Несмотря на то, что сказала папе, на Набережную я не пошла. Вместо этого, я направилась на Печатную Площадь, старый торговый квартал до того, как Набережная начала свой взлет. Я поняла, что дошла до нужного места, когда показались ряды больших, угловатых типографий. Они дали название этому району еще в 1800-х годах, но потом типографии перенесли к бумажным заводам. Так что здания переделали под универмаги, но потом на дешевой, некогда промышленной территории, построили Набережную. А теперь они просто возвышаются над всем.
Печатная Площадь скатилась в окончательный упадок. Там находилась запустелая и заброшенная территория, заполненная мебельными магазинами, лавками подержанных товаров и одноместными жилищами, принадлежащими людям, которые не потянут арендную плату повыше. Я нырнула в Другое Место. Никаких серьезных изменений там не оказалось. Я не увидела каких-либо смертей или чего-то похожего на ужасную, живую вонь потогонной фабрики. На одном из магазинов оказалась странная плесень, разраставшаяся от одного из окон над ним, и лужа темной воды, разлившаяся на всю площадь, но это все незначительно по сравнению с тем, что я видела в высотке.
Это заставило меня почувствовать себя немного лучше. У меня есть довольно много книг, купленных здесь, в старых книжных магазинах. Они относились к тому типу, которыми в основном управляет сам владелец, потому что ему (и там везде работают мужчины) надо где-то хранить свои книги. Он продает кое-какие на сторону, но лишь когда ему действительно нужно. Приятно узнать, что здесь не происходило каких-то очевидных, серьезных злодеяний.
Кроме того, я вроде как привыкла к Другому Месту, если можно так подумать. Сунув руки в карманы, я вздохнула. С трудом припоминаю, как сильно меня поначалу пугали эти неконтролируемые переключения туда-сюда.
Покачав головой, я пошла искать магазины фотоаппаратов. Вообще-то, их тут несколько. У человека, который управлял книжными лавками, кажется, есть кузен, который больше увлекается фотографией. Для меня это являлось идеальным местом, чтобы покупать снаряжение полезное в моей геройской деятельности. Черт, я помогаю местной экономике. Используя конфискованные деньги с продажи крэка.
Некоторые магазины переделали под жилье. Просто замуровали витрины, оставив на месте старую дверь. Одно из угловатых зданий теперь стало церковью с большим баннером над дверью и здоровенным крестом, закрепленным на вершине водонапорной башни.
ПРИТЧИ 15:3 —
На Всяком Месте Очи Господни: Они Видят Злых И Добрых.
ОТ МАТФЕЯ 10:34 — Не Бойтесь! Бог Оставляет Путь К Прощению!
В магазине фотоаппаратов, выбранном мною, витал едва ощутимый запах химикатов и сигаретного дыма. Старик за прилавком выглядел так, будто начал торговлю в эпоху камеры-обскуры, а курение заставило его белые волосы слегка пожелтеть. Позади прилавка находились линзы в защитных футлярах и знак 'ДЛя пробНОГО снимка, спросите РАЗрешения'.
Я не ощущала себя здесь в полной безопасности. Этот магазин походил на место, куда нечасто заглядывают женщины, а девушки и того реже. Тем не менее, у меня была причина выбрать его — там не было камер видеонаблюдения. Что на самом деле вообще не помогало с моим ощущением нервозности, но могло затруднить кому-либо поиски меня. Я взглянула на измазанную в грязи фигуру с линзами вместо глаз, стоящую за прилавком, и отправила в его сторону писклявого серебряного флейто-червя Сочувствия. Затем я скрыла Другое Место и начала осматриваться, оставив червя работать у него в голове.
— Могу я вам чем-то помочь? — спросил он меня дребезжащим голосом.
