Дефект бабочки. Ученица

— Не откажусь, — ответила я, чувствуя себя воспитателем детского сада.

— Просто вы единственная на кого можно возложить такую обязанность. К тому же, это еще раз всем покажет нашу благосклонность.

— Вашу благосклонность?

— Мою и деда.

Я задумалась — сказано это было с неким подтекстом, мне непонятным.

— А почему так важно подчеркнуть эту благосклонность?

— Все дело, — со вздохом пояснил деверь. — В происхождении Даэлина.

— Не понимаю.

— Вы ведь знаете, что у нас разные матери? Моя была сильной колдуньей. А мать Даэлина — нет. Дед был против брака, но отец настоял на своем. В результате... Об этом не говорят, но всем известно — Даэлин слабый колдун, слабее светлого князя даже.

— Он может вставать в круг. Я сама видела.

— Да, к счастью может. Иначе... Считается, что в венценосных семьях не рождаются слабые дети. Они, как правило, не доживают до совершеннолетия.

— Почему?

— Погибают, при посвящении Матери природе. Там нужно приручить крупного хищника, — И, посмотрев на мое недоумевающее лицо, пояснил — Оружие брать нельзя. Никакое.

Суровые правила.

— Но Даэлин то это посвящение прошел?

— Прошел... С трудом. Разве вы не видели шрамов у него на спине?

— Нет, — брякнула я.

— Вот, — горестно заметил принц. — Это еще одно обстоятельство, которое сильно портит мнение о вашем союзе. Мы узнали, что он не закреплен должным образом. И это нас с дедом крайне огорчает.

Приплыли. А чего ты ожидала Ирочка? Что ваши с Даэлином отношения, точнее их отсутствие, для всех будут секретом? В эльфийских замках, где все, всё про всех знают, где ни на минуту в одиночестве остаться невозможно? Странно, что вопрос возник только сейчас, а не полгода назад.

— Мне неловко об этом спрашивать, но на правах старшего члена семьи могу я поинтересоваться — почему так произошло? Эта... холодность... явно не со стороны моего брата. Нет ли с вашей стороны какого-нибудь... — Он поморщился, но все же закончил. — Может вы ожидали большего от Даэлина?

Уши у меня начали гореть. За почти год в эльфийских землях я, как мне думалось, нарастила броню и отучилась краснеть, но, сейчас стократно наверстаю пропущенное.

— Ясный князь, во-первых, вы ошибаетесь. Во-вторых, вмешиваетесь не в свое дело. И это ведь я просила главу отпустить меня к мужу. И объяснила, почему. Я жду его. Очень.

— Хорошо. Рад это слышать. Извините, за неудобный разговор. Похоже, меня ввели в заблуждение.

Как я вышла от князя и вернулась к себе, не запомнилось. Отослала племянницу градоправителя погулять с Жэнет и упала на кровать. В душе бушевало торнадо — хотелось одновременно расплакаться от унижения и истерически захохотать. Обманули всех, называется. �Три года, а потом разведемся� — как же. Да кто же нам позволит.

Только через час, когда девочки вернулись, мне удалось успокоиться. Кто это, интересно, наушничает? Судя по всему, напели князю уже после моего отъезда. Фрейлины не могли — они все со мной уехали. Нет, есть у меня претендент... Советник Гени с огромной радостью подложил бы свинью. Но почему именно сейчас? Мало мне того, что Даэлин в опасности, так еще и это. Что-б вам всем, сплетники высокородные, подавится.

Ладно, обида обидой, а заклинания сами себя не сделают. Из холщовой сумки я извлекла книгу — ту, что увела из-под носа у Альрика. Черные камни оклада мигнули искрами, когда на них упал свет. Итак, в чем удалось разобраться — Каари это красный. Это кстати бог войны, и сейчас он по-другому называется. Добрая Веска, покровительница земли и плодов ее — это зеленый. Она до сих пор в пантеоне. А вот у Аллит, богини удачи — какой цвет я так пока и не поняла. Простых заклинаний в книге не было, и разобрать их представлялось большой проблемой. Показать некому — стыдно говорить, не могу довериться Лису. Не в этом случае. Потому сейчас я напоминаю даже не собаку на сене, а собаку у склада с колбасами, запертого на висячий замок. Ладно, что-то уже разобрала, в конце — концов и остальное расшифрую, куда мне торопиться.

