Избранный Света. Избранный Тьмы.

Согласно медицинскому справочнику редких темномагических проклятий, который я листал для общего ознакомления (никогда не угадаешь, где умудришься найти нужную инфу в этом ненормальном мире), таких артефактов как зеркало Еиналеж было много, просто оно было самое знаменитое. Зеркала Морганы, так они назывались. Основной опасностью при обращении с ними было не увлечение зазеркальными пьесами, которые они транслировали, а то, что для этого зеркало вытягивало энергию из мага. Активно так и в немалых количествах вплоть до разрушения ядра. И в зависимости от силы мага оно могло показать как картинку, так и целый фильм о желаемой жизни, и встроенный переключатель каналов там также был предусмотрен. Во всяком случае, один и тот же человек мог увидеть разные иллюстрации к своим желаниям.

Вот тут-то мы и подобрались к самому интересному. Зеркало могло показать многое — успех, богатство, живых возлюбленных, семью, друзей, того чего не хватало в этом мире, но не это заставило бешено биться мое сердце. В артефакт Морганы можно что-то запрятать от чужих глаз подальше и что-нибудь этакое вынуть. Однозначно лишняя функция для аналога телика, показывающего желаемые мультики и расход энергии при этом чересчур огромный, если уж безобидное с виду зеркало вполне способно высушить мага. Вывод однозначен оно показывает не просто иллюзию, а еще что-то другое, наиболее желаемый вариант развития событий.

Зеркала Морганы показывают иную реальность! Не спорю, подобное умозаключение неочевидно и уж тем более невероятно и прийти могло только в мою насквозь больную голову. Однако, какое прекрасное подтверждение теории параллельных миров. Да и легенды утверждающие, что зеркала — двери в другие миры, и суеверный иррациональный страх обычных людей, вызванный странным предположением, что из зеркала может заявиться в гости нечто агрессивно настроенное тоже не на пустом месте возникли. Могли подобные артефакты быть теми самыми порталами, которые я ищу? Вполне. Мои поисковые группы в нагрузку получили дополнительное задание. Найти вещь, которая пропала несколько сот лет назад значительно проще, чем продираться через хитросплетения исторических сказаний древних времен.

Я прекрасно понимал, что на поиски может уйти не одно десятилетие, но просто ждать было не в моих привычках. Нет объекта исследований, до ужаса обидно, однако информацию добыть можно, и я вполне мог рискнуть восстановить артефакт по косвенным признакам. Вполне достойный вызов для архимага — ритуалиста и артефактора. Что может быть увлекательнее? Разве что озаботится вопросом наделения Раалона магическими способностями при переносе, а то их отсутствие в мире магии приведет дроу в бешенство. А вечно находящийся в подобном душещипательном состоянии Раалон... короче, я ненавижу лишь отдельных личностей, а не мир в целом.

Часть 6

Когда в кипе утренней почты я обнаружил адресованный мне плотный конверт из Хогвартса, скромненько прячущийся среди регулярных счетов дяди Вернона, изумление мое по счастью никто не увидел. Я полюбовался на изумрудные чернила, каллиграфически выведенные длинные строчки, перечисляющие многочисленные пафосные регалии директора, хмыкнул, прочитав скуповатый и совершенно не впечатливший меня перечень необходимых принадлежностей, и ... выбросил письмо в урну. Фраза "ждем вашу сову" меня особенно умилила. Мне вот интересно, неужели у кошки ранний склероз и она забыла, куда и к кому меня подбросили? Теоретически я вообще не знаю о существовании магической школы, не имею ни малейшего представления, откуда у меня может взяться сова и зачем они ее ждут. По мне так это форменное издевательство со стороны магов.

Как я ошибался.

