-Это невозможно. Входите.
Алиса стала подниматься по ступенькам. Одна... две... всего четыре.
-Почему это невозможно? — спросила она.
-Торкха'накк был последним из наших Великих Князей, только он мог открыть Врата. Это выпило его последние силы.
-А как же Храм?
-Торкха'накк, изувеченный битвой, вышел из Ворот последним. Он поднялся на этот холм. Взял в руки меч. Затем возник Храм. Самого Торкха'накк больше никто не видел.
-И что внутри? — Алиса стояла у самого порога, но впереди была только темнота. Свет от огня освещал арку, но внутрь проникнуть не мог.
-Входите.
Она шагнула.
-Здесь, в месте, где Торкха'накк оставил свой меч, любой может выбрать себе оружие.
Тысячи каменных чашек, вдавленных в серый пол, были наполнены маленькими красными костерками. Их питало что-то невидимое, либо сам воздух — пламя появлялось в паре сантиметров над камнем.
Стены и потолок оставались спрятанными во тьме, зато Алиса могла в подробностях рассмотреть экспонаты музея. Над каждым из тысяч и тысяч постаментов — огромных и крошечных, деревянных и каменных, обычных и невероятных застыло по клинку.
Здесь, в недвижимой тишине бесконечными рядами стояло оружие, должно быть, со всех уголков мира или даже Миров.
-Каждому Храм дарует право выбрать оружие, но только однажды. Только кажется, что выбираешь ты, но на самом деле меч выбирает себе хозяина. Посмотрите.
Снова Алиса без пояснений поняла, на что он указывает. Еще секунду назад справа от нее в воздухе висел, — острие касалось постамента только самым кончиком, больше лезвие ничего не поддерживало, — тонкий, как портняжная иголка, длинный неблестящий клинок без заметной рукояти, теперь на его месте возвышалось нечто огромное. Алиса назвала бы его мясницким топором, если бы не размер — одна рукоять была в треть ее роста. Расширяющееся от основания кривыми ступеньками лезвие алело в полутьме не только из-за красных отблесков на полу, но из-за багровых потеков на металле.
Алиса повернулась в другую сторону, чудовищные экспонаты изменились и там. Пришло понимание: все это оружие уже кем-то когда-то использовалось. Каждый клинок нес кровавый отпечаток.
Она сделала несколько шагов вперед. Застывшая тишина. Мерцающее поле красных огоньков не колыхалось, на фоне уходящей вверх темноты и тысяч застывших полосок стали оно производило странное впечатление. Вечности. Шесть... семь шагов — расстояние от одного ряда до другого, и Алиса остановилась, не рискуя отдаляться от выхода.
-Выбирайте.
От первого же звука девушка вздрогнула.
-Я? Но...
-Вам было одиноко? Меч это не только оружие. Он может стать хорошим спутником. Выбирайте.
Алиса оглянулась вокруг... ее меч стоял ближе остальных к входу. Это было оружие очень похожее на то, что она уже однажды держала в руках, невдалеке от Туалона. Когда Кай старался ее чем-то научить...
Кинжал — узкий и в меру длинный. Кажется, на нем единственном, среди всего здесь, не было ни капельки крови или грязи. Он выглядел обычным, очень удобной казалась покрытая кожей рукоять.
Она подошла и тут же взяла. Кинжал, — он оказался спрятан в ножны, — был у нее в руках, а на его месте уже появилось что-то другое.
-И я могу его оставить?
-Разумеется.
-Но ведь я... в плену...
-Только до завершения ритуала.
-И потом вы меня отпустите?
-Вы сможете направиться, куда захотите.
ГЛАВА 8
1115 г. Черная Земля.
16 день, 4-го месяца.
Золото и тьма.
Дорога была долгой. Нам приходилось идти вверх. Сил почти не осталось, когда подъем наконец завершился.
-Что это? — спустя какое-то время выдохнула Кесса.
-То, что необходимо оставить позади. Идем, — я был уверен: все это мы сможем обсудить позже. Если захотим.
-Пока, выглядит не так страшно.
-Обязательно говорить 'пока'? — поморщился Мик.
