У шаманов не бывает королей

— Да, надо попасть на пресс-конференцию, — а, ну да, официально же Джун тут по делам бизнеса.

— Тогда подбросьте нас до какого-нибудь кинотеатра по пути... на сегодня все дела лично у меня окончены.

— Ну, кино так кино, — усмехнулась чему-то Джун. — Пайлонг, отвези нас к "Сайко"...

+++

Рю вышел из поезда на указанной в напоминалке станции, и огляделся: сельская местность, две меленькие бурные речки, сходящиеся в одном озере, три деревни и четыре довольно высоких холма, один из которых носил гордое название "гора Асакуры". Сам перрон располагался на пятом холме — а точнее, это долина была самой обыкновенной низиной, с довольно пологим спуском метров на триста-триста пятьдесят, и оттуда то, что Рю воспринимал как поросшие густым лесом холмы, можно было смело называть низкими горами.

Еще раз сверившись с напоминалкой Рю подобрал свой чемодан и направился вниз по накатанной колее — асфальт в этих местах был ненужной роскошью, да и в тех четырех — или пяти? — деревеньках, про которые говорил учитель Йо, не наберется достаточного количества автомобилей, чтобы кто-то озаботился ровной поверхностью для езды, а трактор — он везде проедет.

Окружающий пейзаж был для парня не новым — что он, из города что ли не выезжал? — но приносил городскому жителю ощущение легкости и солнечной радости. На лицо сразу же вылезла улыбка, и Рю решил, что раз у него есть достаточное количество времени, то можно спуститься к озеру и пройтись по его берегу. Солнечные блики на небольших волнах действовали расслабляюще, а августовское солнце неплохо пропекало бредущего по берегу парня, навевая некоторую сонливость.

Отличным средством от сонливости для Рю стало нападение тэнгу: только что шаман шел по берегу озера, радуясь хорошей погодке, и вот он уже уходит в сторону от упавшей с неба тени. Враноглавый нападающий не проронил ни слова и , вытащив висящий на поясе меч, атаковал.

Бился тэнгу не просто хорошо, а прямо скажем — великолепно, и Рю только чудом спасался от серьезного ранения. Одновременно с этим он старался сосредоточиться хоть на каких-то ритмичных звуках, но единственными звуками были его шаги, которые, как раз, ритмичностью не отличались: мечи — призрачный и антипризрачный, — сталкивались беззвучно, если, конечно, сталкивались, ведь от большинства ударов тэнгу Рю приходилось уворачиваться из-за недостаточной реакции.

И вот наступил момент, который был предрешен с самого начала схватки — одним хитрым движением тэнгу отвел меч Рю в сторону и вверх, и обратным движением почти отсек шаману голову, остановив лезвие в считанных миллиметрах от его шеи.

— Слабовато, — раздался из-за спины Рюноске безэмоциональный голос. — Я ожидал от ученика моего сына чего-то большего.

Тэнгу развеялся, и обернувшийся Рю увидел одетого как странствующий монах человека в вороньей маске.

— Асакура-сан? — Умэмия по описанию узнал Микихису, да и выразился тот вполне определенно. — Учитель не говорил, что меня будут встречать.

— Ты задержался к обеду, и я решил узнать, что с тобой случилось.

— Задержался? — удивился Рю. — Но я думал...

— Поезда здесь ходят три раза в день: в шесть утра, в двенадцать дня и полвосьмого вечера. Так что тебя ждали как раз к обеду.

— Прошу прощения, Асакура-сан, я не был осведомлен, — снова склонился Рюноске.

— Хватит извиняться, ученик, — прервал его Микихиса. — Пока еще любая твоя ошибка является ошибкой твоего учителя, любое твое незнание является ошибкой твоего учителя, за любую твою глупость отвечает учитель... и за твою возможную смерть тоже отвечает учитель. Лишь когда ты успешно пройдешь испытание, к которому, по мнению твоего учителя, ты готов, твои поступки и ошибки будут именно твоими поступками. Не раньше.

