Анохен (цикл "Огонь и Лед")

"Ты, это, того... Не забудь на ночь дверь закрыть. И тяжелым чем припереть... а то мало ли, хе-хе..." — хоть кому-то весело, пусть это и твоя шиза.

Из приятного: девушка тащила в руках поднос с загогулистым медным чайником, кружкой (в одном числе, заметьте!) и парой круглых горячих хлебцев, от запаха которых живот тут же напомнил о пропущенном завтраке. Мальчишка пыхтел и сгибался под весом то ли огромной миски, то ли среднего тазика до самого верху наполненного мелкой, не больше ладони, жареной в масле и специях рыбой.

Бюст угрожающе колыхнулся под материей и давлением обстоятельств: красавица брякнула на стол поднос, одарила ханского сынишку еще одним томным взглядом и удалилась, вихляя телом так, словно в комнате была сильнейшая качка. Помощник, получив подзатыльник, подобрал челюсть и вылетел следом.

Такой взгляд чуть было не отбил весь аппетит, проснувшийся от вторгшихся запахов. К несчастью для одного рыжеволосого некроманта, отбиваться так просто аппетит не хотел, а потому во всю глотку заорал о своем присутствии, используя в качестве переговорного устройства желудок несчастной Лунны, по вполне видным причинам лишенной счастья, как диета.

Даро оказался шустрее и, едва прислуга скрылась за дверью, рыжий самым наглым образом стянул со стола на пол и хлеб, и чай, и тазик с рыбой, развалился на подушках и с довольным видом принялся поглощать все и сразу. За спиной, в камине неспешно танцевал огонь, бросая причудливые тени на золотистую кожу, на полоски свежих глубоких царапин, на замысловатый рисунок под лопатками. Птица и Кобра. Приметная татуировка... разглядеть бы повнимательнее...

Задумчиво шмыгнув носом, девушка "перетекла" прямо на пол, самым нехорошим образом шлепая Змея по руке и отбирая одну из рыбок, на которую уже нацелился даро.

— Не поделишься секретом такой привлекательности у женского пола, а? — невинно хлопая ресницами, осведомился некромант, невозмутимо обгладывая уже третью по счету рыбину, — Кажется, моя репутация гениального и красивого мерзавца потерпела сокрушительное поражение! Ах, горе-то какое, а?! — даро для приличия пошмыгал носом, явно дразнясь, но своей добычи выпускать ради такого дела не стал.

— Если тебя полгода не кормить, протащить сквозь лес через деревья, искупать и заставить одеть женское платье — то ты просто произведешь ажиотаж среди мужского населения, — ехидно, но слегка невнятно — выпускать отвоеванную рыбу девушка не собиралась. Как не собиралась отдавать и один из "булочка", упертую юрким хвостом.

-Ах, действительно! — даро всерьез, похоже, обдумал такое радикальное предложение, нисколько не оскорбившись за утянутую втихаря рыбину. Аккуратная гора скелетиков на самом краю подноса и так была в большей степени его заслугой, — Как же я, такой неподражаемый, гениальный, талантливый, симпатичный мерзавец, сам не догадался о таком оригинальном способе, а? А ты-то, ты! Как могла моя верная (гхыр оттащишь) и умная (исключительно в спящем виде) супруга скрывать от меня ТАКУЮ животрепещущую тайну?! — Змей в таком возмущении воззрился на Летунью, словно она была как минимум предательницей, а как максимум — виновницей всех бед человеческих. Картину портила только вальяжная поза рыжеволосого парня, делавшая его похожим на очень довольного и наглого рыжего котяру, только что сперевшего целый жбан сметаны, — Может я всегда мечтал заняться совращением высоких голубоглазых блондинов?! — даро кокетливо похлопал ресницами, послал незримым блондинам воздушный поцелуй и мстительно закончил, — Но, после общества некой школьной девицы, согласен и на толстых брюнетов! Кстати, ты эту особу случайно не знаешь?

