Правая крайняя колонна — ровно наоборот царство стали, силы, доблести, здоровья, красоты. Тысячи и тысячи спецназовцев и эльфов-стрелков бегут по степи, бегут как волки на охоте, не тратя силы и в постоянной готовности к рывку. У них нет сосредоточенности и неутомимости живых мертвяков, но есть дисциплина, выучка и воинская честь — этого хватает для того, чтобы час за часом бежать по степи, и хватит еще на много-много часов. Если уж совсем подопрет, есть зелья выносливости, есть вода во флягах, есть полоски сушеного мяса утолить голод прямо на ходу. Радостно повизгивая несутся здоровенные черные псы, для них все происходящее лишь игра, ну а что касается сил, то сил собакам породы Баг не занимать, тем более могучие тела не обременяют доспехи или оружие. Среди спецназовцев и эльфов-стрелков немало игроков, они бегут вместе со всеми и наравне. Да, наравне, хотя доспехи некоторых воинов-игроков много тяжелее чем доспехи облаченного в двойные панцири спецназа. Сверкающая сталью колонна воинов готова вступить в бой в любой момент, огрызнуться тысячами стрел и гранат, принять врага на тысячи мечей, встретить боевыми заклинаниями — горе тем, кто встанет у нее на пути.
Центральная колонна.... Так и хочется продолжить, что самая большая из всех, но нет — левая колонна больше, однако в центральной много лошадей и гораздо разнообразней состав войск. Бегут универсалы с тяжелыми мешками за спиной и арбалетами на плечах, бегут пехотинцы с копьями на плечах и тяжелыми щитами за спиной, бегут или едут на маунтах и лошадях сотни игроков, петы как и их господа идут экономной рысью, всадники на тяжелых и мощных конях, всадники-универсалы на менее мощных лошадях, фейри на хаштра, пыхтят лошади с грузом на спине, легко скользит по степи единственный в армии фургон, бегут ''Несущие смерть'', бегут ''Приносящие рассвет'', бежит тысяча деревянных бойцов, им еще меньше чем зомби знакомо слово ''усталость''. Центральная колонна не только самая пестрая из всех, но и самая защищенная — тому кто захочет добраться до нее, придется либо взламывать воинский строй, либо прорываться через орды мертвяков, что лучше или хуже, сложно сказать, как говориться — на любителя. Если же атаковать колонну в лоб, то впереди Глава клана на огромном как дом звере с жадной пастью и другие сильнейшие воины и маги клана, а значит всего этого континента. Попытаешься пристроиться к колонне сзади, тебя встретит правильный строй бегущих в конце колонны пехотинцев, ну и другие колонны несомненно окажут центральной необходимую помощь.
Всю армию прикрывают с флангов два масштабных полукружья дозоров из рейдов игроков и пятерок эльфов-стрелков, усиленных за счет огромных псов. Сверху редкая, но надежная сеть из бойцов верхом на могучих крылатых зверях. Позади армии, отставая от нее километра на два, идет полутысячный арьергард из уж знакомых нам деревянных бойцов, одинаково опасных как в пляске клинков, так и в разговоре стрел. Впереди армии движется отряд из 300 игроков: 52 рейда опытных игроков — не та сила, которую получится пройти и не заметить.
Огромная армия стремительно движется вперед по пустынной степи. Но давайте немного подумаем и зададим себе один единственный и давно вертящийся на языке вопрос: почему та степь пуста? Оживленная, полная следов старых кочевий и караванных троп, богатая травой, водой степь и пуста? Что такое, почему? Ответ на этот вопрос довольно прост: в нескольких десятках километрах впереди армии клана, раскинувшись на полстепи множеством отрядов и рейдов, неслись, играя в свои игры Боль, Страх, Ужас, Безумие, Отчаянье и разумеется их старшая подруга Смерть, и даже многие боги отворачивали свои лики, не желая смотреть на эту их игру...
