Великий поход

— Боюсь, это будет сложно, — ответил Горшков. — Тем более — для меня. Надеюсь, вы не сочтете оскорбительным, если я поручу объяснения полковнику Хаецкому? Кроме того, я предлагаю перейти в кают-компанию, где мы сможем беседовать с комфортом.

Коронный советник окинула цепким взглядом сделавшего шаг вперед полковника, прищурилась и ответила:

— Не сочту.

— Итак, полковник? — девушка приотстала от остальных, и Хаецкому пришлось сбавить шаг.

— Для начала мне хотелось бы спросить вас вот о чем: насколько хорошо вы ориентируетесь в физике?

— Странный вопрос. Впрочем... Сказать, что хорошо разбираюсь, будет, пожалуй, преувеличением, но кое-что представляю — в основном, благодаря Патрику. С такими вопросами вам лучше обращаться к нему — он сам ученый... Да, так вот, я в общих чертах знакома с классической физикой и кое-что знаю об атомной физике и теории относительности. Вас это устраивает?

— Да, полагаю, нам этого хватит — я ведь и сам не физик... Так вот, вы наверное слышали, что поле тяготения способно искривлять пространство? — дождавшись кивка, Игорь продолжил:

— Как оказалось, на это способно не только тяготение. Это обнаружилось случайно... И тогда же обнаружилось, что существует не одна Вселенная, и между ними можно перемещаться.

— Теория Гербигера, да. Я, правда, не совсем понимаю: вы хотите сказать, что появились из другого мира? Но зачем? Для научной экспедиции у вас слишком много оружия...

— Дело в том, что первыми это открытие сделали наши враги. И, спасаясь от неминуемого разгрома, многие из них скрылись из нашего мира в глубинах Мультиверсума, чтобы продолжить войну. Ну а мы отправились за ними в погоню.

— Я так полагаю, это германцы? — осведомилась Этне.

— Верно, но почему вы так решили? — удивился полковник.

— Ну, я все-таки недаром коронный советник, — улыбнулась она. — То, что я увидела, говорит о том, что в вашем мире есть Советская Россия, Ирландия и как минимум два государства, язык которых напоминает язык англов. Логично было бы предположить, что там есть как минимум одно из германских государств... Ну а они за последние сто лет были зачинщиками трех войн, в том числе и последней, и не упустили случая поучаствовать во всех прочих... Значит, это и есть кают-компания? — они остановились перед открытой дверью. — Неплохо...

Объясняться пришлось советской части штаба — в основном, Горшкову — по той простой причине, что английский язык в этом мире практически не изменился со времен короля Гарольда. Естественно, для англичан из мира Объединенных Наций общаться со здешними англичанами было не проще, чем для русского человека — читать "Слово о полку Игореве" в оригинале. Этот факт гарантировал отсутствие конструктивного диалога... И русский-то язык здесь был чужим — хотя, конечно, далеко не в такой мере. По крайней мере, можно было понять собеседника.

Выслушав адмирала, О'Шей нахмурилась.

— Вполне вероятно, да, — оценила она, — По крайней мере, это может объяснить некоторые странности последних лет. Даже, пожалуй, почти все. Правда, непонятно, как это доказать...

— Боюсь, доказательства нам предоставят, и очень скоро. Вряд ли наш поход останется незамеченным...

— Это верно. Правда, встает вопрос, как в этом убедить политиков... И ни у кого из присутствующих, надо заметить, нет соответствующих полномочий, да...

— За полномочиями дело не станет — надеюсь, министры иностранных дел достаточно авторитетны? Вот только как бы довести эти сведения до правительств...

— Ну, это как раз не самое сложное. Через неделю в Таре состоится встреча глав государств-членов Организации Международной Безопасности. Германские государства в нее не входят, так что... Дело за министрами. Впрочем, думаю, выслушают их внимательно — аргументы имеются весомые, да.

