Я помолчал, решаясь... впрочем, чего теряю, да и готовился я к этому разговору уже не первый день. Проигрывать нечего, а выиграть могу много.
— Лёшь, я то как раз хотел именно об этом — произношу ему в спину.
Тот, не скрывая удивления, оборачивается ко мне:
— А, что об этом говорить?
— Ну, ты же сам сказал, 'от тебя не отстанут' и 'в жизни от тебя мало, что зависит'.
— Ну, это я так... Если сильно не хочешь, так не езди на город, Ретлуев поорет, да и отстанет, на самом-то деле, — Леха махнул рукой — он не будет долго давить, хотя и обидится. Ему бы очень в масть, если его ученик город бы взял. Показатели и все такое, сам понимаешь.
— Да, я понимаю и не собираюсь его подводить. Сказал постараюсь выиграть, значит постараюсь, — по пути заметил пустую скамейку, без старушек с детьми и голубиных какашек — я не об этом...
Машу Лехе рукой, приглашая сесть на скамейку. Тот кивает и сворачивает. Придирчиво изучаем сиденье и спинку, после чего садимся. Снег сошел, и после него скамейка пока, чудом, чистая.
— Я о другом, о том, что не хочу делать то, что от меня хотят другие, а хочу делать то, что нравится мне. Ну, хотя бы по большей части.
Леха пожимает широченными плечами:
— И чего такого ты хочешь?
— Ну, хочу стать известным писателем, стихи пишу, музыку, песни сочиняю.
— Да, ладно! — Леха, развернувшись всем корпусом, недоверчиво ухмыляется.
— Ну, в перерывах от бокса, — ухмыляюсь в ответ.
— И чего, как получается? — спросил Леха, пропустив мою последнюю фразу, мимо ушей.
— Сам суди, вот недавно марш написал, военный — я прокашлялся и негромко напел, отбивая рукой ритм:
Стоим мы на посту, повзводно и поротно,
Бессмертны, как огонь, спокойны, как гранит.
Мы — армия страны, мы — армия народа,
Великий подвиг наш история хранит!
Не зря в судьбе алеет знамя!
Не зря на нас надеется страна,
Священные слова "Москва за нами!"
Мы помним со времён Бородина.
— Там еще есть пара куплетов и основной мотив уже понятен, в принципе, можно на ноты класть! — с умным видом рассуждал я.
Риск был минимален, я тщательно прошерстил интернет, песня на стихи Рождественского впервые прозвучала в эфире в 1982 году. Вероятность, что стихи были написаны за три с лишним года — ничтожна, ведь песня — типичная "заказуха".
Сказать, что Лехе понравилось, не сказать ничего. Он был восхищении! Тут же потребовал, чтобы я ему исполнил и два оставшихся куплета, а припев уже пытался подпевать:
Не зря в судьбе алеет знамя!
Не зря на нас надеется страна,
Священные слова "Москва за нами!"
Мы помним со времён Бородина.
— Это же уже готовый марш, тут переделывать ничего не надо! Представляешь, как это споет хор Александрова?! — в возбуждении частил словами Леха — и мотив такой, чисто маршевый, в самый раз для армии, понимаешь?!
— Да понимаю я все, Леша, — кивнул я — у меня песен готовых уже с десяток есть. И, как минимум не хуже этой.
Решительно отклонив, желание Алексея тут же "посмотреть весь товар", я сказал, что столько материала наизусть не запоминаю, тем более, что еще и книгу пишу, космическую фантастику. Леха был покорен!
Дома я уже тоже стал изображать муки творчества, с порванной исписанной бумагой, зачитыванием маме пары-другой лирических четверостиший и добился ее полного одобрения этим 'попыткам'. Она даже завела папку, куда мне надо было складывать свои "труды". Хотя, на самом деле, видимо, решила, что я влюбился!
— Почему же ты не отправишь слова и музыку какому-нибудь певцу или композитору? — пыхтел, переполненный энтузиазмом, Леха.
— Понимаешь, мой большой друг, — я улыбнулся — если я пришлю готовое произведение какому-то известному поэту или композитору, то скорее всего под ним будет стоять уже не моя фамилия. Леха подумал пару секунд и нехотя кивнул головой.
