Шептунья!

Со злорадной ухмылкой припомнила последний указ любимого братца.

Это даже ничего, если этот неподражаемый имперский сыщик немного выпустит пар, уделив особое внимание Надину. Или даже отцу? Те, кажется, в странных отношениях. Не скажется ли это чем-то непредсказуемым? Впрочем, что такого, даже будучи самым уважаемым вампирским главой Багряного клана, он сможет предпринять против отца, окольцованный на его дочери?

Ухмыльнулась и расслабилась.

Ничего непоправимого делать он не станет. Разумеется, он — то ещё чудовище, но не безумен же? Так что, стоит лишь состояться нашей с Гальтесом свадьбе, и гадать над судьбой и неустанно бояться погони отпадёт необходимость. Останусь жить в родной Империи, закончу школу, стану магом, пусть и никудышным, попытаюсь стать достойной женой, нарожаю детишек, буду жить долго и счастливо...

Невольно скривилась, тихонько застонала и спрятала лицо в ладошки.

Всемогущий, почему я, даже будучи свободным и неприкосновенным магом, должна выходить замуж не по личной привязанности? Конечно, быть с торговцем или нет — решение моё, но так ли разнообразен выбор? Если не за нелюбимого, то за монстра. О свободе — могу ли мечтать? Даже с кольцом сокрытия, как всё обернётся на самом деле? Если не найдёт в течении двух недель, в самом ли деле вампир успокоится и женится на Синдии, не намереваясь мстить? Или откажется от контракта и погубит весь род Вернетов?

Глубоко вздохнула и вгляделась в тёмное звёздное небо.

И зачем я ему понадобилась? Подумаешь осмелилась предложить обмен, разве не ясно, что выбора у меня не было, а Син могла просить и лучше? А тот случай в саду... Ох, что за кошмар!

На миг прикрыла глаза, вновь вспоминая и ужасаясь собственной несдержанности. Распутству!

Как замечательно бы стало, если бы Синди перечеркнула все мои неожиданные способы для его покорения! Тогда бы он и думать забыл и обо мне, и о расплате.

Призадумалась.

Интересно, что им движет больше всего? Ущемлённая гордость? Желание взять своё любым способом? Или, на забаву Вездесущему, личные предпочтения?

Вздрогнула.

Не дай-то Бог! Тогда никакие попытки Син не возымеют эффекта! Хотя, станет ли такой как он отказываться от неё и от банков крови ради личного? Вот уж сомнительно!

С облегчением хохотнула.

Нужно только суметь скрываться по истечение месяца, чтобы до свадьбы беспрепятственно сменить невесту не вышло. Только... как же неприятно вышло с Гальтесом! Теперь бросать его вот так — удар по совести. Само собой, Алейрон позаботится о своём господине, и вскоре его чувства потеряют насыщенность, оставляя лишь отголоски любви, но до тех пор...

Нащупала в кармане последний портальный камень, улыбнулась.

— Он непременно справится, как и я где-нибудь в закоулках Кайрита под самым носом у этого кровопийцы!

Усмехнулась.

— Думаешь, получится? — раздалось за спиной проникновенное, и я подскочила с лавочки как неудавшаяся преступница.

Женщина в обтягивающем кожаном наряде ухмылялась мне с клыками.

Вездесущий прокляни!

Лихорадочно сунула руку в складки платья и сжала камень перемещений. Резкая боль в порезанном днём предплечье стала частью пространственного перехода. А после мелькнувшая картинка самого безопасного места стала явью, возвысившись вокруг прибрежным лесом Туманного моря.

Вокруг меня и вампирши.

— Хорошая реакция, — одобрила посланница Сентьона, крепко держа за руку на ране. — Только нам не сюда.

Кровавые янтари смотрели пристально и насмешливо, улыбка на чувственных губах пугала и не оставляла выбора. Опасность — я чувствовала её каждой клеточкой тела, и сила во мне пребывала на грани.

Ни за что не дамся ей!

