Анохен (цикл "Огонь и Лед")

Анохен.

Аннотация.

;Взять из сюжета;

Пернатый Змей.

Дорога ровно стелилась под конские копыта. От вчерашнего дождя еще сохранилась цепочка луж, но и всадники, и лошади с одинаковым единодушием огибали дугой каждую в отдельности. По бокам уныло тянулись поля и луга, ближе к горам уступившие место сперва небольшим рощицам, а потом и вовсе сплошной огненно-желтой массе по-осеннему нарядных лесов. Раскидистые вековые деревья плакали золотыми листьями, загадочно шептались и надежно прятали своими кудрявыми макушками все приближающиеся горы. Там, за краем дороги, в совсем другом мире, таинственно кричали птицы, весело переговаривались какие-то звери, шуршали кусты. Кони все больше нервно прижимали уши и, жалобно фыркая, озирались по сторонам. Им, рожденным в уютных стойлах и еще жеребятами, прямиком с шумного да людного торга попавшим в подгорное царство, лес казался опасным. Люди же только держались ближе и ласково трепали своих четвероногих товарищей по холке.

Что же до самого парня — нахального рыжего Змея — то он, безмерно удивляясь, обнаружил, что дорога впервые не доставляет ему никакого удовольствия. Лишенный даже возможности править собственной лошадью, некромант нещадно скучал. Пахабные песенки, которые он ловко складывал в своей голове большую часть пути, откровенно прискучили, а из готового материала вполне можно было составить целое собрание произведений о трех томах, и даже с продолжением. Но не доводить же такие шедевры до слуха спутников! Все равно не оценят всей гениальности автора, простые смертные...

Парень вновь остервенело почесал о плече щеку, пошевелил за спиной затекшими руками и демонстративно зевнул. В общем-то, спать в седле он не умел (Аха, это на Вешалке-то?! Только засни — костей не соберешь!), но очень старался.

Когда, наконец, дорога резко вильнула в сторону, и отряд ненадолго придержал лошадей перед тройной развилкой, от безделья Змей готов был выть в голос. Хотя отсюда было уже совсем недалеко — обрадованные кони признали родные места и пошли резвее и увереннее. Деревья неожиданно отступили и путники едва ли не носом уперлись в отвесную серую скальную стенку. Незыблемая и негостеприимная, она вполне могла смутить кого угодно, но лошадки и не думали брать гору штурмом. Более того, они повернули за валун и упрямо потрусили на границе леса и гор. Еще немного и скала сама подалась на встречу, а потом так же стремительно отступила и всадники, брякая копытами по мощенной дороге, въехали в каньон. Когда-то проложенный игривой горной речкой, он вскорости уходил в темноту, под землю, где вековечно спал дикий и чуждый всей прочей Долине Анохен.

Даро ждал, что, миновав распахнутые Врата и длинный прямой коридор, они окажутся на улицах Города, в Котором Никогда Не Бывает Зимы. И с огорчением понял, что ошибся. Знакомец, предъявив подорожные (Ха! Сколько бы этот гад не негодовал, но стоящие на воротах стражи упрямо отказывались признавать господина коронного мага в лицо!), свернул на кружной путь к западной окраине, где размещали всех преступников и пленных. Пустынный туннель, не освещенный даже факелами, навевал уныние и странная радость от встречи с Анохеном, хорошим и старым знакомым, растаяла без следа. Было холодно, глухо гуляло эхо и, когда несколько прорядившийся отряд (коронные стражи свернули ранее, оставив лишь небольшое сопровождение и, разумеется, невозмутимых даро) вынырнул в ярко освещенный зал, пришлось зажмуриться.