Издевательство началось позже, когда маги стали заваливать нас дурацкими опостылевшими письмами со скоростью пулеметной очереди и неотвратимостью слепого носорога. Во всем этом нелепом действе была какая-то болезненная изощренность, а может быть и месть. Вот только кому? Дурсли, помешанные на нормальности и горящие безудержной страстью растворения в серой безликой толпе были в панике, медленно перерастающей в агрессивную истерию. Попытка забаррикадироваться в доме ожидаемо провалилась, последующая за ней попытка бегства, скорее всего, аналогично не принесет результатов. Если бы все было так просто. О варианте исчезнуть из страны я уже думал, вот только родственники не захотят однозначно. Можно уговорить, убедить, заставить, но жить вечно в бегах — такой судьбы для тех, кто мне дорог я не хочу. Постоянная игра в прятки невыносима даже для психически уравновешенных и подготовленных людей, а Дурсли... не держать же мне родственников под постоянным империусом. То, что я с ними провернул итак за гранью моих принципов. Отговорка собственным бессилием и попыткой удержать их у черты безумия до того, как в нашей реальности появится эксперт, способный восстановить их покалеченные личности, является слабым утешением.

Тем более что мои основные цели и планы даже хорошо продуманного бегства не предусматривали. И маразматического интригана я не собирался выпускать из виду, тотальный игнор — это не мой вариант мести. Не в моих правилах оставлять за спиной врагов. По какой-то причине Дамблдор оставил меня в живых. Я не думаю, что здесь сыграло роль чувство самосохранения и он на интуитивном уровне почувствовал, что мне вполне по силам прихватить его с собой для увлекательного исследования небытия за гранью. Скорее всего, мне, как его брендовой марионетке, еще предстоит выйти на сцену. Вот только к чему ЭТОТ спектакль?

Мы мчались по шоссе в неизвестные дали в наугад определяемом направлении по принципу, куда глядят глаза дяди Вернона. Я его прекрасно понимал, он пытался защитить семью по мере своих сил от тех, кого обоснованно считал угрозой. Дурсль определенно понимал, что сражается с ветряными мельницами, однако не собирался опускать руки в безвыходной ситуации, это не могло не вызывать уважение. Безумно радовало то, что, несмотря на все встроенные закладки, что он, что тетя Петуния считали меня частью своей семьи.

Дядя усиленно краснел и лишь крепче сжимал руль, топя в пол педаль газа, Петуния в противоположность ему бледная, как мел, сурово поджимала губы и изредка шикала на нас, требуя молчания. Дадлик покорно молчал, но не сводил с меня умоляющего взгляда в немой просьбе прекратить это безумие. Я молчал, исключительно потому, что к тому времени словарный запас, который остался мне доступен в состоянии практически не контролируемой ярости, был сплошь нецензурным. Проще говоря, в тот момент изъяснятся, я мог только с помощью интернационального великого и могучего многоэтажного русского мата. Вот только от такого разрыва шаблона мои несчастные родственники могли окончательно слететь с нарезки и получить беспрецедентную возможность бесплатно переехать в шикарные апартаменты по соседству с Наполеоном и самим Мерлином. Мой персональный черный список рос с невероятной скоростью. Такими темпами в пылу кровавой вендетты я выкошу как минимум половину магического сообщества Британии. Что примечательно, в этот момент вероятность утраты уникального и местами эндемичного генофонда меня абсолютно не беспокоила.

Нервными и дерганными были уже все мы, настолько, что когда мило улыбающаяся девушка за стойкой администратора в придорожном мотеле поинтересовалась, есть ли среди нас Гарри Поттер, так как ему за ночь пришла куча писем, я чуть было не скастовал местное третье Непростительное. Чисто на рефлексах, заразившийся коллективной истерией. Хорошо вовремя одумался, чего не скажешь о моем дяде. Думаю, ко всему прочему нас теперь еще разыскивают органы правопорядка совместно с крепкими ребятами в стильных белых халатах.