Книгу — то спрятать нетрудно. Жэнет вот не спрячешь. Я строго-настрого наказала девочке говорить всем, что она ничего не помнит — ни кто она, ни как оказалась на землях эльфов. Это было ее первое поручение, как фрейлины. Учитель незлой человек, но я не поручусь за него, если речь пойдет о благе Рондана. А она не подопытный кролик, а живой ребенок. Поэтому пришлось написать на гербовой бумаге (как иначе — все по-взрослому) и заставить ее выучить очень важное — �Первое правило фрейлины�:

— Фрейлина принцессы Рондана должна хранить в секрете все, что скажет хранить в секрете ее госпожа.

Потом, глядишь, и второе правило фрейлины придумаем, такое же важное. Пока что, девочка ежедневно вываливает на меня секреты чужие, начиная с того, что у поварихи утром кот опрокинул сметану, которую та приготовила для тушеной печени и заканчивая тайными встречами Нандаро и судомойки. Переход из призрачного состояния в реальное нисколько не помешал ей быть везде и всюду. Зато теперь я знаю, что вместо тушеной печени на обед будет рыба.

Я с головой ушла в расшифровку шестисотлетних записей, так что не заметила, как солнце перевалило зенит и начало снижаться. Просидела бы и до вечера, но вбежала Жэнет (просто ходить этот ребенок не умеет) и закричала с порога:

— К нам едут три телеги и двадцать всадников! Девятнадцать эльфов и один дедушка. Старенький!

Вот и Лис добрался.

— Ваше высочество, княгиня! Напугали, напугали вы меня, старого. Дай хоть посмотреть на тебя.

Учитель придирчиво оглядел меня со всех сторон, даже ощупал, под ошарашенными взглядами кронпринца, градоправителя и его домашних. Едва поздоровавшись с ясным князем, маг вцепился в меня и больше не отпускал, пока остальные приезжие приветствовали князя и хозяина дома.

— Слава богам! Я, уж не серчай, не чаял в живых тебя увидеть. Не поверишь, чуть сам не помер — сердце прихватило. А я и лечить себя не хотел, думал — помру, туда мне и дорога. А через семь дней к мастеру Таниэлю сова прилетела. Днем. Тогда и узнали, что выбралась ты из болота этого проклятого. Да еще и с мужем. Он за тобой туда пошел?

— Не все сразу, учитель. Долгий рассказ получится.

— Ну не все сразу, так не все сразу.

— Сейчас как ваше здоровье?

— Отлично! Я как весть радостную узнал, так первым делом себя и подлечил — чего мне помирать, коли ты жива? Мне еще тебя учить надобно. А, что, думала от уроков отлынивать?

Я улыбнулась.

— Таниэль, Иолата, здравствуйте.

— Рад видеть вас в добром здравии.

Иолата вместо приветствия бухнулась на колени и виновато проговорила:

— Простите меня, княгиня.

— Перестань, ты сделала, что могла и даже больше. Если бы не ты, меня бы увезли.

Она подняла голову и оглядела встречающих.

— А где светлый князь? Мастер сказал, что ему удалось выбраться вместе с вами.

— Да, с ним все в порядке. Поехал проверить ближайшую крепость. Как твоя рана?

— Господин маг, меня сразу же вылечил.

— Ну не сразу, — возразил Лис. — Рану то затянуть можно, а вот кровушки я новой не волью. Так что сидели мы дня три на том месте, пока раненные не оклемались. А откуда здесь дитя человеческое?

— О, это Жэнет. Но все объяснения можно оставить на потом.

— Я фрейлина принцессы!

