Аю Метрикс

В Ущелье Ветров всегда было холодно. Даже в конце мая, когда зацветали алые фламмели. Эти маленькие цветки с остроконечными лепестками усеивали все дно ущелья и бесстрашно карабкались по его отвесным скалам. Некоторые добирались до самого верха. Ровно в полдень они все разом раскрывались, и тогда ущелье выглядело пылающей бездной. Только холоден был этот огонь. Ни пятки пленнику поджарить, ни воды вскипятить, ни просто обогреть старые кости. Эльфы говорят, это — особое пламя. Из тех, что согревает не тело, а душу. Может, это и так. С этими эльфами никогда не знаешь, говорят они правду или просто красиво. Но что-то я отвлекся.

Как, возможно, отвлеклась ореада, неподвижно сидевшая на вершине скалы. Тогда, две тысячи лет назад, когда в ущелье с северо-востока вошел демон. Не из великих. Могущественного демона ореада заметила бы издалека.

Это только на простых смертных высшее порождение Хаоса может свалиться внезапно, как крайний срок уплаты ежегодного оброка. Для тех, кто видит в астрале, вначале появляется тягучая река темного пламени. Со зловещим спокойствием течет она по земле. Сами небеса тускнеют, ауры блекнут и съеживаются, и все живое, кто с пониманием, кто чисто инстинктивно норовит поскорее убраться куда подальше. Очень немногие рискуют дождаться, когда в поле физического зрения появится сам магистр хаоса.

Ореада была из числа этих немногих. Заметив в своих владениях демона, каменная дева лишь слегка удивилась. Сфокусировав зрение на незваном госте, она удивилась чуть больше. Ярко-алая пламенеющая аура неопровержимо свидетельствовала, что незваный гость не был даже мастером. Тем не менее, ничуть не таился, уверенно шагая по гребню северной, сплошь покрытой трещинами стены ущелья, и насвистывал на ходу что-то бодрое.

— Думаешь, я тебя там не достану? — тихо спросила ореада, взвешивая в руке булыжник размером с конскую голову.

Камень прочертил в небе дугу и на исходе траектории встретился с демоном. Тот успел вскрикнуть, и приданная булыжнику сила унесла его на дно ущелья. Ореада слегка улыбнулась и окинула пристальным взором свои владения.

Был полдень, и по всему ущелью раскрывались фламмели, подставляя алые лепестки под потоки солнечного света. На серых скалах выросли причудливые языки пламени, по каменистому дну побежала огненная река, и холодный северный ветер не давал ей застыть... Увы, эту прекрасную картину безнадежно портили незваные гости.

Ореада нахмурилась. Чужакам вход в Ущелье Ветров был категорически запрещен. Никому и ничему не дозволялось нарушать покой древних скал. С нарушителями ореада не церемонилась, кем бы они ни были. Благородные рыцари и злобные демоны, отважные воины и жалкие бродяги — все они вылетали туда, откуда пришли, сильно сожалея о своей опрометчивости.

В этот раз по дну ущелья ковыляли зомби. Поначалу ореада приняла их за вконец обнаглевших гоблинов. Те иногда отваживались сунуть нос в Ущелье Ветров, а потом долго хвастались друг перед другом перенесенными побоями. Ореада легко сбежала вниз по отвесной стене, и преградила дорогу нахальным пришельцам. Те продолжали неспешно шагать вперед.

Это были грязные, полуразложившиеся трупы людей и гоблинов, от которых на ходу отваливались комья земли и куски гнилой плоти. Иногда зомби останавливался подобрать потерю, чаще нет. Ореада представила, какую грязь они успели развести в ущелье, и в ее глазах сверкнули золотисто-зеленые молнии. В правой руке материализовался тяжеленный молот. Не каждый титан смог бы такой поднять. Ореада держала молот легко, играючи.

По толстой рукояти пробегали искристые молнии. Гнев ореады перетекал в ее оружие, и в астрале оно полыхало золотисто-алым пламенем. Полыхало так ярко, что красноватое свечение окутывало молот даже на физическом уровне. Тут даже безмозглому гоблину сразу стало бы ясно: пришло время побоев. Причем очень суровых. Зомби не отреагировали ни на молот, ни на саму каменную деву. Нежить есть нежить.