Когда Вернон с маниакальным блеском в глазах переправил нас на старый маяк и с гордостью предъявил добытые с боем припасы, я серьезно задумался, что стоит, наверное, рискнуть и увеличить дозу моего аналога зелья Империуса. Может это хоть как-то снизит его эмоциональное перевозбуждение. Даже тетя задумчиво так поглядывает на мужа, явно замечая признаки психического расстройства. Умнее всех оказался Дадли, окинув нас уничижительным взглядом, он с горестным вздохом пошел обустраиваться, бормоча под нос что-то об энциклопедии юных скаутов. До тридцать первого июля оставалось всего несколько часов, мне почему-то казалось, что дата моего дня рождения окажется знаковой. И весь этот дурдом закончится. Скорей бы. Я волнуюсь за Дурслей.

К ночи разыгралась непогода, штормовой ветер и грохот волн в продуваемом маяке родственников успокоил. Они были уверены, что по такой погоде до нас не доберутся, и они смогут спокойно отдохнуть от писем и преследования ненормальных. Я уже начал склонятся к мысли, что Вернон во многом прав. В полночь я напряженно следил за секундной стрелкой на часах, прикидывая как пообщаться с магом, не выдавая своих познаний о волшебстве и не побеспокоить при этом опекунов. После раздавшегося жуткого грохота, заглушившего даже грозовые раскаты, я понял, что надежды мои пошли прахом.

Нет, я, конечно, знал, что белобородому дедку и присным колдунам абсолютно плевать на психическое состояние моих родственников и меня в том числе, они просто развлекались за наш счет. Но это уже ни в какие рамки не лезет. Дурсли и так не особо лестного мнения о волшебниках, этот ввалившийся нежданно индивидуум опустит их мнение еще ниже, хотя, казалось, что это невозможно. А для меня это ко всему еще и оскорбительно, познакомить с магическим миром наследника одного из самых известных аристократических родов и по совместительству назначенного героем, они отправили полувеликана лесника. Поправочка, не они, а он — Дамблдор.

И начинать знакомство с оскорблений моей семьи прямо с порога с таким подчеркнутым пренебрежением не стоило. Это, между прочим, означает, что наш визитер в курсе наших теоретических семейных взаимоотношений. Возможно, это могло произвести благоприятное впечатление на ребенка, гипотетически подвергающегося насилию в семье, но не на меня. Я злобно пялился на него, прикидывая, а помогут ли мне Дурсли прятать неподъемный труп. С учетом, что это труп одного из тех ненормальных. Дадли, пулей слетевший с дивана при приближении ночного посетителя, стоял позади отца и взглядом выражал мне полную поддержку в любом моем начинании.

— "А, вот и Гарри, — обрадовался великан, увидев на меня. — Когда я видел тебя в последний раз, ты был совсем еще младенцем. Ты похож на отца, но у тебя глаза матери". *

А вот не надо, глаза у меня мои собственные, я их из мира в мир как визитную карточку таскаю. Они у меня еще от переизбытка магии или в момент плетения заклинаний из высших анналов светиться начинают. Это, кстати, и явилось причиной моего резкого ухудшения зрения, тогда, несколько лет назад, не выдержали нагрузки.

Дядя издал некий странный звук отдаленно похожий на рычание и потребовал немедленно очистить помещение. Гость, который однозначно хуже татарина, вновь нахамил в ответ, переведя мои подозрения в стойкую уверенность. Да еще и испортил любимое ружье Вернона, о, сейчас что-то будет! Я опять ошибся, дядя сдержал свой взрывной характер, но еще не вечер. Из внутреннего кармана своего черного пальто, так и не представившийся Хагрид, достал немного раздавленную кособокую коробку.

— "С Днем Рождения. Вот кое-что для тебя — я слегка помял его, но на вкус он замечательный". *

А вот теперь все, занавес. Лицо тети Туни приняло зверское выражение. Истерику мужа она стойко терпела, поскольку вполне разделяла его страх, с антисанитарными условиями на маяке она смирилась, как с неизбежностью, но размахивание в ее присутствии подозрительной и явно испорченной едой существом бомжеватого вида стало последней каплей. И Дурсль-старший весь как-то подобрался, словно дикий зверь перед броском. А лесник со вселенской невозмутимостью потребовал чая и пошел к камину жарить сосиски, вскинулся только на резкую фразу дяди о запрете брать у него что-либо.

