Академия Духовных Искусств

Он дёрнул Куросаки за плечо, требуя свою долю. Забавно. Ему Ичиго подчинялся, позволял вести, позволял... всё. В голове от каждого жеста, от каждого прикосновения рейяцу стучало «Можно! Можно! Можно!» Всё можно. С ума сойти...

Гриммджо негодующе рыкнул, когда почувствовал, что Куросаки сдёргивают с его колен, но быстро осознал, что так даже удобнее. Удобнее раздевать, удобнее вылизывать, удобнее кусать... О такой хрени, как смущение, стеснение и нормы приличия он ничего не знал и с удовольствием погрузился в море плотских утех.

Ичиго осознавал, что живым из этого боя он вряд ли выйдет. Гриммджо кусал так, что только блют вене не давал отхватить от него кусочек. А арранкару только этого и надо было — смачно и с удовольствием чесать зубы. Орихимэ сидела чуть поодаль, смотрела на них во все глаза, запустив руку между ног. Кажется, она уже заходила на второй круг.

А Исида... Исида был предусмотрительным сукиным сыном. Или девчонкой. Нет, скорее, дважды предусмотрительным сукиным сыном, потому что смазку он таскал с собой всегда, с честным видом говоря, что это мазь для обветренных губ.

В какой-то момент Гриммджо чётко осознал, что он здесь лишний. Рыжий и очкарик — уже без очков, к слову, — сцепились так, что встревать между ними было чистым самоубийством. Арранкар отсел, расслабленно оглядывая разворачивающуюся баталию. Парни со вкусом выясняли кто кого, а честный кошак даже ставки делать не брался — мало ли что там в этой черноволосой головушке твориться: может, домашний тиран, а может — тайный мазохист. Куросаки подыгрывал ему так, словно мог читать его мысли — да нет, даже погружаться в них, полностью теряя самообладание.

Наверное, если бы квинси попросил сейчас его убить, он бы убил.

Тут Секста увидел ещё одного участника действа, которая не могла сравниться в напористости с парнями. И — Вот преступление! — была всё ещё одета. Ну он и решил это дело исправить.

— Я... — заикнулась Орихимэ. — Гриммджо-сан, я в порядке, правда,..

— Угу, — согласился тот, продолжая раздевать.

Освобождение сисек из оков ткани привело к корневым изменением в баталии за верховодство. Два горящих взгляда нацелились на не менее горящую девушку.

— Чего отвлеклись? Деритесь дальше! — буркнул арранкар играясь с крупной, налитой грудью. Она так прикольно поднималась и опускалась, была на ощупь такой мягкой и податливой...

— А я и забыл, что мы завели кошака, — хрипло произнёс Ичиго.

— Иди нахрен, — с достоинством ответил Гриммджо. — Я сам завёлся.

— На хрен? Хорошая идея! — проговорил Куросаки не менее хрипло.

Прежде, чем Джагерджак успел осознать, что в данной ситуации мат может обратиться в реальность, он оказался лежащим на спине на чьём-то косоде, а сверху его оседлал Куросаки. И опять он вышел в его фазу — голодный, пожирающий, немигающий взгляд. Одна рука сжимает горло, другая опирается на живот.

«Твоя жизнь и твоё сердце в моих руках», — говорили они без слов. А Куросаки медленно опустился, и даже если бы Гриммджо попытался оспорить это утверждение, то просто бы не смог сосредоточиться. После пары издевательски-медленных движений, он рыкнул, перевернулся, подминая под себя расслабленное тело...

И эти глаза... этот взгляд без капли удивления, без нотки отторжения. Принимающий всего без остатка.

Блядь. Упасть и молиться.

Гриммджо действительно упал, уткнулся лбом в мальчишескую грудь, переводя дыхание, собираясь с мыслями... пытаясь сохранить хоть каплю самосознания, а не разорваться на две тысячи бесполезных ошмётков.

