Академия Духовных Искусств

— А не потому, что ему Айзен приказал?

— Угу, и Орихимэ он ко мне притащил только по его прямому приказу, — фыркнул Ичиго. — Забей на предлог, они просто хотели свою крутость показать. Только её сначала надо было натренировать, да...

Исида дёрнулся, отвёл взгляд. Он небезосновательно считал себя умным парнем, но как-то периодически забывал, что и Ичиго далеко не идиот, хотя и предпочитает решать силой все проблемы, которые возможно решить силой. Более того, сам Исида иногда запутывался в собственных размышлениях, а перед Ичиго, казалось, такой проблемы не стояло вовсе. Наверное, из-за уменьшения общего количества задач.

Правда, что проблему невозможно решить силой, Куросаки понимал со второй-третьей попытки пробить стену лбом.

— Иэх! — Ичиго зевнул и потянулся. — Всё-таки Кучики неплохо меня потрепал, а мне ещё надо домашку сделать и материал повторить.

— Хочешь помогу? — ляпнул Исида и тут же прикусил язык. Вот к чему приводит обдумывание заманчивой идеи решать всё с наскока.

— Ну-у-у... Если тебя не смутит присутствие Зангецу. Я обещал его материализовать, но сегодня его очередь сидеть неподвижно и не рыпаться.

— Конечно не смутит! Ещё я буду его стесняться!.. — решительно заявил Исида.

И только через пару минут до него дошло, что его элементарно развели на слабо.

* * *

Исида зверски листал справочник, пытаясь найти доказательство того, что он всё правильно помнит, а Ичиго — тупица, что не верит более образованным друзьям на слово. Что он тут забыл, квинси сам понимал смутно, но треклятое упорство не давало просто так уйти.

Комната тонула в уютном полумраке. На низком столике горела единственная лампа, освещая учебники и бросая жутковатые блики на парней. В тёмном неосвещённом углу сидел Зангецу. Действительно сидел и действительно неподвижно. Хорошо, что он глаза закрыл, а то две светящиеся радужки, пялящиеся на Исиду из темноты, немного... смущали.

Урю бросил быстрый взгляд на Ичиго. Это было очень тупо, и Исида никогда бы в этом не признался, но... он дружил с Куросаки задолго до того, как тот узнал о его существовании. С первого дня квинси чувствовал, что у Ичиго большая духовная сила, почти такая же, как его собственная, может, чуть поменьше... Исида позволял себе мечтать, что, может быть, однажды он снизойдёт до Ичиго и научит его паре приёмов... И от этого было вдвойне обидно, когда его прибрали к рукам. И кто! Чёртовы шинигами!

Эта обида привела ко многим глупым, необдуманным поступкам: началось с нелепого позёрства и неоправданных обвинений и едва не закончилось трагедией. Для Исиды это стало отрезвляющей пощёчиной... да что там!.. отрезвляющим пинком от мироздания, когда живой и реальный Куросаки — столь не похожий на воображаемого, — едва не потерял контроль над своим зампакто.

А потом случилось странное... Исиду сцапали. Приглашение посидеть вместе на школьном обеде обернулось бесцеремонным втаскиванием в свою жизнь, не обращая внимания на робкое сопротивление. Его, одиночку, полностью уязвимого перед чарами дружбы, задружил неразговорчивый, вечно хмурый временный шинигами. Куросаки словно знал, что ему нужна не весёлая компания или задушевные разговоры, а просто ощущение не-одиночества, возможность на кого-то положиться.

И вот он уже идёт за рыжим придурком в загробный мир, рискует, сражается, теряет силу, возвращает силу, ищет возможность, бредёт по пескам Уэко Мундо... Оказывается в чёртовой Академии шинигами! И всё это — как-то совершенно естественно, свободно, без тяжких дум и сомнений.

Сцапали. Захапали. Приманили...

...счастьем?