В гневе ореада была неотразима. Высокая, статная, исполненная негодования. Темно-зеленый плющ обвивал прекрасное каменное тело, не скрывая его точеной красоты. Высокая грудь, плавные изгибы контуров, длинные красивые ноги. Короткие, мастерски выточенные волосы развевались на только им одним доступном ветру. Вырезанное в камне лицо сохраняло обычное надменное выражение. Несколько едва проступивших черт придавали ему разгневанный вид, но ореаду это ничуть не портило. Напротив, придавало образу окончательную завершенность. Так, словно гнев пробудил к жизни изваянный в мраморе памятник женской красоте.

Нежить продолжала шагать вперед, безучастная ко всему. Впереди всех брел человек с одной рукой и всего двумя, торчащими вперед, зубами в безгубом рте. На тощем теле болтались драные лохмотья. В руке зомби нес длинное копье с черно-зеленым флагом. На слабом ветру тяжелое полотнище едва заметно колыхалось. Оно выглядело куда новее лохмотьев знаменосца и уж точно избежало тех тяжких испытаний, что привели ходячего мертвеца к его нынешнему состоянию.

Удар молотом отшвырнул знаменосца к стене. Зомби озадаченно вякнул. Для его гнилых мозгов ситуация развивалась слишком динамично. Зомби медленно поднял руку, провел тщательную инвентаризацию пробитой грудной клетки, выбросил оттуда пару ненужных органов и, уцепившись за выступ скалы, стал подниматься. На валявшееся под ногами знамя он даже не взглянул.

Следующий зомби оказался гоблином. Маленьким и шустрым. Увидев перед собой точеное каменное бедро, он тотчас ухватился за него полусгнившими лапами. Ореада, взмахнув молотом, вбила наглеца по пояс в землю. Удар коленом сорвал голову с тощей шеи. Мертвый гоблин горестно всплеснул лапами и прекратил функционирование.

За первым гоблином топали еще трое. Ореада пнула ногой первого, и тот опрокинулся на руки второму. Второй его не удержал, они оба повалились на третьего и повалили его на землю. Три разлагающихся тела образовали единую кучу, которая дрыгала всеми имеющимися конечностями и недовольно бурчала. Молот загудел от переполнявшей его энергии. Ореада размахнулась им и обрушила на мертвецов. Гнилые ошметки разлетелись во все стороны. Еще трое упокоились навсегда, но остальные, наконец, заметили, что их бьют.

Живые мертвецы с недовольным бурчанием потянулись к каменной воительнице. Ореада перехватила молот поудобнее. По рукоятке пробежал искрящийся энергетический разряд, и отразился алой молнией в ближайшего зомби. Ореада взмахнула молотом, и тот пошел плясать по гнилым черепам, возвращая восставших из праха обратно в тлен.

Зомби напирали, стремясь повалить ореаду на землю. Короткие, большей частью ржавые, мечи и боевые мотыги отскакивали от каменной кожи, мерзко звякая в бессильной злобе, зубы и когти не оставляли на ней даже царапины, но мертвецы продолжали наступать. Недобитые проползали у небитых под ногами.

Сразу двое зомби тихо подползли и протянули руки к каменной ступне. Ореада лягнула одного ногой под подбородок, так что прогнившее лицо уехало на затылок. Зомби рассмотрел реальность с новой точки зрения, разочаровался в ней и отключился. Второй равнодушно переполз через выбывшего из борьбы товарища. Ореада отступила на шаг назад. Зомби недовольно забурчал, и, цепляясь руками за траву, потянул себя следом. Высокий мертвец со стрелой в шее бесцеремонно потянулся к каменной груди. Могучий удар молотом катапультировал обнаглевшего мертвеца далеко за пределы поля боя.

