Процедура с запечатыванием повторилась. Помощник достал уже подготовленную бумагу, которую до того раз десять перечитали Ветер и Рениэль и развернулся ко мне:

— Ваше высочество, прошу, приложите руку.

Подпись заняла четыре строки, пришлось перечислить не только свои эльфийские титулы, но и рондановские. И захочешь потом от подписи отказаться — не получиться. На таком большом материале и каллиграфической экспертизы не понадобиться. После расписался Ветер и сам помощник. Еще час ушел на то чтобы королевские солдаты выпрягли своих лошадей из телег с оружием, уложили полученное золото в карету и отправились восвояси. Чиновник долго кланялся, выражая почтение, я передавала наилучшие пожелания губернатору и интенданту. Наконец, после десятого круга в обмене любезностями мы расстались. Тим Ветер отправился со мной в крепость — ему еще предстояло сопровождать молодых эльфов в столицу.

Мы пропустили вперед десять телег с узкими и длинными, в два человеческих роста кулевринами — по одной на телегу. В каждую телегу запрягли по три тяжеловоза. Высокие, чуть не в полтора раза выше моей лошадки, мощные кони не спеша потащили обоз по неширокой, поросшей травой дороге. За ними следовали телеги с мушкетами.

По дороге маг и эльф затеяли спор — и о чем, казалось бы?

— Не понимаю, зачем его подпись? — Рениэль аккуратно свернув, сунул бумагу за пазуху. — Он не маг, простой человек. Он вообще никто. Как я это Главе объясню?

— Боги с вами, светлый князь, — Сейчас титул бывшего коменданта крепости уже ни для кого секретом не был. — Каждый делает то, что ему положено. Я занимаюсь магией. Интендант — представляет короля. Сейчас его нет в Таррине, вот помощник за него.

— Прекрасно, — фыркнул эльф. — Это как если главы семейства нет в доме, то его, в случае чего, заменит конюх. Или кузнец. Интендант ведь тоже простой человек?

— Как это простой? Он граф Экизский, древняя фамилия ей уже четыреста лет.

Рениэль рассмеялся. Весело, громко, нараспашку и совершенно искренне. Как искрометной шутке, сказанной близким другом.

— Четыреста лет роду? Младенцы. Не понимаю, господин Ветер. Вот не понимаю. Почему вы позволяете править собою тем, кто обделен Матерью Природой? У эльфов устроено справедливо. Правит род, осененный ее милостью, сильнейший из всех, а в роду тот, кто в нем сильнее. Удел остальных — повиноваться. У вас же, давайте начистоту, король не обладает вообще никакими магическими способностями. Я не понимаю, на основе чего ему дана власть? Он же ничего не может без вас — магов.

— А почему удел остальных повиноваться тому, кто сильнее?

Рениэль посмотрел на мага, словно засомневался в его рассудке:

— Потому, что так устроено в природе. Волк сильнее зайца. Медведь сильнее волка. Все просто. Конечно у разумных существ главное не грубая сила, мы не звери. Предназначение высоких родов — быть защитой и опорой. Самые сильные приносят большую пользу и в войне и в простой жизни. Остальные идут за ними вслед и это справедливое устройство.

— Вы меня не совсем поняли. Я спросил почему должны повиноваться тому, кто сильнее лично? Вот вы говорите — наш король, да продлят боги его годы, не маг. Только он не просто король — он Королевская Власть. Он ее олицетворение. А это гораздо больше отдельной личности. И служу я, например, не человеку — Аронику седьмому, а Рондану в его лице. Такое положение меня устраивает гораздо больше, чем если бы я преклонял колени перед другим магом, пусть и сильнейшим.

— А вы гордец, оказывается... — задумчиво протянул эльф.

Пришла пора Ветру смеяться — заливисто, от души:

— Вы первый, кто меня гордецом назвал.

— Не понимаю одного, — не сдавался князь. — Допустим вы правы и король — это скорее символ, чем личность. А почему-же тогда у вас власть над подданными передается старшему сыну? Передавали бы, пусть не магу, а самому достойному человеку.