— Да, Асакура-сан, — Рю оставалось лишь согласиться с точкой зрения опытного шамана. По-крайней мере, парень надеялся, что это ненадолго.

— Следуй за мной, — Микихиса развернулся и направился к четвертой горе, и Рю, подхватив чемодан, поспешил следом.

+++

— Добрый день, молодой человек, — в особняке Асакура Рюноске столкнулся с Йомеем.

— И вам доброго дня, Асакура-сама — Рюноске уважительно склонился.

Патриарх, осмотрев претендента, чему-то усмехнулся и пошел дальше по своим делам, а вот его ученица — милая девушка по имени Тамао Тамамура осталась помочь парню с обустройством.

— Вот здесь свободная комната, Умэмия-сан, — Тамао отодвинула дверную панель, и перед Рю открылась огромная — тринадцать-шестнадцать татами! — комната. — Вы можете расположиться здесь...

— Спасибо, красавица, — Дон-Жуан внутри Рю все же прорвался наружу, заставив девушку покраснеть. — Могу ли я, в знак благодарности, оказать помощь в ведении хозяйства?

— Я н-незнаю, — почему-то испугалась Тамао. — Учитель Йомей не давал подобных указаний... Вам лучше отдохнуть, перед грядущим испытанием.

— Это, конечно, здорово — так и поступлю, — согласился Рю. — Но мне у вас гостить аж до окончания первого тура, и провести это время нахлебником я не хочу.

— Я... я спрошу у учителя! — девушка опустила голову, но уши у неё были красные. — Прошу прощения!

И девушка убежала, оставив Рю располагаться в комнате.

Через двадцать минут, когда разложивший вещи Рю уже хотел было сам идти и искать кого-нибудь, дверная панель отъехала в сторону.

— Ученик шамана, следуй за мной, — парню ничего не оставалось делать, кроме как пойти за шаманом. — Твой учитель просил провести испытание как можно скорее, поэтому ты начнешь подготовку сегодня же.

— Да, Асакура-сан, — честно говоря, Рю немного робел перед предстоящим испытанием.

Микихиса провел Рюноске в пустую комнату, размерами превосходящую комнату парня раза в три, и сказал ожидать, после чего вышел, оставляя Рюноске в одиночестве. Парень уселся прямо на татами, и стал покорно ожидать неизвестно чего, однако через несколько минут ему надоело сидеть просто так, да и интересно было, поэтому Рю решил прочувствовать это место.

То, что он ощутил поразило его: такая плотность плотность энергетики этого места просто подавляла. Рю никак не мог понять, почему при постоянном поглощении фурьоку, настолько высоком, что позади учителя иногда фурьоку не ощущалась вовсе, места обитания шаманов являют собой то, что учитель описывал, как источник, а спросить у учителя забывал. Теперь же придется ожидать некоторое время, пока он не сможет вновь встретиться с учителем — после всех фраз Микихисы по поводу ответственности, Рю не хотелось показывать старшим Асакура свою неосведомленность хоть в чем-то.

Атмосфера особняка буквально забивала восприятие Рю, но парень не сдавался — в конце концов, чем дольше он будет стараться, тем проще ему будет в подобных ситуациях. Приспосабливаемость к новым условиям, по словам учителя, была одной из важнейших характеристик шамана.

Спустя двадцать минут Рю, наконец, смог кое-как освоиться в этом энергетическом тумане, и буквально пятой точкой почувствовал, что находится в комнате не один, но почувствовать что-то конкретное так и не смог. Чем дольше он пытался ощутить что-то более конкретное, нежели звоночек интуиции, тем глупее ощущал себя перед наблюдателем, тем ниже опускалась планка его самооценки, тем меньше он ощущал себя подготовленным к испытанию...

— Ну-ну, хорош уже! — голос с потолочной балки раздался слишком неожиданно. — Я увидел все, что мне нужно было, ученик молодого Асакура, и то, что я увидел, мне не очень понравилось.

На пол перед Рюноске спрыгнул некомата.