Зверинец, тюрьма и лагерь военнопленных одновременно мог впечатлить кого угодно — огромная пещера, по стенам которой, за решетками, скрывались маленькие каморки. Видно было, как ходят по ним туда-сюда тигры и львы, как, невозмутимо, дремлет белогривый единорог и грифон высунув одну из лап между прутьев решетки, пытается выдрать перо из хвоста и вовсе невиданной птицы. Люди, испуганные и озлобленные, старались держаться подальше от решеток и своих страшных товарищей, только поблескивая глазами. Пунцовый от напряжения маг запоздало велел отряду остановится и с выражением крайнего злорадства на физиономии протянул коменданту этого зоопарка очередное письмо. Комендант с подозрением оглядел и посланца и кавалькаду и, приказав что-то подскочившему мальчишке-рабу лет десяти отроду, отправился провожать нового постояльца к его месту обитания. Доставшийся ехать молча, даро с охотой расхваливал все проходимые "квартирки" и радостно приветствовал всех своих соседей в самой изысканной манере пока снова ставший пунцовым от злости маг не прошипел, что это не надолго. Пернатый трагично вздохнул, шмыгнул носом и... слезно принялся прощаться с обитателями зверинца!

В общем, к тому времени, как они добрались до третьего уровня и попали в камеру, некромант приобрел еще несколько царапин и изрядно улучшил свое душевное состояние. Ноги, разумеется, связали, магией заперли дверцу и, под бурные заявления даро о том, что здесь просто потрясающий сервис в номерах, оставили его в гордом одиночестве. Змей гыгыкнул, устроился поудобнее и приготовился поспать. Чем же еще заниматься в клетках?..

Летунья.

Из леса торжественно выбралось нечто. Даже нет, не так....

Нечто.

С самой большой и заглавной буквы. И даже с отдельной строки.

Человек с богатым воображением мог назвать его тысячью именами от Чудища Лесного, до крысолака крылатого мутировавшего. Человек же ущербный — наверняка бы завопил и попытался смыться. Ибо в этом грязном, обцарапанном и прихрамывающем существе с желтыми листьями в волосах с большим трудом узнавалась скромная студентка седьмого курса гордого и надменного факультета Левиафанов. Зло отплевываясь — последняя встреча с деревом, перешедшая в пылкие объятия, чуть не стоила на`аше клыков — Лунна с легкой злостью посмотрела вслед невозмутимо топающему отряду с подозрительно притихшем рыжим. Значит, горы... о боги, за что? Если бы кто-то исправно ходил на лекции, а не предпочитал спать в самом углу, как можно дальше от лектора!... Те скромные сплетни о Городе за достоверные факты считать не надо. Ибо боязно становилось... слегка.

Девушка критически осмотрела себя. Вставала проблема посущественнее, чем туманные слухи — вряд ли кто-то пустит в Анохен такую, как она. С виду не слишком нищенка — у нищих одежда грязнее и уж они бы давно продали серебряную цепочку. На цивилизованного человека на`аша не походила и вовсе.

Пока Таль с тоской пыталась привести себя хоть в какой благоволящий стихиям вид, мимо неё по дороге прошел юноша. Одет был неприметно — походно: потрепанный, но добротный темно-коричневый плащ, простые штаны и не менее простая рубаха. Серые глаза Летуньи нехорошо блеснули, а аристократически-тонкая рука как-то сама собой нащупала неподалеку сук потяжелей...

...Буквально минут через двадцать по дороге шел простой паренек. Из общей массы его выделяла разве что одежда чуть-чуть не по размеру, досадная худоба, да бледный вид. Этакий отрок, решивший поискать приключений на свою не шибко умную беловолосую голову.

Эйвенталь не боялась, что нежданный "добродетель" замерзнет в лесу. Во-первых, она оставила ему сапоги (ибо его оказались слишком велики на ножку девушки), во-вторых, она самоотверженно его своей юбкой и, поколебавшись, плащом. Да и потом, брюнетик очнется не раньше вечера (если вообще очнется). А к этому времени она уже проскользнет в город.

Диверсия прошла гладко. В город она проскользнула вместе с какой-то компанией, скромно притулившись в конец. Прогонять — не прогнали, уже радость.

Анохен производил тягостное впечатление. Слишком много существ, слишком много людей (обобщенно говоря) и слишком много чувств... Слова, мысли, ложь, все нахлынуло разом на воровку, чуть не повалив на пол, прямо под ноги какой-то тетки.

