Из фрейлин нас сопровождали Иолата и Туилин. Жэнет оставили в городе. Я дала ей �секретное� и важное задание — следить за сундуком. Все решили, что это способ не брать ребенка с собой на важную встречу, что отчасти так и было. Ну, пусть на самом деле присмотрит, денег там уже нет, но за книгу и нож беспокойно. Забавно, что особой, которой я доверяю самые большие свои тайны, оказалась шестилетняя девочка. Только какие варианты? Она и так обо всем знает.

До лагеря, раскинувшегося на одной части большого поля, разделяемого мелкой речушкой, почти ручейком, мы с Мариэль еле доползли. На последних перегонах было стойкое ощущение, что это не я на лошади ехала, а наоборот, и лошадь еще и понукала. На месте стало известно, что посольство пока не прибыло, но уже явился гонец и завтра с утра гости явятся. Мы с Мариэль так вымотались, что отказались от ужина и, вымывшись в выделенном нам шатре, завалились спать вдвоем на мягкую перину. Бедные фрейлины, которые сначала организовывали бадью с водой, потом помогали мыться, еще разбирали привезенные вещи, а мы отключились, чтобы проснуться рано утром от звуков рога — прибыли лотосы.

Кое-как натянув платье, я откинула полог шатра и пыталась среди отряда лотосов, расположившихся на противоположном берегу речки, метрах в двухстах от нас, разглядеть знакомые фигуры. Это было сложно, отряд составлял не менее трехсот эльфов, которые постоянно перемещались, ставя свой лагерь. От отряда отделились две конные фигуры и направились в нашу сторону. Навстречу им выехал сам ясный князь с шестью эльфами. Неподалеку встал Лис, держа наготове защитные артефакты и делая вид, что все происходящее его не особо интересует. Посланец развернул свиток, перевязанный алой лентой, и важно зачитал велеречивое приветствие. Затем свиток передали сопровождающему князя эльфу. Князь вежливо поблагодарил, после чего отправил к лотосам свою делегацию, с таким же посланием, только перевязанным черной лентой. Мы с Мариэль выскочили навстречу кронпринцу, не дождавшись, когда он сам к нам придет.

— Когда я увижу мужа, брат?

— В полдень, сестра. Не могут же благородные господа появится перед дамами в дорожной пыли?

Да какая разница! Хоть в грязи по уши! Опять ждать, сколько можно!

Этот день показался мне самым длинным за всю жизнь. Мы с Мариэль позавтракали, затем обошли наш лагерь несколько раз по часовой стрелке, потом несколько раз против. На десятом круге нас поймал Лис и настоятельно порекомендовал идти к себе в шатер — отдохнуть.

— Душа моя, у меня от тебя уже голова кружится. Не было бы рядом лотосов, поучил бы... вот хоть как пожар устроить. А сейчас, прости, не до тебя.

Учитывая, что на людях он всегда обращается ко мне на �вы� и по титулу, я поняла, что лучше и вправду скрыться с глаз.

В шатре я сначала ходила из угла в угол, но размеры нашего пристанища не позволяли развернуться, и пришлось лечь на кровать и глядеть в потолок. Мариэль хорошо — она села вышивать. Пять раз уколола себе пальцы, но дело не бросила — вот у кого выдержка — я так не умею. Когда солнце поднялось в зенит в шатер вошли фрейлины и нас начали готовить к торжественной встрече.

И вот мы стоим напротив друг друга. Черное и красное. Махаоны и Лотосы. Исторический момент — замирение двух домов. Женихи и невесты. Свидетели — Ривелин и еще один светлый князь лотосов (имя мне говорили, но из-за волнения я его не запомнила) со стороны лотосов. Рениэль и Даэлин — свидетели с нашей стороны. Двое советников лотосов, советник Тану и советник Иллу (невысокий эльф преклонных лет, не из высокого рода) — с нашей. По десять воинов с каждой стороны — для пущей важности. Иолата за моей спиной. Все остальные сопровождающие, по уговору, остались в своих станах.

