Ангел протянул руку и коснулся ее щеки когтистой ладонью. Кирсти коротко ахнула. Чудовищное существо, созданное мной, испустило долгий, шипящий хрип.
— Благодарю тебя, — задыхаясь, тихо ответила Кирсти. — Ты можешь отпустить его обратно в Небеса, Тейлор.
Я растворила фигуру из колючей проволоки. Потек крови, похожий на слезу, скользнул по щеке Кирсти из того места, где ангел дотронулся до нее. Ее глаза распахнулись; зрачки расширились. Она чуть задыхалась.
— Ты поняла что-то? — спросила я ее.
— Он послал мне видение, — произнесла она тихим шепотом, что был похож почти на стон. Ноги ее подкосились, и она упала на колени. — Бог говорил через него. И он... так прекрасен, — Она обернула себя руками, свернувшись в тугой клубок, как будто пыталась удержать чувства внутри и не дать им вырваться наружу. В ее невидящем взгляде застыли слезы. — Жд-ду не д-дождусь Вознесения. Б-будет так здорово. М-мы будем вместе с Богом, ты и я.
— Да, это хорошо, — неуверенно согласилась я. Порывшись в одной из сумок, я достала пачку салфеток и осторожно подобралась к ней. Она не шелохнулась, пока я протирала ее лицо, промокая кровь. Я подала ей еще салфетку, чтобы протереть глаза, — Он... хм, сказал ли он...
— Да, он воистину сказал, — ответила она, улыбаясь сквозь слезы. — Т-тейлор, твои ангелы — создания истины. Вот как они находят грешников: во-первых, по свету жизни, плоти и крови; во-вторых, по свету образа и подобия; и в-третьих, что слабее всего, по отраженному свету чужих воспоминаний. Твои ангелы — слуги Святого Петра, который знает л-людей по именам, которыми их назовут в Судный День, и ты воссядешь во главе их, когда грехи человеческие будут взвешены. Но поскольку они — и, соответственно, ты — есть слуги правосудия, без истинного имени грешника им трудно найти его на этой бренной Земле праха.
Я нахмурилась, пытаясь перевести это с Кирстиного языка. Сначала я думала, что она сумасшедшая, но иногда — как, например, сейчас — у меня возникали подозрения, что она и правда с чем-то таким общается. При этом она практически не заикалась, и в такие моменты менялся даже ее словарный запас. Кто вообще теперь использовал такие слова, как 'подобие'?
— Значит... ты хочешь сказать, что мои ангелы могут выследить кого-нибудь по крови, изображению или описанию? И для большей эффективности, мне нужно знать их настоящие имена?
— Я верую в это, — ответила она.
Что ж, в этом я не сомневалась; но слова Кирсти имели практический смысл. Кукла Наблюдатель могла найти человека по фотографии, тогда как Ищейка нашла мамину флейту, потому что я ее хорошо знала. И я никогда не пробовала, но могу поклясться, что было бы существенно легче найти кого-нибудь, имея образец его крови. Моим ангелам явно нравилась кровь. Возможно, они запомнили шкафчик. Это была не слишком радостная мысль. И...
— Постой, — нервно сказала я. — Это значит, что они не смогут найти супергероев и суперзлодеев, потому что те не используют свои настоящие имена.
— Да, — с убежденностью ответила Кирсти. — По-моему, они пользуются ложными именами, чтобы досадить этим Богу. Но они будут наказаны за это.
Однако у меня получилось найти Славу... но — стоп, внезапно осознала я. Разумеется, я ведь знала и ее настоящее имя.
Вот же дрянь.
Возможно, я не первая, кому достались такие силы? В смысле, если посмотреть непредвзято, то выглядело немного странным, что все кейпы носили вымышленные имена. Копы никогда так не делали. Преступники — еще до появления кейпов — так не делали. В смысле, они так делали в старых комиксах, но, типа... это же были выдумки. Из кейпов, кто решились раскрыть свои настоящие личности, мне на ум приходило лишь Движение Новой Волны, и это плохо для них закончилось.
