Единство и девять Основателей

Йокой вскочила на ноги и лишь благодаря нейроинтерфейсу смогла увернуться от несущегося ей прямо в лицо кулака. Офицера прыть противника не смутила и тот продолжил напирать, осыпая телохранительницу градом ударов.

Выпад, уклонение, кувырок — Йокой заставляла мужчину кружить по комнате, поскольку никак не могла подгадать нужный момент для контратаки. Но офицер представил его сам. Ему тоже надоел затянувшийся бой с верткой женщиной и, сделав пару обманный маневр, заставляющих Йокой сдвинуться в угол комнаты, резко перешёл в наступление, намереваясь разделаться с ней резким напором. Грамотный бой с защитой отошёл на второй план и офицер атаковал рванув к ней как локомотив.

Этого она и дожидалась: уйдя от удара, но не став отпрыгивать, она шагнула вперед, провела захват руки, зажимая её между сгибом локтя и подмышкой и притянула офицера к себе. Мужчина инстинктивно попытался освободиться и замер в недоумении.

Рейко Йокой — сорок два года, глаза карие, брюнетка при рождении, сто шестьдесят один сантиметр роста, сто семнадцать килограмм живого и неживого веса — злорадно улыбнулась, показав зубы и ударила апперкотом офицера. Сверхплотные синтетические мышцы, прикрепленные с эндоскелету впечатали кулак с такой силой, что нижняя челюсть треснула и разлетелась на куски, заполняя рот офицера осколками кости и выбитыми зубами. Следующим движением она сломала его зажатую руку, а затем, ударив ровно в середину груди, отправила его в противоположную стену.

Оставив вмятину в стене, офицер осел на пол и из последних сил пару раз харкнул кровью. Желая добить беднягу, Йокой начала озираться в поисках пистолета, который выронила, отнимая автомат у первого нападавшего, когда её с силой отбросило в бок. По кораблю прошла едва ощущения вибрация и она поняла, что корабль начал движение. Набирая скорость, он понесся прочь из города в сторону пустыни.

Едва устояв на ногах от резкого старта, она рвануло ко входу, когда за спиной что-то противно просвистело, обдав её струёй воздуха. Послышался глухой звук, словно в пустую металлическую банку кинули камушек, а потом посреди окна образовалось ровненькое отверстие в пару дюймов шириной. Тонкий луч почти севшего солнца, толстым пучком прошел через комнату, подсвечивая частички пыли, плавающие в ней и уперся белым зайчиком в стену. Нейроинтерфейс молчал пару мгновений, а потом взорвался поток информации, большую часть которой была о работа системы вооружений корабля. За окном замелькали белые росчерки снарядов рельсотронов, а по кораблю ещё раз прошла тревожная вибрация.

С коридора ещё доносилась стрельба, но она все отчетливее смешивалась с топотом ног. Подхватив пистолет, Йокой, рванула к выходу из комнаты, когда перед ней, появилось несколько валькирий, скрывающихся за щитами из бронестекла. На их прозрачной поверхности то и дело появлялись белые кляксы от пуль, но они ещё держались.

— Командир, прошу укрыться за нами, — выкрикнула одна из девушек, стараясь перекричать шум.

Йокой скользнула за их спины и постучала по плечам, давая знак отступать. Огонь пехотинцев Трента усилился, но она успела преодолеть недлинный коридор и очутиться в просторном зале, которым он заканчивался. Занимал он всё ширину палубы, поэтому здесь уже скопилось десяток валькирий, обступивших опирающуюся о стену Лорелай.

— Сила дипломатии — дермище! Сила оружия и насилия — вот где собака зарыта... — слова женщины отдавали горечью, даже не смотря на то, с каким весельем она их произнесла. Йокой считала, что в плане дипломатии, поведения её начальницы сегодня было полным провалом, но решила смолчать. Не смотря на то, что Лорелай догадалась увести корабль из города, теперь он находился под обстрелом судов братьев, которые намеревались повредить его антигравитаторы на нижних палубах, чтобы "Византия" остановилась. Однако на таких скоростях, снаряды попадали и в жилые отсеки и неровен час, что скоро от корабля не останется ничего, кроме остова и целехонького отсека с двигателем, куда огонь точно вести никто не станет.