— А как определить? Самому умному? Так умники такими бывают... — маг тяжело вздохнул. — Такого от великого ума наделают, дурни молодые... Да и как определить — кто самый умный? Критерии какие? Самому смелому, удачливому? Кстати — у человеческих магов сильнейшего не сразу определишь. Передерутся все и поубивают друг друга. Лучше достойного короны вырастить сызмальства, а где как не в королевской семье?

— А если старший сын все же окажется негодным правителем?

— А вот для этого и нужны губернаторы, интенданты, министры и все государственное управление. Дабы не рухнуло государство, буде такая напасть приключится. У эльфов, я знаю, своя беда — не станет высокородных — и весь Дом погиб.

Рениэль равнодушно пожал плечами:

— Погиб Дом, значит такова его судьба. Сами виноваты — стали слабы.

На этом разговор закончился, каждый остался при своем мнении. Ветер подъехал ко мне и всю дорогу мы беседовали о новостях в Таррине. К обеду показались стены крепости.

Встречать нас вышли все. Наверное внутри никого совсем не осталось. Воины окружили повозки словно саранча, разглядывая оружие и азартно переговариваясь. Как дети, честное слово.

— Моя Дама, — Эдемир помог мне слезть с лошади. — Я хотел бы с вами поговорить.

Когда мы добрались до покоев, мальчишка с осуждением посмотрел на меня и начал:

— Раз уж мы с вами расстаемся... Хотя я надеялся на долгое путешествие... Прошу, примите это от меня на память. Мне будет приятно знать, что вы носите мой подарок.

На раскрытой ладони лежала пара массивных серег. Крупные, с вишню размером, круглые рубины окружали аметисты и хризолиты, размером поменьше.

— Откуда это у вас?

— Это дала мне бабушка. Вы не думайте, советник не имеет к ним никакого отношения. Это ее личные вещи, не его подарок.

— Ваша бабушка называла себя бесприданницей? Это же огромная ценность?

— У нее действительно ничего нет, кроме этих серег и еще пары браслетов.

Вот оно что, кажется понимаю зачем она приезжала. Не рассчитывала же она, что он сам эти серьги носить будет.

— Эдемир, ведь ваша бабушка, отдала их не для того чтобы вы их мне дарили. Тем более последнее, что у нее есть. Я полагаю она велела вам их продать в Рондане?

Парень смутился, но ненадолго. Тут же задрал подбородок и изрек:

— Эти серьги отдали мне. И я сам могу решить, что мне с ними делать. Я желаю подарить их. Вы считаете, я не достоин? Так вы ошибаетесь, я вам ровня.

Вот как с ним говорить? При чем тут достоин, не достоин? О нем ведь забочусь. Только объяснять это — гиблое дело, с точки зрения эльфов он мужчина, хоть и несовершеннолетний. У них вообще понятие ребенок заканчивается к моменту, когда мальчик может меч в руках удержать.

Я села на скамью и кивнула:

— Эдемир, сядьте рядом. Вот вспомните, что я приказала вам сделать в качестве испытания?

— Прилежно учится. Я выполню, не сомневайтесь!

— Конечно, вы постараетесь выполнить. Но для того чтобы хорошо учиться, вы должны покупать книги, платить за лекции, где-то жить и что-то есть в конце концов. Подумайте сами, насколько лучше вы это все сделаете, если у вас будут деньги?

— Но я так хочу, чтобы у вас осталась память обо мне! Пять лет, это так долго! Я хочу, чтобы вы носили что-то... мое.

Неожиданно забавная мысль пришла мне в голову.

— Что-то ваше? Что принадлежит только вам? Есть такое.

Я протянула руку и погладила его по голове. Парень широко раскрыл глаза и даже дышать забыл, а я подхватила одну из тонких косичек и вытянула ее из праздничной прически. Эдемир несколько минут непонимающе смотрел на мою руку, а потом резко выхватил нож и захватив в кулак волосы чуть не отрезал их все разом.