Не использовал ли кто-нибудь информацию об их настоящих личностях против них самих? Кто-нибудь... наподобие меня, только — злодей?
Я оглядела Кирсти, подтягивающую Колу и держа сияющий шарик в свободной руке. Сверху раздался гул от чего-то тяжелого, проехавшего по дороге над нами. Только самые тяжелые машины были достаточно громкими, чтобы создавать тут внизу, в всеми забытом подвале, нечто большее, чем фоновый шум.
— Как много людей знают, как именно работают мои силы? — спросила я.
Кирсти опустила взгляд, и ее губы задрожали.
— Я н-не знаю, — ответила она. — П-прости.
— Значит, в Маленьком Токио, скорее всего, нет никакой глушилки, — произнесла я вслух. Я смутно припоминала, что ясновидение — способность к наблюдению на расстоянии — было не слишком распространенной силой кейпов. Оно иногда встречалось, но не часто. Но... о! — снизошло на меня озарение. — Могу поспорить, что имена, которыми они называются в школе, — не настоящие! — воскликнула я.
Кирсти вопросительно уставилась на меня.
— Ну, гм, если они въехали по поддельным документам, или... или, например, они пользуются американскими именами вместо своих собственных, или вроде того, — я взглянула на подчеркнутые имена в списке. — Вот, типа этого Джо Иноки. Спорить готова, что поиск не работает потому, что его настоящее имя вовсе не 'Джо'.
— О! — произнесла Кирсти, выпрямившись. Она облизала краешки рта, пробежав языком по одному из шрамов. — Я. м-м. Мне кажется... нет. Неважно. Женщине надлежит быть скромной и не выставляться.
— Я ошибаюсь? — спросила я.
— Нет, думаю, ты можешь б-быть права, — сказала она, вздрогнув и отведя взгляд. Для большинства это было бы признаком нечестности, но для Кирсти это было нормальное поведение. Она не выносила смотреть мне в глаза. — У м-меня есть мысль, но не ув-верена, что она сработает.
Я вскинула голову:
— Нет, постой-ка. Мне интересно!
— Н-ну, ангелы открывают... Гм. Открывают мне души людей, — она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. — Твоя душа так прекрасна, — тихо сказала она. — Тебя благословил Господь, — она потянулась подрагивающей рукой. — Ты — это свет Божий в этом тленном мире, — она отвела взгляд. — Я м-могу видеть чужие души. У с-серых людей нет души, но д-души их хозяев с-сияют светом, что они ук-крали у Господа, — ее лицо исказилось, нахмурившись. — И г-грешники, что якшаются с ложными богами, т-тоже разные. Они п-подобны жрецам Фараона, об-бращавшим свои п-посохи во змей.
— Что ты имеешь в виду? — наморщив лоб, спросила я.
— Г-говорят, они похожи на... на греческих героев, — пояснила Кирсти, обхватив себя руками и сгорбившись. Она пристально уставилась на банку колы. — Но греки не почитали Господа. Они были нечестивцами и поклонялись своим ложным б-богам. Вот п-почему нельзя доверять супергероям, даже если они п-притворяются хорошими. Это к-как с комиксами. Они гадкие, и хорошие девочки их не ч-читают.
Я молча сидела, пытаясь придумать, что говорить дальше. В голове у нее действительно все перепуталось. Бог знает, как трудно справляться с нашими силами — она безусловно согласилась бы, что он воистину знает — но Кирсти и впрямь с самого начала достался плохой расклад. Я слышала о таких фундаменталистских церквях, которые объявляли кейпов дьяволопоклонниками, либо бесами, либо одержимыми, или предвестниками апокалипсиса, или тому подобными исчадиями ада.
— Значит, ты можешь видеть кейпов, и для тебя они выглядят иначе? — мягко спросила я. — В смысле, — не так как ты или я. А знаешь, я тоже их вижу. Я могу высматривать их. Из-за своих сил они ярко светятся. Это совсем не так, как у нас.
Хорошо, что Кирсти уже наполовину выпила свою колу, иначе она бы пролила ее себе на пижаму, потому что ее руки очень сильно затряслись.