*
Самый обычный день в степи, самый обычный небогатый род: женщины варят мясо в котлах, перебирают козью шерсть, смазывают жиром одежду, выбивают пыль и паразитов из самых дешевых половиков и дорогих ковров, кормят грудных детей; мужчины стригут овец и коз, мастерят стрелы, поправляют покосившиеся столбы одного из шатров, разделывают недавно убитого быка, точат ножи и наконечники копий; дети носятся вокруг, играют в игры, радуют своим видом отцов и матерей. Род живет и процветает как сто, как тысячу, как десять тысяч лет тому назад...
Первые пришельцы из степи появились меж шатров не сразу, сначала умерли пасущие неподалеку овец пастухи: первого из них, полурукого орка свалила прыгнувшая из травы гигантская крыса с чешуей вместо шерсти, свалила и еще в падении перегрызла шейные позвонки, верный пастуший пес бросился на помощь хозяину, но тут же заскулил со стрелой в боку; второй из пастухов, двенадцатилетний мальчишка, открыл было рот закричать — возникшая у него за спиной тень зажала ему рот рукой и насквозь проткнула юное сердце мерцающим ножом; две другие собаки уже мертвы — их тела скукожились словно от огня. Десятки похожих теней не тронули напуганных овец... их время пришло позже, когда наконец стихли крики среди поваленных шатров...
*
РАЗ, в степи орков пришла война.
*
Жалобно ржут кони с распоротыми животами, горят повозки, на которых лежат полусобранные шатры, хозяева, что не успели их собрать, лежат рядом, кто-то со стрелой в сердце, спине, боку или где-либо еще, кто-то без отрубленной головы, кто-то как и кони со вспоротым животом, а кто-то как те же несчастные кони еще жив и пытается ползти, оставляя за собой густой кровавый след. Молодая и совсем недавно очень красивая орка распята на побуревшей от крови траве, на ней нет одежды, зато в каждую ладонь и ступню забит кинжал, вокруг нее собрались несколько игроков, еще один, полуэльф, лежит прямо на ней, его штаны спущены до колен... Орка не может даже стонать, только плачет не разжимая губ и не открывая глаз. Рядом с действом прикопан шатерный столб, к которому крепко-накрепко привязан ее свекор, он не может ей помочь, не может и отвернуться или закрыть глаза — уничтожившие стоянку игроки ''любезно'' срезали ему веки и зафиксировали голову кожаной петлей. Бывший глава рода вынужден смотреть на то, что делают с молодой вдовой его не вернувшегося из недавнего похода сына. Еще утром орк самонадеянно считал, что потеряв в походе сына он испил чашу горя до дна, нынче же он и в самом деле увидел это дно своими глазами без век, пил и пил проклятую чашу, пил и смотрел. Впрочем давно уже не смотрел — больше двадцати минут назад задушился о жесткую петлю. Игрок с криком закончил свои дела, полежал на дрожащем теле под собой, встал, принял поздравления зрителей, подтянул штаны и довольно насвистывая пошел прочь. Следующий в очереди с отвращением глянул на кровоточащую рану меж женских ног, сплюнул и несколько раз ткнул в рану мечом. Через несколько минут хорошо развлекшиеся, но не слишком обогатившиеся игроки покинули разгромленное становище и на оскверненное, убитое место опустилась могильная тишина...
*
ДВА, жены и отцы платят за то, что натворили их мужья и сыновья.
*
Восемь десятков орков на свежих, ярых конях несутся во весь опор. Молодой, сильный, смелый, но еще не прославившийся воин ведет отряд за собой. Шаман их рода послал его и половину имевшихся в роду воинов предупредить ближайших соседей об опасности, что надвигалась из степи. Небогатый годами, но уже славный умом будущий вождь не стал задавать шаману глупых вопросов, мгновенно собрал воинов, те быстро заседлали коней, и вот они летят. Но как бы не спешили орки, они явно плетутся в хвосте надвигающихся событий — по всей степи впереди, один за другим начинают подниматься дымы, не полупрозрачные костровые дымы — густые грязные дымы горящих шатров и деревянных возков. Дым поднимается и там, куда они держат путь, однако приказ шамана нужно выполнять, и неполная сотня орков продолжает нестись во весь опор.
