Единство и девять Основателей

— Они без сознания? — ответ был очевиден, но Нуми не решилась задать свой невысказанный вопрос в лоб.

— Да.

Повисла пауза. Нуми не ожидала, что Вершинин так откровенно соврёт. Сам же он, нисколько не обращая внимание на возникший между ними конфликт, достал из-за пазухи неизвестно где добытый "Рокот" и принялся проверять боезапас и заряда батареи.

— Может нам тогда привести их в чувства? — Нуми решила не сдаваться так легко.

— Зачем?

— Они лежат лицом вниз — могут задохнуться.

— Человек не может задохнуться, лёжа на ровной поверхности.

— Ты убил их! — выкрикнула Нуми не выдержав равнодушного тона Основателя и его невразумительных оправданий. Даже когда Лорелай почти надвое разрубила его, Нуми не была в таком шоке. Две молодые девушки в её системе ценностей занимали более высокое положение, чем отец, который заставил провести всё её детство и юность с чужим человеком в богом забытом месте.

— Да, убил, и что такого? — совершенно равнодушно ответил мужчина.

Стоявший позади Вершинина Оливер уставился в потолок, словно на его ровной поверхности сейчас демонстрировали интересный кинофильм. Как человек, выросший на Ярданге и немного покрутившийся в его преступной среде, он как никто другой знал, что если увидел кого-то рядом с трупом, то в самую последнюю очередь следует акцентировать внимание на факте убийства. Лучше поинтересоваться прогнозом погоды или предложить посильную помощь. Главное, как можно равнодушнее реагировать на случившиеся, иначе шанс пополнить ряды покойников начнет расти в арифметической прогрессии. Только Нуми, что юношеское чувство справедливости ещё не выветрилось с годами, решила поступить иначе.

— Что такого?! — выдохнула она. — Ты убил двух ни в чём не повинных девушек и даже не делаешь вид, что раскаиваешься в содеянном. Для тебя человеческая жизнь вообще ничего не стоит?

— Стоит. И очень много... но только человеческая. Жалеть охрану Лорелай смысла нет.

— Раз они служат ей, то они уже и не люди?!

— Вообще-то, дорогая Нуми, они и вправду не люди, — Вершинин вздохнул и, потирая рукоятью пистолета себе голову, указал свободной рукой на ближайший труп. — Это же обычная валькирия: серийное производство, сто тридцать тысяч марок за штуку, псевдопамять третьей версии... Ты же не волнуешься, когда посуду на кухне бьёшь?

— Эээ... не поняла метафоры... да и всего остального.

— Все до единой валькирии — клоны. Выращиваются на фабрике где-то в Шэньчжэньском мегалополисе, причём уже взрослыми. Этой где-то год-полтора. Хотя, какая разница — личность у них почти не формируется благодаря защитным механизмам. Так что если не смотреть на внешность, то они все одинаковые. Даже их псевдопамять хоть и вариативна, но в целом весьма однообразна — что-то про маленький рыбацкий поселок на берегу моря, любовь к этому тихому месту и желание защищать её несуществующих родных посредством службы у Основательницы. И не спрашивай зачем им воспоминания — псевдопамять изобретение Раевской, а я с ней о нейробиологии за полвека ни разу не обмолвился и словом.

— Клоны... псевдопамять... Не морочь мне голову! Создание клонов, наделенных самосознанием и личностью запрещено, — как по учебнику процитировала она.

— Запрещено для простых людей, — многозначительно сказал Вершинин и сменил тему. — Давай мы поговорим об этом в другой раз. Сейчас нам надо бежать с корабля, а то его того и гляди разберут по винтикам. Два против одного — заведомо проигрышная ставка.

— Два против одного? Ты знаешь, что происходит? — насторожилась Нуми, для которой вопросы защиты жизни клонов резко ушли на задний план.

— За мной прилетели Оберны, но что-то у них с моей супругой не заладилось. В итоге "Византия" вынуждена бежать от их кораблей.