Ясный князь и глава дома произносят пышные речи. А у меня чешется левая лопатка из-за надетой под парадное парчовое платье кольчуги. Кольчуга на тонкое нижнее платье из шелка — это неприятно. Интересно, на девочке в алом, стоящей напротив, тоже кольчуга? Бедный ребенок, бедные мы, и не почешешься, стой со скромной улыбкой, от которой уже щеки задеревенели. Когда же это закончится. Девочка напротив украдкой рассматривает кронпринца и в глазах у нее страх. А я не могу оторвать глаз от Даэлина. Знаю, что нужно потупить очи долу, но... не могу. Ищу в его лице хоть тень радости только где там... И хоть бы раз он на меня посмотрел, хоть мельком. Все, я зла, я очень зла! Я так ждала, я так переживала! Не мог мне строчки написать! Настроение медленно, но верно скатывается все ниже и ниже, добираясь до уровня — �убью гада�! Именно в этот момент Даэлин поворачивает голову в мою сторону и натыкается на мой �полный обожания� взгляд. Глаза его растерянно округляются — не ожидал такого приема. Я спохватываюсь, нацепляю на лицо опостылевшую любезную улыбку и, чтобы он не принял ее на свой счет и ничего о себе не возомнил, перевожу взгляд на главу лотосов. Тот, почему то именно в этот момент решает сделать комплимент нам с Мариэль и от неожиданности спотыкается на слове. Улыбка у меня оказалась слишком любезная. Как бы дипломатического конфуза не получилось...

— Я несказанно счастлив соединить свою судьбу с прекрасной Мариэль из дома Махаона.

— И да послужит это залогом мира между домами! — добавляет наш принц.

Я украдкой перевела дух и пожала руку Мариэль. Кронпринц повел мою бывшую фрейлину к жениху. Тот в свою очередь вышел с внучкой. Начался обряд вступления в брак. Такой же простой, какой был и у нас с Даэлином, за исключением свадебного пира. Его почему-то в этот раз не планировалось. Женихи сообщили, что берут этих женщин в жены, клянутся защищать и содержать их, свидетели подтвердили, что все видят и слышат (от девушек вообще не требовалось что либо говорить). Затем все произнесенное было записано на пергамент и заверено печатями князей. Заодно были заверены размеры выкупа за невест. Затем герольды с обеих сторон заиграли в рога, со стороны станов раздались приветственные крики, а глава лотосов и кронпринц разошлись.

— Княгиня, — сказал ясный князь, обращаясь к жене. — Позволь представить тебе высокую княгиню дома бабочки, Ирину. До твоего совершеннолетия ты будешь проживать с ней. Она будет тебе заботливой сестрой и научит всему, что обязана знать первая дама. Сестра, прошу принять мою супругу, ясную княгиню дома бабочки, Мелуэль.

— Я рада приветствовать высокую княгиню, — раздался тихий голосок.

— Я тоже рада вас приветствовать. Уверена, мы поладим. Постараюсь сделать все, чтобы вы не чувствовали себя одинокой вдали от дома.

Я улыбнулась девочке и протянула руку. Ее ладошка была холодной, а в глазах застыли слезы, но маленькая принцесса сдерживалась изо всех сил.

— Я оставлю вас, нужно еще многое уладить, — бросил князь и вернулся назад, а мы в сопровождении двух воинов и Иолаты отправились в лагерь.

Уходя, девочка оглянулась на своего деда, но тот, занятый крайне важным разговором с кронпринцем, не обратил на это внимание.

— Ну что же, Мелуэль, скоро мы поедем в Иллетор. Это очень красивый город, тебе он понравится.

— Неннирин тоже красивый, — не глядя на меня, ответила принцесса.

— Не сомневаюсь, что ваша столица очень красива. Расскажи про нее.

Девочка тихим голоском, которому старательно пыталась придать твердости, начала рассказывать мне про географическое положение, количество жителей, систему деления на кварталы и прочие данные из учебника экономики и социологии, если бы они тут существовали. Ну, лиха беда начало, главное отвлечь ее от мрачных мыслей. Она ведь теперь совершенно одна. Я представила себя на ее месте в возрасте примерно двенадцати лет, оторванной от родных и близких и уезжающей в далекий край, к тем, кого буквально месяц назад считали непримиримыми врагами. Жуть. Плюс к тому же под опеку к страшной человеческой колдунье, которая наверняка таких маленьких девочек ест на ужин. Вот сейчас дойдет до лагеря и съест.

