Лейтенант Магу

Выпустив три пули, полковник продемонстрировал пустой патронник, поднялся и вернул винтовку Фелонову.

— Хорошая винтовка, побольше бы нам таких. Ну что, пойдемте, посмотрим результаты.

Все три пули попали в мишень, но в нарисованный на ней силуэт только две.

— И как вы оцениваете мой результат, лейтенант?

— Для первого раза из незнакомой винтовки неплохо.

— И только-то?

Алекс подвел полковника к солдатским мишеням. К счастью, оба рядовых не подвели, все пулевые пробоины были в силуэте, и кучность была лучше.

— Убедили, — хмыкнул Новославский. — И что, в вашей команде все так стреляют?

— Только новички, остальные выполняют данное упражнение на шестьсот шагов. У "шапсо" легкая пуля имеет намного большую скорость, а, следовательно, и настильность траектории. Поэтому из нее попасть намного проще, чем из нашей винтовки, к которой вы привыкли, господин полковник.

— Не умеете вы льстить начальству, лейтенант.

Алекс не удержал свой язык и ляпнул.

— А зачем?

— Да, действительно, незачем.

Командир полка несколько секунд рассматривал Алекса, как будто выискивал в нем какой-то изъян или подвох.

— Отправляйте солдат обратно в расположение, а мы с вами пройдемся, по дороге и поговорим. Для вас есть новости, лейтенант.

Новостей было две. Первым делом полковник сообщил, что вышел императорский указ о награждении лейтенанта Магу орденом Владислава третьей степени с мечами и Аненнским крестом.

— Не припомню такого, чтобы армейский лейтенант, меньше, чем за год после выпуска из училища был награжден двумя орденами.

Случай был, действительно, выдающийся. Красный Анненский крест получить было относительно несложно, достаточно поучаствовать в какой-нибудь небольшой перестрелке и хотя бы пару раз пальнуть в сторону неприятеля. Некоторые офицеры даже непочтительно называли его "Анькой", но это были по большей части те, кто и его не имел. С орденом Владислава все обстояло иначе. Восьмиконечная звезда на бело-синей ленточке, даже третьей степени, давала некоторую прибавку к жалованью, а потом и пенсии. Потому и являлась объектом вожделения всех бедных чиновников и офицеров. Но и раздавали их весьма туго. Военному надо было непременно проявить личную храбрость, подвергнув свою жизнь серьезной опасности.

— А потому, — продолжил Новославский, — решено их вам вручить на большом императорском приеме. Собирайтесь в столицу, лейтенант.

— Но, господин полковник...

— Никаких "но", лейтенант, для вашей поездки есть и более важная причина. Вы не хуже меня знаете, что патроны к вашим винтовкам подходят к концу.

Действительно, казавшийся огромным запас патронов, закупленный еще Хамиди, без пополнения вдруг начал катастрофически таять, а попытки изготавливать патроны в полку потерпели фиаско, слишком много было осечек.

— Интендантство отказалось закупать патроны для ваших винтовок, тем более что планируется принятие на вооружение отечественной винтовки. Переписка с этими чинушами может длиться не один год. Поэтому поезжайте и постарайтесь разобраться с ними на месте, ведь возможности для этого у вас есть.

Алекс кивнул.

— Ну вот и отлично. А пока вы будете отсутствовать, и страсти вокруг вашей персоны понемногу улягутся.

Страсти разгорелись, действительно, нешуточные. Никакую информацию в провинции, вроде Текуля, скрыть невозможно, зато исказить можно запросто. Точную причину самоубийства полковника Вернова знали очень немногие, хотя слухов ходило множество. А вот о том, что самоубийству предшествовал визит в полковничий кабинет лейтенанта Магу, знали все. Естественно эти два события тесно связывали, приплетая свои собственные догадки одна фантастичнее другой, в которые сами же потом и верили.