— Одно дело Йо — его уровень духовной чувствительности как бы не выше, чем у самих духов, но твоя чувствительность невысока, — дух начал расхаживать перед парнем, раздраженно шевеля хвостами. — Почему, когда ты ощутил в комнате постороннего, ты не попытался воспользоваться доступными тебе чувствами? Осмотреть помещение, прислушаться к дыханию, уловить запах... Но нет — ты поступил так, как поступил бы молодой Асакура, и ты провалился.

Рю от такой отповеди понурился и окончательно раскис. Видя его состояние Матамуне — а это был именно он, — решил покинуть человека, которому необходимо многое обдумать.

— На будущее запомни: время подражания закончилось. Ищи свой путь, свои сильные и слабые стороны. — с этими словами некомата покинул комнату, оставив парня сидеть и вспоминать слова учителя.

"Не равняйся на меня, Рю," — Йо подал упавшему на землю ученику влажное полотенце. — "Ты — это ты, со своими сильными и слабыми сторонами".

"Думай своим умом, Рю!" — в отчаянии вскинул руки учитель. — "Все, что я тебе рассказываю, познано на личном опыте, и тебе придется познать это самому — знания, что я тебе даю, могут лишь помочь найти выход".

"Слушай себя, ученик," — Йо стоял в дверном проеме и наблюдал, как Рюноске готовит. — "Это как определять на глазок нужное количество соли или перца — интуиция поможет во всем".

Таким образом — пребывая в воспоминаниях, — Рю провел время до заката. Когда же солнце окончательно ушло за горизонт, в комнату вошел одетый в церемониальные одежды Йомей.

— Время вышло, ученик шамана, — сурово провозгласил Патриарх. — Пришла пора испытать себя, — но Рю так и не пошевелился. — Идем же, ученик шамана!

Нехотя поднявшийся Рю, ощущавший себя совершенно неготовым к испытанию, пошел следом за Йомеем. На выходе из особняка Патриарх зажег крупную свечу в плошке с цепочками, подцепил цепочки специальной полутораметровой палкой, и понес этот импровизированный фонарь перед собой.

Путь пролегал в полном молчании, но был долог — Йомей провел Рю ко второй горе этой долины, причем на ту часть, которую с перрона видно не было. Они прошли по берегу одной из речушек, втекающих в озеро, и лишь на месте Рю увидел, что обе речушки являются одной — текущей откуда-то с вершины, — которая по странному стечению обстоятельств разделилась у подножия и стала огибать гору с двух сторон.

— Дух этой реки непостоянен, — когда процессия остановилась у пересечения речек, Йомей начал рассказывать суть испытания. — Он может направить в сети крупную рыбу или уничтожить селение, построенное на берегу. Неоднократные попытки поселиться на склоне горы рядом с рекой всегда оканчивались разрушением деревни, и теперь у воды во всей долине стоит только храм, в котором рыбаки из местных приносят дары духу для успешного улова — дух любит блюда из рыбы. Имя духу Ямато-но-Орочи — семиглавый змей горы Ямато. Ученик шамана, твое испытание будет заключаться в том, чтобы подняться к истоку этой реки по руслу, и, если ты проявишь себя достойно, наверху тебя будет ждать то, что ты ищешь. Тебе запрещено призывать духов — этим ты только разозлишь Ямато-но-Орочи, а гнев духа человеку не пережить. А теперь ступай, ученик шамана. Я буду ждать тебя у истока четыре дня. Если не успеешь — провалишь испытание, и второй попытки уже не будет. Иди, ученик шамана, и помни: слушай себя.

+++

Почти у самой вершины горы Ямато была относительно ровная площадка, где стоял маленькое святилище. Рядом со святилищем, окруженный освященным канатом с отгоняющими зло барьерами, выходил на поверхность родник, а с самого края той же площадки, почти у самого обрыва, с которого срывался широкий ручеек, стояла открытая беседка, в которой находились трое: Йомей Асакура пил чай с высокой статной женщиной, одетой в традиционные одеяния жрицы, а за столом им прислуживала ученица шамана.

