Шептунья!

Светлана Овчинникова

Шептунья

Аннотация

Маги Империи уважаемы и востребованы, и свобода в выборе спутника жизни принадлежит им безоговорочно. Однако есть те, кому отказать невозможно. Её жених — глава почитаемого клана, незаменимый помощник Императора и монстр, от которого хочется бежать без оглядки. И Корнелия готова согласиться даже на крохотный шанс изменить его решение. Только стоит ли доверять прислужнице Тёмного Бога и вестись на поводу у страха? Не обернётся ли желанная свобода куда более неприятными последствиями?

Пролог

— Отчего вы так нерешительны, господин Вернет? — с лёгкой ухмылкой вопросила посыльная, расслабленно восседая в кресле. — Неужели так смущают условия?

— Ваши условия — воплощение милости, — отозвался седоволосый Робен Вернет, поджав губы.

До смущения ему не было дела, но выбор, что он должен был принять, представлялся насмешкой. Все его дочери, способные исполнить указания главы Багряного клана, давно имели договора на свободу. Старшая Вероника чуть больше чем через неделю должна была выйти замуж, и смена жениха грозилась стать серьёзным вызовом порядкам общества. Две дочери младше обучались в магической школе, и по постановлению магического департамента, к которому относились, считались свободными от брачных контрактов. Их нарушение неизменно вело к недовольству и порицанию, но требования главы самого признанного в Империи вампирского клана не оставляли выбора. Робен должен был решить кто.

Кто из них? Корнелия или Синдия? Самая младшая из них восхищена магами крови, но готова ли к семейным трудностям, что ждут её с вампиром? А Корнелия, от одного упоминания её начинает бить дрожь, но...

Владелец самых крупных банков во всей Империи, глава обширной сети лекарских лавок и отец четверых детей сдвинул брови. Воспоминания давних лет снова обожгли его.

Она сможет. Выдержит, несмотря ни на что. Обязана.

— Могу я уточнить судьбу дочери?

На привлекательном лице вампирши проявилась улыбка, и Робен Вернет напрягся.

— К чему интерес, господин? — протянула она ласково, сверкая хищными глазами. — Её дальнейшее существование — не вашего ума дело. Не забывайте: она — залог вашего благополучия, официальный держатель щедрого приданного и всего лишь пункт в контракте. Но не предложите её — и последствия ваших увлечений, — от выразительного молчания по спине Робена пополз мороз. Тепло-оранжевые глаза вампира обагрились кровью. — Будьте уверены, мой господин не прощает подобного.

Робен Вернет сглотнул. Он знал, какую силу имеет угроза.

— Не осмелюсь опровергнуть, — опустил мужчина взгляд. — Я предоставлю вам всё, что просите. Однако... могу я надеяться, что господин Кельн присоединится к нам завтра на ужин?

— Можете, господин Вернет, — с ухмылкой подтвердила посыльная, поднимаясь.

Хозяин дома тут же подскочил, торопливо склонившись.

— Благодарю! Льюис вас проводит.

Вампирша пренебрежительно хмыкнула и молча покинула комнату, не дожидаясь дворецкого.

Глава 1. Сомнительная перспектива

Приятная на ощупь трава щекотала ладонь. Незримые импульсы срывались с пальцев, пробегались по узким листьям, устремлялись к корням и переходили на соседние растения, пускаясь дальше. Плотная связующая сеть раскрывалась передо мной и тянулась во все стороны, желая исследовать всё больше.

Вот, совсем рядом тонкий стебель обвили крохотные ножки, что торопливо поползли вверх. Неподалёку под прижатую к земле траву забрался паучок. На ранний солнечник, раскрывший с рассветом желтую бархатную головку, села бабочка. Импульс поднялся по мохнатым лапкам, к брюшку, к груди, к нежно-сиреневым крыльям, голове, хоботку и усикам, и ушел в сторону. Тут и там он высвечивал маленьких обитателей, и я с улыбкой наблюдала за ними и исследовала.