— О, лучезарный супруг мой, — девушка приняла как можно более раскаивающийся вид, пытаясь умыкнуть у Змея еще и подушку — сидеть на полу было не слишком удобно, жестковато, — я и помыслить не могла, что во тьме своей мудрости не догадаешься до столь детской истины. Стихии, как мне стыдно — я так понадеялась на твою гениальность, но она затмила тебе зрение, — с легким надрывом простонала она, разве что голову пеплом не посыпая. Увы, пепла не было, зато была с трудом отвоевываемая рыба (тебя что, месяц не кормили?! положь рыбку, поделись с ребенком!!!) и рыжий даро, не страдающий аллергией и потому спокойно и довольно возлегающий на наверняка мягких подушках. — Ну, если брюнеты тебя привлекают куда более, чем блондины... — многозначительно подвигав бровями и вернув голосу привычную тональность, Летунья ухмыльнулась, — ...то тогда я могу тебе лишь посочувствовать в будущей "женатой" жизни. Как жаль, как жаль...

Даро шутливо отмахнулся очередным оголившемся скелетиком и уже серьезно продолжил, словно начатый давно разговор:

— Ваэри просто обязана быть где-то в городе (а если её тут нету — придушу!). Самый постой способ узнать где — поговорить с кем-нибудь из дворцовых. Поражаешься, как иногда люди хорошо запоминают всякие неприметные мелочи. Особенно если эти человеки коронные маги. Одним словом, умный ханский сынок, прикупив себе хоть одну приличную пару портянок, послушно потопает баиньки, а его гениальный раб отправится гм... поговорить с одним старым знакомым...

Пернатый Змей.

Змей беспокоился.

Точнее, его кое-что беспокоило.

Если сказать по правде, то тащится на свидание с пятнистой мордой господина коронного мага, даро не хотелось. Но... Дела есть дела, нэ? И чем скорее визит состоится, тем наш "праааативный" (И впрямь вырядиться что ли в платье, а? А вдруг он при виде такой красоты воспылает страстной любовью и падет на колени, нижайше моля о прощении?) останется в прошлом. Во всех смыслах этого слова. Уже предвкушая грядущее собеседование, некромант недобро ощерился и с особой страстью вцепился в очередное водоплавающее. Старый знакомый?! Ха! Этого хмыря он действительно знал давно. Очень давно по человеческим меркам. Но даже спустя века существа разумные не меняются, и только ненависть растет с годами. Крепкая такая, драконья ненависть.

И самая малость: как не быть узнанным на запруженных народом улицах города. Стоит только собеседнику прослышать, про то к его дому тащится некий рыжий субъект, и встреча станет еще более теплой. Даро постенал и повздыхал для приличия, пожаловался на несправедливость жизни и, отставив опустевшую кружку, потащился к зеркалу.

Золотистая кожа. Большие зеленые глаза на породистой физиономии. Растрепанная огненная грива с ворохом печально поникших перышек (мда, не пошла им вода на пользу...). Отметина на щеке и еще несколько на спине и груди. Ну, с такой внешностью только таблички "Змей. Пернатый. Вид вымирающий" на шее не хватает. А еще глашатая и группы поддержки, что бы уж точно господин коронный маг не пропустил мимо. Хотя уж этой твари вполне хватит и метки. Некромант повернулся спиной к своему отражению, с досадой оглядел рисунок под лопаткой, жалея, что за пару минут предков — увы — не поменяешь. Хотя... по городу и так пойдет, а уж когда идешь в гости к старым друзьям, и вовсе прятаться не положено.

— А ты уверен, что этот "кто-то" точно знает, здесь ли Ваэри? — Летунья изогнула черную бровь, со странной смесью интереса и удивления поглядывая на некроманта.