— Я могу их п-поискать, — пробормотала она. — П-п-помочь тебе их найти.
Огни наверху начали гаснуть и вспыхивать, рассыпая повсюду яркий свет. Из заброшенной системы громкоговорителей послышался шум помех, звучавший наподобие молитв.
— Кирсти, ты должна успокоиться. Успокоиться. Пожалуйста. Успокойся. Хочешь, ангел поможет тебе успокоиться? — попросила ее я.
Она кивнула, резким движением головы, неслышно шепча что-то себе под нос. Она была не в состоянии мне помочь. Неважно, я и сама прекрасно могла видеть паралюдей.
— Хорошо, — Я осторожно погрузилась обратно в Другое Место и заставила Фобию вытянуть ее страх. Застывшая маска моего создания невнятно пробормотала что-то, но я подумала о вонзающихся гвоздях, и она сдалась. Я подошла к ней, и Кирсти расслабилась, пока Фобия вбирала ее страхи и тревоги. Вообще-то, Кирсти была так напряжена, что расслабившись, она осела с таким видом, как будто из нее вынули все кости.
— Спасибо, Тейлор, — вяло проговорила Кирсти, окутанная дымом и ярко пылающими огнями. Я ощущала призрачное тепло даже на расстоянии. — Я... Думаю, сейчас я хочу вернуться домой. Мне надо п-помолиться. П-прости.
Я помогла ей подняться, стиснув зубы и преодолев страх ее Другого Места, ведь меня защищала моя собственная влажная тьма. Она была тяжелой — наверняка более крепкого телосложения, чем я, даже при том, что ниже меня ростом.
— Не надо извиняться, — сказала я.
— Надо. Я слабая. — Вокруг нее вспыхнули огни. Моя кожа показалась мне иссохшей и растянутой. Появилось жуткое ощущение, что если бы не мое Другое Место, я оказалась бы на костре. Дым раздирал мне глотку.
— Ты не слабая.
— Слабая. Я слабая, а ты так сильна. Твои ангелы тебе повинуются. Всегда. Они не п-поджигают все вокруг.
Кажется, мне нечего было на это ответить. Что вообще надо было отвечать на это? Что у меня есть преимущество, потому что я могу держать под замком свои нервные срывы? Что я просто не могу поджигать вещи — а я пыталась, чисто чтобы проверить, выйдет ли — и поэтому ничего удивительного нет в том, что я ничего не спалила? Или что я более устойчива, что неудивительно, потому что я выросла в нормальной семье, и несколько лет травли — ничто, по сравнению с тем, что, судя по ее намекам, с ней делала мать?
— П-пожалуйста, не забывай обо мне, — прошептала она с неподдельным отчаянием в голосе.
— Я не собираюсь о тебе забывать, — заверила я. — Я помню тебя, ты ведь не забыла? Даже если не помнит никто другой. Скоро мы вместе сходим в кино, ладно? Я подберу что-нибудь спокойное, доброе и веселое. Кажется 'Принцесса Малейн' скоро выйдет? Тебе ведь такое нравится?
— 'Малейн'?
Ох, точно... наверняка, она об этом и не слышала.
— Это новый диснеевский фильм.
— А-а. Думаю, мне понравится. Ты об-бещаешь?
— Я обещаю постараться изо всех сил, — ответила я. Это не было безусловным обещанием, но я и не хотела его давать. Это лишь расстроило бы ее, окажись мое обещание невыполнимым.
— Спасибо.
Вернувшись в зеркальный зал, я вновь открыла коридор в ее больничную палату. Пошатываясь, она удалилась по нему, а я с измученным вздохом вывалилась из Другого Места. Бедная Кирсти. Неловко было тащить ее сюда ради одной лишь информации, но что мне оставалось делать? Я не понимала принципа действия своих сил. А еще я пыталась помочь Кирсти. Честное слово, я пыталась.
Вернувшись в главную комнату, я заметила, что светящийся шарик, с которым играла Кирсти, погас. В Другом Месте осталась лишь крошащаяся каменная голова с едва узнаваемыми чертами. Я прикончила ее недопитую банку колы и присела. Мне надо было восстановить силы. Сегодня я вымоталась, создав трех ангелов, плюс... хм, слишком много херувимов. У меня все болело, а губы высохли и потрескались. Я ощущала пульсацию в животе, но для месячных было еще рановато.
