Лейтенант Магу

Дальнейший разговор был прерван докладом Грушило о том, что охотничья команда построена. От вида фельдфебеля нового начальника аж передернуло, ничего, постепенно привыкнет. Само представление прошло как-то обыденно, будто начальники в команде еженедельно менялись. Алексу даже немного обидно стало, вроде, столько для них сделал, а все равно остался чужим барином. Даже Грушило заметил его расстройство. Когда нового начальника представили и строй распустили, фельдфебель поинтересовался у лейтенанта его причинами.

— Молодые еще, — выдал свое мнение ветеран, — да и в команде недавно. На гауптвахте с вами не сидели, на караван Хамиди не ходили, в бою у переправы не участвовали. Вот с новым начальником хлебнут, и вас, глядишь, добрым словом помянут. Гнатов-то им полевую форму за свой счет справлять не будет.

— Кстати, как вам новый начальник? Боюсь я вас на него оставлять.

— Ничего, — отмахнулся фельдфебель, — я на своем веку много всяких видал, и плохих, и хороших. Этот — еще не самый худший. Главное, чтобы дураком не оказался.

— А если трусом окажется?

Грушило только плечами пожал.

— Тогда сам сбежит. Или больным прикинется

Фельдфебель бросил взгляд на лейтенанта, прикидывая, стоит ли откровенничать дальше, но все-таки продолжил.

— Я ведь поначалу от вас больших неприятностей ждал. Такие, местью одержимые, напролом прут вокруг ничего не замечая. Сами погибают, и народу вокруг них ложится много. А Гнатов услышит, как пули над головой свистят, увидит блеск кинжала ему в брюхо направленного, в раз из него вся дурь вылетит, а может, что путного и останется. Пули-то, если не убивают, то мозги хорошо прочищают.

— Хорошо, коли так будет, — согласился Алекс. — Вот с завтрашнего дня ему мозги чистить и начнем. Я ведь Гнатову не сказал, что двадцать верст это только туда, а потом предстоит еще столько же обратно.

Ночь выдалась лунной, но временами проплывающие облака закрывали ночное светило, и тогда тьма становилась почти непроглядной, только ветер шумел в камышах. К тому же осень уже вступала в свои права и ночи становились довольно холодными. И костер разжечь было нельзя. Поэтому приходилось кутаться в шинели. Но хоть дождя не было. Кое-кто время от времени клевал носом. Алекс поднял воротник, как можно глубже натянул кепи, но холод все равно постепенно пробирался под шинельное сукно. Время от времени приходилось шевелиться, разгоняя кровь. Непривычному к таким ночным посиделкам лейтенанту Гнатову, приходилось еще хуже. К тому же он был в офицерской фуражке и у него мерзли уши. Терпение изменило ему часа через два после полуночи.

— И долго нам тут сидеть?

— Еще пару ночей, — ответил Алекс.

— А если, они вообще не придут?

— Значит, вам придется ловить их уже без меня.

Днем рыбаки заметили подозрительное шевеление в камышах на противоположном берегу. Они-то и предположили, что готовится переправа небольшой банды на руоссийский берег, о чем и не замедлили сообщить военным. К вечеру охотничья команда прибыла на место и устроила засаду. Десяток парных постов перекрывал участок длиной почти в две версты. Еще два десятка солдат во главе со старшим унтер-офицером Фелоновым играли роль мобильного резерва. Здесь же находились и оба офицера.

Позавчерашний марш с сюрпризом нелегко дался Сержу, последние верст пять он держался исключительно на своем упрямстве, но едва стоило команде пересечь ворота полкового двора, как он зашатался и не упал только потому, что был с обеих сторон подхвачен солдатами. Но только сейчас, сидя в засаде, Гнатов начал понемногу понимать, куда именно он попал.

— А если они переправятся в другом месте?

— Тогда мы попытаемся перехватить банду на обратном пути.

В случае обнаружения переправы банды, посты должны были сообщить об этом условленным птичьим криком. Выдвинувшийся к месту переправы мобильный резерв должен был вступить в бой и уничтожить бандитов. План простой, но в данном случае было не до изысков. Правда, могли быть неприятные нюансы.