Подпирая собой резкий короткий спуск, впереди пылало поле. На километры западнее, восточнее, южнее все было заполнено золотым сиянием. Колосья света росли прямо из земли.
-Это пшеница?
-Или что-то другое.
Я медленно переводил взгляд. Нужно было время, чтобы глаза привыкли к свету. Далекое темно-серое небо, казалось, больше не существовало.
-А это что?! — вдруг воскликнул Мик, указывая почти нам под ноги.
-Пирамида, — ответила Кесса.
-Что?
-Пирамида — три угла в основании, один в вершине. В Киме строят такие.
-Зачем?
-Императоров хоронить.
-Зачем? — недоуменно повторил Мик.
-Чтоб лежалось хорошо, наверное.
-Так это могила?
-Здесь? Понятия не имею.
-Вон еще одна, — я указал вправо. Примерно в километре от нас виднелся еще один абсолютно черный конус.
-А вон третья...
-И четвертая...
Потребовалось чуть больше двадцати минут, чтобы глаза привыкли полностью. Стало видно чуть лучше. На поле из света — сотни... нет, тысячи черных точек. Далеко впереди золото и мрак касались горизонта.
-Идем.
Мы стали спускаться. По мере сближения пирамида, — первая, та, которую заметил Мик, — росла. Поначалу она не выглядела большой, но оказавшись рядом мы смогли разглядеть. Шесть метров в высоту, столько же в ширину. Поле окружало ее плотно: невозможно подобраться.
-Это дорога?
Участок твердой земли около десяти метров в ширину шел меж золотыми рядами. 'Пшеница' — ростом выше меня. Я бы сказал, что было светло, как днем, но было гораздо светлей. Как в комнате со стенами из световых шаров.
-Олм, куда нам? — спросил я.
-Вперед, — квиит поднял длинную руку.
-Значит, дорога.
Мы шли уже пять или шесть часов. Поле оказалось разделено на участки: каждые полчаса дорогу пересекала еще одна — перпендикулярная нашему пути. Пирамиды были расставлены без порядка. По крайней мере, я его заметить не мог. Одни торчали из желтого моря всего паре метров от кромки поля, другие росли в его сердце.
-Я больше не могу, — Мик вдруг остановился. — Глаза болят...
То же было и с Кессой. Сначала, они просто с силой щурились, а последние два часа и вовсе шли не отрывая ладоней от глаз. Олм, хоть и был подземным жителем, перенес смену обстановки легче, только зрачки потеряли блеск. Хотя... наверное потому и легче. Ему ведь и раньше приходилось выходить наружу.
Как и Мик с Кессой, я щурился. Правда, не больше чем в любой солнечный день. Впрочем, здесь не было солнца.
-Сделаем повязки, — я схватил Мика за руку. Кажется, он решил протереть себе веки насквозь.
-Из чего?
Он потянулся к лицу свободной левой рукой. Я схватил и ее.
-Из твоего рукава, — тут же предложила Кесса.
-А почему это из моего?
-Ну не из моего же, — пользуясь тем, что парень связан, она быстро откромсала с его рубашки кусок ткани.
-Делай две, — предупредил я.
-Как скажешь.
Разделив лоскут надвое и сложив кусочки в несколько раз, Кесса обмотала свою половину вокруг глаз.
-Фу-у! Мик, ты не мог бы почаще мыться? Мне ж теперь с этим на лице ходить.
-Можно подумать от тебя цветочками пахнет! Где ты предлагаешь воду брать? И еду...
Есть действительно хотелось. Запасы пищи, заготовленные в лесу, подошли к концу еще до встречи с 'носорогом'. В пещере мы набрали грибов, но на них же ушла последняя оставшаяся вода. Просто жарить грибы было бесполезно. Обугливаясь, они быстро теряли вес и съедобность.
Я подумал об охоте. Вкусные тушканчики перед глазами не маячили, потому, сосредоточившись, я постарался почувствовать окружающее плотнее.