Орки достигли первой цели на своем пути, перевалили через небольшой бугор, начали спуск в распадок, приютивший родственный род. Предупрежденные дымами воины предполагали, что могут увидеть, были настороже и с настороженными луками в руках, а потому стрелы полетели сразу без задержки. Густой поток стрел яростным осенним дождем хлестнул по копошившимся среди трупов и повозок фигурам. Вспыхнули, застонали, затрещали колдовские щиты!
Летят стрелы, летят-орут орки, трещат-мерцают щиты вокруг каждого из семи врагов!
Нет! Уже не семи — мигнула и пропала серебристая сфера вокруг одной из фигур, враг валится со стрелами в груди, в животе, в шее, в руках и ногах, везде! Не выдержав множества стрел пропала сфера вокруг еще одного врага, но там оперенных посланцев смерти встретил уже не магический, а металлический круглый щит!
Орки все ближе, многие в первых рядах отставили луки и выхватили короткие копья из петель при седле...
Сверкнула молния! Всадник орк орет-горит вместе с конем и кубарем катится, поджигая траву!
Одна из фигур взмахнула рукой — еще один орк как от незримого удара летит по воздуху! Другой враг бросает трофейное орочье копье — промахивается по воину, но попадает в коня!
Молодой вождь пригнулся, пропуская над собой метательный нож, еще один принял на щит — нож шипит, щит дымится от того как воздействует на него совсем не простой нож! Слева от вождя откинулся в седле и выронил копье его товарищ, в глазу у орка торчит похожий нож, чуть дальше конь тащит мертвого хозяина по траве — короткий, всего в две ладони длинной болт пробил ему грудь!
Не пожелавшие так просто умирать враги пытаются дать конным оркам достойный отпор! Но поздно — всадники уже достигли опрокинутых и целых повозок, в дело пошли копья, мечи и булавы...!
Упрямые враги все также не желают умирать легко: полуэльф со странной раскраской на лице успевает разрядить небольшой арбалет в упор, прежде чем ему на голову опускается металлический шар булавы; воин-человек с круглым щитом стаскивает орка с коня и сразу режет ему глотку коротким широким мечом; невысокий полурослик ужом вертится средь вихря копий, успевая при этом полосовать ножами коней; сверкнула новая молния, в ответ на нее раздался новый крик; хрипит конь, чьи губы пробил брызжущий зеленым ядом клинок...!
Враги сильны, умелы, не чужды колдовской науке, но их слишком мало — всего минута и их искололи копьями и изрубили мечами, лишь раненый воин со щитом успел нырнуть под повозку. Сразу восемь орков спрыгивают с коней и лезут за ним — короткая полная боли возня и орки лезут наружу, правда вылезли лишь три, три орка из восьми, у двух плохие колотые раны, третий лишился передних зубов.
Опасные твари! — подумал вождь, обозревая последствия схватки, и он был прав — всего семеро врагов прикончили больше полусотни обитателей кочевья и лишили его 20-бойцов, четверти отряда.
Молодой воин с тревогой обозрел небо, постоянно натыкаясь глазами на дымы, и, решив больше не испытывать судьбу, повел поредевших в числе воинов домой...
Через пять минут после того как орки ускакали по своим следам, к месту схватки вышел верховой отряд: два всадника на конях, два на варгах, а один на не похожем ни на кого существе, при них два волка и страшный металлический паук размером с годовалого бычка. Всадники очень быстро нашли следы отряда и последовали по найденным следам...
Вновь орки летят по степи, и вновь дымы впереди, УЖЕ впереди, а также по бокам и позади, куда ни глянь, везде дымы, вся степь на сколько хватает глаз в дымах!
