Шептунья!

— Научитесь сдерживать себя, господин Кельн. Ваша податливость и нетерпение позорят вас.

Окинув жениха пренебрежительным взглядом, быстро развернулась и почти тут же сорвалась на бег. И мне было всё равно, как это выглядит со стороны. Рядом с ним невыносимо трудно оказалось контролировать себя. В его близости, такой желанной и увлекающей, голова шла кругом, и я готова была на всё, лишь бы эта близость продолжалась и дальше. Дальше и дальше...

Глава 8. Эффект зелья

Я обхватила голову, закусив губу. Сердце билось как сумасшедшее. Я прекрасно помнила, что выпила любовное зелье и все чувства лишь от него, даже не взаимные, но отказаться от них была не в силах. Обжигающая любовь к нему была так ярка и поглощающа, что перед входом в главный зал я едва не повернула назад, отбросив гордость.

Он всё ещё там. Мы всё ещё можем...

— Нет! — вырвалось из меня, и я, боясь передумать, чуть ли не ворвалась в наполненный гостями зал. — Син... Син любит его сильнее даже без зелья. И он её полюбит... обязательно полюбит...

Мне было больно даже думать о таком исходе, и я чувствовала, что вот-вот расплачусь от несправедливости. Ведь и я любила его безмерно, и понимание искусственности моей любви ничуть не успокаивало. Он был нужен мне. Необходим как воздух! Желаем всей душой и телом!

— Боже, да где же Син?! — шептала гневно, пробегая взглядом по важным персонам и умудряясь кивать им без раздражения. — Ещё немного. Ещё совсем чуть-чуть...

Я заметила её у той самой стены, где и оставила.

Борьба чувств с разумом мешала сосредоточиться, но я всё ещё помнила суть плана.

— Молю, быстрее, — прошипела через зубы, едва подойдя и удерживаясь от желания схватить Син за руку вопреки задумке. Но она заторопила меня сама, вцепляясь в запястье и утягивая в ближайшую дверь, скрывшую нас от остальных.

Синди почти бежала, но этого казалась недостаточно, и замедление с её стороны отражалось во мне едва не злостью. Казалось, она замедляет нарочно, желая причинить больше боли. После я думала, что так оно и лучше, ведь я иду отдать ей свою любовь, а раз она не так уж и хочет... Я крутила головой, жмурила глаза, старалась изо всех сил отбросить навязанные, мучительно приятные чувства, но не могла, и злилась на себя и всех.

Как только мы оказались в крохотной комнатке для склада уборочного инвентаря, Син разжала пальцы и захлопнула дверь. Я кинулась к полочке, где немногим ранее мы спрятали зелье для усиления родственной связи и то, что могло лишить меня бушующих чувств в один миг.

— Где он? Где же он, Вездесущий прокляни?! — рычала я, трясущимися руками капаясь на полке. Неосторожно задетые предметы с грохотом падали на пол, но меня это не волновало. Всё, о чём я могла думать, крутилось между мужчиной всей жизни и необходимости отдать его, потому как обещала. Потому, как так должно быть правильно. Так было нужно, так я сама хотела... когда-то...

В какой-то миг перед глазами всё поплыло, размазалось, но я заметила заветные бутыльки. Схватив, случайно сжала один поразительно неловко, и он выпал, с треском разлетевшись о пол.

Я глянула вниз, и противоречивые эмоции захватили с головой.

Какой из двух зелий разбился? Если для слияния, то кольцо я не сниму? Сентьон будет только моим? Син ведь полюбит другого? Нет-нет, я сама не люблю его... так неужели теперь всегда буду без ума от вампира, когда раньше боялась до дрожи? Неужели я никогда не стану сама собой? А если это отворотное зелье? У меня даже не будет выбора! Но, в общем, разве он нужен? Разве не мечта жизни, любить кого-то так искренне? Правда он, наверное, так полюбить меня не сможет...

Горячие слезы потекли по щекам особенно стремительно. Я села на колени и разрыдалась, так и не определившись отчего.

— Корне! Корне, приди в себя, — обращался ко мне кто-то будто из-за стены, но не обратила внимания, пока не почувствовала тряску. В раздражении подняла голову, но перед глазами всё расплывалось. — Успокойся, разбилось не самое важное. Всё в порядке. Вот, держи то самое.