Рука Ичиго спокойно и немного покровительственно зарылась в волосы. Успокаивая. Отвлекая. Приводя в реальность.

— Спёкся? — спокойно поинтересовался Исида. Без обвинений, угрозы или насмешки. Просто вопрос.

— Нет, — отозвался Ичиго. — Просто переводит дух.

— Перегорит, — утвердил квинси.

— Может и нет...

Помнится, в своё время он очень обрадовался, что ему пришло в голову прийти именно с Орихимэ. Один он бы этого просто не выдержал. Нет, физические действия-то простые, да и уровень рейяцу не смертелен. Но он бы не смог. Не выдержал. Не перенёс бы долгого взгляда в душу, исполнения любой сиюминутной прихоти, осознания абсолютной, обоюдной принадлежности.

Хорошо, что Иноэ там была. Он бы рехнулся в одиночку.

Гриммджо перекатился в бок, тяжело дыша. Его тело сотрясали конвульсии, хотя он ничего не сделал. Кончил от перебирающих его волосы пальцы. От ощущения тесноты. От ласки, мать вашу! От, сука, лёгкой нежности, что скользнула в голосе Куросаки!..

Арранкар зарычал в бессилии, отворачиваясь. Но кто-то погладил его по плечу, щеки коснулось чужое дыхание и мягкий, целомудренный поцелуй.

Никто не злился. Никто не обвинял. Никто не насмехался. И не утешал.

Полное принятие.

Сдохнуть и молится.

* * *

— Неужели всё-таки вырубился? — недоверчиво спросил Гриммджо, тыкая в Куросаки пальцем.

Тот только невнятно простонал.

— Похоже, — согласился Исида. — Наконец-то.

— Он быстро очнётся, — вздохнула Орихимэ. О, о ней не забыли, ещё как не забыли! Просто оставили на десерт, но это не значит, что она избежала общей участи. Наоборот, Иноэ с унынием осознавала, что ей не хватит концентрации даже на слабенький щит.

— Блядь, — выразил общее мнение Гриммджо и признался: — Я сдохну.

— Может, просто не будем в следующий раз доводить до такой крайности? — неуверенно предложила девушка.

— Будем! — отозвались парни хором.

Повисла пауза.

— Будем и сдохнем, — подвёл итог Исида.

— Шинигами, — вдруг сказала Орихимэ. — Нам не хватает шинигами.

— С чего это? — возмутился арранкар. — Ненавижу шинигами!

— Тебе придётся сделать субкатегорию «Друзья Куросаки», — усмехнулся квинси. — В которой будет неважен пол, возраст, раса и былые заслуги. Даже Готей-13 так сделал.

— Не, ну нахрен шинигами-то? — не отставал Гриммджо.

— Четыре силы Куросаки: пустого, — она указала на арранкара, — квинси, — на Исиду, — человека, — на себя, — шинигами, — куда-то в воздух. — Нам не хватает шинигами.

— А люди разве что-то могут? — хмыкнул Гриммджо.

— Сила людей восстановила тебе руку и уничтожила Деворадора Гранде, — напомнил Исида.

— А-а-а...

— Может, Рукия? — предложил квинси. — Куросаки как-то о ней упоминал.

— Ну не знаю... — протянул Орихимэ. — По-моему, она слишком... слишком... слишком адекватная, что ли?

— Это та мелкая шинигами, которой я однажды чуть сердце не вырвал? — уточнил Гриммджо. — Да ну нахрен.

— Мести боишься? — подколол Исида.

— Не. Она старая.

— Ну, ей, конечно, около ста лет, но...

— Да я не о возрасте! Она как старуха вся, даром, что мелкая. Огонька в ней нет.

— У неё ледяной зампакто, — напомнил квинси.

— Он, прав, Исида, — неожиданно поддержала Орихимэ. — У Тоширо же тоже ледяной? Но он не такой... Рукия действительно стара душой.