Братья злобно переглянулись, но возразить было нечего. "Аргументы" действительно были весомыми — тысяч по шестьдесят тонн каждый...

Автомобиль примчался в порт в первом часу ночи. Остановился на причале, у которого стояла летающая лодка. Пассажир машины, невысокий человек в пенсне, на ходу подгоняя кислородную маску, взбежал по трапу.

— Все готово, товарищ Молотов, — пилот помог министру иностранных дел добраться до его сиденья. — Уж извините, что без особого комфорта...

— Не в первый раз. Не стоит извиняться, лучше помогите с этой маской...

Через несколько минут Бе-6 начал разбег.

Их ждали. Перебравшись на борт эсминца и поприветствовав своего американского коллегу, Молотов подошел к борту. "Каталину" Бевина уже можно было услышать — минута-другая, и он будет здесь. Конечно, лучше было бы иметь дело с Иденом, подумал Молотов, но увы — министры меняются. И, случается, что и принудительно... На этом, однако, философствования пришлось отложить — летающая лодка приводнилась и теперь подруливала к эсминцу, с которого уже спускали шлюпку. Наконец, на борту все. "Каталина" отходит от корабля и взлетает, а Государственный Секретарь Маршалл спрашивает:

-Господин Молотов, вы представляете, что нам предстоит?

— С некоторым трудом. Впрочем, я стараюсь рассматривать предстоящую встречу как обычные переговоры в необычном антураже. Не более... Иначе все это становится слишком фантастично.

Беседу пришлось отложить — взвыла сирена. Минута до перехода, а до экранированных отсеков-укрытий достаточно далеко, а потому министрам пришлось проявить резвость, не слишком характерную для занимаемых должностей...

Глава 2

— Великолепная картина, разве нет?

— Несомненно, — Игорь кивнул. — Особенно если учесть, что мне это великолепие почти ни о чем не говорит.

— Ну, это выправить как раз просто, — Этне прищурилась, разглядывая флаги перед Малым королевским дворцом. — К тому же, кое-что вы и сами должны узнать... Не хотите попробовать, господин аналитик?

-Ну, с тем, что в центре, все ясно — ирландский. Красный, как я полагаю, советский?

— Республика, да. А что вы скажете вот об этом флаге?

Желто-бело-красное полотнище выглядело на редкость чуждым и ни с чем не ассоциировалось, в чем Хаецкий и признался.

— Чехословакия, — аристократка хмыкнула, поправляя пряжку плаща. — Вы, кажется, говорили, что она есть в вашем мире?

— Есть, но флаг у нее совершенно другой. А желтый косой крест на синем поле — что это за флаг?

— Англия. Я, право, не знаю, почему нормандцы-полукровки присвоили себе крест святого Альбана, под которым мерсийские короли шли в битву, но это так... Извините, полковник, — пряжка все-таки расстегнулась, и порыв ветра бросил плащ прямо на Хаецкого. Тот же порыв хлестнул его по лицу волосами О'Шей.

— Ничего страшного, — Игорь расправил плащ и набросил его на плечи девушки. — Давайте вернемся к нашей беседе о флагах, если вы не против.

— Не против. Спасибо, — она улыбнулась. — Итак, знакомы ли вам вот эти два флага?

— Ну, первый, несомненно, принадлежит Швеции, — прямой желтый крест на синем поле не узнать было сложно. — А второй, со львом в крыже?

— Норвегия, не знающая, кого бы укусить — нас или англов, ведь оба эти поступка равно глупы и самоубийственны, однако кровь викингов все еще не остыла...

— Неужели они способны на такую глупость?

— Норвежцы, дорогой полковник... Кстати, вы не будете возражать, если мы оставим звания и титулы?.. Так вот, норвежцы способны на совершенно любые глупости.

— Никогда бы не подумал... Если без званий и титулов... Скажите, Этне, а чей это зеленый флаг поднят рядом с испанским? Его можно было бы принять за арабский, если бы не крест.

— Это флаг Португалии, которая так цепляется за джунгли Амазонии, что даже поместила их на свое знамя. А впрочем, возможно, что я и не права, но за Амазонию они и впрямь держатся мертвой хваткой.

— Алмазы?

— Не только. Красное дерево, железо и вольфрам — уже одно это стоит многого... Кстати, Игорь, вам не кажется, что наша беседа начинает напоминать эпизод из какой-то саги?

— Действительно, — согласился Хаецкий, — как в саге, перечисляете знамена собравшихся вождей...

— Кстати, о вождях. Они минут через сорок выйдут на площадь — ради совместного ничего не значащего заявления. Вот тогда я и о них расскажу...

— Итак! — Этне прищурилась, глядя на распахнувшиеся двери. — Начали...

Первым, под треск кинокамер и вспышки фотоаппаратов, на площади появился высокий, слегка сутулый пожилой человек в расшитых золотом алой рубахе и зеленом плаще, сколотом крупной и вычурной золотой заколкой.

— Бриан Броненосный, король Ирландии, — сообщил девушка, — Создал новый линейный флот королевства, довел Ирландию до процветания, а жену — до сумасшествия. Ныне женат второй раз, имеет пятерых законных детей и неизвестное количество бастардов по всей Европе.

— Это, полагаю, только слухи?

— Не думаю, дорогой полковник, не думаю... Я неплохо знаю характер Его Величества, и это, а также тот факт, что в молодости он активно путешествовал инкогнито, заставляет меня думать, что слухи преуменьшены... — графиня мечтательно закатила глаза.

Следующий персонаж, появившийся на площади, выглядел настоящей иллюстрацией из учебника истории, но, несмотря на пурпурную тогу и позолоченные сандалии, смотрелся вполне уместно и естественно.

— Византийский император? — полюбопытствовал Игорь.

— Да, автократор Мануил Третий. Известен только тем, что хотел разбомбить Мекку, но отказался от этого намерения.

— А это кто? — Из дворца вышел плотный моложавый человек в сером френче и совершенно зеркальных сапогах.

— А это, в некотором роде, ваш соотечественник. Сергей Никаноров, Председатель Верховного Совета Республики.

— Он чем-нибудь прославился?

— Только тем, что еще до революции, будучи школьником, изобрел не иначе, как по подсказке сидов на редкость сложный шифр, который Республика использует до сих пор. В личной жизни, насколько известно — исключительно добропорядочный человек... Ах да — он ухитрился пережить почти полтора десятка покушений без особого вреда для здоровья.

— Вы верите в сидов, или это просто оборот речи? — полюбопытствовал Игорь, на что Этне ответила:

— В принципе, да. Оборот... Но, например, говорят, что моя мать — из народа Дану. И если вы ее увидите, думаю, вы с этим согласитесь.

— Хм, если судить по вам, то это действительно так, — улыбнулся полковник.

Беседу прервало ещё одно явление. На ступенях дворца появилась женщина в возрасте примерно между тридцатью и сорока. Высокая, несколько полноватая, она была одета в серо-голубое платье, стилизованное под моду высшего света середины девятнадцатого столетия. Чёрные волосы убраны в сложную причёску и украшены маленькой диадемой...

— Изабелла Третья Кастильская, — назвала женщину Этне, и голос её несколько похолодел. — Королева Испании. Очень серьёзный игрок, как в Европе, так и в Америке. При её правлении Испания почти монополизировала торговлю медью, нефтью и селитрой с Тауантинсуйю. Тем более, что Организацию стран-экспортёров сырья сейчас возглавляют именно они, а Инка Манко Амару ведёт дела крайне жёстко, не давая слишком сбивать цены на сырьё, особенно на нефть. А "Кондор" — очень весомый аргумент, да.

— И насколько же весомый это аргумент? — полюбопытствовал Хаецкий

— Десять на десять, как говорят у нас, — дернула плечом ирландка. — Правда, не слишком быстро...

— Десять на десять?

— Ну да. Он берет десять тонн бомб и может пролететь десять тысяч километров. Правда, как я уже говорила, не слишком быстро, и к тому же с дозаправкой. Вообще, если уж он прорвется к цели, то все...

Тем временем из толпы сопровождающих, начавшей постепенно рассасываться, выбрался какой-то человек, направившийся к беседовавшим. Был он высок, широкоплеч, бородат и более рыж, чем любой виденный Игорем доселе ирландец.

— Фергус О'Шей, мой отец, — кивнула Этне. — Министр иностранных дел. Послушаем, что он скажет о совещании.

Обменявшись несколькими фразами с отцом, девушка сообщила:

— Ваши представители достигли немалого успеха — им поверили настолько, насколько политики вообще верят друг другу. Кроме того, Премьер-министр Франции заявил, что это "позволяет взглянуть с новой стороны на некоторые эпизоды", но о чем идет речь — неизвестно. По крайней мере, пока... Думаю, завтра мы будем знать больше. Я поднимусь на ваш флагман — вашему командованию нужно будет узнать обо всем произошедшем. Кстати, теперь это моя работа — поддерживать с вами контакт, да.

— В таком случае — до встречи, госпожа Этне, — поклонился Хаецкий.

Вернувшись на "Киев", Игорь завалился на койку — в горизонтальном положении всегда лучше думалось. Правда, думать пока было особенно не о чем — было совершенно неизвестно, о чем договорились министры с аборигенами, а без этого было совершенно непонятно, что будет дальше. Стоило подумать о том, что есть сейчас, но материала для таких раздумий тоже было не слишком много...

Итак. Расклад сил в этом мире совершенно другой. А вот геополитика, как ни удивительно, похожа на нашу. О техническом развитии что-либо сказать трудно, но оно, похоже, нашему не уступает — у ирландцев точно есть реактивные самолеты, а Этне говорила, что и у Республики (называть эту страну Россией как-то не получалось) их достаточно. Значит, реактивная авиация есть, и отстает ненамного — по крайней мере, самолетов со стреловидным крылом не видели, да и Этне о них не упоминала, хотя это все ничего не значит... Интересно, есть ли у них ядерные бомбы? Наука, по крайней мере, позволяет, это уже ясно, и не только со слов Этне... А вот еще интересно, почему Этне постоянно приходит на ум?..

Хаецкий полностью переключился на этот вопрос, но ответа на него придумать не удалось, а то, что придумывалось, категорически не устраивало.

После короткой беседы с командованием Этне ушла, сообщив только, что король приготовил некий подарок для гостей и что она вскоре вернется. Вернулась она действительно скоро и не одна... Это было похоже на сказку — да что там, это и была ожившая сказка...

...Явился на пристань старец в пестроцветном платье, и волосы его были белы, словно только что выпавший снег, и ниспадали до плеч, и такой же была борода его, волной лежавшая на груди. Нес он в руках арфу из красного дерева, покрытую дивной резьбой, струны же ее были серебряными, а колки — золотыми. Золотую ветвь несла над ним благородная дева, ибо так подобает олламу. Был то Патрик, филид короля, и не было никого, кто б сравнился с ним в искусстве и мудрости, и от того звался он Князем Филидов. Обратилась дева к стражам и велела им сказать всем мореплавателям, что прислал король своего филида, дабы пел он перед ними и последовали бы из того польза и удовольствие. И еще велела она принести почетное сиденье для оллама Патрика, дабы не было его чести урона в том, что играл он стоя перед сидящими, из коих не был никто королем.

Когда же сошлись люди, сел филид и, взяв арфу, запел. Пел он о том, как Господь Словом своим поднял землю из вод и воздвиг над ней небо, и как дал он всему имена, и земле, и небу, и водам. И еще пел он, как создан был человек, и как изгнан он был на землю, и как наслал Господь потоп, дабы покарать нечестивцев.