— Эм, здравствуйте? — начала я. Не было нужды притворяться, что я нервничаю. Мой голос и так дрожал. Просто следовало дать ему правдоподобное объяснение. — Простите, я ищу камеру в подарок своему парню. Вообще-то, я не особо разбираюсь в камерах, но он упоминал, что хочет ее. Мне бы хотелось подарить ему одну из тех, что мгновенно печатают фотографию.
Он встал и медленно направился ко мне. Судя по выражению лица, у него затекли суставы.
— Ммм, хмм, — похмыкал он. — Что ж. Я не поклонник таких. У них качество изображения ниже, чем у настоящей камеры, — сказал он, выговорив последнюю фразу с явным презрением, — и без негативов невозможно сделать копии снимка. Не говоря уж об ограниченном размере кадра, невозможности увеличить изображение для печати и, разумеется, — произнес он, будто раскрывая мне тайну, — вы не сможете получить удовольствие от проявки ваших собственных фотографий.
Я сглотнула. О, боже. Сочувствие, кажется, заставило его решиться спасти меня от участи не-увлечения-фотографией.
— Я мало что знаю о камерах, — сказала я, — и это... эмм, ну, мне кажется, что он тоже не разбирается. И сами знаете, как хлопотно носить камеру в салон печати, и...
Это заняло некоторое время, но мне удалось убедить его, что я, возможно, еще не готова начать обустраивать в своем доме темную комнату, и полароид, возможно, станет первым шагом к тому, что я обзаведусь хобби. Не могу сказать точно, насколько его энтузиазм исходит от Сочувствия, а насколько от того, что он являлся человеком всерьез одержимым камерами, от которого попахивало проявочными химикатами. Он был счастлив увидеть женщину занявшуюся фотографией, и продолжал называть меня 'прекрасной молодой леди'. Когда он так делал становилось немного жутко, но также, увы, лестно.
Я ушла с камерой, стоившей двести долларов, которую он мне продал за восемьдесят, а также с пленкой за тридцать. Это давало сорок пять снимков — там проходила акция три по цене двух на упаковку за пятнадцать долларов. У меня мурашки побежали от мысли, что каждое мгновенное фото по обычной цене стоит доллар. Фотография, видимо, дорогое хобби. Неудивительно, что старик предпочитает обычную пленку.
Ну, у меня имелись лишние деньги, и мне нужна была мгновенная съемка. Пока находилась там, прошвырнулась по другим местам и купила новый фонарик, а затем аптечку — мне не хотелось получать травмы, но лучше подготовиться. Потом я купила пару черных кроссовок, чтобы не приходилось носить с костюмом белую обувь. Напоследок, я приобрела набор для выживания в дикой природе. Я улыбнулась, прочитав список содержимого моего нового 'Комплекта для Холодного Климата, Который Применяется в Армии'. Не уверена, насколько от него будет толк, но моя сила имеет одну крутую фишку — мне не нужно будет таскать его с собой. И если мне когда-нибудь понадобится... пластиковая ложка, четыре свечи, карманный нож или сигнальное зеркальце, херувим просто принесет.
Эти несколько часов прошли с пользой. Тем не менее, они сделали поиск места для хранения моего снаряжения еще более актуальным. И я проголодалась. Разыскав место, где продавали сэндвичи, я устроилась на ветру. Он дул со стороны Атлантики и пах портом. Что предполагало запах испарений дизеля, металла и гниющих водорослей с ноткой сточных вод.
Лучше бы я не выбирала бутерброды с тунцом. Они лишь усугубляли морское амбре.
Остаток дня я выделила на поиск места, где смогу хранить свои вещи. 'У меня под кроватью' и 'в шкафу' не являлись жизнеспособными долгосрочными решениями. Стоит лишь папе решить, что моя комната похожа на ад кромешный, он тут же найдет мое снаряжение, едва начнет убираться. Еще более напрягает, что он также найдет конфискованные нарко-деньги и украденный пистолет. Я могу, конечно, перепрятать все в подвал или на чердак, но проблема та же. Я не могу предсказать, когда он пойдет и перевернет дом вверх дном в поисках чего-нибудь.