— А вдруг банда окажется слишком большой?

— Примем бой и пошлем за помощью. Для этого вашу лошадь специально и взяли.

— И как скоро эта помощь придет? — поинтересовался Гнатов.

— Часов через пять, не раньше.

Ответ Алекса не порадовал Сержа.

— Да за это время, нас всех тут перебьют.

— Не перебьют. Ночью кто-нибудь обязательно уцелеет. Да и не по наши души они сюда идут. Им добыча нужна.

Серж уже открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но сделать этого не успел — где-то слева бухнул одиночный выстрел. Все замерли, будто надеялись, что это им только послышалось и можно продолжить сидеть дальше. "Началось!", эта мысль мелькнула, когда Алекс уже отрывал свой зад от земли. И сразу возникло какое-то неприятное ощущение в животе.

— Вперед!

Теперь уже можно не таиться. Через равномерные промежутки хлестко била "шапсо", стрелок будто торопился выпустить весь боезапас. А вторая винтовка молчала. И это наводило лейтенанта на нехорошие мысли. Бандиты отвечали нечасто, но отвечали, не уходили, хотя понятно было, что здесь их ждали, значит, надеялись все-таки прорваться. К несчастью, в перестрелку вступил самый дальний пост, бежали до него минут пять, пока просвистевшая над головами шальная пуля не прервала забег.

— Стой! Огонь по вспышкам выстрелов!

Солдаты привычно залегли, первый же выстрел со стороны плавней вызвал целую россыпь выстрелов "шапсо". Бандитам это сразу не понравилось. Поняв, что к солдатам подошло подкрепление, они тут же отошли обратно в камыши, огонь с их стороны прекратился.

— Не стрелять! Прекратить огонь!

Стрельба прекратилась, остался только шелест камыша, колышущегося под легким ночным ветерком, дующим с гор. Солдаты замерли, настороженно выставив свои "шапсо", Гнатов торопливо вытряхивал из барабана револьвера стреляные гильзы, заменяя их патронами.

— Красов, жив?

— Я жив, господин лейтенант, рядовой Балясов.

— А Красов где?

— Тут он, кажись, убили его.

Фелонов отыскал укрывшихся в небольшой ямке солдат, склонился над одним из них и вынес вердикт.

— Готов.

Алекс стянул с головы кепи, остальные охотники последовали его примеру.

— Где ваша фуражка, лейтенант.

— Слетела, когда стрельба началась.

Гнатов уже закончил перезарядку "гранда".

— Найдите фуражку лейтенанта!

Головной убор отыскался быстро. Лейтенант уже протянул руку, чтобы взять свою фуражку, но Алекс его опередил.

— Слетела, значит.

В дырку легко входили два пальца. На выходе бандитская пуля вырвала приличный клок материи. Магу вернул фуражку владельцу.

— Повезло. Буквально на дюйм ниже и...

Только взяв ее в руки, Гнатов понял, в чем дело. В темноте не было видно, как он побледнел. Но тут всех отвлек голос Фелонова.

— Есть один!

Второй труп обнаружился у самых зарослей камыша, куда никто сунуться не рискнул. Трофеями охотников стали два штуцера, два кинжала и длинноствольный капсюльный пистолет.

— Ждем до утра, — принял решение Алекс. — Вряд ли они сунутся здесь еще раз, кто его знает.

Утром на траве обнаружились новые пятна крови. Ивасов ковырнул одно из них.

— Много натекло, видать здорово гада зацепили.

Но раненых бандиты унесли с собой. Трупы бандитов прикопали тут же, своего убитого погрузили на спешно конфискованную в рыбацкой деревне телегу. Лейтенант Гнатов уже пришел в себя, даже пару раз пытался пошутить над своим безнадежно испорченным головным убором, но вся веселость его явно была наигранной. Под скрип плохо смазанных тележных колес охотничья команда тронулась в обратный путь.