Задрав футболку и посветив фонариком, я обнаружила на животе синяк в форме ладони, как будто кто-то сильно ударил меня туда рукой, но эта рука не была человеческой. У нее были слишком длинные пальцы и несоразмерные пропорции.
— Черт, черт, черт, — пробормотала я. Ангелы колючей проволоки брали плату с моего тела, и не только в виде мигреней, кровотечений из носа и снижении уровня сахара. Это был отпечаток его руки. Придется теперь прятать его ото всех. Мне не хотелось бы отвечать на вопросы, отчего у меня там такой синяк. Откуда у меня вообще может быть такой синяк? И отчего, из всех возможных мест, — именно на животе?
И, что еще хуже, мне нужно было домой прямо сейчас. Если задержусь, то задремлю, и тогда меня не будет, когда папа вернется. Значит, придется призвать еще одного ангела колючей проволоки. Что означало больше боли. И истощения. И, скорее всего, больше крови.
Я застонала в мрачной тишине.
В конце концов, я проделала это, а потом рухнула прямо в кровать, содрогаясь от холода Другого Места. Он пробирал меня до самых костей, особенно в пальцах ног. У меня едва хватило сил стащить пыльную одежду и натянуть пижаму. С координацией движений было не лучше, так сильно меня трясло. Эти херувимы измотали бы меня и сами по себе, а потом еще вдобавок и четыре ангела? Дура, дура, дура. Я, честно сказать, надеялась, что это не подкосит меня так сильно, как когда за мной гналась леди-птица.
Я погрузилась в леденящие кошмары. Завернувшись в одеяло, я бродила по Другому Месту. Мою скрытую базу затапливало, зеркала куда-то пропали, и я не могла выбраться! Темная вода поначалу просто собиралась в лужи, но она поднималась, и к тому времени, когда она дошла до бедер, я отчаянно старалась не закричать.
А потом меня схватило что-то, и я все-таки завопила.
— Тейлор? Тейлор? — Я проснулась от встряхивания. Прищурившись, я посмотрела на папу мутным спросонья взглядом, нащупывая очки.
— Скок время? — выдавила я. Внезапно меня охватила паника. Я опаздывала в школу, а чудовище...
Папа посмотрел на часы.
— Девятнадцать тридцать. Что случилось? Почему ты в постели?
Пошевелившись, я застонала. На лбу ощущались бисеринки холодного пота.
— Я просто решила прилечь, — сказала я.
— В пижаме?
Я уставилась на него, пытаясь присесть. Все тело болело, а синяк на животе еще и зудел. Мне очень не хотелось бы, чтоб папа проверял меня на наличие травм.
— У меня весь день были спазмы, — солгала я. Это была супер-полезная отмазка. Она не срабатывала на учительницах, когда в спортзале мне хотелось посидеть, но отлично действовала на мужчин. — Девичьи проблемы.
— Ох, — он определенно смутился. — Э... я могу чем-то помочь?
Я поняла, что проголодалась. Мне действительно надо было встать с постели и запихнуть в себя немного еды.
— Теплое молоко было бы кстати, — сказала я, пытаясь улыбаться как делал бы некто с болезненными менструальными спазмами. У меня получалось замечательно. Удар в живот от ужасного монстра из колючей проволоки придал окончательные штрихи моему представлению. — А потом я попробую что-нибудь съесть.
— Я пока еще не ужинал, — сказал папа, — так что разогрею чили на двоих, — он осторожно похлопал меня по руке. — Ничего страшного, если ты не сможешь доесть.
Он принес молоко, пока я пыталась принять сидячее положение. Все болело, и меня потряхивало. Я до сих пор ощущала пронизывающий до костей холод Другого Места. Отпечаток руки время от времени напоминал о себе, начиная болеть снова и снова. Возможно, это не ангел меня ударил. Возможно, это был знак, что кто-то пытается выбраться изнутри.