Всего пара ударов сердца, и с первой же 'волной' меня накрывает огненное море. 'Тепла' так много, что кажется — все вокруг состоит из него. Ощущения начинают сходить с ума. И если обычно мои чувства в саабат и в магии остаются на уровне сознания, интеллектуального понимания происходящего, то в этот раз они вдруг принялись смешиваться с обычными человеческими: замелькало в глазах, обожгло руки, лицо, все тело.
Прошло больше минуты, прежде чем я сумел справиться с навалившимся.
-Без еды хреново, — по этому утверждению я ни с кем бы спорить не стал.
Не стараясь уже задействовать саабат на полную мощность, закрыв глаза, я прислушался ко своим привычным ощущениям... Я почувствовал рядом Мика, Кессу, Олма... и больше ничего.
Золотое свечение ослепляло. Пшеница, — каждый ее колосок, — была доверху наполнена 'теплом', а 'тепло' источало Силу. Я и раньше замечал, что любой человек, растение или вещество делится ею с Миром. Люди отдавали больше, вода или камень — так мало, что этого даже не заметишь, если старательно не присматриваться. 'Пшеница' буквально выплескивала Силу в мир. От непривычки голова шла кругом.
-Может этих семян попробуем? — предложил я.
Логика простая. Если тебе что-то мешает — надо это сожрать. Правда, насчет всего поля я не был уверен.
-Они могут быть ядовиты, — сказал Мик.
-От грибов ты не отказывался.
-Семена я есть не буду.
-Я тоже, — неожиданно поддержала его Кесса.
-Почему? — не понял я.
-Неужели ты не чувствуешь?
-Что?
-Это излучение. Это не обычный свет. Оно как-то влияет... Когда глаза заболели, меня почти сразу тошнить начало.
-Меня тоже.
-Олм? — перевел взгляд на квиита.
-Я ничего не чувствую.
Значит, действует только на Мика с Кессой. От этого не легче.
-Тогда не будем зря ждать.
Прошел очередной час. За ним еще несколько очередных — сложно было сосчитать точно. Мы старались двигаться быстро, но в какой-то момент Мик с Кессой с широкого шага перешли на короткий шаркающий. Останавливаться, тем не менее, не стали. Спешили, как могли.
-Что это?! — заметив, я не смог смолчать.
Мы только что миновали один из перекрестков. Прошли в двадцати метрах от одной пирамиды и были в двух сотнях от следующей.
-Вообще-то у меня повязка на голове, — заметила Кесса. Не ехидно, как делала это раньше, а устало. Мик даже не огрызнулся.
-Я тоже вижу, — сказал Олм.
-Похоже на дым...
-Это не дым, — возразил квиит.
-А что?
-Что-то живое.
В четырех сотнях метров впереди нас над золотым полем висело что-то черное, шевелящееся. И вправду чересчур подвижное для простого дыма. Пульсируя и меняя форму, оно приближалось.
-Они нападут? — Мик старался рассмотреть сквозь повязку.
-А на тебя здесь что-то не нападало?
Расстояние сокращалось: триста метров, двести пятьдесят... Скорость увеличивалась. Наконец, я понял. Это был не дым, не тонна черного песка, поднятая в воздух, и не гигантская простыня, разрываемая ветром, как могло показаться на расстоянии.
Стая комаров — вот, что это было.
-Слышите? — сначала едва слышный, гул стал нарастать. — Крыльями бьют...
-Бежим?! — воскликнула Кесса.
Я б не против, но куда? По прямой бессмысленно — слишком медленные. А спрятаться, кроме как в поле, негде. Если бы 'пшеница' не действовала так на Мика с Кессой...
-Не получится, — сказал я.
-Стоять будем?!
-Мне за спину. Быстро!
Настало время попробовать, как здесь будет колдоваться. С одной стороны, энергии вокруг столько, что подавиться можно, с другой — я и раньше недостатка не испытывал. Тем более, что Сила текла в меня не из того, что могу увидеть или потрогать, — хотя и из этого тоже, — а из всего Мира. А вот сотворить заклинание источаемое 'пшеницей' Сила могла и помешать. Хотя... хрен его знает.
Я приготовился, как следует, колдануть, как вдруг, пролетая над пирамидой, стая упала на нее сверху. Мгновенно слившись с черным камнем. Гул стих.
Несколько секунд мы напряженно молчали.
-Думаю, они меня испугались, — я сделал логичный вывод.
Спорить со мной почему-то не стали. Я расстроился.
-Пойдем что ли?
-А если они снова вылезут? — забеспокоился Мик.
-Покаркай еще, умник, — Кесса тоже смотрела в сторону пирамиды.
Приближаться к черному конусу не было никакого желания, но с прямого пути особо и не свернешь. Спустя три минуты мы сравнялись с пирамидой. Эта лежала чуть дальше от дороги, чем предыдущая, но все равно слишком близко. Если стая появится снова...
-Кай, идем быстрее.
Я старался понять, куда именно делись жуки. К сожалению, с такого расстояния не удавалось. Пирамида казалась такой же как раньше — матово черной.
-Кай!
-Ладно.
Мы стали удаляться от опасного места. Мик с Кессой уныло брели вперед, я время от времени оборачивался. Черный конус неподвижно глядел вслед, пока вдруг...
-Ложись! — крикнув, я повалил на землю Кессу, Мик рухнул самостоятельно. Олм быстро присел.
Показалось, что пирамида взорвалась. Выстрелив в небо тысячей точек. Стая никуда не исчезала, как показалось сначала, она просто затаилась до времени. Теперь, хищная туча, освещенная отблесками золота поля, готовилась упасть вниз. Воздух дрожал от ударов крыльев. Секунда, и... острые тельца ринулись к нам.
-Лежи! — Мик попытался приподняться, и пришлось дружески попирать его сапогом.
Я сосредоточился. Энергетический круг напомнил о себе, ярко засияв в сознании. Однажды мне уже удавалось создать щит, тогда он спас нас от плевка 'ветродуя'. В этот раз пришлось действовать немного по-другому. Повинуясь движению сознания, круг сначала перешел в диск, а спустя миг оказался свернут в полушар.
Выставив руки над головой, я резко присел. Все стихло.
-Темно, — голос Мика раздался секунд через десять.
-Подсветка не предусмотрена, — вяло огрызнулся я.
Особого напряжения, удерживая заклинание, я не чувствовал. Ощущение было странным: темнота, тишина, и как будто бы вообще ничего не происходит, а само заклинание — легкая тяжесть на коже.
-Долго мы здесь сидеть будем? — спросил Мик.
-Ты куда-то торопишься? — подала голос Кесса.
-Гм... Кай, а можно посмотреть, что снаружи?
-Конечно. Можешь начинать копать.
-Куда?
-Куда хочешь. Щит я снимать не собираюсь.
В ответ он что-то буркнул себе под нос.
-Что-то ты шибко разговорчивый стал, — заметил я ему. И действительно, полчаса назад с похоронным видом еле ногами шевелил, а теперь общаться потянуло.
-Да? А знаешь, у меня такое ощущение: голова перестала болеть.
-И у меня, — произнесла Кесса.
-Гм... Повязки все равно не снимайте. Мало ли...
Может быть, это из-за щита?.. Хотя почему может? Точно из-за него. Само 'тепло' и океан источаемой им Силы никуда не исчезли: я чувствовал их так же хорошо — но только через землю. Для меня этого было достаточно, а вот для Мика с Кессой нет. Наверняка у земли пропускательная способность хуже, чем у воздуха. Значит, Сила и то чувство, что сообщало мне знания о Мире, щит огибали. И это странно. Раньше мне казалось, что все, и заклинания в том числе, является частью Мира, а следовательно — должны его пропускать. Ведь термилионские маги как-то чувствуют астрал, когда находятся под защитой заклинания. Да и я ощущал Мир, как всегда, в тот момент, когда Черта заманил меня в тетрадь, которая по своей сути была той же защитной оболочкой.
Мой же щит знания о томящемся в 'пшенице' 'тепле' не пропускает, хотя, по идее, должен. Сам он тоже кое-что излучал, но на удивление скупо — если бы заклятие сотворил кто-то другой, я бы его даже не почувствовал.