Девушка выпрямилась, извиняющееся улыбнулась не разжимая губ и скрылась в каком-то углу, прижавшись к стене, отдышаться и поставить блоки. В такой мешанине нужна была полная сосредоточенность, полный контроль, чтобы нащупать "нить". И пройтись по ней дальше, к искомому объекту.

Мгновение... другое... отключиться, отключиться от реальности...

"Нить" натянулась, уверенно утягивая за собой на`ашу. Собравшись с силами, Рия покинула столь полюбившийся угол. Расталкивая неосторожных людей и интуитивно стараясь не задевать тех, кто казался опасным, девушка уверенно шла... а, стихиям лишь ведомо, куда. Ноги сами несли её вперед, в то время как сознание блуждало где-то рядом, защищаясь от чужих эмоций и начиная тихо развивать в себе первые признаки старой-доброй клаустрофобии.

Вот только забываться вовсе не стоило. Особенно учитывая тот странный факт, что последнее время неприятности словно сами примагничиваются к хвосту, норовя уцепиться за столь соблазнительную конечность.

Случилось то, чего не предполагал никто, кроме насмешливой цветастой Судьбы. Таль увлеклась и слишком перестала смотреть по сторонам. А потому пропустила коварный толчок в бок — торопыга-мальчишка куда-то несся, явно по неотложным делам. Да такой силы толчок (воистину, дети невозможны в своем коварстве), что далеко не слабая девушка тряпичной куклой полетела на землю. Рефлексы инстинктивные сработали сами собой — Лунна попыталась взмахнуть крыльями, чтобы удержаться от падения. Учитывая рубашку, надетую поверх топика, вышло это эффектно — ленточно так, с фанфарами из разрываемой ткани.

Толпа, на доли секунды замерев, в испуге расступилась.

Кто-то заорал "Демоны!", какой-то высокий женский голос был не согласен (или согласен, спрашивать было не с руки), выражая это в непрерывном визге. На`аша же, сидя в очаровательных обрывках рубашки, непонимающе мотала головой. Тут что, таких как она никогда не видели, что ли? А то мало нелюдей по Долине бродит... даже более чудных.

Из кольца человеческих тел грациозно выскользнул какой-то мужчина. Тоже брюнет (везет что-то на черноволосых, карма верно), хрупкий такой, но толпа от него шуганулась чуть ли не хлеще, чем от "демона".

Черноволосый деловито пощупал крыло, дернул за кончик вездесущего хвоста (тем самым вытянув его чуть ли не на всю длину под "ахи" толпы), дотронулся кончиком пальцев до выступающих клыков ошарашенной от подобного осмотра девушки... и повернулся обратно к народу.

— Расходитесь, расходитесь! Чего встали? Давайте-давайте, шевелитесь. Она принадлежит Короне. — оторопевшая на`аша, до сих пор не проронившая ни звука, огромными глазами следила за происходящем — Корона? и что значит сей медосмотр?

Между тем, пока начинающая приходить в себя Летунья осоловело мотала головой и пыталась из упрямства вновь наладить контакт с "нитью", из все той же толпы вынырнула ещё парочка людей-нелюдей — проверять уже не было желания, ни внимания. Просто большие мускулистые мужики...

Сказав что-то, при этом указав пальцем на на`ашу, неизвестный мужчина зашагал вперед. "Бугаи", споро подхватив Лунну под белы руки, потащили ничего не понимающую девушку следом.

Она и не сопротивлялась . Выбор разве был?

Пернатый Змей.

Поспать некроманту так и не дали — сосед-тигр рыком, от которого задребезжала решетка, выразил свое неудовольствие по отношению к новоприбывшему экспонату. Даро ругнулся, подробно разъясняя куда именно отправляться кошачьему родичу но, не сдержав любопытства, на четвереньках подобрался к решеткам.

Посмотрел.

Зажмурился.