Подполковник Кавелин звание свое сохранил, никаких порочащих его связей установлено не было, как ни старались жандармы. Но он вынужден был покинуть Текуль и отправиться к новому месту службы с понижением в должности. А поскольку и Вернов, и Кавелин были весьма заметными и уважаемыми фигурами в местном обществе, то их лейтенанту Магу не простили. Напрямую высказать лейтенанту претензии никто не рискнул, вокруг него просто образовался какой-то вакуум. С ним никто не общался, его никуда не приглашали. И черт бы с ними, но даже другие офицеры полка при встрече вежливо здоровались, но руки не подавали. Зато доброжелатели любезно сообщили, что за глаза его многие называют "жандарм".

— Когда выезжать, господин полковник?

— Завтра проездные документы для вас будут готовы, и вы сможете забрать их в канцелярии, а послезавтра можете отправляться.

— Слушаюсь, господин полковник!

Южный вокзал столицы встретил лейтенанта остатками грязного, почерневшего снега и вонью сгоревшего угля. Алекс, придерживая саблю, спустился на платформу, принял из рук проводника свой чемодан и влился в водоворот, образованный приехавшими и встречающими. Серое, низкое небо и вокзальное многолюдие создавали дискомфорт, успел отвыкнуть от них в провинциальном Текуле. Мелькнувший впереди господин в штатском показался похожим на подполковника Дережицкого, но проверить, он это или не он, лейтенант не успел.

— Алекс!

— Мама?!

Ирен Магу обняла сына.

— Я мог бы и сам добраться.

— Тогда зачем мы держим собственный выезд? Карета ждет, поехали.

Отчий дом встретил Алекса праздничным ужином по случаю возвращения младшего сына и огромным количеством вопросов. К ночи он настолько утомился отвечать на них, что едва дополз до кровати. Сил на то, чтобы разобрать чемодан уже не осталось. Зато с утра к этому делу подключилась сама Ирен Магу.

— Это что, парадный мундир? Он уже старый.

— Мне его пошили меньше года назад. Надо только привести его в порядок и...

— И ты собрался идти в нем на прием? Это будет величайшим позором нашей семьи! Сколько осталось до награждения? Четыре дня? Я немедленно вызову портного!

Портной с двумя помощниками примчался через два часа. Потом они еще долго вертели Алекса туда-сюда, снимая с него мерки, выбирали материал. Едва только мучители выпустили лейтенанта из своих лап, как он тут же сбежал из дома, пока за него не принялись вновь.

Вопрос, куда пойти перед молодым офицером не стоял, пришла пора навестить дедушку по материнской линии. Поймав извозчика, Алекс лихо запрыгнул в экипаж и приказал.

— Гони к заводу Августа Тизеля.

За час извозчик довез лейтенанта из чопорно-парадного центра столицы до закопченной промышленной окраины. Проехав по набережной канала, засаженной чахлыми деревцами, экипаж остановился у заводских ворот. Сунув извозчику двугривенный, Алекс направился к проходной заводоуправления. Здесь его остановил пожилой вахтер.

— Лейтенант Магу к господину Тизелю.

— Вам назначено?

— Нет.

— В таком случае, вам надо предварительно записаться...

— В таком случае, сообщите дедушке Августу, что его пришел навестить внук Алекс.

Лейтенант еле сдержался, чтобы не засмеяться. Вахтер тут же вызвал напарника, тот бегом поднялся по лестнице на второй этаж и минут пять спустя, вернулся в сопровождении молодого человека в черной тройке и белой рубашке с галстуком.

— Владислав Пеев, секретарь господина Тизеля.

— Алекс Магу, внук господина Тизеля, — улыбнулся лейтенант.

На лице секретаря не дрогнул ни один мускул.

— Прошу следовать за мной, господин Магу, господин Тизель ждет вас.

Привычно придерживая саблю, лейтенант поднялся по лестнице, прошел по длинному коридору, миновал приемную. Секретарь открыл тяжелую дубовую дверь.

— Прошу, господин Магу.