Дёрнулась, намереваясь отдалиться и дать отпор неполноценной магией, как тонкие пальцы вампирши сжались сталью, и вместе с болью ощутила тепло и влагу на раненной коже. Взгляд ищейки тут же скользнул вниз, крылья носа затрепетали.

— Хм-м, как странно пахнешь, — протянула она, метнув в меня взгляд, наполненный подозрением. — Всё любопытнее, отчего господин пожелал тебя. — И её потемневшие до багрового глаза впились в мои. — Я провожу, — пообещала она певучим низким голосом, задержавшись языком на заострённом клыке, — интересная девочка.

Она чуть потянула на себя, и страх заполнил сознание.

Только не к нему!

Почва под ногами взметнулась вверх, гибкие колючие стебли, не давая и шанса, извернулись и обхватили вампиршу плотным коконом. Растение крепло и ширилось на глазах, искореняя возможность к побегу каждое мгновение, истраченное кровопийцей на изумление. Я же, боясь не удержать контроль и попасться, резко выдернула руку. Краткий приступ боли, и я отскочила назад, запнулась и едва не упала.

Кто-то придержал меня за спину.

Взгляд метнулся на незамеченного свидетеля, и облегчение накатило волной.

Спасена!

Да только, стоило Алейрону посмотреть на обездвиженную вампиршу, как он будто превратился в камень. Широко распахнутые серые глаза смотрели с неверием.

— Шептунья, — оборонил он не своим голосом, вдруг разжимая хватку и отступая, словно я оказалась прокаженной.

Без поддержки рухнула на землю, едва успев упереться ладонями. Горячая влага потекла по запястью, но всё внимание приковал эльф. Я никогда не думала, что увижу подобное. Никогда не представляла, что такое возможно. Однако же, правильные черты представителя загадочной расы предельно отчётливо искажались в глубочайшем неверии и будто даже страхе.

Все прочие заботы разлетелись в мгновение ока, оставляя в голове гул неопределённых вопросов, а в душе укол боли.

Отчего? Разве же я...

Краем уха различила тихий хлопок портала.

— Не станем медлить, — раздалось торопливое сбоку, и плечо вновь сдавили, а чернота портала немилосердно оставила в воспоминании ошеломлённого эльфийского телохранителя, не сдвинувшегося и на миллиметр для моего освобождения.

Храни Всемогущий, да что с ним случилось?! Почему он так смотрел на меня?

— Не думай о глупостях, крошка, — схватила меня за подбородок вампирша, вперившись кровавыми глазами. — Вы не смогли бы быть вместе в любом случае. В особенность от того, что он чистокровный, а ты — почти уже собственность моего господина.

Она вдруг дёрнула за палец с кольцом сокрытия, неуловимо быстро коснулась домашнего платья, что отыскал для меня Алейрон по приказу Гальтеса, и я осталась в нижнем белье за считанные мгновения. Изумлённо вздрогнула, спешно прикрылась и в потрясении окинула взглядом сорванную одежду и ухмыляющуюся вампиршу.

Что за...?!

— Добро пожаловать во дворец Сентьона Кельна — представителя крупнейшего клана вампиров на континенте и непревзойдённого сыщика самого Императора, — с лёгким поклоном поприветствовала меня посланница в светлой комнате, глумливо ухмыляясь. — Будьте любезны, дорогая сбежавшая, переодеться и привести себя в порядок. Мой господин весьма придирчив к нарядам своих протеже.

Зло сузила глаза и стиснула зубы.

Это что ещё за приветствие?! Намёк на безрассудный побег? Так с ним теперь всё ясно. Или же это указание на то, что неприглядно выгляжу на фоне остальных увлечений кровососущего монстра?

Презрительно хмыкнула, подавляя отчаяние.

— Пусть мирится с чем есть, раз раздаёт приказы на похищение, пренебрегая всеми нормами гостеприимства.

Я потянулась к платью у ног, как перед глазами мелькнуло стальное лезвие, а платье обзавелось разрезом от груди по пола. Замерла с вытянутой рукой, медленно и гордо выпрямилась.

— Это у вашего господина напрочь отсутствуют манеры или же вы столь своевольны?