Лис изумленно посмотрел на малявку, жавшуюся к моей юбке. Таниэль тем временем расшаркивался перед ясным князем. Я с улыбкой оглядела отряд, с которым нас разлучили у лебяжей пустоши, наткнулась взглядом на Ищущего и кивнула ему. Всеобщее первое волнение сходило на нет, кронпринц еще раз выразил удовольствие от встречи, градоправитель с супругой пригласили Лиса, Таниэля и Иолату в дом. Домоправительница, сестра хозяина, занялась остальными. Но прежде, из телеги достали и отнесли в комнату князя две бочки с �вином�.

Градоправитель поместил Лиса в той же комнате, где сейчас жил сам. Таниэля ясный князь оставил у себя, а Иолата присоединилась ко мне. Теперь в комнате жены хозяйки проживали я, сама хозяйка, Жэнет и Иолата. Двое крепких парней затащили мой сундук и сундучок Иолаты, и в светлице стало не повернуться. Книгу, уже завернутую в холстину, я сразу спрятала среди своих вещей. Придется пока отложить расшифровку. Иолата проследила за мной взглядом, но ничего не спросила, она всегда отличалась деликатностью. Я выгнала всех из комнаты, под предлогом, что надо срочно поколдовать и проверила сундук. Золотые махаоны в тугом увесистом мешке, спрятанном под одеждой, глухо стучали, когда я перебирала монеты — даже не стала вынимать мешок, и так понятно, что все на месте. Достала одно из платьев и переоделась, после разрешила всем войти. Но только собралась поговорить с Иолатой, как в дверь постучал Таниэль и пригласил в покои ясного князя. В комнате меня усадили на сундук, ясный князь присел на край кровати, а Таниэлю кивнул на скамью вдоль стены.

— Княгиня, я подумал, что стоит сразу рассказать мастеру Д`Айну обо всем. И решить — будем ли ставить в известность господина Лиса о договоре с лотосами. Или рано еще.

— О договоре с лотосами? — изумился Таниэль.

— Да, Тан. Но обо всем по порядку. Начинайте вы сударыня. Прямо с лебяжей пустоши.

И я рассказала. Я говорила, говорила и не верила, что все это происходило со мной, происходило каких-то две недели назад. Это мы с Рениэлем убегали от жабозмеи, это мы кружили вокруг зачарованного трактира, освобождали Меледира от мухомора с глазами, воевали с пауками... Сейчас, сидя в тихом, уютном доме, в маленьком городке, насквозь прогретом солнцем, все казалось странным вывертом сознания — сном наяву. Сном, тем не менее, отчетливо сохранившимся в памяти до мельчайших подробностей. А в пересказе это заняло не больше получаса.

— То есть, эта девочка, которую я видел... — после небольшой паузы спросил Таниэль.

— Да, это она.

— Вы не боитесь княгиня? Она не превратиться как-нибудь в такую вот... — он замялся, подбирая определение.

— Не думаю. Я ее проверила — все заклятия с нее спали. Сейчас это обыкновенный ребенок. Иногда конечно, странные вещи выдает. Но это как раз понятно.

— Я бы все-таки не ночевал с нею в одной комнате. А что там с договором?

Рассказ о договоре занял гораздо больше времени. Сначала, краснея и запинаясь, говорила я, потом инициативу перехватил князь. Таниэль только переводил ошарашенный взгляд с меня на него.

— И вы отдали Даэлина?!

— А что ты предложил бы в такой ситуации?

Таниэль встал и нервно прошелся несколько раз по комнате, туда и обратно. Затем остановился напротив князя и гневно заявил:

— Я им не верю!

— Я тоже, представь себе. Но если подумать — его доводы выглядят основательными. Вот, почитай.

Таниэль взял протянутое ему письмо и углубился в чтение.

— Откуда известно, что писал он? Подчерк можно подделать. Можно заставить — сам понимаешь как.

— Исключено, — встряла я. — В таком случае письмо просто не прилетело бы ко мне. Волшебные чернила не обманешь.

Таниэль пристально глядя сквозь меня, произнес:

— Значит, глава дома лотосов мертв?

— Вне всяких сомнений. По крайней мере, Даэлин в этом абсолютно уверен.

— Его могли обмануть, — уже без напора возразил эльф.