— Твой кандидат опаздывает, — заметила мико. — Скоро уже закат четвертого дня, а его еще нет... Если он не успеет, я разочаруюсь в твоем внуке.

— Йо это переживет, — меланхолично пожал плечами Асакура. — Но, думаю, он тоже будет недоволен: по словам внука, этот Рюноске по уровню уже перешагнул уровень ученика, да и младшего шамана бы перешагнул, если бы учитывалась только сила. Однако, у ученика моего внука нет необходимого опыта...

— Опыт набрать не проблема, — улыбнулась жрица. — По-крайней мере, я уверена, что своего учителя он слушал внимательно, да и твою вводную речь не пропустил мимо ушей: река все четыре дня была спокойной.

— Понравились дары? — усмехнулся старик.

— Не самые интересные, — печально вздохнула мико. — Однако, в его обстоятельствах это было лучшим, что можно было преподнести. Да еще и предрасположенность к воде... Ученик твоего внука понравился реке.

— Что не мешает ему опаздывать, — заметил Йомей.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда за край обрыва ухватились пальцы. Эти пальцы были не в лучшем своем состоянии: ссадины, ушибы, порезы и даже парочка ожогов, — но тот, кому эти пальцы принадлежали, выглядел даже хуже: у легких хлопковых штанов штанины были разной длины, а самый низ шел бахромой; когда-то пижонская рубашка осталась без рукавов и пуговиц, став жилеткой; торс был покрыт мелкими и не очень мелкими гематомами; правое плечо было замотано рукавом рубашки, как бинтом, и сквозь ткань проступала кровь; второй рукав пошел на обмотку ладоней, и тут кровь также присутствовала, но её было плохо видно на фоне грязи; а еще была шишка на лбу и четырехдневная щетина, — все это, а еще самодельный рюкзак из широких листов папоротника и тесемок от штанины, составляло новый облик Рюноске.

— Ты почти опоздал, ученик шамана, — сурово проговорил Йомей, и от его голоса проснулась задремавшая Тамао.

— Не мог же я прийти с пустыми руками! — отдышавшись, Рю стал распаковывать "рюкзак", снимая, слой за слоем, листы папоротника. — У вас, случаем, посуды нет никакой? Хотя бы котелка?

— Есть котелок, — из тени вышла жрица, увидев которую Рю остолбенел. — Что-то не так?

— Учитель Йо все же ошибся, — на лице Рюноске расплылась глупая улыбка. — Он сказал, что я познакомлюсь с вами, когда закончу обучение, но ведь я еще не прошел испытание...

— В таком случае, не будем мешать словам Йо Асакуры сбываться, — нежно улыбнулась мико. — Ведь мы еще не знакомы. Что вы, кстати, хотите сделать?

— Поблагодарить духа этой реки, — в наконец-таки развязанном "рюкзаке" оказались восемь крупных рыбешек. — Рыбная похлебка, конечно, не самое лучшее подношение, но до этого у меня была только запеченная в углях или поджаренная над костром рыба... хоть какое-то разнообразие.

— Да будет так, — согласно склонила голову жрица. — Позади святилища есть небольшая пристройка — там ты найдешь котелок и другую посуду. Поторопись, молодой шаман, солнце почти зашло... — Рюноске убежал в указанную пристройку, а жрица повернулась к Йомею. — Предсказывал наше знакомство, значит? Йомей, у тебя очень наглый внук.

— Просто он добивается поставленной цели, — пожал плечами шаман. — Ну так, что, засчитываем парню испытание?

— Он же успел, — мико уселась рядом с Асакура в беседке. — Но похлебку пусть все-таки сварит — одним чаем сыт не будешь.

Тамао поддержала эту идею голодным бурчанием живота, после чего покраснела до кончиков ушей.

— Не переживай, дитя, — жрица успокоила нервничающую девочку. — Физиология — это не то, чего стоит стесняться. Если ты хочешь есть, то этого не изменит ничто.

— Кроме хорошей порции похлебки, — поддакнул Йомей достаточно громко, чтобы его услышал Рю.