Мне что-то сунули в руку и почти поднесли к губам.

— Пей, Корне, давай же.

Я сделала пару глотков и ощутила неприятное покалывание в теле.

— Что ты дала мне?!

Меня затрясло. Я схватилась за плечи и попыталась успокоиться, но выходило плохо.

— Что ты влила в меня, Син?!

— Ничего, ничего такого, сестрёнка. Я выпила такое же. Давай мне руку, — просила Синди мягко, но настойчиво, и я неохотно слушалась, смахивая непрерывно льющиеся слезы. — Вот так, хорошо.

Она всё обхватывала мой палец, тянула моего дракона вниз, крутила им в стороны, почти дёргала, а я смотрела и думала, стоит мне помешать ей или помочь.

— Не выходит! — отчаянно застонала Син в один из моментов моих размышлений, и я нахмурилась. — Кольцо не снимается!

— Тогда не снимай его. Оно всё равно моё. Сентьон сам надел его на меня, — решила я и попыталась было отнять руку, но сестра цепко её удержала. — Син, что ты делаешь? — запаниковала я, вдруг заметив присевшего перед нами на колени Тея.

— Так, девочки, давайте ваши ручки мне, — потянулся он к нам. — Я позабочусь о них самым лучшим образом.

Его многозначительная улыбка мне совершенно не понравилась, но как только я захотела вырвать руку из его цепких пальцев, резкая боль в ладони заставила вскрикнуть. Следом болезненно рыкнула Син, а после наши окровавленные ладони насильно соединили.

— Давай! — отдал он указ неясно кому, но многострадальный палец вновь обхватили.

— Не-ет! Что вы делаете?! Я не хочу. Отпусти, отпустите меня немедленно! Я не хочу-у!

Ловкие пальцы Мэй разжали мне ладонь, а после резкий рывок вырвал крик охватывающей всё тело боли. Я потеряла сознание тут же.

* * *

Синдия

Сердце молотом стучало в висках, и девушка не верила, что всё, наконец, закончилось. Стянутый с пальца её сестры дракончик мирно замер на новом месте, не проявив агрессии. Он признал в ней хозяйку, и дело оставалось за малым.

Сентьон Кельн, по словам Корнелии, сам заявлял, что ему не важно кто именно станет его женой. Её отец, Син была уверена, за неимением выбора должен был согласиться без возражений.

— Вездесущьи проделки! — в очередной раз выругалась Мэйлин, с беспокойством осматривая лучшую подругу. — Что с ней такое? Когда она придёт в себя? Разве падают в обморок от снятия колец? Она точно лишь временно отключилась?

Стоящий за её спиной Тейлан успокаивающе потрепал за плечо.

— Разумеется, — заявил он уверенно, но вздохнул. — Только ждать пока она придёт в сознание не стоит. Нужно открывать портал немедленно. У кого камни?

Синди тут же засуетилась, отыскивая карман в юбке наряда.

Портальные камни были чрезвычайно дорогим удовольствием, но ради общего счастья ни Синдия, ни Корнелия не пожалели всех сбережений и ценных украшений.

— Держи, — Син протянула три маленьких чёрных камушка единственному в их компании парню. — Не забудь после отдать Корнелии своё зелье от любви. Ведь с бокалом мы так и не угадали.

Тей хмуро кивнул и, молча переняв камушки, наклонился над телом бесчувственной магини.

— Что ж, теперь пора размяться в путешествии, — серьёзно выдал он и подхватил Корнелию на руки, будто та была не тяжелее ребёнка.

Мэйлин оценила молча, собрав все сумки. Через несколько секунд они уже стояли у тёмного межпространственного окна.

— Удачи, Синди! — с улыбкой на губах пожелала Мэй сообщнице и, качнув в знак прощания головой, скрылась в портале.

— Поддерживаю, — участливо отозвался Тей, но дожидаться благодарности не стал, скрываясь следом за девушкой.

Окно портала сжалось до точки и рассеялось невидимой пыльцой.

— Я непременно доведу наш план до конца, Корне, — пообещала она, поднимаясь и отряхиваясь.