— Ты знаешь, кто я? — невежливо перебила я ее.

— Вы жена высокого князя и принцесса Рондана.

— А еще я маг. Хочешь, покажу человеческое волшебство?

Впервые с момента знакомства она настороженно подняла глаза, посмотрела прямо и неуверенно кивнула. Мы остановились, не доходя до лагеря шагов двадцать, я развела руки и потянула темно-красную нить силы. Завязала несложным узлом и сосредоточилась, пытаясь четко представить себе нужную иллюзию. На пересечении линий задрожал воздух и, уплотняясь, наливаясь цветом, сложился в фигурку маленькой девушки, с ладонь величиной, в платье с юбочкой до колен, смешными желто-зелеными полосатыми чулками и крыльями капустницы. Фея слетела с ладони, и начала перепархивать с цветка на цветок. По лицу принцессы скользнула неуверенная улыбка.

— Это ведь иллюзия? Мне говорили, что человеческие маги делают страшилищ, которые...

Она запнулась и опасливо посмотрела на меня, спохватившись, что говорит не то и не тому.

— Которые утаскивают маленьких эльфиек в черную, черную башню и больше их никто никогда не видит, — загробным голосом закончила я, сделав �страшные� глаза.

— Я не ребенок, высокая княгиня. Я понимаю, что это преувеличение.

— Давай договоримся называть друг друга по имени, когда это дозволяется правилами? А насчет страшилищ... Конечно можно создать и страшилище, но зачем оно нам здесь сейчас? Мне кажется это — я кивнула на фею, которая уже начала бледнеть и развеиваться. — Гораздо приятнее. Вот когда нам с тобой встретиться волк в лесу, тогда и напустим на него монстра.

— Волка я могу заговорить, — тихо ответила девочка.

Из лагеря нам навстречу вышли Лис, Таниэль и Туилин. Я познакомила свою подопечную с ними и мы отправились в шатер — переодеться. Я не ошиблась — под тяжелым праздничным нарядом Мелуэль тоже была надета кольчуга.

Переговоры, которые вроде бы должны были лишь закрепить то, что оговаривалось заранее, в течении месяца, заняли шесть часов. За это время успели отправить сундук Мариэль к лотосам и принести вещи Мелуэль (их тщательно обыскали). Когда солнце уже склонилось к горизонту, князья с советниками вернулись в лагерь. Лишь тогда я наконец то смогла поговорить с Даэлином. Хотя — поговорить, это громко сказано.

— Рад видеть вас в добром здравии, княгиня.

— Рада видеть вас, князь. Я скучала и беспокоилась.

— Вот как, — равнодушно обронил он. — Мы еще обсудим это.

�Обсудим это�? И так холодно? Нет, я понимаю, не кинешься в объятия друг другу на глазах у фрейлин, но и не таким же тоном говорить!

— С нетерпением жду, — помимо воли фраза получилась язвительная.

Даэлин с удивлением и возмущением посмотрел, и поклонившись, вышел. Вот и пообщались. Он явно считает себя обиженной стороной, а с чего ради?

В расстроенных чувствах я переодевалась в дорожный костюм. Фрейлины и маленькая княгиня тоже собирались, стараясь не попадаться мне под руку. За стенами шатра шли сборы — нужно было успеть до захода солнца. И бабочки и лотосы спешили оказаться друг от друга подальше, хотя ехать придется полночи. Такое вот взаимное доверие. Впрочем, это понятно, не все сразу, главное — начало положено.

