Нужным быть кому-то

Выскочив из класса, Макс чуть не врезался в директрису:

-Капитолин Пална, вы всегда в ненужном месте мне попадаетесь, чуть не сшиб вот.

-Максим, надо ходить, а не летать как...

-Ой, Капитолин Пална, доживу до ваших лет, буду серьёзный и степенный, — он выпятил грудь и важно прошелся, — только неинтересно это, да и у меня деду вон восемьдесят пять уже, а по деревне носится, как наскипидаренный. Ха, Лёх, может, я в дедка Васю и уродился? Может, он и впрямь родной мне, по баушке? Надо его на предмет встречи по молодости с моей деушкой-баушкой порасспросить? -Максим, Максим, фантазия у тебя всегда была буйная, — директриса укоризненно смотрела на него.

-А чё, всё в жизни бывает... Ладно, эт я шутил так, простите, больше не буду! — повинился он.

Капитолина вздохнула:

-До завтра не будешь-то?

— Не, завтра мы космонавта из роддома забираем, может, дня через два? — полез в макушку Макс.

-Идите уже! Максим, с ужасом думаю, как тяжело будет твоей жене!

-Не, Капитолин Пална, у меня в невестах числится такая же безбашенная, правда, она мелкая, да и вряд ли, когда подрастет, меня выберет, но пока мы с ней два сапога.

Директриса засмеялась и махнула рукой:

-Горе луковое!

В отделе для самых маленьких Макс дотошно выбирал и придирался ко всему, Лёшка уморился:

-Макс, я уже устал!

-Да? Ну ладно, вот этот велосипед нам, и вот эти погремушки, и вот этот комбез, Лёх как?

— Нормально!

-А, Лёх, ещё цветы ведь надо, ну, это я Светке ща брякну, она подберет, самое оно. Как думаешь, Калина даст космонавта подержать?

-Даст, наверное.

-А чё, я вот подумал, может, меня крёстным возьмут? Я наверное, хорошим крестным для пацана стану?Продвинутый вырастет Лексей Владимирович!

К обеду у роддома собралась приличная компания: все взбудораженные Козыревы, торжественная баба Таня, Феля , Клара, поминутно вытирающая глаза, взволнованный дед Илья, прилетевший ранним утром, подъехал Ванюшка с Горшковыми, последним влетел, взмыленный, с огромным букетом, Макс.

-Чуть не опозорился, проспал малость!

На крыльце роддома появилась слегка бледная Валюшка, а за ней осторожно шагая и неся своего такого долгожданного сыночка, казалось, не дыша, вышел Калина. Все заорали, громче всех старался Макс.

Валю окружили, зацеловывая, а Калина с величайшей осторожностью положил сына в протянутые руки деда.

У обоих мужиков увлажнились глаза — Илья бережно и нежно прижал к себе сверток со спящим малышом: -Я вам так благодарен за Алёшеньку!!

Счастливая Валя, смеясь, воскликнула:

-Вы, похоже, все цветы скупили в Москве? Спасибо, я так рада, что вы у нас есть!!

Поехали к Калининым, там девчушки затормошили Валю:

— Когда можно будет поиграть с маленьким Лёшкой? Узнав, что летом в деревне, успокоились.

Оставив спящего внука на попечение деда, тот категорически не желал отходить от малыша, пошли на кухню, где уже был приготовлен праздничный стол — суетились Марь Иванна и баба Лена, добавляя последние блюда.

Посидели недолго, Вале надо было отдохнуть, посмеялись над велосипедом — подарком Макса:

-Чё ржете, у космонавта цель будет, побыстрее вырасти, на велике погонять!

Лёшка сиял как начищенный пятак:

-Валя, скорее бы лето, в деревне с мелким гулять буду точно!

-Так, пока все здеся — через две недели Пасха, где кто будете? — спросила баба Таня.

-Как где? — удивился Макс, — конечно у тебя? Ты там прикинь, чё надо купить, яйца, там, куличи... я привезу.

-Дубина ты городская. Кто ж в деревню яйца возит? А куличи магазинные... грех прямо, сама буду печь, только в помощь мне Лена, приедешь ли?

-И я приеду, — тут же откликнулась Феля.

-Э-э-э, бабуль, без меня не смей, я на подхвате буду.