— Что с тобой? — спросил Куросаки, не поднимая взгляд от текста. — Ты уже минуты две пялишься на меня и улыбаешься.

— Да так... — Исида отвёл взгляд и стремительно покраснел. — Вспомнил что-то.

— А, хорошо... мне нравится, когда ты улыбаешься, — покивал Ичиго, по-прежнему не глядя на него. Казалось, кивал он не ему, а со своими мыслями. — Но ты не отвлекайся, ты так и не доказал, что ты прав.

— Да это просто небольшое расхождение в терминологии!

— Или ты не настолько хорош, как тебе думается.

Исида сердито прищурился и вперил взгляд в справочник.

«Понял», — мысль Зангецу скользнула каплей воды в тишине пещеры.

«Что ты понял?» — Ичиго бросил на материализованного зампакто недовольный взгляд.

«Понял, в чём твоя проблема, — развил мысль пустой. — Всё очень просто. Странно, что мы об этом раньше не догадались, да, старик?»

«Кто мог такое предположить? — отозвался в голове Ичиго голос, более похожий на человеческий. — Такое странно и для квинси, и для шинигами».

«Но не для пустых. Эту силу долго сдерживали, но самое базовое, самое, казалось бы, безобидное просочилось и стало частью Ичиго задолго до того, как он обнаружил моё присутствие».

«Хватит ходить вокруг да около! — обозлился Куросаки. — Говорите уже!»

«Не можем».

«Почему это ещё?!» — Ичиго подавил желание бросить во вредный зампакто учебником.

Книгу было жалко.

«Мы действительно не можем, — подтвердил старик. — Ты должен сам осознать».

«Но можем намекнуть, — оживился пустой. — Начнём с твоего понятия о красивом. Банкай Бьякуи, Хицугайя, то, как Исида дерётся. Дошло?»

«Я не мазохист», — отрёкся Ичиго.

«Да я не об этом! Ладно, тогда... милое. Пинки Кенпачи, к примеру. Или... ты ведь заметил, как ёкнуло твоё сердечко, пока Исида на тебя пялился?»

«К чему ты клонишь?»

«Ёкнуло-ёкнуло, я прям возрадовался. И догадался. Ты ведь на него даже не смотрел. Сердечко ёкнуло от взгляда. Взгляда, которого ты не видел».

«Понял, — Ичиго прикрыл отяжелевшие веки. — Уверен?»

«А ты проверь».

— Исида, можно тебя кое о чём попросить?

— О чём ещё? — Урю посмотрел на друга донельзя подозрительно. Не в привычках Ичиго было просить, обычно он просто ставил перед фактом.

— Коснись их, — Кусросаки протянул руки ладонями вверх. — Пожалуйста.

— Зачем это?

— Эксперимент.

— Опять?!

— Не такой. Я не настолько сволочь, — серьёзно сказал Ичиго. — Просто коснись.

Исида бросил на угол с Зангецу недовольный взгляд, но всё-таки провёл по раскрытым ладоням кончиками пальцев.

Куросаки нахмурился.

— Теперь рейяцу, — скомандовал он.

— Что?

— Коснись ладоней силой.

Исида чувствовал себя так, будто его разыгрывают, но всё же сосредоточился, концентрируя духовные частицы и провёл их потоками по чужим ладоням... что мгновенно сжались в кулак, словно пытаясь ухватить их...

...или избавиться?

«Так я и думал», — довольно заметил пустой.

Ичиго сжимал кулаки, чувствуя, как где-то под кожей перекатывается чужая рейяцу. Свежая, чистая сила квинси, сдобренная нотками страха, смущения и предвкушения, а ещё... въевшиеся, привычные нотки привязанности. На «вкус» она была как холодное какао с ванилью. Или орчата. Что-то такое, что должно быть, теоретически, тёплым, что всегда и везде тёплое. И только у Исиды — холодное, освежающее.