Посмотрел снова.

Зажмурился.

Призвал в помощь Огонь Истинный и милосердный, прося избавить от ложных видений.

Снова открыл глаза.

Не помогло! Змей прочувствованно застонал и от души помянул некоторых личностей. Причем, по всему выходило, что все родители этих личностей страдали зоофилией в особо страшных масштабах. И как ЭТО вездесущее тут оказалось?! Даро слегка (своя голова — жаааалко) постучал лбом о ближайший прут.

В клетке справа заинтересованно мыркнул сосед. Некромант прочувствованно повторил большой кошке вступительную речь на бис, внеся некоторые корректировки и испытывая сильное желание взвыть в голос. Воистину, некоторых существ надо держать в клетках для их же собственного блага. Ну и зачем эта... это... (слов катастрофически не хватало) полезло сюда?! Змей, конечно, ни сколько не сомневался в интеллектуальных особенностях одной особы, но любой же дурости есть предел?! Или исключительно для на`аш он не существует?! Змей снова торкнулся лбом о решетку. Нет, ну неужели она настолько дура, что бы полезть в подземный город, где всяческие диковинки (даже на редкость глупые и вредные) стоят на вес золота — тем более с крыльями и хвостом неопределенного вида?! Город, выйти из которого так же трудно, как научится летать, не имея крыльев, и жить под водой без жабр! И более того — нарваться на одного из даро, принадлежащих Короне?! И кто теперь будет разбираться — свободная она или нет? Право Анохена гласило: "Всякий, кто не имеет свободных свидетелей, могущих подтвердить его право на себя, либо же бумаг или знаков, признается рабом по роду и принадлежит Короне".

— Придушу её, — как-то очень спокойно просветил Змей своего соседа. Тигр философски махнул хвостом и растянулся на полу, привалившись полосатым боком к прутьям. Правильно, зачем умному зверю всякие там дурёхи, которых теперь еще и вытаскивать отсюда придется, — если только она не сдохнет в этом городе, я сам её убью, даю слово! Нет, сначала узнаю, как ЭТО меня нашло и только потом придушу!

Тигру, вероятно, было глубоко плевать на судьбу Летуньи — он благостно соглашался со всеми идеями своего соседа. Некромант мысленно поздравил себя с тем, что он уже разговаривает с животным, причем хищным, и патетически буркнув: "Извини приятель, тебе все равно не понять. Ты же с ЭТИМ близко не знаком", вновь переключил свое внимание на два яруса ниже. А там комендант, уже занесший новую обитательницу в каталог и, присвоив ей номер "квартирки", отрядил ловцу провожающего. Когда живность сграбастали и потащили вверх, Змей уже всерьез взвыл и снова тюкнулся головой о прут, гораздо сильнее, от чувств. Воистину, теперь понятно кого поселят в свободной клетке слева.

— Это издевательство какое-то! — возмутился даро, без особой радости созерцая протаскиваемую мимо паршивку. Вроде бы ей еще ничего не успели оторвать по дороге. Какая жалость! Надо исправить это недоразумение! Тигр согласно рыкнул. Паршивка радостно помахала ладошкой, узнавая и явно радуясь.

Доставили чуть невменяемую Летунью подозрительно быстро (она даже не сопротивлялась, чем же они ее так проняли?!) и без особых проблем упаковали за решетку. Проблемы вызвало нечто иное — темноволосый даро в традиционном наряде своего племени (босые ноги, ярко-алые штаны свободного кроя, пояс из желтой материи и вызывающее количество украшений) пренебрежительно сообщил провожатому о "слишком редких прутьях", но последний лишь передернул плечами и гордо задрал нос. Второй раз Змеев соплеменник повторять не стал — развернулся, свистнул бравым молодцам и пошел обратно.

— Ты даже не можешь представить, что я с тобой сделаю, если только мы выйдем отсюда, — яростно прошипел некромант, очень сожалея, что и руки и ноги ему связали. В противном случае кое-кого долго бы пришлось собирать по кусочкам...