— Лора, не пора ли предложить Тренту помириться?

— Ты серьёзно?

— Я понимаю, что нам, женщинам, импонирует, когда мужчина просить прощение первым, но в силу... кхм... обстоятельств лучше сейчас попрать свою гордость.

Раздался едва слышный звон и Йокой была готова поставить на кон годичное жалование, что в стене соседней комнаты появилось лишнее отверстие от снаряда.

— Тут дело не в гордости, а в том...

Второй раз за десять минут, Лорелай не смогла договорить свою фразу, поскольку в этот момент, оставляя дымный след, к ним в комнату влетел снаряд из подствольного гранатомета. Йокой мгновенно отреагировала, развернувшись спиной к нему и закрыв затылок руками. Ближайшая к гранате валькирия самозабвенно кинулась к ней, намереваясь закрыть её телом, когда вслед за первой гранатой, рикошетя от пола и стен, к ним залетело ещё несколько штук. У пришедших с Трентом пехотинцев не было столько подствольников, чтобы выстрелить таким количеством и это значило только одно — им на помощь подоспели пехотные дроны.

Комнату озарила серия вспышек и контуженную Йокой ударной волной отбросило к стене. Не смотря на попытку защитить голову, она больно ударилась ею о стекло. Контузия была такой сильной, что перед глазами всё поплыло, а уши наполнились звоном. Она попыталась встать, но тело, ставшее ватным, едва слушалось. Щёку покрыло что-то мокрое и липкое. Скосив глаза она увидела, что её посеченный осколками бронекостюм, покрывали брызги крови убитых и раненых валькирий. Она снова постаралась встать, но ещё только хуже — тело отказало и она кулюм завались на пол.

Сквозь заполняемый головой звон, она расслышала характерной скрип сочленений и свист сервоприводов и в коридор, водя стволами в поисках цели, вошли четверо пехотных дронов. Раздались короткие очередь и одна из валькирий, несмотря на ранения потянувшаяся к пистолету, откинулась назад уставившись в потолок невидящим взглядом. В воздухе мелькнуло черный щупальце, заканчивающееся острым когтем и один их дронов был сбит с пола. Однако оставшиеся три отреагировала мгновенно — треск пулеметов в их человекоподобных руках слился воедино. Йокой, которую приняли за убитую и оставили у себя за спиной, развернулась и увидела у противоположной стены Лорелай. От её некогда эффектного красного платья остались лишь ошметки и теперь её почти неприкрытое тело рвал на части рой пуль. Во все стороны летели брызги крови и куски плоти, покрытая смарт-краской стена за её спиной уже напоминала сетку от комаров, старинная картина в роскошной раме превратилась в кучу трухлявого полотна. Стволы пулеметом раскраснелось от непрекращающейся стрельбы, но операторы дронов не собиралась останавливаться. Лорелай упала на пол и с противных хрустом от неё отвалилась срезанная пулями левая рука. Спустя секунду за ней последовала и правая. От её стройных ног тоже уже почти ничего не осталось.

— Быстрее, быстрее! — закричал кто-то из коридора и в комнату ввалились давнишние четыре пехотинца с "йоахимовым гробом" в руках. Тяжелый контейнер с грохотом упал на паркет, послышалось шипение и крышка его отъехала в сторону. — У нас минут десять, максимум!

Все три пулемета разом стихли. Четвертый дрон, неуклюже встал с пола и шум его царапающих дерево когтей на ступнях смешался с противным хрустом, с которым голова Лорелай, оторвавшись от шеи, покатилась к его ногам.

