балластом быть не хочу.
— То есть в Денериме брата Дженетиви нет? — слышу мужской голос из небольшой огороженной комнатки
— Я нашёл только Вейлона, его ассистента. По его словам, Дженетиви отправился куда-то к озеру Каленхад. А у тебя никаких следов?
А, это те самые рыцари эрла Эамона, что ищут урну со священным прахом Андрасте. Помочь им, что ли? Не, и так уже напомогался выше крыши. Да, Эамон сейчас болен, отравлен, но он всё равно выздоровеет, когда Страж урну найдёт. Надеюсь, доживёт как-нибудь до этого момента, раз в игре дожил. Пусть всё идёт своим чередом.
— Никаких. Пытался разбирать книги, но я куда лучше владею мечом, чем словом. В том, что я просмотрел, нет никаких зацепок, никаких следов урны с прахом Пророчицы Нашей.
— Тогда возвращаемся в Редклиф. Может быть, другим рыцарям повезёт больше, хотя... сам я в это не верю.
Дождавшись, пока мимо меня пройдёт пара мужчин, я решил взглянуть на оставленные бумаги. Книги, книги, карта Ферелдена, о!
"Никаких зацепок", ага. Ну абсолютно никаких. А то, что вот в этой вот горной долинке изображён домик и значится подпись "Убежище" — так, ерунда. Мало ли что где изображено, верно?
Оглядываюсь по сторонам: никого. Прячу карту за пазуху. Да, я в те места не собираюсь, но пусть будет. Всё равно все бумаги не вывезут, карта порождениям тьмы достанется. Пусть лучше сувениром послужит, напоминанием о тех днях, когда Убежище было никому не интересной заштатной дырой. Скоро об этом местечке весь Тедас услышит.
* * *
— Сорис, Линдон сказал, что они в Киркволл собираются. Что думаешь?
Ага, в этой версии Тедаса Хоука зовут не "Гаррет", а "Линдон". Никакой бороды он не носит, бреется чисто, насколько это возможно в Средневековье. И не воин он никакой, а лучник. Пожалуй, Архитектор прав: я попал в мир, отражающий принятые мною в игре решения. Как хорошо, что в первом прохождении я старался спасти как можно больше народа!
Товарищи эльфы вернулись с очередного патруля. Сегодня уже семнадцатый день с момента выздоровления Стэна, а Страж в Лотеринг так и не заявился. Сколько же кунари в той клетке сидел, неужели дней двадцать?! Элайна, кстати, тоже не объявлялась. Вот парадоксально: за неё я переживаю меньше, чем за неизвестного мне Махариэля (если Страж — это действительно долиец). Знаю, что под Остагаром была резня. Слышал рассказы выживших, тех же Хоуков и Авелин. А всё равно не верю, что сестрёнка, тьфу ты, тётя погибла! Может, она отступила не в Лотеринг?
— Не знаю, Шианни. К Лелиане, Стэну и их войне с Мором присоединяться не собираюсь. Но бежать в другую страну... вряд ли там будут рады беженцам, тем более эльфам. Впрочем, эльфам нигде не рады.
— Судя по рассказам Лиандры, Киркволл — очень милый город.
Ага. Разумеется, милый. Да, имеются мелкие недостатки: храмовники лютуют, драконы летают, работорговцы товар партиями скупают, маньяки детей режут, маги крови франкенштейнов создают, церковницы нервнопаралитические газы распыляют, аришоки виконтов убивают, отступники церкви взрывают, одержимые по улицам шляются, статуи на людей кидаются, рыцари-командоры в красный лириум превращаются... А в остальном — крайне милый город!
— В ней просто говорят воспоминания детства, — улыбается эльф.
— Пожалуй, ты прав, Сорис, — кивает Шианни, — думаю, нам стоит переселиться в Хайевер.
Э? Так не пойдёт! У меня на Киркволл большие планы. К тому же из Ферелдена желательно поскорее убраться, иначе первая же встреча с порождениями тьмы закончится крайне печально.
— А что Лиандра про Киркволл рассказывала? — вмешиваюсь в диалог.
— А, ты не слышал? Это порт, расположенный на склоне горы. Много высоких каменных зданий, некоторые даже высечены в скалах. Красивое место, его ещё тевинтерцы строили.
— Как интересно! Уже хочется это увидеть. А почему Хоуки туда собираются?
— Да вроде их дедушка лордом был, — с сомнением отвечает Шианни, — Лиандра говорила, что и сейчас особняк должен был сохраниться. Кузен, может, всё-таки с Хоуками поедем?
— Даже не знаю. Конечно, устраиваться на новом месте, когда тебя кто-то поддерживает, гораздо легче.