В тылу отряда мертвецов внезапно и бесшумно появился демон. Алый клинок, едва появился из ножен, полыхнул черно-красным пламенем магии хаоса. Не теряя времени, демон вонзил его в спину ближайшего зомби. Хорошо высушенное тело вспыхнуло, как тростник. Демон пинком отправил его в толпу мертвецов, и гнилые лохмотья моментально занялись пламенем. Мертвец в изодранных кожаных доспехах остановился и медленно повернулся. Демон взмахнул мечом и одним ударом рассек зомби на две половинки.

— А этот разве не с ними? — удивленно спросила ореада.

— Нет, лапочка! — крикнул в ответ демон. — Этот не с ними, этот сам по себе, и даже против них.

— Какая я тебе лапочка?! — проворчала ореада, и под ударом молота хрустнул еще один череп.

Зомби уяснили, что у них появился новый враг, и отряд разделился. Каждый тянулся к тому врагу, что был ближе. Ореада размахивала молотом, легко сокрушая гнилые кости. Пылающий меч демона поджигал сраженных мертвецов, и горящие трупы образовали перед тем настоящую баррикаду. Зомби даже не пытались обойти ее. Глухо ворча, они лезли прямо сквозь пламя. Одновременный удар десятка боевых мотыг заставил демона отступить с удобной позиции. Пара зомби повалилась на землю, не выдержав демонического пламени. Остальные равнодушно затоптали недавних товарищей.

— Эй, лапочка, самое время ударить по ним магией! — крикнул демон.

— Действуй, — равнодушно бросила ореада.

Сама она вполне обходилась молотом. Сильный удар, и еще один мертвец отбыл в объятия вечного покоя. Как обстояли дела у ее неожиданного союзника, ореада не интересовалась. Для нее демон был таким же чужаком, как и нежить, хотя то, что он предварительно испросил разрешения на применение магии в ее ущелье, и выделяло его из общего ряда.

— Тогда прикрой меня! — снова крикнул демон.

— Иди сюда.

Демон был не из тех, кого женщина должна звать дважды. Он оттолкнулся от спины упавшего зомби, наступил на плечо другому, чуть не поскользнулся на гнилых мозгах третьего, и взвился в воздух. Окружавшие ореаду мертвецы не успели даже удивиться, как демон уже ловко ввинтился сверху в их ряды. Тем не менее, среагировали быстро. Хватательный рефлекс был активирован с началом боя, а большего им и не требовалось. Три десятка рук немедленно вцепились в демона.

— Эй! Ты сказала, что прикроешь! — возмущенно крикнул тот, молотя рукояткой меча по гнилым рожам.

Для клинка в этой давке просто не было места.

— Ну, сказала, — невозмутимо ответила ореада, выдергивая демона из образовавшейся кучи вместе с вцепившимися в него руками. — А ты чего орешь?

— Да так, подумалось, — проворчал тот, отмахиваясь мечом от самых назойливых поклонников.

Ореада взмахом молота отбросила назад следующую волну атакующих, и свободной рукой переместила демона за спину.

— Давай, колдуй, раз собрался, — велела она. — И быстро, а то прорвутся все разом, и сожрут тебя.

— Подавятся, — пообещал демон, и завыл, сплетая заклинание.

В астрале черными водорослями заколыхались языки темного пламени. Магия огня, погруженная в самые глубины хаоса и вернувшаяся в жутко искаженном виде. Больше это пламя не светило. Отныне его единственное предназначение — сжигать. Сжигать все, что подвластно огню.

— А теперь приляг к моим ногам, лапочка, — бодро скомандовал демон.

— Еще чего!

— Я колдовать буду. Полыхнет так, что мало не покажется.

— Давно пора, — сказала ореада, разбивая молотом очередной череп. — Колдуй, мне никакой огонь не страшен.

— Ну, я предупредил.

Ореада только презрительно фыркнула. Холодный камень равнодушен к любым стихиям. Он — чистая мощь, древнейшая из стихий Галланы и не так много сил в этом мире, способных сокрушить ее. Темное пламя хаоса к таким силам никогда не относилось.