Вождь надрывая глотку кричит-рычит, безжалостно стегая храпящего коня, рычат и воины у него за спиной — похожий дым поднимается и там куда они спешат! Орки буквально убивают коней безумной скачкой за гранью, надеются успеть, больше чем смерти боятся опоздать! Вот и родной дом... Слава благим духам — они успели, среди шатров еще кипит яростный бой!
Шесть десятков орков без приказа, без порядка, без плана, без мыслей бросили коней вперед, среди них больше нет вождя и простых воинов, всей этой мишуры, есть только те, кто всем сердцем желает защитить родной дом! Щелкают луки, но большая часть летит с копьями в руках! Тем не менее редкие стрелы точны — бросившийся на перехват конным здоровенный серебристый волк срезан в прыжке, вышедший на шум эльф с недовольным лицом и окровавленным мечом в руке получает стелу в живот, стрелу в шею, в щеку, еще раз в живот и падает куда-то внутрь шатра.
Вот орки уже внутри становища, начинают рассыпаться среди шатров, но часть из них по прежнему держаться вместе. Перед ними двое врагов: высокий и мощный воин с двуручным мечом и тяжелыми латами на теле, но без шлема на голове и девица-эльфийка в невзрачной, не маркой одежде с посохом в руке.
Воины бросаются на них, свистят стрелы, копья жаждут плоти, летит пена с морд загнанных коней!
Стрелы ломаются о полыхнувший вокруг эльфийки щит и о толстую сталь на груди здоровяка! С посоха девицы срывается сияющая сиреневым капля, и четверо коней, четверо орков кричат, чувствуя как кипят внутри них кишки, а глазные яблоки лопаются от идущего изнутри жара!
Мимо молодого воина пронесся брошенный латником кругляш — вспышка, хлопок, толчок в спину, жар, крики, ржание коней! Но орк несется вперед, отведя руку для броска! Удача! Ловкая эльфийка сумела отклонить посохом копье, но разогнавшийся конь сбил ее с ног! Следовавший за ним товарищ с маху и со всей силой ударил вниз — жалобно прозвенел сломавшийся щит, глубоко ушедшее копье пришпилило тело к земле! Все новые и новые орки бьют копьями вниз, бьют копытами и кони!
А вот с обладателем тяжелого латного доспеха не получилось так легко. Взмах двуручного клинка и подрубленный под передние ноги конь катится, подминая всадника под себя! Взмах — очередной лишившийся передних ног конь, очередной изломанный всадник!Взмах — обезглавленный конь вместе с седоком валится на шатер, а затем долго бьется среди обломков столбов и шкур! Взмах — и невредимый конь несется прочь, но вместо всадника лишь половина, что по прежнему крепко сидит в седле, вторая половина кричит, сучит руками и возится в траве!
Одному из орков повезло — брошенное с десяти шагов копье ударило латника в спину! Могучий враг упал на колени и оперся о меч, по древку бежит кровь.
Сразу двое орков бросились вперед добить столь достойного врага и заслужить великую славу!
Однако латник встал, взмахнул клинком раз и второй! Один из поспешивших орков лишился руки с кистенем, воя и баюкая кровоточащий обрубок он ускакал прочь. Недалеко! С вершины одного из шатров на него бросился пятнистый зверь! Второй шарахнулся, избегая размашистого удара, и познакомился лишь с самым кончиком двуручного меча — ему хватило — на конский бок и землю хлынула кровь как вода из тугого разрезанного вдоль бурдюка!
Сразу два копья вонзились латнику в грудь и живот, по щеке чиркнула стрела — латы на груди выдержали удар, а вот удар в живот явно прошел и пробил.
Молодой вождь подъехал к латнику так, что ноздри его коня почти касались древка торчащего у того из груди копья и со всей своей силы ударил его своим копьем в лицо!
Гепард сумел свалить еще одного бойца, сильно подрать трех коней, но в конце-концов пал под ударами копий и копыт.