— О, мой старый знакомый знает,— даро, оторвавшись от созерцания себя любимого в зеркале, ссыпал с таким трудом полученные монеты на край письменного стола. Кругляши, обиженно звякнув, повращались на месте, прежде чем чинно улечься. И только попробуй, женушка, потратить все! — Люди не меняются. Когда-то наш господин коронный маг пихал свой нос всюду, куда только мог дотянуться, и очень.... любил маленьких девочек. В конечном итоге, кто-то же должен был сказать ему о том, что такой прекрасный, несравненный, умный и скромный мерзавец, как я все еще жив. Так почему бы этому кому-то не сообщить за отдельную плату о такой упрямой и вздорной девице? И, знаешь ли, я не буду удивлен, если он уже успел лично её навестить. Ночь-то была долгой... А сейчас господин коронный маг сидит где-нибудь и трясется от страха и раскаивается в своих грехах, — на физиономии Змея появилась уже знакомая сияющая улыбочка модели из глянцевых журналах. Он зло и весело хмыкнул, припомнив что-то старое, но так полностью и не зажившие, — У нас всегда были очень теплые отношения...

— И как же часто у тебя были "теплые" отношения, изменщик коварный? — с легкой насмешкой в глазах, но сохраняя серьезность спросила Эйвенталь тоном жены, спрашивающей мужа, а сколько девушек у него до неё было до нее?

— Регулярно, — улыбочке некроманта позавидовал бы и настоящий голодный дракон, — И настолько страстно, что при следующей встрече мы попробуем разобрать друг-друга на составные части. Надеюсь, в случае чего, я могу рассчитывать хотя бы на пару гвоздик и слезные речи над кучкой пепла, а?

— На счет гвоздик — не сомневайся, будут тебе и гвоздики, и слезы, и поминальный пир... — чуть обеспокоенный взгляд и явный проблеск чего-то на скуластом лице. — Стоп-стоп-стоп!.. Я не поняла, ты предлагаешь мне сидеть и ждать, пока ты не явишься обратно? -даро никогда не сомневался в мысленных способностях этой хвостатой девицы, а потому ее запоздалая реакция вызвала коварню усмешку — уж слишком комично смотрелась девушка, вон,

от возмущения даже жевать перестала, бросая укоризненные взгляды. И вдруг...

— Хорошо, я подожду... — поразмыслив с секунду, Летунья резко переменила свое мнение и клыкасто улыбнувшись, потянулась за следующей рыбкой, всем своим видом изображая истинную пай-девочку. Конечно, она его подождет. Конечно мило посидит в комнате. Конечно.

— Именно. Подождешь, — мягким, но почему-то угрожающим голосом. — И учти, дорогая моя прилипчивая женушка, если ты "совершенно случайно" окажешься рядом с тем местом, я "вспомню" о своих планах научить кое-кого верховой езде. А кое-чей хвост я над камином прибью. Как военный трофей!

Уху, подождет она. Как же! Держи карман шире! Уж больно физиономия невинная и покорная. С такой только в ангелы и принимают — там по профессии положено! Да скорее небо поменяется с землей, а даро научатся летать (вот бы здорово было, а?), чем кое-кто глупый тихонечко посидит в сторонке! Когда, между прочим, такие гениальные мерзавцы советуют! Да, у этой дурной личности же вышеупомянутый хвост узлом от скуки свяжется! Змей фыркнул и состроил страшную рожу, ни на мгновение не поверив в то, что одна особа вдруг так резко исправилась. Но, как говорится, он предупреждал...

Ангельской улыбке этой дурной личносте сейчас бы позавидовала даже самая сердобольная монашка — в синих глазах светилась такая невинность, что грех было усомниться в праведности столь чистого и возвышенного существа. Наивно хлопая честными-честными глазами, с видом клинической церковной дурочки ("Ничего не знаю, ничего не умею, врать не смогу... не верю!!!"), Таль с покорностью посмотрела на даро.

— Подожду. Да, правда, подожду. И никуда не пойду. И в истории никакие не буду вляпываться. Клянусь, — для надежности она даже руку подняла. Сама невинность и искренность. Еще бы хвост так ехидно не выгибался и не скручивался в разные символы, имитируя скрещенные пальцы — так и вовсе чистый ангел. Клыкастый только, зато крылья уже есть. — Только вот боюсь, что мой хвост над камином плохо смотреться будет... — с некоторым сомнением в голосе протянула девушка, с легкой хитринкой косясь на Пернатого. Его мимика, похоже, не слишком впечатлила — "страшные" лица были не в особом почете у той, которая с таким завидным упорством их не замечала, с самого детства впутываясь в самые неприглядные неприятности, впоследствии даже жалея об этом, но...