— "Тебе, пончик, и твоему сыночку, толстеть дальше некуда, поэтому не волнуйся",* — и протянул мне сосиски.

Поежившись под злобным взглядом Вернона, я их взял и как бы невзначай заметил: "Извините, но я еще не знаю кто же вы все-таки такой". *

— "Зови меня Хагрид, — сказал он. — Как все. И как я сказал, я хранитель ключей в Хогвартсе. Ты в курсе про Хогвартс, конечно". *

— Хм, — я сделал вид, что задумался. — Нет.

По легенде я не должен этого знать. Шок Хагрида был вполне натуральным.

— "Вы хотите сказать, — прорычал он Дурслей, — что этот мальчик — этот мальчик! — ничего не знает — ни о чем?"*

А вот тут он явно переигрывает, он уже слился, что в курсе моих натянутых отношений с родственниками, но походу он не слишком высокого мнения о моих умственных способностях. Ну, получай.

— "Я кое-что знаю"*, — радостно и широко улыбнулся я, что Дадли как-то вздрогнул и попытался отползти в угол. — "Математику, например, или там еще что"*. (Теорию и практику ведения захватнических войн, высшую светлую магию, ритуалистику, артефакторику, некромантию, демонологию, ядерную физику, фехтование, кораблестроение и еще кое-что по мелочи, но Хагриду это знать не обязательно. А еще горю желанием изучить пространственную магию).

Хагрид от меня отмахнулся, видимо, моя реплика была не по сценарию: "Про наш мир, я хочу сказать. Твой мир. Мой мир. Мир твоих родителей".*

Ну да, мне действительно начинает казаться, что мы живем в разных мирах. Этот фарс мне уже надоел, да и Дурсли как-то подозрительно притихли.

— "Какой мир?"* — ладно, будем держать марку, вдруг он не один, я за штормом мало что чувствую, стихия все в такую кашу перемешала, что и черт ногу сломит.

Очередной наезд на родственников и впечатляющее буйство мечущегося полувеликана я прослушал, скептически рассматривая его и пытаясь понять, чего хотел добиться директор. Внезапно дала о себе знать очередная закладка Вернона, блин, надо было рискнуть с дозой. И скандал полетел по новой. В конце Хагрид выдал сакральную фразу:

-"Гарри — ты волшебник".*

Очень хотелось выдать в ответ фразу с не меньшим сакральным смыслом, типа и чё? Но, пожалуй, эта ситуация не слишком подходит для проявления моего чувства юмора. А так пришлось под надзором лесника прочитать письмо и разыграть удивление. На его манипуляции с совой мы с Дурслями смотрели с полным охренением. "Бедная птичка", — успел подумать я, прежде чем пернатый почтальон сгинул во мгле. Мда-а... После такого к диалогу подключилась Петуния и я узнал много интересного о своей маме. Мы с Дадли только успевали переводить взгляд с одного крикуна на другого. Бразильский сериал, блин. В особенности, явно отредактированная кем-то, не будем показывать на него пальцем, версия Хагрида о произошедшей гражданской войне и обоснование безопасности Хогварса:

— "Единственным безопасным местом был Хогвартс. Представь, Дамблдор был единственным, кого Сам-Знаешь-Кто боялся. Он не пытался пробраться в школу, даже тогда".*

Скепсис дяди Вернона и анекдот про Неуловимого Джо проглядывал даже сквозь закладки. А в широко раскрытых глазах Дадли читался вопрос — ты уверен, что тебе туда надо? В общем, беседа протекала вполне себе мирно, подумаешь на повышенных тонах, зато Дурсли пар выпустили. Однако, когда Вернон назвал директора старым дураком ситуация вышла из-под контроля. Не то, что я был с ним не согласен, у меня на языке крутились более весомые эпитеты, но Хагрида это привело в ярость.