-Ох, внучок, без тебя точно ничё не получится! Формов вот надо докупить только, народу-от больше стало у нас.

-Каких формов?

-Для куличей!

-Нарисуй, каких и сколько — привезу сразу, как прикуплю, а всякие изюмы-ванилины нужны? Я видел — в куличах есть изюм и ванилином пахнут?

-Нужны, нужны.

-Сколько килограмм?

— Ой, заставь дурака Богу молиться — весь лоб-от разобьет.

-Ты не умничай, одевайся и поехали за твоими формами и всякой прочей лабудищщей.

-А и то, поеду-ка я сама посмотрю формы-от, купишь чё ни попадя! — Вот так, беззлобно переругиваясь, ушли баба Таня с Максом.

Выглянул из комнаты дед Илья:

-Валюш, малыш просыпается, кряхтит!

— Иду!

— Валечка, девочка моя, я недельку буду здесь, ты уж не обижайся, но я хотел бы все эти дни возле внука как можно больше побыть. Не суждено мне было узнать радость отцовства до двадцати твоих лет, но очень хочу наверстать, хотя бы дедом. Это же такое непередаваемое ощущение, держать маленькое чудо в руках! Доченька, я теперь самый счастливый дед на земле!

Лешка-маленький закряхтел, пискнул и разразился каким-то гневным воплем.

-О, правильно, сынок, голос и должен быть командным! — так же счастливо глядя на ребенка, воскликнул папа.

Дед Илья всю неделю не отходил от внука — помогал купать его, не понятно было, кому больше нравится купание — деду или внуку. С огромным удовольствием брал его на руки, а когда его "спящая капелька" улыбнулся во сне, совсем растекся лужицей возле внука. Разговаривая с Сарой, непрерывно восторгался:

-Мама, ты не представляешь, он такой крошечный, маленькие ручки, ножка, стопа — с мой мизинец, но такой славный!! Забавно так бровки хмурит, когда спит, может, что-то плохое снится? А я потихоньку дотронулся до лобика, погладил и начал шепотком говорить, что все его любят, смотрю, перестал хмуриться, а у меня вместо сердца желе какое-то. Это такое, не подберу слова... ему десять дней, а я безумно люблю этого каплюшного мужичка!

Прабабка собирала чемоданы, должна была прилететь к Дню Победы, седьмого.

-Я прикину на месте что и как, у меня в запасе есть много отгулов, как здесь говорят, приеду к внуку, это такое счастье видеть, как крошка растет. — Илья каждый год отправлялся в путешествие по миру, побывал во многих чудесных уголках Земли, но внук перевесил все красоты мира.

Улетал он с такой неохотой:

-Сердце мое и так было рядом с тобой, доченька, а сейчас — полностью у вас осталось! — он просто помолодел, его глаза светились восторгом. — Я десяток лет, точно, сбросил. Звонить буду каждый день, даже не говори, что дорого, внук у меня один! А я бы и не против девчушки был. Вов, ты подумай, может, стоит? И Лешеньке веселее, а я тогда точно брошу все и буду жить для внуков?

-Пап, Лешику только две недели будет, а ты уже про внучку речь ведешь!

-В перспективе, дочь, в перспективе, да и чего тянуть?

А в Каменке кипели приготовления: удивил дед Вася, который вспомнил, что когда-то по молодости умел "плесть из лозы корзинки-от", попросил Федяку съездить с ним до району, нашел там стародавнего знакомого, который занимался плетением, выпросил у него прутья, заготовленные заранее и засел над корзинками.

Баб Таня, готовилась печь куличи, яйца для покраски отбирались тщательно, "чтобы размеру были одинаки", в Чистый Четверг водитель Козырева привез помощников — Фелю, бабу Лену и девчушек. И закипела работа — сначала яйца сварили, а потом началось самое главное, окраска — так сказать, мастер-класс от бабы Тани. Она не признавала никаких красок, кроме луковой шелухи. Послав девчушек нарвать листьев вылезшей петрушки, каких-то листочков другой травки, начала обматывать приложенные к яйцам узорные листочки нитками, затем опустила из в приготовленный отвар луковой шелухи, подержав там, вытащила, и девчушки с восторгом увидели узорные яйца. Отвар шелухи был в трех кастрюлях, разного цвета, и яйца соответственно получились трех цветов

-Вот, а то все химией своей красите, гляньте, какая красота вышла? Садитеся, стрекозочки, клейте свои наклейки, вот на эти остывшие уже можно.