— А что ж тебе боятся, если ты "подождешь" и в "истории никакие вляпываться не будешь"? — невинно уточнил рыжеволосый, — Да не волнуйся, моя дорогая, если твой хвост будет плохо смотреться над камином, я стану использовать его в качестве пояса. Все мои враги от завести сдохнут, — серебряные и медные кругляшики перекочевали в кое-чьи широкие карманы. Однако. Бровь Змея, ревностно следившего за когтистыми пальчиками, насмешливо приподнялась. А золотые, что, на чаевые местным дамам?! Кстати, о дамах... — И не забудь передать от меня привет той прелестнице, которая придет забирать грязную посуду.

И, похоже, придирчивое изучение некроманта себя в зеркале натолкнуло ее на мысль. Как всегда, поражающую своим умом.

— Теоретически, могу сделать тебя другим... — с неуверенностью в голове протянула студентка, автоматически проводя рукой по чернеющем по воле магии волосам и тот час увязая когтями в спутанных прядках. — Только весь вопрос в том, как долго продержится морок...

— Не выйдет, — "оригинальная" — и самое главное в одном экземпляре! — версия студентки с факультета Левиофанов устраивала некроманта значительно больше, — Всякие ваши иллюзии и мороки — сплошь девичья дурь. По городу амулеты от такого колдовства понавешенны, а уж сколько этого добра у господина мага в самых неожиданных местах... — для вящей убедительности и многозначительности, Змей выразительно подвигал бровями, — И в любом случае, преврати ты меня хоть в тысячелетнюю девственницу, хоть в бритого ежика, я так и останусь весьма конкретным даро. Не мою совершенную физиономию прятать надо (зачем лишать мир такой несравненной красы, а?), а то, что свободные умники именуют сущностью.

"Красотульные чары", аха! Знаем мы такие! Парень ехидно хмыкнул, припомнив толстенный фолиант на тему того, как исправить ошибки природы. Его неунывающий даро прочитал уже на поверхности исключительно в образовательных целях, выбрав при этом самое толстое "учебное пособие" из наличествующих. Зато после такого можно было во всю отрываться над особо настырными и глупыми красавицами, на все лады расхваливая колдовство: "Ах, какой у вас великолепно наведенный нос! За ним почти невидно вашего собственного кривого!" Дамочки тут же обиженно задирали носики (и натуральные и наколдованные) и спешно разбредались по своим делам. Особенно весело было тогда, когда леди не только на морду свою накладывали чары в пять слоев, но и зачаровывали себе платья! Вот тогда уж Змей воздерживался от комментариев и просто с крайней степенью голодного интереса созерцал реальные одежи, пока скупая дева не заливалась густой краской и не удирала. Эх, жаль, одним словом, что тогда под рукой одной хвостатой особы не случилось — было бы гораздо больше практики!

Отражение в зеркале до отвращения весело хихикало. А ну цыц! Змей, так и не решивший что делать со своей несравненной, но приметной мордой, бросил тоскливый взгляд на потрепанную желтую рубашку. Увы — такое порядочному даро носить не полагается. Вымазать что ли волосы чем-нибудь? А не слишком ли чести много будет? Конечно, остается еще амулет на шее девчонки, но...

Мало ли что.

Мало ли кто.

Может он "прикроет" и эту дуру?

Переброситься напоследок парочкой фраз. Для поддержания духа.

Выйти вон, плотно затворив за собой дверь.

— Прости, малыш, но на этот раз ты точно за мной не пойдешь, — он немного постоял, прислушиваясь к тому что, творится в оставленной комнате. Потом решительно тронул кончиками пальцев ближайший световой шар. Темноты, боишься, значит?...