По возвращении в Текуль Алекс отправился на доклад к командиру полка. Новославский попенял ему на очередную потерю, хотя чувствовалось, что делает он это исключительно ради проформы. Охотники уже завалились отсыпаться после бессонной ночи. Бодрствовали только дневальный, фельдфебель Грушило и, к удивлению Алекса, лейтенант Гнатов, который сходу заявил.

— Мне нужно с вами поговорить.

Магу открыл дверь каморки, выполнявшей роль канцелярии. Едва закрывшаяся дверь отделила их от остальной казармы, как Гнатов выпалил.

— Я — трус.

Изумленный Алекс несколько секунд пытался понять, чем вызвано данное заявление. Потом с трудом поборол в себе желание послать Гнатова вместе с его проблемами куда подальше, глубоко вдохнул, но ничего лучшего не придумал и спросил.

— И в чем ваша трусость выразилась?

— Я испугался.

— Ну и что? Я тоже сегодня ночью испугался, но трусом себя не считаю. Садитесь Серж. Садитесь, не стесняйтесь. Это ведь ваш дед командовал второй дивизией в бою у Сары-кале? Когда ему сообщили о приближении врага, он отказался отвести в тыл свой штаб. Напомните, что он тогда сказал по этому поводу?

— "С этого холма мне лучше видно".

— Совершенно верно, — кивнул Алекс. — А ваш отец в том бою возглавил контратаку резервной роты, когда второй батальон Старгородского полка драпанул с позиций.

— "Начал отход под яростным натиском неприятеля", — выдал официальную формулировку событий почти четверть вековой давности Гнатов.

— Это уже детали, — отмахнулся Магу, — важно, что тогда эта атака позволила удержать люнет. Как вы думаете, страшно было капитану Гнатову, когда с одной ротой шел в штыковую атаку против двух османийских батальонов, пусть и неполных?

Лейтенант Гнатов только плечами пожал.

— Я думаю, — продолжил Алекс, — что ему было очень страшно, но он сумел свой страх побороть и теперь все его считают героем. У такого отца сын не может быть трусом. По крайней мере, у него хватило храбрости признаться в этом.

— Но я...

— Представили, как разлетаются ваши мозги, выбитые той пулей? — бесцеремонно прервал собеседника Алекс.

— Да. До того момента, как я взял в руки пробитую фуражку, все казалось каким-то увлекательным приключением, я не понимал, насколько все это опасно.

— Настоящая храбрость не в том, чтобы совсем ничего не боятся, а в том, чтобы суметь преодолеть свой страх. Если же не получится, и собственная шкура станет высшей ценностью, то вам лучше уйти из армии самому.

— Вы хотите сказать, что у меня будет еще один шанс?

— Будет. И не один. Через несколько дней пойдем на правый берег. Командовать будете вы. Можете обращаться ко мне за советом, но все распоряжения будут исходить только от вас. Я вмешаюсь лишь в самом крайнем случае.

Серж вскочил с казенной табуретки. Видно было, что нервы его натянуты, как готовые лопнуть струны.

— Я вас не подведу!

Затем, сам смутившись от своего высокопарного заявления, добавил уже намного тише.

— Постараюсь не подвести.

Глядя в горящие глаза лейтенанта Гнатова, который был на год старше его, Алекс вдруг ощутил себя пожившим, умудренным человеком. Или это воздух Текуля оказывал такое действие на еще не окрепшие мозги молодых лейтенантов? Похоже, Грушило был прав, Гнатов не безнадежен.

— Да, чуть не забыл!

Магу выдвинул ящик стола, извлек из него один из недавно полученных штыков-кинжалов и протянул его Сержу.

— Добро пожаловать в охотники, лейтенант.

Дальнейшее ожидание теряло всякий смысл, наоборот, каждый лишний час, проведенный в засаде, увеличивал риск обнаружения. И пусть мало кто из местных беев рискнул бы напасть на четыре десятка охотников, вооруженных скорострельными винтовками, вероятность самим нарваться на засаду во время пути назад была очень велика. А здесь, на правом берегу, помощь не придет. Ни через шесть часов, ни через год.