И сидели Варя с Верой, клеили наклейки на яйца, высунув от усердия языки.

-А вы, деушки сейчас мне паску делать будете, творог-от готов.

Зазвонил у неё телефон:

-Алё? Да, нет тебя ждать буду, ты, может, в воскресенье явишься, нет, яйцами вот занималися, сейчас паску будем делать, — в трубке что-то взвыло.— Не ори, оглушил, ладно, сколь? Ну потерплю, два часа, не боле. Да, да, жду. От оглашенный, везде нос надо засунуть!

Феля засмеялась:

-Сколько его знаю, всегда был таким — любопытным и нахальным, но ведь придурь-придурь а готовит замечательно, редко на него такое находит, но мясо готовит — язык проглотишь, довелось один раз попробовать, а потом, как не просила — ответ один: "ФФ лень меня пока не отпускает, это надо настроение, чтоб леталось, а так перевод продуктов будет".

-Обещал примчаться, чтоб без него ни-ни.

Когда ввалился Макс, девы утомились, но украшенные яйца в большом тазу притягивали взгляд разноцветьем.

-Эт сколько же яиц-то здесь?

— Двести пятьдесят штук.

Макс присвистнул:

-Ни фига... чё и все разойдутся? Не перебор?

-Вас, вон, сколь, Васька с девками, как бы мало не было.

Макс полез в макушку:

-Не, ну я валяюсь, вот это да! Чё и паски твоей много делать будем?

-На всех, — лаконично ответила баба Таня.

-Пошел переодеваться, где моя парадная деревенская?

-Где и была. А дедок чё не сидит рядышком, или приболел?

-Супризы готовит, велел не мешать.

Долго занимались с пасхой, добавили в творог масло сливочное, потом песок, ванилин, изюм — Макс упарился перемешивать все.

-Я как месильная машина, блин!

-Назвался груздём...

К вечеру большие массы приготовленной творожной пасхи лежали накрытые марлей под гнетом.

-От завтра уже готова будет и выложим в красивые блюды, потом в субботу освятим, хорошо, душа прямо светлеет в ожидании.

-А куличи когда?

-Я в утро поставлю опару, а в обед и начнем. Смотри, сколь много дел сделать смогли, одна-то я б долго провозилась, а с вами совсем и не устала.

-Так, дедок, я понял, меня сегодня не ждёть? Давай ключи, пойду к Калининым, у них буду спать. Феля, а вы где?

— Да здесь и останутся, пока моих-от нету, завтра с утра сходим до Козыревых, там уже и меблю завезли, скоро и новоселье отпразднуем.

-Праздники, эт классно, эт я люблю, пойдём, старушка моя, покажешь мне как включать эту вашу систему для отопления.

Пришли в Валин дом, и Макс, резко посерьёзнев, сказал: -Бабуль, совет нужен.

-Ай жениться надумал?

-Не, хуже.

-Куда уж для тебя хужее?

— Вот, смотри: у дедка, как я уже понял, родни до фига, а пользы никакой?

-Двое деток-то у него. Антон — он парнишка неплохой, только, вот, жена у него стервозная, а ночная кукушка завсегда дневную перекукует. Она сразу, когда у деда жена умерла, сказала, что и ездить не будет, и дед не нужон. Вот и не ездит сынок сюда, годов, поди, десять? Да, где-то так. А дочка, Ирка, где-то в Новороссийске штоль, тоже носа не кажет, ждут, когда он преставится и дом продать. Деньги-от глаза застют, это Васька живчик, а свалится, ведь ни одна зараза не приедет.

-Во, и я про то, а если, допустим, выкупить этот разнесчастный дом?

-Ты што? А деда куда?

— А деда на наше полное обеспечение, пока жив.

-Это как?

— Ну, смотри, чё ты тупишь-то, покупаем мы этот дом вместе с дедом — этим жабам отдаем полную стоимость реальной цены дома, а дедок как жил, так и живет здесь, только уже не дергаясь, что если и случится, я чё его одного брошу? И ему по фиг сродственники будут, и грустить не будет.

-А отец твой, мачеха как же?