Подул ветер, закачалась молодая зелень. С листка сорвалась пятнистая коровка, раскрыла на миг крылья и оказалась уже на белых гольфах, а после и голубой ткани ученического платья. Я улыбнулась шире, не раскрывая глаз.

Сидящая рядом Мэй не чувствовала поползновения. Как и никто из группы, что сидели поблизости в наклонной неподвижной позе "земляного касания". Да и какое им было дело до неугомонных, едва ли заметных пятнышек живой энергии? Их уровень значился куда выше моего. Земля, все её частички, составляющие — управлять и чувствовать их считалось высшим проявлением земляного дара. Мой переступал опасный порог бездарья едва-едва.

Действительно, куда отнести способность чувствовать какие-то травки, мелкую живность и некоторые поверхности, что касались растений непосредственно? В воздушные и водяные направления мне не стоило и соваться, что уж говорить про огневиков. Но, в общем и целом, положение в школе меня устраивало.

Я всё же маг! Пусть несколько не до конца, но какая кому разница? Будущее выбирать мне, подходящее занятие непременно найдётся. Неспецифические специалисты тоже могут иметь востребованность.

Кивнула сама себе.

Определённо. От красивого сада мало кто откажется. Да и грызунов отогнать смогу, если постараться. Однако с ними сложнее, чем с теми же насекомыми.

Я вернулась к пятнисто-красной коровке, ползущей по талии Мэй, и шепнула губами:

— Лети.

Она тут же раскрыла крохотные крылья и взмыла вверх. Я легко улыбнулась. Мелкая живность давно была послушна мне, однако раскрывать тайну об этом страшилась.

Что за кровь во мне намешана? Отчего силы не относятся ни к одной известной? Неужели в моих предках значился кто-то кроме людей? А может, они и вовсе связывались с грязнокровками, так называемыми заклинателями?

Какие бы способности не перенимали дети от множественного смешения кровей, в высших кругах таких носителей считали плодом неприличным и всячески принижали. Благословлением было считать, если ребёнок от разных рас оставался без дара вовсе. Мой же дар, к великой радости, можно было отнести к магам стихий, которыми могли становиться лишь люди. Да и род моей семьи относился к знати, чью родословную вели едва не издревна.

Велика ли вероятность грязной крови во мне? Есть только две допустимые, но от кого?

Я рассуждала об этом редко, но допускала, что могла иметь что-то от магов жизни, способных исцелять кого угодно. Да только могла ли течь во мне кровь самой таинственной и закрытой расы эльфов? Управление букашками и травками едва ли являлось их профилем. С большей вероятностью можно было сказать, что способность моя от магов крови — вампиров, в чьей власти было управлять другими через их кровь. Ведь, несмотря ни на что, я не могла упускать из виду свою особенность управлять живительными потоками в растительности, насекомых и маленьких животных.

Впрочем, я старалась не думать об этом. С не меньшей вероятностью можно было предположить, что стихия земли изначально было во мне слишком слаба и нестабильна. Такое случалось. Пусть почти никогда, но...

Я отбросила рассуждения и сосредоточилась, стараясь расширить границы ощущаемого до предела. Импульсы вырвались из тела друг за другом. Растения по листьям и корням разнесли их по заднему школьному двору до ближайшей белой ограды и почти до стен трехэтажного здания. Шесть выделяющихся пятен выросли на зелёной территории закрытыми, недоступными оболочками. Пятеро сидели, скрестив ноги и дотрагиваясь руками до земли, одна фигура стояла в отдалении.

Голова налилась тяжестью. Копошение маленьких существ, шевеление травы на слабом ветру, смена положения у оболочек — удерживать в сознании каждую деталь становилось сложнее с каждым мгновением. Я прикусила губу.

Я смогу! Ещё чуть-чуть.

Резко перестало хватать воздуха, и я жадно вдохнула, осознав, что задержала дыхание. Снова.

Концентрация распалась. Я откинулась на спину.

— До чего утомительно!