— Что-то случилось? — забеспокоился тот.

— Нет, — отозвался Ичиго, глядя на него не глазами. — Просто только что до меня дошло, что я рейяцу воспринимаю лучше, чем физический план.

— Насколько лучше? Квинси вообще лучше её чувствуют, чем шинигами.

— В сотню раз? — прикинул Куросаки. — В тысячу? Не знаю даже, как объяснить эту разницу... Зангецу говорит, что это из-за силы пустого. Они ориентируются преимущественно на рейяцу и почти не замечают физические параметры объекта. В принципе, логично. Сколько там во мне от человека? Пара капель крови из гигая, созданного Урахарой?

Исида замер, поражённый до глубины души. Наверное, Рукия бы уже отвесила Ичиго оплеуху за такие слова... Иноэ со слезами на глазах попросила бы так не говорить, а Исида... Исида опять тормозил.

— Не надо так, — тихо попросил он, почти взрываясь изнутри. — Ты человечнее многих людей.

Ичиго склонил голову на бок, подставляясь под потоки чужой рейяцу. Она с каждой минутой становилась всё горячее: от ледяных искр во время драки, до прохлады разговора, а теперь... бледно-золотистое, чуть тёплое.

— Вот такой вот парадокс, — кивнул Куросаки.

— Ты сейчас на меня смотришь? — догадался Исида. Ичиго кивнул. — И как?

— А как ты думаешь?

Урю неловко дёрнул плечом. Он всегда старался скрыть свои эмоции, спасаясь за бесстрастностью и луком как за щитом, и ему становилось не по себе от осознания, что кто-то смотрит пусть не в саму душу, но где-то близко.

— Как обычно, Исида, как обычно, — успокоил Куросаки и со вздохом откинулся назад. — Эх, так гораздо удобнее. Наверное, мне нужны очки, как Тоусену.

— Чем тебе зрение помешало? — уязвлёно спросил Исида.

— Видеть. Зрение мешает видеть.

Он оглядывал комнату своим новым-старым взглядом, натыкаясь на защитное поле, редкие предметы и тянущуюся к нему рейяцу Исиды.

«Орихимэ тут точно пролетает, — заметил Зангецу. — Несмотря на сиськи. Заколки у неё, конечно, хороши, но личной рейяцу не так уж много».

«Не думаю, что тут дело в количестве», — отозвался Ичиго.

«Дело и в количестве, и в характере, и в направлении, — не согласился Зангецу. — Количество позволяет в принципе заметить объект, характер — оценить его "красоту", а направление... направление — это уже вроде прикосновения. Бьякуя скрывает свою рейяцу, но её видно во время банкая, и она красива. Кенпачи силён, но его силу нельзя назвать красивой или приятной. Однако направленные на тебя "пинки заботы" воспринимаются именно как забота, несмотря на то, что физически они пинки».

— О чём задумался? — неловко спросил Исида.

— Зангецу тут лекцию читает... Про восприятие рейяцу и её оценку.

«Кстати, у тебя вчера ничего не ёкнуло именно потому, что я его задавил своей», — добавил пустой.

— И... как?

— Кажется, это ключ к решению проблемы, на которую он мне намекал вчера, — беспечно улыбнулся Ичиго, глядя, как рейяцу Исиды мгновенно теплеет на пару тонов и наполняется решительностью.

— Значит, ты не чувствуешь обычные прикосновения? — уточнил он, касаясь чужой руки.

— Почти нет.

— А так? — Исида пустил по руке рейяцу, рассеянный и минимизированный вариант блют артерие.

— Так — чувствую.