— Даже её воистину отмороженный братец веселее, — добавил Гриммджо.

— Эй, ребят, — подал голос Ичиго. — А может я сам себе гарем соберу?

— НЕТ!!!

— Поразительное единодушие, — Куросаки прочистил ухо. — И громкость. Может, пойдём уже в Сейретей?.. Солнце садится, свежеть начинает, ректор опять нервничать начнёт...

— Куросаки? — ласково обратился Исида.

— Ась? — насторожился рыжий. Даже учитывая все их запутанные отношения, ласковый Исида — это не к добру.

— Ты вообще мёрзнуть технически не можешь, так что завянь.

— И как ты технически можешь быть сейчас таким нервным?.. Воистину Исида и его тараканы...

— Зангецу.

— Ась?

— Ичиго верни.

— Надо же, опознал без спецэффектов.

— Тебя и не узнаешь. Ну?

— Не. Он спит. А будешь настаивать — старика позову. Он будет нудить. Или расскажет, что вы всё делали не так, надо по-другому. На выбор.

Исида угрозой проникся.

— Что за старик? — не понял Гриммджо.

— А что, котик, ты не заметил? У Ичиго два зампакто.

— Двойной зампакто?

— Два зампакто.

— Так в голове у этого придурка есть ещё какой-то старик?.. — приподнял бровь арранкар.

— М-м-м... Видный мужчина средних лет, — поправился Зангецу. — Временами превращающийся в подростка. Всё очень сложно. Ха! Надо будет как-нибудь его во время банкая материализовать, посмотришь, Исида, каким был твой грозный прародитель.

— Ичиго, кончай прикалываться, — буркнул Гриммджо.

— Это не... — начал Урю.

— Я знаю, что «не», — передразнил арранкар. — Но меч не может сражаться без хозяина, иначе за всех вырубленных шинигами сражались бы их зампакто.

— Ичи действительно не может, — неожиданно серьёзно ответил Зангецу. — Он в сознании, но моральных сил ноль. Совсем ничего. Серо[5]. Нада[6]. Меня отправили с ответственным заданием: доставить нашу тушку в комнату, отсыпаться. И Гриммджо где-нибудь устроить, конечно. Интересно, можно ли его провести под пунктом «домашнее животное»?..

— Нет, — отрезал Исида, знаток устава и лазеек в нём. — Домашние животные на территории Академии запрещены.

— Гриммджо-сан, а почему вы не возмущаетесь, когда вас называют котом? — озадачилась Иноэ.

— Я ведь кот. Чего возмущаться? — арранкар лениво потянулся. — А за этими шуточками вы скоро забудете, что я вообще-то кот дикий и опасный. Мур-мур, бля. И заканчивай ты с этим «-сан», достала уже!

— Хорошо, Гриммджо-кун, — и глазом не моргнув, ответила Орихимэ.

— Она издевается? — Секста пихнул локтем тело Ичиго.

— Угу. С кем поведёшься... С другой стороны, ты же не хочешь чтобы она звала тебя Гримм-чан? Или хочешь?

— Ладно, согласен на «-кун», — проворчал арранкар. Не до такой степени его ещё приручили, чтобы терпеть такое.

— Думаю, Гриммджо можно оформить как ученика Академии... — вполголоса пробормотал Урю.

— Чего?!! Я не собираюсь становится шинигами!

— А ты и не будешь, — хладнокровно ответил квинси. — Станешь помощником.

— Ну ты... — Секста дёрнулся, намереваясь отвесить наглому очкарику профилактическую оплеуху, но его удержали.

Гриммджо тупо посмотрел на руку Ичиго, лежащую на его предплечье. Она не тянула, не удерживала и даже не сжимала, а просто лежала. Но его это почему-то остановило.

— Достаньте ещё один футон, — коротко скомандовал Зангецу, глядя ну очень пустыми глазами. — Пусть переночует у меня, там защита стоит, скроет рейяцу. А уже завтра подумаем, что делать и в качестве кого оформлять. Орихимэ, ты уже в состоянии лечить?