-Ну я совершеннолетний, зарабатываю неплохо, себя и деда всяко прокормлю, бате я обрисовал картину. А мадам знать не надо, они сюда, в глушь, в жизнь не поедут, да и батя от них утомился. В Лондоны их отправил, пусть там блистают. Батя у меня сердцем мается — как ты скажешь,— ему покой нужен, а эти две... кароч, ты чё мне присоветуешь?

Баба Таня подошла к нему:

-Нагнися, дубинушка!

Макс нагнулся, она расцеловала его:

-При всей твоей дури, душа-от у тебя светлая и теплая, Аришке, пожалуй, другого мужа и не надо.

-Ты чё? Эт же прикол? Я пять раз женюсь, пока она вырастет, да и нужен я ей такой раздолбай? Ты так не шуткуй, у меня сердце заболит.

-Та усмехнулась:

-Посмотрим!

-Не, ну, ты загнула, это уже, пардон, маразмом отдает. Во я попал!! Ты прям ведьма-колдунья! Валюхе, вон, мужика предсказала, не, не верю я в твои сказки. Кароч, ты меня убила!

Утром Макс бессовестно продрых, и опару баба Таня ставила без него, да и можно ли добудиться великовозрастное дитё в пять утра? Разбудил Макса дед Вася:

— Максимушко, ай я тебя чем обидел?

-Чё ты, дед, с утра пургу гонишь? — зевая и потягиваясь, спросил Макс.

-Дак как же, ты ж ко мне и не зашел ? — Дед был поникший, с горестным взглядом. -Ты чё, старый, совсем ку-ку? Сам же велел не отвлекать, суприз какой-то делая? Я приехал под вечер, "паску" бабе Тане помог делать, а потом спать завалился.

-И ты не в обиде на меня?

-Дед, достал, чё дурью маешься?

Повеселевший дед зачастил:

-Максимушко, я так боюся, что тебе станет не до меня — скушно ведь с нами, стариками, вот и убегишь поди!

-Слезу ещё пусти, горемычный, я чё, совсем свинья, по-твоему? Сказал же тебе раз, что вы с бабой Таней у меня дедушка и бабушка, я без них рос!! Иди, дед, мозги мне не пудри, это маразм в тебе бушует.

Дед прямо на глазах оживел:

-Не буду! Я дюжеть испугался, ночь вот спал плохо, всё боялся.

-Маразм крепчает!! Пошел я, побегаю, потом на куличи рвану, интересно, сам может чего налеплю?

Макс побежал в поле, которое уже окрестили 'спортивным', попрыгал, поразминался, сбегал на Малявку. Играючи взбежал на бугор, ухая и фыркая облился водой из колодца, растерся и бодренький, разрумянившийся — пошел к Шишкиным.

-Не, а чё меня не разбудила на эту свою опару?

-Да ты так сладко спал, пожалела будить-от.

— Ну сплю я завсегда сладко. Лан, чё делать-то?

. -Давай-ка сначала поешь, а то будешь меня своим бурчащим животом отвлекать, — проворчала баб Таня. — Ваську-от успокоил?

-Не, чё дурью мается, куда я от вас теперя денуся? — передразнил говор деда Макс.

Поев, приступили к "таинству" приготовления куличей. Макс растирал желтки с сахаром, смазывал формы, нарезал орехи, совал нос и руки повсюду, баба Таня, привыкшая к его неуёмному любопытству, только отмахивалась от него, посмеиваясь. Тесто потихоньку поднималось, пришли Феля, девчушки и баба Лена, которые ходили в Аксеновку, в церковь. Повязав фартуки и косынки все были готовы помогать разделывать тесто.

-Ну, Господи Благослови! — перекрестилась баба Таня, и завертелась кутерьма: поставив печься первую партию, начали готовить место для выпеченных куличей. Макс вытащил на веранду большой стол, застелили его праздничной скатертью, сверху положили большие листы белой бумаги... ждали, по избе поплыл запах выпекающейся сдобы...

-Так слюной захлебнуться можно! — прокомментировал Макс.

Начали вытаскивать первые, Макс тихонечко постукивая, вытряхивал их из форм, восхищаясь на каждый. Девчушки и Феля относили их на веранду, там подостывшие смазывали приготовленной помадкой, посыпали разноцветной посыпкой, работа спорилась.