Грудь поднималась высоко и быстро. Над головой синели небеса. Белые перистые облака плыли куда-то вдаль, широко огибая яркое летнее солнце. Оно, будто недремлющий надзиратель, стояло высоко и спускалось к горизонту будто неохотно. А так хотелось скорее уйти с занятия!

— Чем вы занимаетесь, Корнелия? — суровый голос рассек беспечность словно удар молнии на чистом небосклоне. Непроизвольно вздрогнула и скосила глаза на едва не летевшую ко мне наставницу.

Оп!

Захотелось слиться с безмятежно колышущейся у лица травой, но от пристальных глаз не скрыться и так. Даже если бы это было возможно.

Натянула глупую улыбку вины и сожаления. Поднимать голову, весом никак не меньше всего остального тела, не представлялось возможным.

Может, обойдётся?

— И половина занятия не прошла, а вы уже позволяете себе расслабиться? — очень уж прозрачно намекнула она на мои "выдающиеся" способности. — Примете правильное положение и тренируйтесь. Тренируйтесь, Корнелия!

Я вздохнула со всей обречённостью и поглядела на одногруппников, что тайно косили на нас взгляды и усиленно изображали усердную работу дара.

— Травы не обеспечат вас работой и не спасут от нападений, Корнелия. Всё ваше будущее зависит от уровня дара, — нравоучительно вещала Розали Вайлер, и я поджала губы. Она вздохнула. — Слабым магиням — место у плиты. Этого вы хотите?

Волей-неволей, а глаза тут же нашли её.

— Тогда продолжайте тренировку.

Резко развернувшись, она зашагала на наблюдательный пост, а я с безмолвным стоном подняла голову и разместилась в "земляном касании". Для надежности углубила кончики пальцев в почву.

А вдруг в этот раз получится?

Но чёрный, глухой монолит земли не ответил и шепотом. Я не чувствовала его и не видела сознанием. Недосягаемый и безмолвный. Не то, что травы. Невольно вернула часть внимания им, и они будто сами потянулись ко мне, качнулись в мою сторону, потянули внутрь себя, невнятно шепча и обещая, и я поддалась. Секрет их жизни вновь стал доступен, скрытые процессы понятны и увлекательны.

И отчего никто не ценит этого? Почему отойти от четырех стихий так позорно? Ведь это же такое чудо...

Я изучала внутренние течения растений со всем вниманием, однако экспериментировать на занятиях не решилась. А под конец и вовсе вытянула сканируемую сеть за угол белокаменного школьного здания поближе ко входным воротам и попыталась выудить из памяти земли короткие отрезки прошедшего.

Опытный маг земли запросто мог бы считать память земли и даже каменной тропы, но куда мне? За двенадцать лет тренировок только травы и разнообразные цветы, щедро рассаженные по главному двору школы, дали знать, что те остались неприкосновенны другими учащимися школы.

Что ж, может, мы выйдем и не самыми последними?

— Время вышло.

Я тут же распахнула глаза и нетерпеливо поднялась на ноги, отряхивая голубое платье и поправляя тонкую мягкую ткань гольф.

— Ирек, Моверик и Вайолет по пятерке за полугодие. Оливер и Мэйлин по четверке, ну и Корнелия, — затянула она привычно, бросая на меня тяжелый, наставительный взгляд, который, допускаю, казался ей стимулом стараться лучше. — Тройка, Корнелия.

Я покачала головой, будто жалея и намереваясь подтянуться. Ну, как всегда.

— Надеюсь, вы достаточно благоразумны и два месяца каникул проведете в ежедневных тренировках. Уже в следующем году вам предстоит поиск работы по вашему направлению, и чем лучше будут ваши результаты в этой области, тем выше будет цениться ваша работа. Надеюсь, вы это понимаете? — требовательно вопросила она у нас, и мы послушно закивали в ответ. Не слишком правдоподобно — нам всем натерпелось уже оказаться за воротами школы, но домогаться до нас она не стала. — Можете идти.

— До свидания, Розали Вайлер, — почти хором попрощались с наставницей и в сдержанном беге покинули задний двор школы.

— Ну наконец! — облегченно выдохнула я, выходя за ограждение незаменимого в этом городе учреждения по обучению стихийников.