Исида облизал губы. По комнате плыло облако собственной рейяцу Ичиго, что отражалась от стен и концентрировалась в двух фокусах — на нём и Зангецу. Она была не тяжёлой и удушливой, как могло бы показаться, глядя на её концентрацию. Она была острой, чёрной и рассыпчатой, словно мельчайшие крошки тёмного металла. Нет, стоп... кажется, рейяцу Ичиго действительно состояла из очень крупных духовных частиц, почти видимых глазу. Ужасающая разрушительная мощь. Невозможная лёгкость, и... Исида с недоверием коснулся одного из потоков... Да, потрясающая податливость обращению в рейяцу квинси.

Ичиго усмехнулся.

Урю отдёрнул руку и покраснел. О последнем он мог бы и сам догадаться. Хотя, конечно, интересно было бы в бою вплестись в поток его рейяцу и шпарить сотнями стрел без опасения, что вокруг вдруг не окажется достаточно духовных частиц.

Не удержавшись, Исида коснулся рукой одного из вихрей и чёрная сила вайзарда мгновенно стала льдисто-голубоватой силой квинси. Урю не мог отвести взгляд от этого превращения чёрного в белое и сам не заметил, как сквозь его ладонь прошла почти вся рейяцу в комнате.

Как она вся стала его.

От осознания этого факта стало жарко. Исида не раз держал в руках огромную силу, но никогда — вот так случайно, небрежно, естественно... Без цели. Сила билась вокруг него, дрожала нетерпеливо, требуя выхода из этой тесной комнаты.

— Успокойся, — порекомендовал Ичиго. Вокруг него снова начали образовываться чёрные вихри, словно капли краски в молоке. — Защита не предназначена для отражения концентрированных атак.

— Я спокоен, — возразил Исида. Ему было немного стыдно, но нельзя сказать, чтобы он нервничал.

— Ну, тогда расслабься. Такое ощущение, что ты рейяцу только как оружие используешь и не можешь не держать её в боевой готовности.

— А чего ты лыбишься, Куросаки?!

— Не часто увидишь тебя растерянным.

— Приглуши своё самодовольство! Что ты с этой силой хорошо справляешься, вовсе не означает, что я слабак и неумеха!

— Не означает, — согласился Ичиго. У него слегка кружилась голова.

— А что ты тогда лыбишься?

— Мне просто хорошо.

— Издеваешься?

— Ну, квинси же чувствуют рейяцу гораздо лучше шинигами. Сам проверь.

Исида посмотрел на него очень подозрительно.

— Ты странно себя ведёшь.

— Ага, — расслабленно отозвался Ичиго, растягиваясь прямо на полу. — Ты знаешь, что духовное давление давит и на своего обладателя?

Урю никогда об этом не задумывался, но сейчас, держа в своих руках эту гору силы, чувствовал, что да, так оно и есть. А ещё он некстати вспомнил геометрию и физику... Насыщенность поля в трёхмерном пространстве уменьшается с квадратом расстояния. То есть, любой человек, падающий от чужой рейяцу, чувствует всего лишь малую часть, лишь долю всего производимого давления. И сейчас Ичиго растёкся блаженной лужицей не потому, что изменилось количество рейяцу, нет. Просто поменялся центр силы — и уже облегчение.

Благо, стены с трудом, но впитывали излишки рейяцу, и с каждой минутой её становилось всё меньше.

— Хорошо... — выдохнул Ичиго.

Исида дёрнулся, покраснел. Ничего, вроде, такого не было, но этот вздох звучал донельзя интимно, да и... Он никогда не видел Куросаки расслабленным. Спокойным — да. В основном, в год-моде, когда Ичиго методично размазывал противника по всем доступным поверхностям. Но расслабленным? Такое вообще возможно?

— Исида, — неожиданно подал голос Куросаки. — Потренируй меня. Хочу научиться всем этим квинси-штучкам.

— Блин, неужели ты хочешь стать ЕЩЁ сильнее?!

— Дурак, — слабо улыбнулся Ичиго. — Я за старика беспокоюсь. Он никогда не был особо стабильным, а сейчас так вообще... Думаю, если я научусь контролировать силы квинси, ему станет легче.