Главный обман дня только должен был начаться, и девушка, вынув из потайного кармана платья зеркальце, внимательно поглядела на изменившееся лицо. Оно точь-в-точь напоминало лицо её сестры, и Син была довольна. Побочный эффект зелья по усилению родственной связи был ей только на руку. С ним, она чувствовала, задуманный обман должен был пройти самым лучшим образом.

Улыбнувшись отражению, Син спрятала зеркальце обратно, придирчиво оглядела комнатушку и вышла, заперев дверь. Она хорошо знала, что след от использованных координат портала исчезнет только через сутки, и лучше бы до него никому не добраться.

Глава 9. Смена приоритета

Ощущение резкой боли на лице вырвало из лап неведения в один миг. Со стоном недоумения распахнула глаза и наткнулась на суровый лик подруги.

— Ну наконец, Всемогущий одари! — вскинула Мэй руки, и я прижала свои к горящим щекам.

Сколько раз она прошлась по ним?

— Если не против, то может поторопимся убраться отсюда? — вопросила она, нацепляя на плечо походную сумку.

Не понимая что к чему, оглянулась.

Свет луны был слаб, но вполне очевидно было, что мы в лесу и время довольно позднее.

Как я оказалась здесь? И куда собирается Мэйлин? Чего ожидает Тей?

Мысли ворочались с невероятной апатичностью.

— Что происходит? — поинтересовалась растерянно, чувствуя, как глухо в груди бьётся сердце и как просит оно встречи с... любимым?!

Волна тоски поразительной силы захлестнула сознание. Очень ярко я ощутила, как не хватает мне его, моего возлюбленного, незаменимого, такого желанного.

Отчего я не с ним? Почему я здесь, а мой Сентьон... на нашей помолвке?!

Я встрепенулась и вскочила, заполыхав от злости.

— Где эта Син?! Она украла моё кольцо! — закричала я, подскочив к Мэй. — Куда вы меня отправили? Кто это сделал? — взгляд наткнулся на безмолвного мага воды. — Это ты, да? Син тебе передала камни? Отдай их. Немедленно!

Дрожа от гнева, я протянула руку. Он глянул на Мэй, и та заговорила со мной, как с дитя.

— Спокойнее, Корне, спокойнее, — подняла она ладошки, медленно подходя. — Напряги получше память. Ты же и сама хотела избавиться от кольца, помнишь? Ты терпеть не можешь вампиров. Господин Кельн противен тебе, — говорила она, а я смотрела с недоумением и не могла вообразить, как посмела бы отнестись к нему в подобной манере.

— Ты бредишь, Мэйлин, — сухо оборвала, требовательно качнув рукой перед Теем. — Он — моя жизнь. Мы созданы друг для друга, и, — я сердито уставилась на водника, — не вам решать так ли это.

Они снова переглянулись, будто помогать даже не думали.

— Верни камни, Тей.

— Поздно, Корне, кольцо вампира на Син. Они наверняка уже помолвлены. Он больше не твой.

Сердце кольнуло, пропустило удар и забилось, как безумное. Я пошатнулась.

— Что? — выдохнула почти беззвучно. — А как же я? Как же наша любовь?

Я едва не задохнулась от горя.

— Син не стала бы... я ведь так люблю его! Так люблю, а теперь...

Осознание будущего повергло в ужас и обжигающее отчаяние. Представить жизнь без Сентьона, без его внимания, касаний, взглядов — оказалось невообразимой пыткой. Я заплакала навзрыд, скрыв лицо в ладонях.

— Тише, тише, Корне, — беспокойно бормотали рядом, но я не желала ничего слышать. Невозможность быть рядом с любовью жизни сводила с ума. — Вот, успокойся, выпей. Тебе тут же станет легче, — уговаривали меня, что-то подсовывая к лицу. Но мне не было дела. Я знала, что ничего помочь мне уже не может.

Он больше не только мой! Син забрала его! Украла обманом!