Из-за большого, заваленного бумагами стола поднялся высокий, костистый старик. Его мощный лоб переходил в обширную лысину, а недостаток растительности на голове компенсировался седыми усами и бородой.

— В кои-то веки внучок решил дедушку навестить.

— И я рад тебя видеть, дедушка.

Алекс утонул в родственных объятиях. Несмотря на солидный возраст, дедуля был еще силен.

-Дай-ка я на тебя посмотрю. В последний раз, когда я видел тебя, ты был еще совсем мальчишкой. Да-а, вырос, возмужал. Честно говоря, думал, что ты пойдешь по пути своего папаши и будешь делать деньги из воздуха. Поэтому рад, что ошибся. Ну, с чем пожаловал? Что-то быстро ты из отчего дома сбежал. Иренка совсем замучила?

— Да, шьем новый парадный мундир для предстоящего приема.

— Понимаю, я бы тоже сбежал. А ты — молодец, слыхал о твоих подвигах.

— Да какие там подвиги...

— Ладно, не скромничай. Кстати, тот штык-кинжал, что ты мне прислал, я приспособил на новую винтовку.

— И что, приняли?

— Приняли. Не для всех, конечно. Для охотничьих команд, для телеграфистов и прочих, кому в штыковую атаку не ходить. Они дешевле тесаков обходятся.

— А тесаки твой конкурент производит?

— Партнер по коммерции.

— Ага, значит, какую-то прибыль на этом ты получишь?

— Это ты к чему? — насторожился старый Тизель.

— Да хотелось бы, как автору конструкции, часть прибыли получить.

— А что, у твоего папы деньги закончились?

— Нет, патроны к "шапсо" заканчиваются, а интенданство новые закупать отказывается.

— Эту проблему я берусь решить. Все равно их потребуется немного, а как только наладим производство наших винтовок, получите их.

— Ты, дед, решишь любую проблему, лишь бы не платить. И полсотни новых штыков не забудь прислать, как можно быстрее. А винтовка ваша — уже устаревшая.

— Ты ее даже не видел, — возмутился промышленник.

— Я это понял, как только увидел патрон "гартинга". Нужна винтовка под унитарный патрон центрального боя с металлической гильзой.

— А ты представляешь, сколько меди потребуется для производства гильз?

— Понятия не имею. Но армии нужна надежная винтовка, способная стрелять в любых условиях, а не только в сухую погоду. А тебе, дед, советую пристальнее присмотреться к тому, что сейчас твориться у "шапельро" или "нэтфорда", чтобы опять не опоздать с перевооружением лет на пять.

— Думаешь?

— Уверен.

Дед потер свою лысину.

— Может, ты и прав. Мне нужно подумать.

— Подумай, дед, подумай, а мне пора идти, наверняка меня уже ищут для вечерней примерки. Не забудь, с тебя штыки и патроны.

— Будут тебе штыки, — проворчал Август Тизель, — и патроны тоже будут. А сейчас ступай, если опоздаешь — будет большой скандал, или я не знаю свою дочку.

Полтора часа потребовалось Алексу, чтобы вернуться домой, в небольшой смейный особняк, спрятанный за высоким кирпичным забором.

На примерку он, естественно, опоздал.

— Алекс, тебя ждет столько народа, а ты ходишь неизвестно где!

— Я навещал дедушку.

Уловка сработала.

— Похвально, что ты не забываешь родственников, сынок, но тебя ждет важнейшее событие, а у тебя нет мундира, чтобы достойно представить нашу семью.

Вечерняя примерка была еще мучительней. На офицера напялили наскоро скроенную и на живую нитку сшитую заготовку, и три человека ползали вокруг него, все время что-то подкалывая, подшивая, помечая нужные места мелом. Едва они отпустили вконец измученного Алекса, как его вызвал к себе вернувшийся из банка Виктор Магу.