Я поискала на маршруте до школы и обратно. В Броктон Бей много заброшенных зданий, но проблема в том, что если кто-то может просто поселиться, то они, скорее всего, уже поселились. В тот момент, как у кого-то появится похожая идея, они наткнутся на мой тайник. Так что моя проблема в том, что я ищу место, которое трудно обнаружить. Это трудно по определению.
Вместо этого, я стала искать внизу. Прошлой осенью выходило очень интересное телешоу под названием 'Исследователи Развалин'. В нем съемочная группа ходила по разрушенным участкам городов. Некоторые из них были заброшенными в целом, а в других имелись один или парочка заброшенных кварталов — пугает, как быстро природа восстановила те места. На остовах некоторых нью-йоркских небоскребов росли настоящие деревья. Водолазы даже спускались посмотреть на бледную рыбу, плавающую в затопленном метро.
Одна из вещей, которую я не понимала до этого шоу, заключается в том, насколько люди склонны строить новое поверх старого. Особенно плохо дела с этим обстоят в по-настоящему старых городах восточного побережья. После сотен лет строительства и реконструкции, они практически обзавелись ископаемыми останками. Броктон Бей относится к таким, и он оказался заполнен подземными пространствами. Они оставались незримыми для всех, кто слонялся по улицам, но у меня имелись способности. Когда я слепо вглядывалась глазами Ищейки, я могла их видеть. Или ощущать, во всяком случае.
Подвалы старых фабрик на Печатной Площади оказались огромны. В некоторых из них еще стояли ржавые печатные станки, ветшая во тьме. Другие же были приспособлены магазинами под склады. Отправившись на юг по Палп-стрит, я вздрогнула, внезапно осознав, что под ней течет река. Целая река, закованная в бетон так, что никто даже не в курсе, что она там! Я даже смогла ощутить канализационные и водопроводные трубы, паутину маленьких рек со своим собственным порядком. Под дорогой находились старые угольные тоннели, соединявшие здания, и подвалы, которые сообщались образуя подземные залы.
Это было потрясающе. Ищейка могла обнаружить так много сокрытого, о чем я никогда не знала. То, о чем не знает никто, кроме, возможно, парочки скучных чиновников в департаменте городского планирования. Бьюсь об заклад, некоторые из этих подвалов станут сюрпризом для их владельцев. В некоторые из них даже не осталось лестниц. Это стоило того, чтобы не видеть 'нормально', пока я шла...
Стыдно, но я, вроде как, забыла чем занималась. Просто... просто находить все это, все эти потаенные пространства, ощущалось почти также здорово, как наблюдение за героем в действии. Разумеется, в этом не было такого сильного наплыва чувств, но среди моих способностей оказалось нечто, ощущавшееся прекрасным. Честно говоря, мне необходимо было что-то подобное для поднятия духа.
Когда я его нашла, мои глаза уже болели от всенаправленного погружения. Я бродила где-то полтора часа, и уже ноги начали болеть, но затем я почувствовала под собой огромное, пустое пространство. Я чуть не споткнулась, как кто-то внезапно наткнувшийся на глубокую воду, но успела спохватиться — это может быть оно. Я утратила представление о том, где находилась, а Другое Место не слишком подходит для поиска ориентиров, поэтому я вернулась в реальность, чтобы осмотреться. Все выглядело таким ярким, размытым и... и в какой-то момент меня перестали пугать более глубокие части Другого Места, которые видит Ищейка. Не уверена, когда именно.
По крайней мере, нет нужды носить очки, пока я занимаюсь разведкой. Я нащупала их в кармане и посмотрела на почти пустую парковку. Я как-то вспомнила это место. Порыв ветра подхватил волосы и бросил мне в лицо, но я не обратила внимания, пытаясь выцепить старые воспоминания. Ага, подумала я, вот оно. Вроде бы, много лет назад здесь находился муниципальный бассейн? Я часто ходила сюда в детстве. Да, все верно! Рекламный щит вон там, раньше был вывеской бассейна. Просто сейчас она скрыта под кучей слоев плакатов. И этот свежий на вид многоквартирный дом — там должны были находиться теннисные корты и парковка.