— Ждем до темноты и уходим.

Алекс кивнул, соглашаясь с предложением Гнатова. Однако Серж на этом не успокоился.

— А вы всегда устраиваете засаду на первой попавшейся дороге?

— Есть другое предложение? — хмуро поинтересовался Алекс.

— Разведка нужна. Агентов надо найти из местных...

— Вот вы этим и займитесь, — хмыкнул Магу. — А у меня уже был один местный агент.

— И что с ним сталось?

— Убили.

— Бандиты?

— Можно сказать и так.

И тут выдвинутый к дороге дозор подал сигнал. Не сказать, что движение было оживленным, за день проходило и проезжало несколько небольших групп, поодиночке тут, похоже, не передвигались. Охотники ждали какую-нибудь небольшую вооруженную банду, которую предполагалось полностью уничтожить, но ни одна из групп на банду не походила, хоть и хватало в них вооруженных мужчин. Но кто в этих краях ходит без оружия? На этот раз дозор заметил что-то более интересное.

Оба лейтенанта поспешили взобраться на нависавший над дорогой выступ, где засел дозор охотников.

— Двое всадников, повозка с каким-то барахлом и пеших с десяток. Все при оружии.

Алекс поднял к глазам бинокль. Все так и есть, дозорный не ошибся. Вот только для одной повозки охрана великовата, все-таки не купеческий караван. Не иначе везут что-то очень ценное.

— Берем?

— На ваше усмотрение, господин лейтенант, — увильнул от ответа Магу.

Гнатов на несколько секунд задумался, по глазам его было видно, что уж очень не хочется ему уходить с пустыми руками. Наконец, лейтенант принял решение.

— К бою!

Стряхнув полусонное оцепенение, охотники начали занимать свои места, защелкали затворы "шапсо". От места засады до дороги около сотни шагов. Для револьвера — многовато, для винтовки — в самый раз. Алекс еще раз внимательно рассмотрел неторопливо приближающуюся повозку и ее охрану. Что-то ему показалось необычным, но он никак не мог понять, что именно. Хорошая оптика позволяла рассмотреть детали.

— На повозке, кроме возницы, женщина.

Фигуру не разглядеть, но явно не старуха. Одежда яркая, красочная, видимо, для торжественного случая. Вот один из всадников приблизился к повозке, склонился и что-то сказал сидевшей в ней девушке. Возница рассмеялся, а она смущенно прикрыла лицо платком. По цепи тихо прошелестело.

— Цельсь!

Стрелки разобрали цели. На каждого охранника приходилось по три ствола. Алекс опустил бинокль, чтобы не выдать место засады случайным бликом от линз. Да и без оптики уже все было отлично видно. Гнатов вытащил из кобуры свой "гранд". Выглядел он почти спокойно, внезапность нападения и подавляющее количественное превосходство гарантировали успех операции. Серж направил "гранд" на одного из всадников, закрыв левый глаз, начал целиться. Позер, мог бы просто пальнуть в воздух.

Время как будто растянулось, курок медленно повернулся, из ствола револьвера вырвался сноп пламени, тут же окутавшийся клубом белого порохового дыма. Только после этого по ушам ударил грохот выстрела. Загремели выстрелы солдатских "шапсо". Первым залпом всех выбить не удалось, двое или трое все-таки уцелели и успели пальнуть в ответ, к счастью, никого не задев. Истошно кричала раненая лошадь. После второго залпа перестрелка закончилась, всякое движение на дороге прекратилось, солдаты даже всех лошадей поубивали.

— Пошли, посмотрим, не осталось ли живых.

— Иду, — Серж торопливо перезаряжал барабан револьвера.

Офицеры спустились к дороге. Здесь уже хозяйничали охотники под руководством Фелонова, собирали трофеи, искали выживших. Повозка оказалась пустой, если не считать подстеленную на ее дно солому. С одной стороны лежал труп возницы, с другой — пассажирка. На правом боку девушки одежда намокла от крови. Вряд ли кто-то стрелял именно в нее, скорее, случайная пуля.