— Нет, нет! Не надо все! Куда я их дену, вместо пояса повяжу? Достаточно этой косички.

Косичку я все-таки повязала именно на пояс — больше ее просто некуда было приспособить. Мы еще немного посидели вдвоем и наконец Эдемир ушел. Но тут же снова раздался стук в дверь. Удивляясь, что еще он забыл я разрешила войти. Но в комнату решительным шагом прошествовала Иолата. Не сбавляя хода, она двинулась на меня, словно таран и не доходя двух шагов опустилась на одно колено. Повисла тишина.

— И как это понимать?

— Высокая княгиня, умоляю вас взять меня с собой.

— Иолата, мы со светлым князем уже все обсудили. Я поеду одна.

— Я уже поговорила со светлым князем, и он не против моего присутствия. Я не стану обузой, вы ведь знаете. Княгиня, поймите, ваш муж поручил мне защищать и оберегать вас. Что я ему скажу, если с вами без меня что-то случиться?

— Ну что может случиться со мной в окружении светлого князя и его охраны?

— Моя госпожа, если вы откажете я все равно пойду с вами.

— То есть нарушите мой приказ? Выставите меня в нелепом виде перед всеми?

— Тогда я пойду так, чтобы никто не заметил. Буду идти по вашим следам.

Да что за день такой, то один, то другой. Ведь если отказать, она на полном серьезе пойдет за нами. Одна. По лесу. А лес в этом мире — это вам не парк. Встретиться ей стая волков и привет семье.

— Госпожа, подумайте сами — ведь там ни одной женщины, только воины. А как же этикет?

Да, вот этикет то тут самое важное. Действительно, как это на границе да без этикета? Но взять ее все-таки придется, я ее знаю — пойдет за нами через кусты и бурелом. И в конце концов она права — это ее обязанность меня охранять.

— Вы говорите Рениэль не против?

— Уверяю вас, он согласен!

— Хорошо, быть посему.

Выпроводив Иолату я наконец-то прилегла на кровать, но не тут то было. Тихонько постучавшись, в дверь бочком проскользнула Туилин.

— Высокая княгиня, вы должны взять меня с собой!

Сумасшедший дом. Я отказала несмотря на все ее красноречие. Но не она меня удивила, а Вильеко. Если эльфийка явно желала остаться с Таниэлем, то мотивы человеческой девушки, явившейся с той же просьбой что и ее предшественницы, остались загадкой. Она была так настойчива, что пришлось повысить голос. Медом им всем на границе намазано? Хотя, учитывая, что двоюродный дедушка мужа ее троюродной сестры — коннетабль Рондана, то есть главнокомандующий... С другой стороны — что Вильеко понимает в военном деле? Недостаточно Лиса, который пишет лично королю? Я отказала и ей, а то не заметишь, как за тобой весь табор увяжется. Вот Рениэль будет в восторге!

Сумерки окутали стволы деревьев, кустарник и траву как мягкое покрывало. Скрыли темной бархатной пеленой цветы. Заставили замолчать птиц. В тишине густого леса слышались только мои шаги, да невдалеке за деревьями шумела быстрая, коварная речка. Я не умею ходить тихо, в отличии от Иолаты и двух воинов, сопровождавших меня чтобы �побыть наедине с природой�. Мы почти прибыли на южную границу и эльфийские поселения редко встречались, приходилось ночевать в лесу. �Удобства� соответственно тоже в лесу.

Отряд наш уменьшился до восемнадцати человек. Точнее двух человек и шестнадцати эльфов. Я, Лис, Таниэль, князь, восемь его воинов, четверо моих охранников, ищущий и Иолата. Продвигались медленно, нас задерживали восемь повозок — пять с пушками и три с мушкетами. Дороги у эльфов плохие — они в подавляющем большинстве домоседы, торговля развита слабо — почти все, что необходимо выращивается или создается на месте. Даэлин как-то рассказывал с каким трудом его деду удалось лет четыреста назад ввести единую денежную систему, и это в своем собственном Доме, где глава почти что бог! Складывается ощущение, что изобилие сыграло с ними злую шутку — эльфы словно застыли в одном времени, как муха в янтаре. Вот так мы и тащились, пока наконец не прибыли на границу. Уже совсем скоро — через день, два я встречу Даэлина.