Странно, что порой можешь забыть, не так ли? Папа или мама приводили меня сюда поплавать, чтобы я стала поспокойней. Вообще-то, меня вместе с Эммой. Тут я научилась плавать. Я снова осмотрела парковку, на этот раз более внимательно. Старое асфальтовое покрытие отделяла от нового четкая граница. Они расширили участок за счет некоторых старых зданий. Что означало... Я прищурилась, ориентируясь. Да, тот многоквартирный дом построили там, где раньше находились водные горки. А это здание не новое; раньше оно являлось частью плавательного комплекса, даже если тут теперь автосалон.
Я задрожала на ветру и сунула руки в карманы. Мне уже известно, почему то место закрыли. Мне тогда было... семь? Восемь? Примерно столько. Я слышала, как папа сетовал насчет тогдашней большой муниципальной распродажи в попытке заработать средства и о том, как город ободрали как липку. Бассейн, должно быть, продали и закрыли. Тогда же они изменили целевое назначение земли.
Значит, пустое пространство подо мной, должно являться частью старого бассейна, тренажерного зала и так далее. Может, поэтому здесь стоянка? Они строили на участке, где не было всего этого в подвалах, но они всего лишь снесли основной комплекс. Может, из-за чего-то связанного с фундаментом. Я не архитектор.
В голову пришла мысль, и ветер вдруг оказался холоднее, а шум машин ее громче. Я знаю, как туда добраться. Я могу создать ангела из колючей проволоки и заставить отнести меня.
Нет. Я не стану. Я не смогу. Нет... только если это не чрезвычайная ситуация. Только не для исследований.
Ладно. Что же мне остается делать? Я бродила по парковке, приводя свои мысли в порядок. Ангел из колючей проволоки похож на увеличенную версию фарфоровой куклы-херувима. Они имеют несколько очевидных общих черт. Херувимы могут переносить небольшие предметы... но они также могут открывать дыры через которые я могу дотянуться до других мест.
Ангел из колючей проволоки может делать то самое? Я не позволю ему нести меня, только не снова, но может ли он открыть дыру достаточно большую, чтобы я смогла пройти?
Я дошла до конца парковки, и, дрожа, повернулась навстречу ветру. Мне вспомнилось, каково это, когда тебя несет ангел. Холод просачивался в каждую частичку моего существа, прямо в органы, прямо в мысли, и это являлось самым меньшим. Хуже было... отсутствие. Нет света, нет звука, нет чувств — не существует даже время, чтобы измерить длительность путешествия. Я даже не знала, существует ли мое тело.
Однако, протягивая руку сквозь разлом, я не чувствовала себя так плохо. Было холодно, да, и вроде появлялось онемение, но... это всего лишь ощущалось типичным для Другого Места. Уверена, что именно так мои конструкты перемещают предметы — они каким-то образом выдергивают их в Другое Место, а затем выталкивают из него. Другое Место, казалось, имело какую-то странную взаимосвязь с расстояниями. Ищейка видела дыры, созданные херувимами, как... что-то типа тех картинок, которые показывали ученые на телевидении, пытаясь объяснить черные дыры и портальные способности, тех, где мир сворачивался и искривлялся вокруг них. Так что есть какая связь между созданиями из Другого Места и такого рода вещами.
Остановившись у дерева возле низкого ограждения парковки, я нашла угол, который закрывал меня от ветра. Я закусила губу. Может, это не будет ощущаться так отвратительно, если я пройду весь путь насквозь? Если я просто использую Другое Место как окно, дыру, вместо того, чтобы войти в него полностью. Я не позволю ангелу из колючей проволоки нести меня снова.