— Ни говори, — подтвердила Мэйлин, подстраиваясь под шаг и вдыхая тёплый, ароматный воздух цветущего лета так, будто до этого он был недоступен. — Теперь-то можно будет отдохнуть, как следует.

Я посмотрела на неё с интересом.

— Уже что-то придумала?

— А то! — ясные голубые глаза Мэй сверкнули энтузиазмом и неутолимой жаждой к приключениям. — И знаешь что?

Её бровки заиграли, словно бросая вызов: "Ну, ну, знаешь какой у меня план?"

— Так и знай, в сад Его Величества я больше не полезу! Ни за что! — предостерегающе вскинула палец, и подруга недовольно скорчилась. А как заметила недалеко от ворот не слишком-то решительного белобрысого поклонника со старшего курса, так её вовсе перекосило.

— Э-э, — пренебрежительно бросила она в его сторону, ускоряя шаг. Я засмеялась, толкнув Мэй локотком.

— Трусиха. Думаешь, догонит?

Оно поморщилась, но шаг не сбавила.

— Сама-то. Только разочек нос за ограду сада сунула, а уже в его сторону смотреть боишься.

— И ничего не боюсь. И вообще, там не ограда, а стена.

— Да-да, и псы там не псы, а адские гончие.

— Итэри не слишком-то отстают от них, — намекнула я на жуткие острозубые пасти тех четырёхногих охранников великолепного сада, что едва не лишили меня трепетно любимых конечностей.

Правда, собранные в саду Его Величества цветы, травы, кустарники и деревья из разных уголков империй и далёких земель привлекали неимоверно. От того и рискнула. Не напрасно. Я запомнила хоть и совсем крохотную часть растений, но будь там хоть одно-одинешенько — не пожалела бы и тогда. Единственное, что всё усложняло — защита сада. Нам едва удалось ускользнуть от сторожевых в самый последний момент. А ещё чуть-чуть, и приятного оказалось бы совсем мало.

— Нас бы всё равно не съели, — отмахнулась Мэй от оправдания. — Отругали бы после или наказали чуток, не велика потеря за такой-то шанс. К тому же, разве тебе не хотелось обследовать то чудное деревце знаний?

Поморщилась. Вечно цветущее дерево, чьи горькие чёрные ягодки при разжевывании давали ответ, весьма расплывчатый ответ в виде видений и всего на один вопрос, осталось нерешенной загадкой.

И откуда взялись в ней такие свойства?

— И разве ты получила ответы?

Я поглядела на подругу с сомнением.

Предложение было соблазнительным. Очень.

Прикусила губу и вздохнула.

— Приглашаешь продолжить?

Мэйлин счастливо заулыбалась, обхватывая мой локоть и притискиваясь поближе.

— В этот раз давай так: ты сканируешь территорию, я создаю под стеной тоннель и земляные летающие платформы, и мы добираемся на них... да куда захотим. Эти псы во второй раз нас ни за что не учуют!

— Или не достанут, — хохотнула я, представляя картину во всех красках. — А как слаженно станет бежать к нам охрана Его Величества, эм-м, просто дух захватывает!

Мэйлин улыбнулась хитро и загадочно.

— Конечно, ведь в его охране только лучшие. Вроде эльфов.

Я тут же стрельнула в неё взглядом.

— Это запрещённый приём, Мэй!

Она расхохоталась последним злодеем.

— Так ты идёшь?

Хоть и знала, что мы сделаем всё, чтобы с ними не встретиться, сердце застучало быстрее.

— Ещё бы! Не умирать же тебе в их объятиях одной!

Мы смеялись и болтали весь путь от центра Стенбурга, где размещалась школа, до четырехэтажного белокаменного дома, где проживали все далеко живущие от города одарённые ученики школы. Но сразу внутрь не зашли. Рядом с дверью на скамье сидела Синдия со служанкой. Они разговаривали тихо, но так оживлённо, что я сразу заподозрила неладное. А как младшая сестрица увидела меня, страшное подтвердилось.