— К тому же,— продолжил я — если отправлять певцам, то надо понимать, что им хочется услышать всё произведение полностью, а у меня нет записанной музыки.
— Что же делать? — Леха был, откровенно, расстроен.
-Да, что делать тоже понятно, просто самому не справиться, годков не хватает — я рассмеялся.
-Для чего не хватает? — ухватился Леха.
— Ну, смотри — начал я — надо нормально напечатать тексты, зарегистрировать в ВААПЕ, как мои, найти хоть кого-то, кто умеет прилично петь и того, кто, хоть как-то, положит мой мотив на ноты, затем найти аппаратуру для записи, — я перевел дух — потом надо будет состыковать музыкантов и певцов и записать сами песни, ну, и как последний этап, надо найти выходы на популярных певцов и дать им послушать получившийся результат, — по мере моего перечисления лицо Лехи становилось все грустнее.
— Как все это сделать? — Леха печально вздохнул — надо знакомых через знакомых искать, а то никто чужой за бесплатно ноты писать и петь не будет. У меня денег совсем мало, на запчасти для машины коплю. Точно не хватит...
От неожиданного поворота беседы у меня что-то дрогнуло в душе. Этот, по сути, совершенно молодой парнишка, уже был бит жизнью, живет в коммуналке, работает водилой, но первым делом, прикидывает, как ОН может помочь, постороннему по сути, человеку своими несколькими копейками. Господи, куда все это потом ушло?! Куда исчезли эти люди из СССР так одномоментно и безвозвратно?
Чтобы потянуть время и успокоится от эмоций, я хрипло спросил:
— У вас на "Скорой", что водители за свой счет машины чинят?
— А, нет! — отмахнулся Леха — это мне от дядьки достался "Москвич-408", он помер, а тетка не водила сама, я катал ее, в основном по врачам, а уж как она умерла, то теперь он мой стал. Других родственников нет. Только чинить надо, старый уже, не на ходу сейчас.
— Поняяяятно,— протянул я — нет, Лёш, спасибо, деньги есть. Просто надо с людьми встречаться, разговаривать, кого-то нанимать. Со мной разговаривать многие просто не будут. Место, опять же, подо все это надо — закинул я удочку.
— А, родители твои, они что говорят?
— У меня мама не знает даже, что я боксом занимаюсь! Не хочу раньше времени. Вот выиграю что-нибудь, споет кто-нибудь, вот тогда посмотрим. — неопределенно пожимаю плечами.
— А деньги тогда откуда будут, если родители не в курсе? — задает Леха логичный вопрос.
Трам— пам-пам-бум-бац... Вот он — "момент истины"!
— Ну, не у одного тебя тетка была. Моя вон в контрах со всей родней была, так что деньги только мне оставила. Любила меня сильно. Да и оставила не по завещанию, а так передала. Сказала, где лежит — делаю честную морду.
Леха кивнул. Посидели немного молча. Затем он поднимает голову, смотрит мне в глаза и спрашивает:
— Врешь?
Теперь моя очередь — киваю.
— Я под "условкой" хожу. Меня даже в "Скорую" только по звонку Ретлуева взяли...
— Ты меня не понял, Леша, — стараюсь говорить спокойно и размерено, щурю глаза на солнце и, изо всех сил, делаю безмятежный вид — деньги не ворованные, они никому, кроме меня, не принадлежат. И я хочу с их помощью сделать что-нибудь хорошее. Хорошее, Лёш, а не плохое. Что плохого в песне, хорошей песне? Что плохого в хорошей книге? — стараюсь не сбиться на уговоры, просто, типа, рассуждаю:
— Песня про нашу армию, про ее подвиг. А книгу сначала прочитаешь, не проблема. Не понравится, что-то — не делай. Мне вот просто скучно, я не хочу после школы идти в ВУЗ, чтобы через 5 лет стать, как мама МНС-ом и всю жизнь чертить чертежи. А еще через 40 лет уйти доживать на пенсию, в окружении детей и внуков. Мне скучно будет жить обычную жизнь, как все. Скучно и не интересно. Я хочу в жизни праздника! — я натужно засмеялся:
— Хочу славы, хочу поездить по миру. А жить скучно или подставлять морду на ринге — не хочу. И тебе предлагаю присоединиться...
Леха помолчал, переваривая:
— Так не скажешь откуда деньги?
— Не могу, Лёш, да и зачем?
— Так... хотелось бы заранее знать за что и кто придет убивать, — Леха мрачнел на глазах.
— Никто не придет, Лёш, поверь. Не кому прийти, хозяин денег умер. Давно. Сам.
"Сорвалось — понял я. Не согласится. Очень неудачно я разговор повел, неправильно. Да и побоится, даже без "условки" побоялся бы."
Леха молчал.
— Ну, пойдем что ли? А то и время уже... — я обреченно поднялся.
Но Леха продолжал сидеть, уставясь на носки своих ботинок. Так же, не поднимая головы, глухо спросил:
— Что надо будет делать?
Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Не веря себе, осторожно спросил:
— Так ты согласен?
— Да.
— Почему?
— Потому что тоже не хочу скучно и не интересно... Уже так...
...На этой скамейке мы просидели еще больше двух часов. Потихоньку-полегоньку, я вытянул из Лешки, рассказ об его немудреной жизни. Да, он и сам ничего не скрывал.
Родился в Куйбышеве, с детства занимался боксом, прочили большое будущее в тяжах, после школы немного поработал на заводе и ушел в армию.
От спортроты отказался и пошел в морскую пехоту. В ВДВ не взяли — слишком большой! В армии остался на сверхсрочную, тогда же стал кандидатом в члены КПСС. Собственно, биография, как у большинства сверстников, даже успешнее.
Белая полоса в жизни закончилась неожиданно. Когда демобилизовался, вместе с сослуживцем-армянином поехал сначала к тому домой, в Сочи. Там, в семье друга, приняли, как родного.
На третий день беспрерывных гостеприимных армянских застолий и одуряющего воздуха свободы на гражданке, их компания влипла в драку, с уркаганского вида, пьяными мужиками.
Пятеро на пятеро, все было честно, пока двое, оставшихся на ногах противников, не достали ножи. Опасаясь, что "блатняки" порежут кого-нибудь из его новых знакомых Леха все сделал сам. В итоге, два тяжких телесных, милиция, свидетели и "превышение необходимой самообороны" в состоянии алкогольного опьянения.
На следствии и суде Леха никого не назвал, типа, какие-то неизвестные к драке подключились, а потом убежали. Отец сослуживца нанял хорошего адвоката и тот нашел выходы на судью. В итоге приговор просто поражал своей мягкостью: три года условно. И это был очень хороший результат!
Отпраздновав выход на свободу и залив неприятности волшебным кавказским вином, Леха поехал домой в Куйбышев. Дома ошибок с многодневными "отмечаниями" повторять не стал и через три дня вернулся на завод.
Еще через два дня, на партийном собрании, Леху исключили из кандидатов в члены КПСС. Никакие объяснения никто слушать не стал. На следующий день обиженный Леха уволился с завода. И стал думать, как ему жить дальше.
Старшая сестра матери давно звала его в Ленинград. Своих детей у них с мужем не было, а у ее младшей сестры в Куйбышеве, аж пятеро. Лехина мама его не отговаривала, да и дома тому стало сложно, пошли всякие идиотские слухи, что он кого-то убил в армии, по пьяни.
Так Леха переехал в Ленинград. Но и тут неприятности его не оставили. Сначала, внезапно, через три месяца после Лехиного приезда, умер муж маминой сестры. Тетка от внезапной кончины любимого мужа так и не оправилась, как Леха и врачи ни старались, через некоторое время, ее тоже не стало.
Как будто предчувствуя свою кончину, тетка поспешила прописать племянника в свою комнату и оформила на него завещание.
Но и дальше ничего не наладилось. Единственное место, куда Леху взяли, был спортивный клуб, в его же доме.
На работу же, с заполненной в анкете графой о непогашенной судимости, нигде не принимали. В глаза не отказывали, но придумывали различные предлоги. Когда парень окончательно отчаялся, ему помог Ретлуев.
Так Леха стал работать водителем на 'Скорой'.
Работа была несложной, водить Леха любил и "свою" часть города изучил быстро. Сутки через трое, времени свободного много, зарплата тоже вполне приличная — 135 рублей, для начала, как стажеру.
Часть своей зарплаты Леха переводил домой. Его мама не работала и воспитывала четырех детей. Отец был мастером цеха на заводе и зарабатывал очень прилично, более четырехста рублей в месяц, но, все же, на семью из шестерых человек — не пошикуешь. Впрочем, жили хорошо, отец не пил и это было главное, плюс многодетной семье помогало государство.
Но и Лешины переводы были очень кстати, он это знал. Хотя мама и писала в письмах, чтобы он все тратил на себя и у них, в Куйбышеве, "на все хватает".
Свое свободное время, новоиспеченный ленинградец, проводил в спортзале и в гараже, реанимируя, по мере сил и средств, доставшийся ему "Москвич".
Постоянной девушки у Лехи пока, вроде, не было, хотя жених, по местным меркам, был хоть куда. В эти годы, своей жилплощадью и машиной мало кто из лехиных сверстников мог похвастаться.
Друзей он пока тоже не завел, по сути, только обживаться сам начал. Участие, в каких-либо, спортивных соревнованиях Лехе, с его судимостью, не светило. Его и боксом-то никуда не взяли бы заниматься, если бы секцию вел не капитан милиции, а в спаринге с Лехой не стоял бы, чаще всего, его же участковый! Он единственный, кто хоть как-то, подходил под лехины вес и габариты. Заодно и присматривал за "ненадежным контингентом" своего участка!
Вот все эти обстоятельства, как я понимаю, и беспокойный лехин характер и подвигли его сказать свое "да". Хотя он и врядли, до конца понимал, на что соглашается.
Разрази меня гром, если я сам до конца понимаю, что ему предложил! Ха...
25.04.78, вторник (мой 64-й день в СССР)
Сегодня я после школы опять отправился в свой "бег по вокзалам". Ситуация с моим "грузом" в камерах хранения становилась нетерпимой. Я буквально кожей чувствовал, что добром это не закончится. Поэтому, преисполненный решимости, сразу с последнего на сегодня, Витебского вокзала, отправился прямиком к Лехе.
Дома его не было и из двух возможных вариантов: гараж — спортзал, я выбрал гараж, и не прогадал. Леха, как и рассказывал, реанимировал "Москвич" к весенне-летнему сезону. Судя по его порядком помятому виду и грязному лицу, "четырехколесный друг" оказывал ожесточенное сопротивление!
Машинка мне понравилась, эдакое милое ухоженное ретро светло-серого цвета со светло-серым же салоном. Хромированные кнопочные ручки на дверцах, передние кресла без подголовников и гордая блестящая надпись "Москвич" на панели перед передним пассажиром вызывали чувство умиления!
Мы немного поболтали, и я узнал, что у "этого гада течет радиатор в глубоких сотах и движок надо серьезно перебирать", а городские соревнования у меня начинаются одиннадцатого мая и что там "есть один достойный парнишка, с которым надо держать ухо востро".
Затем я ненавязчиво поинтересовался у Лехи, знает ли он где можно хорошо и быстро отремонтировать его "москвич"? Леха заржал и ответил, что адрес фирменной СТО он хорошо знает, не знает только, как туда попасть без очереди, как там получить нужные запчасти и где взять столько денег на все перечисленное.
— Не бери в голову, — сказал Леха, отсмеявшись — я сам все сделаю, только время надо и запчасти поискать подешевле.
— Леш, — забубнил я, заранее заготовленный текст — так времени как раз и не много, впереди летние каникулы, я из города уеду. Такими темпами мы все на осень отнесем, а там учеба опять мешать будет. Какой смысл уродоваться самому, если можно все сделать быстро и качественно? Езжай на СТО, поговори с мастером, дай ему тройную цену и пусть сделают из машины конфетку — я вопросительно уставился на, отложившего инструмент, Леху — и на гарантию пусть возьмут машину, тоже за тройную цену — добавил я, под пристальным взглядом Лехи.