Солдаты Трента не теряя ни секунды принялись хватать её конечности и, словно загружая мешки с цементом, закидывать их в "гроб". Покончив с кусками тела, они подхватили торс Лорелай, вокруг которого уже снова началась крутиться взвесь крови, и с гаканьем закинули его следом в контейнер. Послышалось шипение закрывающейся крышки и озираясь по сторонам, пехотинцы и дроны стали отступать обратно в коридор.

Преодолевая тошноту и головокружение, Йокой активировала общий для всех валькирий канал и отдала приказ.

"Всему экипажу — приложить все усилия к тому, чтобы отрезать боевой группе Трента Оберна путь к ангару. Повторяю — не дайте противнику достигнуть ангара!"

Глава 11

Клеточная пластичность... Звучит как-то совсем неправдоподобно. Лорелай по своему желанию может менять тело? Выходит, во время ужина, она отрастила зазубренный хвост и убила им Вершинина? А что она ещё умеет делать?

Нуми поняла, что у неё после беседы с Йокой вопросов только прибавилось. Подойдя к окну она прижалась к нему лбом и принялась изучать раскинувшийся внизу город. Информации, которой она сегодня получило было так много, что в голове у неё всё спуталось. Когда она пыталась сосредоточиться на чем-то одном, то не проходило и пары секунд, как её мозг против воли переключался на что-то иное. Ему требовалось как-то систематизировать все полученные сведения, а то что из-за этого Нуми не могла себе найти место его нисколько не волновало. Огромное наследство, похищение, тюрьма, родство с Основателями, бессмертие, сверхспособности, сокрытая попытка государственного переворота — слишком много всего за столь малый срок. В таких случаях идеально помогает сон, но спать сейчас точно было нельзя — девушка нутром чувствовала, что за пределами её каюты происходит бурная деятельность и расслабляться нельзя.

Солнце уже до половины погрузилось за край горизонта и длинные тени от облаков пронизывали небо. Город же казался какой-то черно-оранжевой мозаикой, в которой крыши и стены обращенные на запад окрашивались багрянцем, а другие тонули в сгущающейся темноте.

Ярко-расписанный корпус военного фрегата возник прямо перед глазами Нуми, закрыв ей вид на закат и погрузив каюту во мрак. Расталкиваемый воздух заставил "Византию" качнуться даже не смотря на все системы стабилизации, а в городе поднять высокие стены из пыли, которые концентрическими кругами принялись расползаться по городу. Демпферы корабля подавили чудовищный грохот, который произвел военный спуск и из динамиков донесся лишь легкий гул.

"Фульмината".

На боку корабля стало проявляться название корабля, стертое во время входа в атмосферу. Все крупные военные корабли Единства, за исключением, разве что "Ахерона", именовались в честь легионов Римской империи. Но это название было особенно известным, поскольку именно на "Фульминате" летал Основатель Трент Оберн.

Палуба вновь качнулась и опять по каюте разнесся передававшийся снаружи гул. Но в этот корабля она не увидела. Очевидно, он приземлился с другой стороны судна, которая отсюда была не видна. Но раз сюда прилетел Трент, но наверняка второй корабль принадлежит его брату Рене. За ужином Вершинин обмолвился, что в прошлый раз за ним были посланы именно братья, выходит, спустя пятнадцать лет, они вновь решили схватить его. Весьма предсказуемый поступок.

Отойдя от окна, Нуми принялась прохаживаться по каюте изучая обстановку. После того, как Йокой объяснила ей, что она относиться к тому типу людей, которых называют гостями только на словах, она потеряла желание прогуляться по кораблю. Оставалось только рассматривать многочисленные безделушки на полках и мазню импрессионистов на стенах. Книг в комнате не было, телевизора или компьютера — подавно. Если закрыть глаза на богатую обстановку — каюты напоминала камеру. Достаточно хорошую, чтобы живущий в ней человек не чувствовал давления ограничения свободы, но достаточно аскетичную, чтобы он не мог делать всё, что заблагорассудится.