— Не заладилось? — с сарказмом спросила Нуми, ожидая, что Вершинин пояснит, что подразумевал под этим.

— Насколько мне известно, в сотне метров от этой милой каюты сейчас пачками мрут люди и клоны.

— Как-то не верится...

— Переборки тут толстые, так что ты просто не слышишь.

— Я не верю, что у Лорелай и Обернов есть причина воевать.

— Ну как бы сейчас не была зла Лора, позволить братьям убить нас она точно не хотела.

— Что? Нас хотят убить братья?!

— Ну... хотят ли убить именно обоих — вопрос спорный. Но факт в другом — мы сейчас в очень плохом положении, поскольку наш корабль хоть и военный, но есть немалый шанс того, что он будет уничтожен, поскольку у штурвала... дура.

— Речь же сейчас шла не о белобрысой психопатке, а об Основательнице? — влез в разговор Оливер, который парой минут ранее вышел в коридор, став на страже, чтобы предупредить если кто-нибудь появится.

— В точку.

— Мне кажется, но эпитет в отношении Основательницы... кхм... немного...

— Ладно-ладно, возможно, я не так выразился. Лорелай, действуя согласно своей извращённой логике, всегда умела выбирать из двух вариантов тот, который в итоге оказывался худшим. Самое поразительно, что нить суждения, которая приводила её к выбору не имела изъянов или ошибок. Просто ей всегда фатально не везло. Какое-то проклятие свыше — делать всё не так.

— Ты очень... тактичен, — выдавила Нуми. — Однако, есть одна загвоздка: я понимаю зачем тебе бежать с корабля, я понимаю зачем Оливеру это делать, но я не понимаю зачем мне это нужно.

— Ты невнимательно слушала? "Византию" могут сбить, а даже не смотря на все системы безопасности, что в ней есть, существует вероятность твоей гибели при падении.

— Тебе пятнадцать лет было насрать на меня, — сказала Нуми. — И я не поверю, что увидев меня сегодня первый раз в жизни, ты раскаялся и решил оберегать меня до конца своих дней.

— Нуми, ты совершенно...

— Не зли меня... — процедила сквозь зубы Нуми.

Вершинин сжал губы в тонкую полосочку. По лицу было видно, что он рассчитывал на то, что Нуми беспрекословно увяжется за ним хвостиком, но он просчитался. Они были знакомы слишком мало, чтобы между ними возникли доверительные отношения. Фактически между ним и Лорелай не было сейчас никакой разницы, но у последней было преимущество — она богата и не в бегах.

— Прости, меня немного занесло, — наконец выдавил Вершинин и потер переносицу кончиками пальцев. — Я могу дать тебе две причины следовать за мной. Первую ты уже слышала: я уверен, что в случае затяжного боя Лорелай угробит корабль. Она не военный пилот, как и Йокой, а вот братья в этом профи. И, к тому же, у них есть одна черта характера, про которую тебе следует знать — они не любят останавливаться на полпути. Так что, если они уж решили повоевать, то не остановятся, пока от "Византии" не останется ничего, кроме дырявого корпуса. Вторая причина тебе покажется немного странной, но я не могу допустить того, чтобы ты досталась Тиреши, поскольку есть шанс, что после этого мне останется жить недолго.

— Верно, второй пункт я не поняла.

— Скажем так, мое бессмертие можно отключить. А мои противники знают способ, как это сделать благодаря тебе.

Нуми с сомнением приподняла одну бровь.

— Серьёзно?

— Да. Держать тебя при себе, это моя гарантия того, что мне ничего не угрожает.

— Но как я связана с твои бессмертием? То, что ты говоришь, попахивает безумием.

— Я безумен не более, чем ты. Скажу даже больше — я настолько рационален и прагматичен, что вообще ничего не делаю просто так.

— Даже так? А его ты с каким умыслом спасаешь? — кисло кивнула в сторону Оливера девушка.