Наш караван растянулся на полкилометра, что неудивительно — ехали не по дороге, а по направлению. Дорог у эльфов не много, на южной границе и вовсе — раз, два и обчелся и заезжая в рощи и леса, всадникам приходилось выстраиваться по двое. Впрочем, впереди и сбоку от каравана дорогу проверяли разведчики, а в небе кружил ястреб. Когда солнце окончательно спряталось за горизонтом, караван ненадолго остановился, и к нам начали слетаться светлячки. Завораживающее зрелище — не пели птицы, не шумела листва, и вокруг раздавался только легкий посвист от их крыльев — размеренный, словно механический звук, который сложно описать. Они садились на гривы коней, на одежду всадников, на телеги обоза и мерцали зелеными вспышками, освещая дорогу. Собрав количество, достаточное чтобы неплохо видеть дорогу в ночном лесу, караван шагом двинулся дальше. Все ехали тихо, разговоры как то сами собой стихли и лишь изредка мы перебрасывались парой слов, да лошади всхрапывали, недовольно прядая ушами и сгоняя светящихся жуков.

До Кулумалды доехали под утро. Градоправитель рассыпался в приветствиях, но ввиду сильной усталости путников официальную часть быстро свернули. Наскоро омывшись в купальне мы с новой княгиней без сил рухнули на кровать и уснули, а на следующий день, в полдень отправились в Иллетор. На юге, на всякий случай оставались Лис и советник Иллу (как оказалось — старый вояка, проведший чуть ли не всю жизнь в боях и походах). В дальнейшем сюда прибудет маг из столицы, а Лис вернется. Советник Тану, с небольшой охраной, налегке отправился еще вчера, он прибудет в Иллетор раньше нас. Выезжали за ворота крепости все в приподнятом настроении и при полном параде. Впереди на гнедом коне — ясный князь, рядом градоправитель — ему нужно было проводить важных гостей до ворот. На пороге дома стояли домочадцы градоправителя и махали нам платочками. На лицах их сияли настолько счастливые улыбки, что у меня не возникло сомнений в их огромном и искреннем счастье не видеть больше дорогих гостей. Ну, по крайней мере, в ближайшие лет пять. За воротами крепости ожидал маленький отряд лотосов. От них отделились и присоединились к нам три попутчика — светлый князь Ривелин и двое его охранников в крытой повозке с сундуками — в Иллетор отправлялось первое за сто лет посольство дома лотосов.

Глава 19

Через три дня караван подходил к небольшому селению — Халаласси (веселый малек в переводе), гордо именовавшемуся городом. Оно привольно раскинулась на левом берегу довольно широкой речки — Веселинки. Причина, по которой мы направились от Куллумалды не прямо на север, а на северо-восток была как раз в этой речке. Истоки ее начинались на востоке в доме сосны, потом она все расширяясь и углубляясь пересекала с юга на север почти две третьи земель дома бабочки и затем поворачивала снова на восток в дом поющего камыша. Именно здесь нам предстояло пересесть на ладьи и отправиться вверх по реке почти до самых подножий северных гор. А оттуда уже было рукой подать до столицы. Селение имело статус города потому, что половину эльфов, находящихся в нем в один момент, составляли не местные жители, а купцы, рыбаки и прочие путешественники, по той или иной причине решившие оставить родной дом и отправиться навстречу госпоже удаче.

По прибытию в городок мы сразу свернули к гостиному двору — большому поместью, состоявшему из двухэтажного здания с красной крышей, конюшен, бани и складов для товаров. Дом выходил фасадом на пирс, на котором стояло двенадцать ладей, шесть из которых зафрахтовали для нас. Хозяин с сыном, заранее предупрежденные о прибытии высоких эльфов, которые сняли всю его гостиницу, выскочили чуть не под ноги княжеской лошади, и беспрерывно кланяясь, повели в отведенные покои на втором этаже. Там нас развели по двум комнатам, дам налево, господ направо. Войдя в нашу половину, я с облегчением вздохнула — комната, примерно в пятнадцать на пятнадцать шагов, после долгой дороги и ночевок в шатре, показалась огромной. У стены, противоположной окну, стояла на возвышении внушительная кровать, на которой могли поместиться мы впятером, но вдобавок к этому еще вдоль стен имелись широкие лавки для сна. Посредине располагался стол с двумя узенькими лавочками и одним креслом. Стены были побелены и разрисованы несколько аляповатым, растительным орнаментом жизнеутверждающих расцветок. Везде — на полу, на столе, на полочках, прибитых к стенам, располагались горшки с цветами. По здешним меркам такая комната — это роскошь.