В следующий миг дневной свет померк. Словно круги по воде, по ущелью разошлись волны черного пламени. Алые фламмели сморщились и пожухли. Гнилые трупы вспыхнули, как сухостой. Самые стойкие рычали и дрыгали конечностями, прочих просто смело первой же огненной волной. Когда пламя схлынуло, отряд зомби превратился в мешанину обугленной плоти.

— Чистенько и простенько, — довольно потирая руки, заметил демон.

Ореада бросила на него хмурый взгляд. На ней самой темное пламя не оставило ни следа. Примерно то же самое, хотя и в другом аспекте, можно было сказать и об обвивавшем ее плюще. От него темное пламя также не оставило ни следа. Даже пепла не осталось. Стройное тело ореады предстало во всей своей точеной красоте, и демон чуть ли не облизал его глазами.

Каменная дева равнодушно подумала: стоит ли стукнуть его за это молотом? Решила, что преждевременно. Только небрежно качнула массивным молотом, намекая демону на тяжесть ее гнева. Понятие скромности всегда было для ореады не более, чем отвлеченной абстракцией. Вот нарушение порядка в ее ущелье — совсем другое дело. Ореада обвела тяжелым взглядом опаленное ущелье, заваленное мертвецами и их ошметками, и недовольным тоном уточнила:

— Чистенько, говоришь?

— Ну, фигурально выражаясь, — поспешно поправился демон. — Главное, от всех лишних разом избавились.

— Не от всех, — хмуро отметила ореада.

Демон недоуменно огляделся. Ореада тем временем разглядывала его самого. Для демона он был невысок ростом — едва ли по плечо самой хранительнице ущелья, а физический облик имел самый заурядный: человекообразное мускулистое тело, покрытое темно-красной чешуей. Треугольные уши торчали в стороны. Короткие рыжие волосы стояли дыбом, и в них терялись короткие остроконечные рожки. Глаза светились традиционным красным огнем. Из одежды на демоне были только короткие штаны да видавший виды плащ, неоднократно прожженный и кое-как залатанный. В астрале демон выглядел как серая тень, окутанная блеклой красной аурой. На заклинание ушли почти все его магические силы.

Самым логичным шагом с точки зрения ореады было бы швырнуть в демона молотом, и вышибить его далеко за пределы ущелья, но любопытство — враг всего разумного. К тому же, оставался вопрос о причинах столь массового вторжения. За те несколько сотен лет, что ореада была безраздельной хозяйкой Ущелья Ветров, незваные гости в таком количестве не являлись ни разу.

— Ты, надеюсь, не меня имеешь в виду? — сообразил, наконец, демон.

— А кого же еще? — вопросом на вопрос ответила ореада. — Ты, собственно, кто?

— Я? — переспросил демон. — Аю Метрикс, демон магии хаоса. А тебя как звать, красавица?

— И что ты, Аю Метрикс, делаешь в моем ущелье?

Слово "моем" ореада четко выделила голосом. Вопрос демона проигнорировала, как несущественный.

— Ну, я просто проходил мимо.

— А я разрешала?! — чуть повысила тон ореада.

— Прости, лапочка, — с ноткой профессионально поставленного раскаяния в голосе сказал демон. — Но это был уже не первый отряд нежити, который проходит через твое ущелье, вот мы и решили, что ты — вне игры.

— Я просто задумалась, — резко ответила ореада.

Вот так всегда. Отвлечешься на чуть-чуть, а кто-нибудь уже сотворил что-нибудь. Придется с этим разобраться. На уборку в ущелье уйдет целый день, а фламмели снова зацветут не раньше следующей весны. Да и сожженный демоном плющ заново нарастет не за один месяц. Вот только если нежить действительно пришла в движение — это только цветочки. Некроманты Галланы любили действовать с размахом, а их мертвые подданные не боялись никого и ничего. Ореада мысленно вздохнула, прощаясь с покоем.

— Так, — сказала она. — Рассказывай, что тут у нас творится?

— А что мне за это будет? — деловито уточнил Аю.

Ореада обдумала возможные варианты ответа, и подавила легкое желание просто прибить наглеца. Увеличивать количество грязи в ущелье категорически не хотелось.