— Полно тебе, Тан. Будто ты не знаешь Даэлина. Он не стал бы отсылать такое письмо, не убедившись в том, что это правда. Дело то серьезное.

— Полагаю, — после небольшого молчания заключил Таниэль. — Эти двое советников, убитых как бы сумасшедшим, разделяли взгляды своего господина, потому их и устранили. У принца, оказывается, серьезная поддержка в совете.

— Да, за четыре дня такое не провернешь. Эльфы должны быть с тобой заодно задолго до нужного момента. Чтобы безоговорочно, практически без сомнений, пойти следом. Я подозреваю, что ясный князь уже давно подмял под себя дом.

— Возможно, — рассеяно кивнул Таниэль. — Мы ведь практически ничего о них не знаем. Так — купцов поспрашиваешь, путников...

— Что княгиня будет говорить Лису? Мое мнение — пока ничего нельзя.

— Согласен с тобой, — подумав кивнул Д`Айн.

— Значит, решено. Княгиня — о лотосах ни слова.

— Не только, — добавила я. — О Женэт и книге тоже.

— Да, Тан. Книга принадлежит Дому.

Вот...Теперь моя книга стала общей. Безобразие, то Рениэль отнять пытался, теперь принц.

— Князь, книга принадлежит мне.

— Ира, да кто же ее у вас отнимает? — мягко улыбнулся тот.

Так я и поверила — глазом не успеешь моргнуть, как оттяпают, и скажут, что так и было. А я ее, между прочим, на своем горбу тащила через всю лебяжью пустошь. Не отдам. Моя прелесть.

Разговор с учителем состоялся двумя часами позже. С дороги путники посетили купальню, переоделись, и часа через два мы беседовали с Лисом на террасе. Рассказывала я долго, Лис буквально вывернул мою память наизнанку, задавая воз и маленькую тележку наводящих вопросов. А в конце попросил еще все это в мельчайших деталях записать, для потомков и для науки. И карту составить, насколько получится, хотя неизвестно, поможет ли карта там, где непонятно — где север, а где юг.

— Значит, ты думаешь — Альрик там был во-плоти? Собственной персоной?

— Уверена.

— Интересно. Что же это там дому лотосов понадобилось?

Маг недовольно поджал губы. Глубокая складка пролегла между бровей, он сплел руки в замок, и потирал большими пальцами друг о друга, как делал всегда, когда получал сложную задачу.

— За высоким князем побежал? Нет, вряд ли. Это хорошо, что он тебя за призрак принял.

— Еще как хорошо.

— Все это как-то нелогично.

— Учитель, в лебяжьей пустоши нет ничего логичного. Просто нет, я теперь как свидетель говорю.

— Да, конечно. Я-то там не бывал. Только доклады читал. И не поверишь, завидую тебе. Ты хоть догадываешься, что это за башня была? Вижу, что нет. А это, Ирочка, башня мага Бента Железного, ученика самого Кнута Безрукого. И нечего смеяться. Я бы в той башне походил бы... А девочка как там умудрилась оказаться?

— Не там. Это уже когда мы из пустоши вышли. Я думаю — она заблудилась. Говорит, жила с папенькой, а где, сказать не может. Эльфы тоже не знают, как она здесь оказалась.

— А как папеньку зовут? Девочка то наша, надо в приграничные города написать — может, кто откликнется.

— Я спрашивала, но, похоже, она по уму не соответствует своему возрасту. �Папенька� и все. А может лет ей меньше, чем кажется, просто крупная девочка. Сколько ей, она тоже не знает.

— Сколько лет не знает, откуда не знает, ничего не знает. Дети...

Лис внимательно посмотрел мне в глаза.

— А что ж, высокий князь то? Не здесь?

Я вздохнула и развела руками.

— Ну, да ничего, — истолковал по-своему мой жест Лис. — Я так полагаю, еще его увижу.

Я тоже очень на это надеюсь. Видно что-то на лице у меня отразилось, Лис это понял по своему, положил ладонь мне на руку и успокаивающе произнес:

— Что такое? Никак повздорили?

— Да не то чтобы повздорили. Он считает, я зря сюда приехала.