Единственным предметом, который хоть как-то мог развлечь Нуми, оказалась старинная аудиосистема возле одной из стен. Никаких экранов для доступа к памяти или носителей информации не было — только простые механические кнопки на передней панели корпуса. Девушка нажала на кнопку воспроизведения.

— Иоганн Себастьян Бах, токката и фуга ре минор, — произнес томный женский голос и по комнате стал распространяться тягучий и зловещий звук органа.

— Ни в коем случае! — Нуми нажала на кнопку перехода к следующей композиции.

— Иоганн Себастьян Бах, сюита для оркестра номер три, ре мажор, воздух.

— Нет-нет-нет! — Нуми заколотила по кнопке остановки, чтобы прервать тоскливую мелодию, начавшую вгонять её в пучины депрессии. — Сейчас не самый подходящий случай для подобного репертуара.

Оставив аудиосистему в покое, Нуми сделала пару кругов по комнате а затем просто плюхнулась спиной на кровать, начав изучать девственно белый потолок над головой. Как и в камере полицейского управления, ей стало казаться, что про неё опять забыли. Время медленно ползло вперед. "Фульмината", немного повисев бок о бок с "Византией", сместилась выше и немного назад, отчего теперь был виден только краешек её носа. Больше никаких изменений.

Минутная стрелка преодолела половину своего пути, когда Нуми почувствовала резкий толчок. Такой на её памяти бывал, когда старый корабельный лифт начинал подъем. Сдвинув голову в сторону окна она заметила, что облака стали двигаться гораздо быстрее чем раньше. Ветер усилился? Так резко и сильно?

Стуча каблуками по дорогой древесине, Нуми вновь подошла к окну. Города за ним уже не было: вдаль уносились склады и фабрики, многочисленные поля посреди каменистой почвы и небольшие фермерские поселения с теплицами и коралями. Но они почти сразу же исчезли, сменившись девственной природой Ярданга. "Византия", набирая скорость, летела прочь из города.

Перед глазами промелькнул белый росчерк, а затем ещё один и ещё. Трассирующие выстрелы из корабельных рельсотронов — поняла Нуми.

"Почему я не потратила свою юность на чтение дамских журналов с советами для похудении? Может тогда бы я просто считала, что это нормальное явление при полёте космического корабля? Горе от ума, не иначе!" — Нуми обхватила голову руками. Корабль ощутимо качнулся и она чудом устояла на ногах. Один из росчерков мелькнул совсем рядом с окном и она отпрянула. ПВО корабля справлялась с обстрелом хорошо — многочисленные радары и лидары за миллисекунды вычисляли направление выстрела орудия противника и выстреливали ему навстречу противомерами: либо таким же снарядом, либо роем металлической крошки. Но иногда компьютеры и автоматика ошибались и покрытая алюминием болванка из сплава титана и вольфрама проделывали в корпусе аккуратные дырочки с обоих сторон.

Дверь за спиной с шипением открылась и, волоча за шиворот двух обмякших валькирий, в каюту зашел Вершинин. За его спиной тенью маячил Оливер, лицо которого было одновременно и бледным и раскрасневшимся, словно от удара. Мужчина разжал руки и обе девушки с глухим стуком упали на пол. Возле головы одной тут же стала расползаться лужица крови. Не смотря на перспективу лишиться конечности от выстрела рельсотрона, Нуми снова отошла к окну — находиться рядом с Основателем ей не хотелось ни во время их знакомства, ни во время ужина, ни, тем более, сейчас.

— Извини, что заставил ждать. Но в силу моего статуса быстро добраться до тебя было нелегко.

— Я ценю эти усилия, но стоили ли они того?

— Конечно, — кивнул Вершинин.

Тоненькая струйка крови достигла второй валькирии и Нуми обратила внимание на то, что её голова вывернута под неестественным углом.