Палуба под ногами вновь задрожала и по кораблю пронесся, хоть и не громкий, но пугающий звук скрипящих переборок. Пейзажи за окном проносились ещё быстрее, чем прежде, а это значило, что "Византия" разогналась ещё сильнее. Похоже, теперь она выдавала не менее тысячи километров в час.

— Может понадобиться помощь, а мне не из кого выбирать подручных.

— Звучит так, словно если бы было из кого, то меня бы не выбрали! — обиделся Оливер.

— Не надо давить на жалость, тебе здесь сочувствовать никто не станет: я за сто лет жизни сильно зачерствел, а Нуми, если унаследовала хоть десятую долю характера Лорелай, над тобой ещё и поглумится.

Вершинин перевёл взгляд опять на дочь.

— Решай скорее. Сейчас не время и не место для долгих раздумий.

Нуми колебалась несколько секунд, но в итоге кивнула. Судьба отца её волновала не сильно, но то, что её станут использовать Основатели совершенно неведомым способом её испугало. Ни Вершинин, ни Лорелай не произвели на неё хорошего впечатления, так что не следовало ждать обратного и от Обернов.

— Хорошо, я с тобой. Каков план?

— Мы сейчас где-то в середине судна. Нам нужно дойти до расположенного в носовой части ангара, где стоит орбитальный клипер. На нём мы сбежим с корабля и покинем систему.

Орбитальные клиперы были самыми маленькими кораблями для межзвездных перелетов. Двигателей Единой Силы на них не было, поэтому запаса их топливных баков хватало только на то, чтобы взлететь с планеты, долететь до орбитальных Врат и, пройдя через них, приземлиться на планете назначения. Никаких долгих и сложных маршрутов. Однако, такие ограничения компенсировались маленькими размерами, в сравнении с полноценными космическими кораблями. Некоторые клиперы были настолько маленькими, чтобы даже транспортировались внутри таких громадин, как "Византия".

— Ты же один раз уже сбежал подобным образом. Неужели веришь что это получиться во второй раз.

— Других вариантов у меня нет. Ты, в любом случае, ничего не теряешь. Просто вернешься обратно к себе в каюту и станешь дожидаться своей судьбы. Так ты со мной?

Корабль опять сильно завибрировал и Нуми решилась. Когда она вышла из каюты вслед за Вершининым, её взгляд зацепился за пятна крови на стенах и полу, и её передернуло. Хоть отец и говорил, что валькирии не полноценные люди, она не могла спокойно воспринимать факт их убийства. То что они выражены на фабрике и наделены штампованной памятью не отменяло того, что они выглядели и вели себя как люди, отчего их смерть воспринималась близко к сердцу.

Вершинин вёл их к клиперу тем же маршрутом, которым Йокой вела их на ужин. Но не доходя до столовой, он свернул в сторону и спустился по лестнице на палубу ниже, потом, пройдя ещё метров двадцать снова поднялся вверх, словно стараясь обойти тот зал стороной. Отчего он так поступил, Нуми не поняла, но решила не спрашивать. А вот Оливера небольшой крюк расстроил.

— Для тех, кто пытается сбежать, мы идем слишком медленно и путанно.

— Если столкнемся с валькириями, то придётся вступать в бой. Нужно быть осторожным.

— А они не все отправились на подмогу к Лорелай?

— Не знаю. Но лучше перестраховаться.

— Ты сказал, что на корабле идет бой, — подала голос Нуми. — Но с кем валькирии могут биться на своём корабле?

— Трент Оберн прилетел на "Византию" проведать меня и тут же сцепился с моей дражайшей супругой.

— Именно он сцепился? Не Лорелай?

— Ты удивлена?

— Он на чужом корабле полном солдат. Он же не... — Нуми хотела сказать "самоубийца", но вряд ли такой термин можно применять к бессмертному.

— Трент заранее подготовился. Он прилетел с охраной из людей для отвлечения внимания, а сам тайно погрузил на борт своего транспортника пехотных дронов. А против них у валькирий нет шансов. Не та весовая категория.

— А почему они вообще начала сражаться друг с другом?