— Да, — решительно кивнула девушка.

А солнце клонилось к закату, укутывая лес тёмным покрывалом, безмолвно обещая, что все неприятности будут завтра... завтра, но никак не сегодня, не в этой прохладной тишине.

* * *

Утро добрым не бывает.

Эту простую истину Ичиго осознал, когда из божественно прекрасной полудрёмы его вышвырнули пинком звуки гонга. Пора было идти на занятия, но сил на это катастрофически не хватало. Не говорить же учителю: «Извините, сенсей, я не смогу присутствовать на занятиях, потому что вчера натрахался до полусмерти», — его ведь чисто из зависти накажут.

— Живой, — констатировал Гриммджо, валяющийся рядом.

Вообще-то он лежал и даже на футоне, но создавалось такое впечатление, будто на него на этом самом футоне наступил гиллиан, раздавив и расплющив.

— Угу, — подтвердил Ичиго.

— Странно.

— То есть вы реально пытались меня убить?

— Это была самозащита.

Зангецу радостно заржал, отдаваясь эхом в пустой головушке.

Раздался стук в дверь.

— Шиба-сан! Шиба-сан! — послышался голос Амиды. — Ректор вызывает вас к себе!

— Шиба? Эт кто? — не понял Гриммджо.

— Это я. Шифруюсь.

— А нах?

— Фанаты.

— А в морду им?

— Задолбаюсь.

— Ну для такого дела-то...

— Шиба-сан! Шиба-сан! И вашего гостя тоже вызывают! — не отставал Амида. Слышать происходящее внутри он не мог, но честно старался исполнить свой долг. — Там с ректором капитан Кучики!

— Который капитан Кучики? — спросил Ичиго, высунув голову за дверь.

Амида отшатнулся, оценив помятость героя. Тяжёлые, видимо, сражения с ним приключились за эти два дня...

— Эм... Который?

— Мелкая девка или отмороженный парень? — подсказал Гриммджо, высовываясь из-за плеча Куросаки.

Тот, не глядя, потянулся через плечо рукой и засунул арранкара обратно в комнату.

— Ка... капитан шестого отряда Кучики Бьякуя! — отрапортовал Амида. — А кто это?.. Какая странная рейяцу...

— Гость. Можешь идти, мы сами до ректора дойдём.

— А... да, конечно. А что у него за штука на лице?.. Ну да, дверь, ты вряд ли знаешь ответ, — пробурчал Амида, отворачиваясь. Герой всея Общества душ был на редкость необщительной скотиной.

* * *

Амида обманул. В кабинете ректора был не только капитан шестого отряда.

— Здравствуй, отец, — проговорил Ичиго.

Гриммджо с интересом посмотрел на второго капитана в комнате. Коренастый, волосатый... не производит впечатления опасного противника, что в случае с капитанами Готей-13 значит «Особо опасный противник». Так, значит, квинси у него была мамка... а хрен ли он тогда под человека косит?

— Капитан Кучики. Гриммджо, — произнёс волосатый капитан. — Можете оставить нас на минутку?

Бьякуя кинул на него быстрый взгляд и коротко кивнул. Секста пожал плечами.

Они удалились.

— Ох, Ичиго, — вздохнул Ишшин, устало поведя рукой по лицу. — Ну хоть кто-то. Я уж боялся, что ты только на битвы и способен.

— Оказалось, я плохо воспринимаю прикосновения без рейяцу, — пожал плечами Ичиго, про себя удивляясь, как отец догадался. Конечно, он был слегка помятым, но мало ли, подрался или ещё что?..

— А через рейяцу узнаёшь гораздо больше, чем мог узнать через прикосновение, — понимающе усмехнулся Ишшин. — От такого сложно отказаться. Жаль, конечно, я бы предпочёл рядом с тобой увидеть Орихимэ...