— Пожалуйста! Мне очень хочется побывать за границей. Да и тот лорд, что родителей предал, там наверняка не достанет.
— Кузен, хватит сомневаться! Хоуки — замечательные люди, а Бетани вообще тебе жизнь спасла. Соглашайся, пока предлагают!
Глядя на разгорячённую, настаивающую на своём Шианни, я почувствовал жгучий стыд. Ведь мне точно известно, что всё имущество знатного и обеспеченного семейства Амелл в настоящий момент представлено жалкой лачугой в Нижнем Городе. И придётся Шианни с Сорисом ютиться в эльфинаже... мне, видимо, тоже... и пахать как проклятым. Главное, чтобы они не пошли работать в местечко с говорящим имечком "Костяная яма". Ничего, предупрежу! Но мне надо попасть в Киркволл. Все значимые события следующего десятилетия связаны с этим проклятым городом.
— Хорошо, наверное, ты права. Пойду кузину предупрежу.
При этих словах Шианни посмурнела. Да, с Тиной ситуация... сложная. Она больше не сидит весь день в шалаше, не размышляет вслух о победе порождений тьмы... вообще говорит мало и по делу. Присоединяться к антиразбойничьему отряду она не стала. Эльфы надеются, что когда-нибудь она пойдёт на поправку, ведь время лечит. Может быть. Тут моё послезнание бессильно.
Внезапно у меня появляется какое-то странное чувство... оборачиваюсь и сталкиваюсь взглядом со Стэном. Здрасьте пожалуйста. Кунари стоит шагах в десяти, от его позы веет спокойствием и невозмутимостью. Заметив мой взгляд, поворачивается и уходит прочь. И что он успел услышать?
Тааак... Похоже, в Киркволле мне предстоит объяснение с Аришоком. Ладно, по сравнению со всей остальной местной спецификой это проходит по категории "прочие проблемы".
* * *
— Сэр Уэсли, Вы нас защищали? Спасибо!
— Не за что, Орен, — на хмуром лице улыбка выглядит чужеродно, — ведь Орден храмовников предназначен для защиты верующих. Надеюсь, мы доберёмся до Киркволла без проблем. В городе будет безопасно, я слышал, храмовники обладают там немалым влиянием.
То, что Уэсли так удачно встретил свою жену, отчасти объясняется совпадением. Он следовал в Денерим, когда узнал о поражении под Остагаром. Забеспокоился, добрался до Лотеринга, хотел уже в одиночку идти на юг и искать Авелин, но она успела вернуться раньше. Внимание, вопрос: Уэсли успел заразиться скверной, или пронесло?
— А с порождениями тьмы драться приходилось? Они же такие страшные!
— Да, в самый первый день, и потом пару раз.
— А Вас не ранило? Ведь они же... заразные, — от воспоминаний меня передёргивает.
— Царапина, уже зажило, — Уэсли пренебрежительно машет рукой, — не беспокойся, малыш. Ты под надёжной охраной!
Что-то разговор моих сомнений не развеял. Может, Уэсли и вправду здоров, а может, просто храбрится. Спасло ли его моё вмешательство? Не угадаешь. Конечно, у меня есть средство Авернуса, но...
Но это лекарство хуже самой болезни. По словам безумного гения, вероятность выжить после его настоечки минимальна. Давать это зелье Уэсли, пока он здоров — не вариант. Да и потом, когда он заболеет... Под каким видом вручить ему это чудо-снадобье? А если он погибнет в процессе — как оправдаться перед Авелин? А если выживет — какими словами объяснять ситуацию? Ладно, буду надеяться на лучшее. И размышлять над подготовкой к худшему.
Наш караван готов отправиться в путь. Четыре телеги: эльфы, семейство Валлен, семейство Хоуков, багаж семейства Хоуков. Вокруг по эллипсообразной орбите носится радостный Пушок. Сорис и Шианни перешучиваются, Уэсли рассматривает что-то с крайне задумчивым видом.
— Сударыня Хоук, не могли бы вы пояснить мне одну вещь? Что вот это такое? — он показывает на длинную, богато украшенную палку, можно даже сказать — посох.
— А... это... — теряется Солнышко.
— Это любимая мотыга моей сестры, — сообщает Хоук с самым серьёзным выражением лица.
— А где же наконечник? — упорствует храмовник.
— Это рукоять от любимой мотыги моей сестры, — проясняет его затруднения Линдон.
— И зачем тащить её в Киркволл? — настаивает Уэсли.
— Эта мотыга осталась в наследство от отца, она дорога нам как память, — развеивает его недоумение сын отступника.
— Уэсли, сейчас не время и не место для необоснованных подозрений, — разруливает ситуацию Авелин.