Ухмылка вампирши стала шире.

— Одевайся, малышка, если не хочешь приветствовать господина в чём есть.

Невольно сглотнула, на миг представив. И тут же ощутила пылающий жар на щеках и шее.

— Поторопись, — усмехнулась сыщица, пристально разглядывая меня и будто оценивая. — Или я подумаю, что осмотрела тебя недостаточно тщательно. Быть может, под бельём ты прячешь ещё один портальный камушек?

Багровые глаза остановились на кровоточащей ране.

Напряженно дёрнулась.

Так это она рассеивает помощнице внимание?

— Так и быть, однако прежде мне нужно обработать порез. Найдётся ли для столь желанной гостьи вашего господина необходимое?

Вампирша не сводила странного взгляда с пореза, точно он не давал ей покоя.

— Для гостьи — едва ли, но для будущей невесты...

Она резко подняла голову, впиваясь взглядом и будто намереваясь вызнать некую тайну, но задумчиво хмыкнула и размытой тенью исчезла из виду, прикрыв дверь.

И что за реакция?! Мне стоит чего-то опасаться? А если Сентьон поведёт себя также? Хотя, скорее, в его случае будет иначе...

Воспоминания о безрассудном поступке перед побегом вспыхнули так податливо и отчётливо, будто только того и ждали. Поспешно прижала прохладные ладошки к разгоряченному лицу и тихо застонала.

Проклятье Вездесущего, почему никак не забыть это безумство?! ... Ох, но что, если его намерения претерпели изменения и теперь он станет разглядывать меня, как и его ищейка? Может ли быть, что за время побега Сентьон Кельн настолько разозлился, что теперь жаждет расплаты и уже давно подыскал методы?

Мгновения страха сгинули от внезапной догадки. И я расслабилась, хмыкнув.

Ну конечно, эта девица запугивала меня нарочно! Вот уж прогадала, я не стану вестись на провокации. Здравый смысл необходим сейчас как ничто иное.

Скользнула взглядом по непригодному платью. Поглядела на себя. Нахмурилась.

Где тут должны быть наряды?

Глава 16. Клятва

Ритм сердца отбивал дробь на нервах. Внутренняя дрожь холодила кожу. Створки резной двери напротив казались входом в обитель Тёмного Бога, а вампирша, вот-вот готовая раскрыть их — предвестником ночного кошмара.

— Волноваться не о чём, милая, — обратилась она ко мне с косой улыбкой. — Всё уже решено.

Напряглась сильнее, но вздохнула глубже и распрямила плечи.

— Тогда чего ждёте? Ваш господин, должно быть, сгорает в нетерпении.

Показательно безразличная улыбка застыла на губах. Посыльная имперского сыщика, насмешливо хмыкнув, распахнула двери.

Очертания зала тонули в темноте, светлым пятном вырезая длинный стол. Четыре персоны, будто единое целое, повернули головы, и я застыла, не сумев справится с охватившим страхом. Взгляд невольно скользнул по сидевшим и замер на хозяине дворца, словно он один был важен.

Безупречен, как и ранее. Расслабленный, грациозный и непоколебимо уверенный, Сентьон Кельн приковывал внимание и пугал сильнее остального. Его глаза, всё также горящие обжигающим янтарём, словно обещали воплощение всех безумств неконтролируемого воображения. И улыбка, та самая, с которой он предупреждал о невозможности снятия кольца, бросала в отчаяние.

Всемогущий, всё было напрасно!

Усилием воли оторвала взгляд от ухмыляющегося вампира и оглядела не пострадавших внешне друзей, посаженных слева от главы дома. Мэй и Тейлан, безмолвные и неподвижные, натянули улыбки. Словно извиняясь и прощаясь. Будто знали наверняка, что воля моя здесь будет сломлена окончательно, а любое сопротивление окажется подавлено без труда. Как их.