— А как ты думаешь? — улыбнулся Вершинин.

— Я не так умна, как ты думаешь.

— Как только я узнал, что Трент прибыл на "Византию", я сбежал из своей камеры. Трент узнав об этом, как мне думается, решил самостоятельно меня поймать, вот только с Лорой они никогда не ладили и она не дала ему своевольничать на её корабле. Слово за слово... — Вершинин многозначительно замолчал, давая Нуми самой домыслить дальнейшее развитие событий.

— Если ты сбежал до начала боя, то откуда знаешь о дронах?

Основатель повернулся к ней боком и постучал пальцем по уху. Внутри него светился голубым огоньком маленький наушник.

— Я слышу переговоры, которые валькирии ведут через свои нейроинтерфейсы. И судя по ним, их сильно прижали. К слову — если нарвемся на них, то убегайте назад. В меткости им не откажешь, но мне бы не хотелось, чтобы вы словили рикошет.

Пройдя ещё пару с десяток метров, они вошли в просторный зал, занимавший всю палубу, отчего можно было разглядеть картину за обоими бортами корабля. Если по правую сторону до самого горизонта волнами расходились барханы, то с другой стороны они упирались в потрескавшуюся от жары каменистую почву, из которой торчали высокие скалы, образующие длинный кряж. Они летели параллельно нему строго на запад, отчего казалось, что солнце уже не садиться а восходит. Ещё час-другой и они будут лететь в дневное время... если только корабль не остановят.

До середины зала, декорированного под сад камней, они дошли по узкой вьющейся дорожке, выложенной из гравия. Вершинин как раз сказал, что они уже на середине пути, когда Нуми краем глаза увидела, что к ним слева, с той стороны где была "Гаргантюа" к ним несется что-то черное и длинное. Очень толстый трос, который она едва бы смогла обхватить обеими руками, с закрепленным на конце гарпуном, используя маневровые двигатели быстро нёсса прямо к той части корабля, где они сейчас были. Вокруг гарпуна проносились длинные росчерки снарядов рельсотронов, но они никак не могли его повредить. Со скрежетом и грохотом гарпун пробил борт "Византии" войдя прямо через центр окна. Смарт-краска отключилась и через белую поверхность стены протянулся отливающий металлом канат. Венчающее его остриё ударилось о противоположную стену, но, не пробив, отлетело назад и упало в покрытый концентрическими разводами песок. Конец гарпуна щелкнул и, раскрывшись, выпустив четыре крюка. Обмякший после удара трос снова натянулся и гарпун, загребая своими крюками песок и декоративные камни, рванул обратно к пробоине, где прогнув стену и остался.

Смарт-краска снова начала транслировать картинку за бортом и теперь, на фоне немногочисленных облачков и светлейшего неба, было видно, как от "Византии" к кораблю Рене Оберна протянулся натянутый как струна трос.

— Протянули время, — непонятно кого имея в виду, себя или братьев, сказал Вершинин и рванул вперед. — "Гаргантюа" взял нас на абордаж, а это значит, что отпущенное нам время сильно подсократилось.

— Взяли на абордаж? Сейчас восемнадцатый век? — удивилась Нуми.

— Рене испугался, что Лорелай захочет совершить прыжок из системы прямо отсюда. Но в таком положении теперь это невозможно.

— Совершить прыжок во время движения всё равно нельзя. Корабль должен оставаться на месте, пока сюрристическая точка точка, проходя через него перетягивает его в другое место, — блеснул знанием астропутешествий Оливер.

— Такой корабль, как "Византия" это ограничение сможет обойти, но есть одна загвоздка — двигатель Единой Силы нужно разогнать почти до ста процентов, дабы разрыв пространства был достаточно большим, чтобы через него можно было пройти в движении. А в этом случае есть вероятность детонации двигателя... и она не в районе пары процентов, а гораздо-гораздо больше. На таких оборотах, радиус аннигиляции будет в районе десяти километров. Этого достаточно, чтобы зацепить и корабли братьев.