— Как она могла, как она могла, — шептала я сквозь слёзы, а мне всё продолжали что-то говорить и пихать в рот бутылёк. Я пришла в бешенство. — Да чего вы привязались ко мне?! — вскинула я руки, заставляя их отпрянуть. — Мне ваше сочувствие не нужно за даром! Дайте мне только камни, — вспомнила я, кинувшись к Тейлану. — Дай мне их. Я всё верну. Это я должна быть с ним. Только я. Ну же, отдай наши камни!

Он обхватил меня вдруг за плечи, притянул ближе и зажал в крепких объятиях, оттянув назад голову за волосы. От неслыханной дерзости раскрыла рот в возмущении, как Мэй влила в него какую-то жидкость и зажала руками и его, и нос. Я едва не подавилась, зайдясь в кашле.

— Глотай! Глотай немедленно, идиотка.

Мне казалось, я погибну, даже сделав запрашиваемое, но выбора не оставалось, и через силу сглотнула. Меня тут же перестали сдерживать, и я согнулась в раздирающем горло кашле. На глаза навернулись слёзы боли.

— Вы что, из ума выжили? — прохрипела я, держась за грудь.

Неудавшиеся убийцы глядели на меня настороженно и подходить не спешили.

— Как себя чувствуешь? Не влюблена? — подала голос Мэй, и я взглянула на неё обескураженно.

— При чём тут любовь?! Вы меня чуть на тот свет не отправили! Как я могу себя чувствовать?!

— Можешь не благодарить, — разрешил спокойный Тейлан, и слова возмущения обернулись в сплошные знаки восклицания и вопросов.

Они что, обезумели?

Мэйлин вздохнула облегчённо.

— Ну слава Богу! Я уж думала, мы тебя совсем потеряли. А то: "Моя любовь! Мой ненаглядный вампирчик, мой ути-пуси". Чуть не стошнило.

Я скривилась.

Когда это такое было?

Память выдавать подробности не торопилась, но, напряженно прокрутив в голове день сначала, содрогнулась и залилась краской.

— Всемогущий! — воскликнула сдавленно, безвольно осев на землю.

Как же это я... ещё и такое!

— Да не переживай, — махнула рукой Мэй, собирая наше имущество с утоптанной низкой травы и передавая мне определённую часть. — Обиду мы не держим, Син передавать не станем, да?

Она глянула на всматривающегося в окружающее мага, и тот послушно кивнул. Впрочем, обещанное успокаивало мало. Почти никак. Ведь я — о ужас и проделки Вездесущего! — едва не отдалась вампиру! Соблазняла его и домогалась! Просила укусить!

Мне было дурно.

— Будь бодрее, Корне, — ткнула меня в бок подруга, подмигнув. — Ведь мы избавили тебя от замужества. А что важнее, тут ему нас не найти.

Маг её взглядов не поддержал.

— Только если поторопитесь. В этих землях всё ещё властвует он.

Ужас охватил с головой.

Нет-нет-нет! Да после всего, что я натворила, встреча с ним — последнее дело.

Я засуетилась.

— Куда бежать?

Тейлан обернулся с загадочной ухмылкой. В ночных сумерках под бледным светом луны его лик произвёл на меня весьма глубокое впечатление.

— Бежать поздно, — произнёс маг глухо, и всё во мне встрепенулось от страха перед будущим. Я напряглась и оглянулась.

А не здесь ли он уже?

Взгляд вновь упал на приятеля, и я заподозрила неладное. Испуганные мысли сбежались воедино.

— Почему это поздно? — спросила сдержанно, и Тей, вновь поражая, улыбнулся обезоруживающе невинно, пожал плечами и обернулся, зашагав уверенно по лесу.

Мэйлин хихикнула и потопала следом, а я застыла с приоткрытым ртом.

С каких пор этот водник так осмелел? Шутить о таком?! Боже! Да у меня чуть душа не вышла из тела!

С самым мрачным видом последовала за путниками. Тейлан, едва я догнала их, довольно искренне попросил прощения, сославшись на мой потерянный вид. Мол, сдержаться было невозможно, да и полезно для трезвости ума. Вон как быстро я уловила скрытую суть! Впрочем, я не слишком-то поверила. Скорее даже убедилась, что в школе магии, да и в жизни в целом, он тот ещё хитрец. Наверняка своим безобидным видом натворил тех ещё дел.