Интересно, он мне сильно обрадуется? И искренне? Как-то последние новости сильно пошатнули веру в его любовь. Что если вся затея с замужеством — всего лишь путь к престолу, а на самом деле... Нет, я не обижусь если он меня не любит, к конце концов я сама собиралась разводиться при удобном случае, но обидно. Не обижаюсь, но обидно... Кажется, кто-то врет самой себе. За всеми этими размышлениями я далековато отошла от лагеря. По моему жесту воины остановились, мы с Иолатой прошли еще немного, я скомандовала ей тоже подождать. Девушка отошла к сосне и встала за ней. Я прошла еще шагов двадцать, когда сзади раздался тихий возглас Иолаты. Я наступила на сухую ветку, впереди громко ухнула ночная птица — наверное спугнула.

— А-а-а!

Крик в ночном лесу резанул по ушам не хуже бритвы.

— Все от костра!

— Он у реки!

В лагере творилась какая-то сумятица — протяжный мучительный крик не прекращался, раздался выстрел. Я обернулась, не совсем понимая, в какую сторону бежать, успела заметить краем глаза две тени, и тут земля вылетела у меня из-под ног, а в рот очень ловко, так что я и пикнуть не успела, затолкали кляп. В секунду меня спеленали большим куском ткани, пахнущим рыбой, накрепко прибинтовав руки к телу. Послышался шум и какой-то сдавленный крик Иолаты, словно ей что-то мешало:

— Стой!

— Убей, — приказал один из похитителей, а сам легко, словно я ничего не весила, перебросил меня через плечо и побежал напролом через кусты в сторону реки.

Второй держался рядом, а третий, оказывается, их было трое, ринулся на девушку. Звук скрестившихся сабель остался позади. Где моя охрана? Куда меня тащат? Что сделать собираются? От отчаянья я забилась, пытаясь ударить ногой того, кто меня нес.

— Не советую прекрасная госпожа.

Тварь, тварь, тварь, чтоб тебя разорвало! Что делать? Я даже кистью пошевелить не могу! Кольцо-артефакт на руке, но какой от него прок — заклятие не прочитать! Тут моя коса, которая болталась из стороны в сторону, очень неудачно зацепилась за подвернувшийся куст и запуталась в колючках. Я замычала от боли, когда меня дернуло за волосы, чуть не вырвав их. Эльф притормозил и зло бросил:

— Режь!

Второй схватил за косу у основания, я услышала сухой шорох и по шее пробежала волна щекотки от коротеньких рассыпавшихся локонов. Мои волосы, то чем я так гордилась, пусть не самого эффектного цвета, но густые и длинные, остались висеть на кусте. Стало так обидно, что, не думая о последствиях я, со всей дури размахнулась, сколько могла и двинула эльфа ногой, пытаясь ударить носком замшевого сапога. Тот сдавленно застонал, обхватил мои ноги руками посильнее и, полусогнувшись, прислонился к стволу дерева. Очень удачно попала. Эльф втягивал воздух через стиснутые зубы, второй нервно оглядывался назад.

— Ты за это ответишь! Всю жизнь хромать будешь!

— Они поняли, бегут сюда, — тихо предупредил второй.

Тот, что меня нес, отлепился от дерева и резво — быстро восстановился гад, побежал дальше. Пробежав не больше двухсот шагов, они оказались на берегу реки. Меня без всякого почтения, чуть ли не с размаху бросили на дно небольшой лодки, так что я приложилась головой о деревянную доску, заменявшую сиденье. В голове загудело, но сознание осталось ясным. Второй эльф перерезал веревку, державшую лодку на привязи, пока первый доставал весло. Лодка быстро поплыла вдоль берега, покачиваясь на волнах, эльф начал загребать на середину, а с берега раздался крик: