Наследство Гокинса

— С Пальма? Вот это да!

— А что такое?

— Нет, это я так. Там, говорят, кэботский центр.

— А, это... Есть немного. Я сам из такой семьи. Мой дядя известный на Пальме кэбот. Но нам пришлось срочно оттуда бежать.

— А почему?.. Ой, простите, это, наверное, тайна.

— Да, тайна. Но тебе скажу. Видишь, что у меня с зубами?

— Да. А что с ними?

— Выбили. Но это так, мелочь. Видел бы ты мое тело. Меня похитили, пытали, но мой дядя меня отбил и всех моих обидчиков убил. Но сперва я их порезал. Видишь ленточку, это их кровь.

— Ого! А зачем вас похитили?

— Деньги, конечно. К тому же те были из враждебного нам клана. В свое время добычу не поделили.

— Ох...

Парень смотрел на меня громадными глазами, и мне это нравилось все больше и больше. Я, кажется, вошел во вкус. Оказывается, быть уважаемым зубастиком — это здорово! И очень просто. А я еще сомневался!

— А ты чего такой грустный?

— Деньги у меня отобрали.

Я сделал вид, что ничего не знаю.

— Да? И ты просто так отдал?

Парень опустил голову.

— Морозник сегодня привозят. Мне надо идти, опаздывать нельзя. Хотя теперь уже...

Морозник! Это было нечто! Редкая вещь и очень полезная для растущего организма. Делается из каких-то особых настоев. Но детям до десяти лет давать не рекомендовалось — из-за побочных эффектов. В Огант морозник привозили один раз в месяц, и очередь из детей и подростков растягивалась на пол-улицы. Конечно, подростки из уважаемых семейств в очереди не стояли, получая все в другом месте и без всяких очередей. А в очереди покупателями были все остальные, чьи родители не доросли до высоких чинов. И больше одной порции не продавали, причем отслеживали правильность по идентификатору. У меня его тогда не было — долговым работникам не положено. А если бы и был, то откуда у долговика деньги? Между прочим, порция стоила целый фартим! Хотя, будь у меня идентификатор, фартим нашелся бы. Фаргон дал бы, чтобы я, купив порцию морозника, передал ее ему. Так, кстати, и поступают с лозерами.

А долговикам идентификатор не положен по той простой причине, что они не имеют права покидать своего хозяина, пока не выплатят долг. А без документа любой полицейский может задержать и отправить в участок до выяснения личности.

Морозник мне удалось попробовать только один раз в жизни. Фаргон уронил его в грязь, а я подобрал. Ну и вкуснотища!

— Морозник? А где продают? Проводишь?

— Да, конечно. Мне тоже туда.

— Тогда веди.

Уже на подходе к месту продажи я понял, что опоздал. Торговать еще не начали, только готовились, но очередь впечатляла. Правильно, занимают ее заранее. Вот и Ремми Оуэнс торопился к ней полтора часа назад. Пока я у зеркала косичку заплетал, на кинжал любовался, палец порезал и прочие дела делал, а потом еще с Ремми на улице болтал, вот время и прошло.

Глядя на длинную очередь, я понял, что сегодня морозника мне не поесть.

— Джимми, а вы чего? — удивленно спросил Ремми.

О чем это он? Ах, да. Я же с красной ленточкой. А хоть бы и с белой. Когда сын моего бывшего хозяина нацепил белую ленточку, тот в очереди не стоял, а нагло лез в ее голову. Зубастик же!

— Спину стрельнуло. У меня там еще не зажило.

Я, кстати, не обманывал. Спина у меня была еще та — дважды за последние полгода доставалось плетей, причем последний раз незадолго до освобождения из долговой кабалы.

И я шагнул к голове очереди. Впереди всех стояли те самые трое парней, что пристали к Ремми полтора часа назад. Когда же они успели стать первыми в очереди? В Оганте очередь за морозником начинали занимать с раннего утра, неужели здесь по-другому?

Я подошел к парням, Ремми, кстати, благоразумно маячил в стороне. Правильно, лозерам здесь не место.

— Привет. Скоро начнут продавать? Ждать не привык, — произнес я несколько лениво.

— А ты кто такой? — спросил меня один из парней, косясь на мою красную ленточку.

Осторожничает, конечно, но совсем не испуган. Парни Фаргона, да и он сам более опасливо обращались к красноленточному зубастику из моего бывшего города. А в первый раз и вовсе напуганные были. А эти почему-то отреагировали не так опасливо. Непонятно.

— Я это я. А ты любопытный? — по-прежнему с ленцой произнес я, глядя в глаза спросившему.

Сказал и только сейчас понял, что провалился. Ведь я открыл рот, и отсутствие выбитых зубов парни заметили, пооткрывав от удивления рты. Неужели все пропало? И мне что делать? Не убегать же? Значит, нужно набраться наглости и продолжить.

— Я спросил. Отвечай, ты любопытный?

Задал вопрос и специально широко ощерился в зловещей улыбке.

— Нет, я нет, — заменжевался парень, а его приятели отвели взгляды.

— И кто тебе, мальчик, зубки повыбивал? — раздался чей-то насмешливый голос. Я повернул голову и встретился взглядом с жестко смотрящими глазами парня постарше меня, да и ростом повыше. Самое ужасное было в том, что у парня с затылка свисала косичка, заплетенная в красную ленточку. Я пропал!

Глава 2. Черная ленточка

Я стоял, глядя на парня, и лихорадочно пытался что-нибудь сообразить. Когда я был в долговой кабале, мне, да и другим должникам часто приходилось оказываться под недовольными взглядами приказчика, а то и самого хозяина. Вели долговики себя по-разному. По большей части бледнели, начинали дрожать, но некоторые, в том числе и я, просто молчали, опустив голову. Накажут или нет — для меня не повод трястись, хотя ничего хорошего в хозяйской трепке не было. Вот и сейчас я не задергался, не обреченно опустил голову, а молчаливо пытался придумать выход из почти проигрышной ситуации. К счастью, думал я совсем немного, несколько секунд, не больше.

— Тот, кто выбил, червей кормит в земле.

— Ты, что ли, закопал? — насмешливо произнес зубастик, а стоящие рядом парни заулыбались.

— Нет, не я. Мой дядя, точнее, его люди. По его приказу. Еще живыми закапывали, — я вновь ощерил свой рот. — Я только их чуток порезал, да ленточку смочил.

Зубастик уже не скалился, а напрягся, всерьез обдумывая услышанное. А другие парни снова с опаской стали посматривать в мою сторону.

— И кто же у тебя дядя? — тихо спросил зубастик.

— Кэбот. С Пальма.

Бинго! Я, кажется, выкрутился! Выиграл! Нетрудно догадаться об этом, глядя, как парни по соседству опасливо сдвинулись в сторону. Да и зубастик теперь смотрел растерянно.

Нашу беседу прервало открытие продажи морозника. Я даже не сомневался, кто первым его купит. Я, конечно. Сейчас для меня главное — правильно совершить покупку. Нельзя показывать, что здесь я новичок. Впрочем, идентификатором мне уже пришлось пользоваться, когда в Оганте покупал одежду, да и билеты в Травент без него не продадут.

Я протянул пластинку продавцу, тот совершил считывание, а потом мне только осталось, что подтвердить покупку, прислонив идентификатор к глазу. Трудно подделать отпечаток глазной сетчатки.

А вот и вожделенный морозник! Удивленные возгласы стоявших первыми в очереди парней не дали мне сразу полакомиться. Чего это они? А, увидели появившуюся цветовую отметку на пластинке. Да, синий цвет, означавший, что на моем счету лежит более тысячи фартимов. Куда всем остальным до меня! Я это понял, когда сдвинулся чуть в сторону, наслаждаясь искристым вкусом морозника и рассматривая загорающиеся цвета на пластинках идентификаторов парней, когда те подтверждали покупки. Самым богатым оказался зубастик, зеленый цвет на его приборе говорил, что у него на счету от ста до тысячи фартимов. А вот у остальных идентификаторы при их проверке расцвечивались в оранжевые (от десяти до ста фартимов), красные (от одного до десяти) цвета, а у некоторых и вовсе позорно чернели. Пусто на счету! Такие владельцы расплачивались за покупку наличными деньгами, а идентификатором лишь подтверждали право на морозник.

После знакомых мне парней к продавцу потянулись остальные, кстати, в первых рядах среди них затесался и Ремми. Когда это он успел? Первые пятеро, купив морозник, уплетать его не начинали, а с угрюмым видом отходили в сторону. Я догадался, в чем дело, в Оганте такое то же было. А Ремми замешкался.

— Ты чего? — бросил ему зубастик.

— У меня нет денег, — ответил парень, опустив голову.

— Нарываешься?

Неудачливого покупателя отодвинули в сторону другие желающие купить морозник. А зубастик и трое парней сразу же потеряли интерес к очереди, небрежно направившись за угол соседнего дома. Пятеро ребят, держа в руках покупки, понуро отправились за ними следом. Чуть в отдалении шел Ремми. На него было жалко смотреть. Почему он не сказал зубастику, что деньги у него отобрали подручники главаря?

Мне, видевшее похожее в Оганте, все было ясно. Попробуй скажи правду — парням ничего не будет, разве что придется фартим отдать зубастику, а вот Ремми потом достанется от парней. Еще как достанется. И забранный зубастиком у парней фартим придется отдавать. Хорошо еще, что один, а то и три фартима могут назначить — каждому по одному. Такие на нашей планете порядки. Это еще ничего, на других почище будет.

Морозник я уже проглотил, теперь блаженствовал, поглядывая с интересом по сторонам. Первый выход в город сделал, был на грани провала, но все закончилось удачно. Чувство самосохранения взывало к тому, что на сегодня приключений на одно мое место достаточно, пора домой возвращаться. Но что-то меня не пускало, как бы говоря, что нужно закрепить создавшийся образ крутого зубастика. А раз так, то надо свернуть за угол соседнего дома. Боязно, конечно, но надо.

Я успел вовремя — пятеро парней уже уходили, лишившись порций морозника, с зубастиком и тремя его подручниками оставался лишь Ремми. Весь скукоженный какой-то. Зубастик смотрит зло, парни ухмыляются. Значит, их не сдал.

Мое появление остановило предстоящую расправу. Да, не позавидуешь Ремми. Не скажет — сейчас побьют, скажешь — потом достанется, причем, сильнее. Эти трое специально больнее будут бить — чтобы понимал, что для его шкуры выгоднее сейчас промолчать. Знаю я эти расклады. И парня мне немного жаль. Лозер, конечно, но я-то совсем недавно еще ниже его считался. Но сейчас мне не до сопливых рассуждений, мне надо уровень уважения поднимать.

— Чего тебе? — несколько неуверенно спросил меня зубастик.

— Фартим хочу свой забрать.

— Какой фартим? — удивился зубастик.

— Мой. Был его, — я кивнул на Ремми, — а оказался у этих, — мотнул головой на парней. — Полтора часа назад они у него забрали.

— Вот как? — хищно прищурился зубастик, недобро посмотрев на своих подручников.

— Мы... это... Каспар...

— Вот как? — вновь повторил зубастик, а потом повернулся ко мне. — Фартим не твой. Был этого лозера, забрали мои парни, значит, он мой. А с них я еще спрошу!

— Нет, мой, — я был абсолютно спокоен.

— Да?

— Да. На моей территории дело было.

— Как так? — Каспар явно не понимал.

— На моей. Рядом с моим домом.

— Не в самом же доме? — уточнил зубастик. — А с каких пор улица стала твоей?

— Два дня.

— Что два дня?

— Два дня часть улицы моя. Как только приехал. Фартим сюда. Ну!

Я повернулся к подручникам зубастика и повысил голос, совсем чуть-чуть, но это сработало. Парни не знали, как им поступить. Задергались. А как иначе? Меж двух огней оказались. На Каспара поглядывают, а тот, кажется, сдался. Со мной уже не спорит. Один из парней деньгу протягивает — точно, фартим. Я слегка улыбаюсь — одними губами, но спохватившись, демонстрирую широкую улыбку, от которой, как я вижу, парней бросает в дрожь. А я еще боялся беззубый рот показывать!

— Свободен, — киваю головой Ремми.

Парень стоит сам не свой. После моей команды он вздрагивает и поспешно удаляется. Я же смотрю на пять морозников в руках парней. Одного съеденного мне мало. Я еще хочу! Забрать внаглую? Не рано ли зарываюсь? Еще четверть часа назад я и вовсе хотел отсюда драпать, когда увидел зубастика. Настоящего, а не фальшивого, как я. Стоит ли давить дальше? Не зря, наверное, у Каспара красная ленточка? Значит, кого-то в своей жизни порезал. Но Фаргон, сын моего прежнего хозяина, тоже красовался с ленточкой. А ведь трусоват. Знаю, было дело.

Раздумывать долго нельзя — я решил не наглеть. Пока не наглеть. Протягиваю Каспару фартим. Тот непонимающе его берет. Есть! Для меня сейчас главное — чтобы он деньгу взял. Обратно теперь не повернешь. Нет, можно и повернуть, но не с зубастиком, каким я предстаю перед парнями. Кстати, смешно: зубастик... без зубов. Будь на месте Каспара кто-то покруче, тот бы мог и посмеяться над таким каламбурчиком. Но этот не решился или, что вернее, даже не допер до этого. А мне и хорошо!

— Я заплатил за морозник, — объясняю Каспару свои действия.

Тот немного дергается и слишком поспешно отдает своим подручникам приказ. Все трое несогласованно протягивают мне пять морозников. Я ухмыляюсь и беру один из них. Наглеть не хочу. Тем более Каспар видит глупость ситуации, которую он допустил. И кажется... краснеет. Или это мне показалось?

— Джимми, — протягиваю ему руку. Пора знакомиться.

— Каспар, — отвечает он и тут же добавляет:

— Джимми? Почему не Джим?

Ошибся я чуток, назвав себя Джимми, а не Джимом, как положено обращаться к уважаемым людям. А я должен заставить себя уважать. Но вот оплошал. А все потому, что в долговиках полжизни пробыл, и там меня только Джимкой кликали, а Джимми называла меня матушка.

— Мне так привычней. Дядя меня так зовет, а он очень уважаемый кэбот. Ну а ты... Не зря у тебя красная ленточка? А для этих, — кивнул головой на стоявших чуть поодаль подручников, — я, конечно, Джим. Джим Гокинс.

— Я Бас.

— Грегори.

— Джузе.

Парни спешно мне представлялись, все еще глядя на меня с опаской.

— Как? Бас?.. Басси. Грегги. И Джуззи.

Каспар рассмеялся, а третий парень слегка набычился. Ведь Джуззи очень похоже на женское имя Жузи. Что же получается, я над ним посмеялся? По-другому назвать? Обойдется, ведь эти парни сами не ангелы, пусть на себе попробуют, каково это, когда над тобой потешаются. Меня пять лет Джимкой кликали, почти так же, как звали хозяйскую собаку Жумку.

— А ты чего не ешь? — спрашиваю Каспара, кивая головой на морозники, которые Грегги уже укладывал в дорожный контейнер.

Лакомства оставалось четыре штуки, как раз каждому должно достаться. Хотя... Не доросли подручники до второй порции. Интересно, какой у них статус? Ясно, что не лозеры. Лидеры или в приятелях числятся? Басси еще может оказаться лидером, а двое его дружков, наверное, из категории приятелей.

Каспар зло на меня посмотрел, отвел глаза в сторону и нехотя сказал:

— Четыре морозника заберет Слиман, а один...

Каспар замолчал, понятно, что пятый морозник, который я у него забрал, предназначался ему самому, а теперь зубастик из-за меня остался без второй порции, а то и без третьей. Ведь у Ремми деньги отобрали, потому тот и не смог сделать покупку шестого по счету морозника.

Каспар видимо вспомнил о проступке своих подручников, набычился и зло уставился на парней, которые явно взбледнули с лица.