Плотнее стиснула зубы, как никогда ранее ощущая потребность устроить разгром, закатить истерику и расплакаться, проклиная пристрастия Вездесущего к разрушению планов и судеб. Однако же, сколь ни хотела бы я избежать взгляда последней гостьи, глаза без усилий отыскали Син. В самом конце длинного стола, спрятанная от остальных за букетами тёмных цветов, она смотрела на меня не мигая. Напряженно прямая, со сжатыми до бледности губами и с глазами, наполненными безграничной обидой и обвинением.

Как если бы я стала подлейшим из предателей, показавшись ей.

Сердце защемило от боли. Захотелось исчезнуть немедля, прося прощения. Однако выбор уже был отнят, а шанс безвозвратно упущен.

— Долго же вы гуляли, моя прелесть, — расколол тишину Сентьон Кельн, и я вздрогнула, с засевшей виной отворачиваясь от сестры. — Я успел соскучиться, — признался он с ухмылкой. — Вижу, слова Синдии оказались правдивы — ваши глаза более не горят безудержным желанием.

Кровь, совсем ни кстати, опалила лицо. Стыд смешался с гневом.

Раз сбежать больше не выйдет...

— Вас не устраивает? — спросила в сдержанном вызове. — Тогда сотрите былое из памяти и отошлите меня прочь.

Смех вампира мелодией разлился по просторному залу с безмолвными гостями. Натянутой струной осталась неподвижна.

— Ох, моя безупречная, как можете вы говорить подобное? — всё ещё посмеиваясь вопросил он, пристально разглядывая. — Разве могу я позабыть собственную невесту?

— Обручальное кольцо на другой, — напомнила холодно, на что Сентьон ухмыльнулся лишь шире.

— Минутное дело, моя драгоценная. Да и, признаться, ваше неповиновение только разжигает интерес. Так что, — прошелся он по мне оценивающим взглядом, — сопротивляйтесь, Корнелия.

Мурашки пустились по спине, обхватывая тело волной сковывающего предчувствия. И я окончательно убедилась, что меня не отпустят. С особенной ясностью поняла, что стоило смириться с самого начала. И тогда, возможно, избавилась бы от внимания кровососущего монстра хоть насколько-то меньше.

Хотя, быть может, всё ещё не поздно?

— Птицы в неволе гибнут скорее, господин. А замужеством вы к тому же оторвёте мне крылья. Я не стану противиться вам, едва шанс на право выбора исчезнет под кольцом, — склонила я голову. — Раз моя судьба такова — я подчиняюсь.

Мгновения затишья растянулись в тревожном ожидании. Я не смела оторвать глаз от пола, отчаянно лелея последнюю надежду.

Если не отпустит... если снимет артефакт с Син... смогу ли быть покорной на самом деле? Смогу ли унять страх и спокойно исполнять любую прихоть вампира?

От перспектив задрожала невольно.

Молю, откажись!

— Я ценю вашу откровенность, Корнелия, — наконец изрёк Сентьон неторопливо. — И потому дам вам возможность.

Я тут же уставилась на него в неверии и надежде.

Так легко готов к уступкам? В чём подвох?

Раздавшийся совсем рядом треск от разрыва пространства заставил вздрогнуть и обернуться. А стоило увидеть, кто так грубо вломился во владения имперского сыщика, брови взлетели в изумлении.

Что Алейрон забыл тут?

И не успела я произнести и слова, как поразительно быстрым движением эльф бесцеремонно обхватил запястье. Миг жара под его пальцами, и он уже отпускает руку, осторожно и поспешно, словно опасаясь ответной реакции.

— Корнелия отныне принадлежит мне, — заявил он бескомпромиссно, пока в бессловесном ошеломлении я не могла оторвать глаз от золотистого ветвления на своём и его запястье.

Это что за...?!

Подняв голову, столкнулась с непроницаемо решительным профилем телохранителя Гальтеса Маули.

— Как смело, — коротко бросил Сентьон Кельн, и от тона его голоса волоски на теле встали дыбом. А после, пугая до замирания сердца, вампир в мгновение ока оказался подле меня. — И как безрассудно. — Его глаза, налившиеся багровой кровью, скользнули по мне и замерли на миг на татуировке. — С каких пор представители из благородного дома Дэймла похищают чужих жен прямо из дому?