В кабинете отца Алексу приходилось бывать нечасто. Только мама могла входить в него без приглашения, а сыновей туда вызывали, в основном, чтобы устроить им головомойку за какую-нибудь провинность. Поэтому порог Алекс переступил испытывая привычное волнение, как будто опять где-то набедокурил.

Виктор Магу был хмур и сосредоточен.

— У меня к тебе будет серьезный разговор.

— Что-то случилось? — напрягся Алекс.

— В банковском деле частенько что-нибудь случается. То кризис наличности, то падение ставок, но в этот раз всерьез активизировались мои конкуренты. Предстоит серьезное перевооружение армии, и встал вопрос, кто его будет финансировать.

— Эшелон Тизель-Магу могут загнать в тупик?

— Ты нашел не самое удачное время, чтобы шутить, — заметил банкир. — Все очень серьезно, они заручились поддержкой иностранных банков, и теперь их возможности стали существенно больше моих.

— А как же твои связи?

— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Связи мои никуда не делись, но меня наверняка попытаются скомпрометировать. Поэтому, будь осторожен сын, будут целиться в меня, а попадут по тебе.

— А могут и в меня стрелять, чтобы рикошетом отскочило в тебя.

— И такое может быть, — согласился отец. — Чтобы не произошло непоправимое, не ввязывайся ни в какие авантюры и будь готов к любым провокациям, в том числе и на предстоящем приеме.

— Хорошо, отец, я не наделаю глупостей.

Выйдя из кабинета отца, Алекс уже не в первый раз поймал себя на мысли, что будь он бедным, никому неизвестным и ненужным армейским лейтенантом, то и жизнь его была бы намного проще и легче.

Однако предупреждению он внял, и оставшиеся до приема дни никуда не выходил, периодически попадая в лапы безжалостных портных. Но вот настал торжественный вечер последней примерки. Затянутый в тесный мундир с жестким, давящим шею воротником, Алекс предстал перед строгой комиссией.

— Пройдись, — потребовала строгая председательница.

Алекс порадовался, что хоть сапоги на нем не новые.

— По-моему, хорошо, — вынесла свой вердикт Ирен Магу.

Первым согласился с ней Алекс, очень хотелось, чтобы все его мучения наконец-то закончились. Остальные его поддержали. Сюрприз преподнес отец.

— Чего-то не хватает, — заявил он.

Под всеобщее удивление он вышел из гостиной, где проходила приемка, и вернулся, держа в руках парадную офицерскую саблю.

— Это мой подарок тебе. С такой саблей и полковнику ходить не стыдно.

Алекс взял саблю в руки. Позолоченная гарда с вензелем здравствующего императора, навершие в виде головы льва с двумя крохотными рубинами на месте глаз. Лейтенант на треть вытащил клинок из ножен. По клинку шел хорошо заметный волнистый узор, остроту клинка он проверять не стал.

— Если добавить с полдюжины бриллиантов покрупнее, те ее и фельдмаршалу можно носить, а для лейтенанта сто четырнадцатого пехотного полка она не годится.

— Это почему? — удивилась Ирен.

— С продажи этой сабли небольшая банда сможет год прокормиться, поэтому в Текуле ее никому даже показывать нельзя.

Алекс щелчком вернул саблю в ножны.

— Но для императорского приема будет в самый раз.

Большой прием и вправду был большим. Одних только награждаемых было больше полусотни. Плюс приглашенные гости, плюс всевозможные царедворцы... В ожидании приема вся эта публика скопилась в вестибюле и на широкой лестнице, ведущей к большому колонному залу. В глазах рябило от золота эполет и орденов, ослепительно сияли бриллианты светских дам.

Будущих орденоносцев взял под свою опеку пузатый седоусый камергер с рожей прожженного подхалима.

— Вы заходите в зал последними, выстраиваетесь по старшинству чинов в центральном проходе с правой стороны.

Быстро выяснилось, что лейтенант Магу здесь самый младший и место его в самом конце. Тем временем, камергер продолжал инструктаж.