Программу занятий прибалтка тоже изменила. Отныне основной упор ею делался на гибкость, растяжку, равновесие и координацию. И хотя Альдона уделяла внимание уже четверым, персонально мне, почему-то, легче совершенно не стало...
Впрочем, если быть точным, до Нового года такую тренировку мы провели только однажды. Все остальное время целиком уходило на сбор "выездных" бумаг.
Что сказать... За эти дни я успел даже в Калининском районном народном суде побывать! Впрочем, недолго... Бодрой и моложавой судье и двум народным заседателям хватило десяти минут, чтобы, учитывая факт начала мной официальной трудовой деятельности в Музыкальной студии МВД, согласие матери и отсутствия возражений со стороны представителя райисполкома, признать меня полностью дееспособным — т.е. взрослым!
"Все... Теперь выдадут гражданский паспорт и на него, наконец, оформят служебный загран... Осталась Комиссия горкома и "Un saluto a te Italia"!
Не сдержавшись, я улыбнулся и с весёлым изумлением увидел, как мне ответно подмигнула судья!
А в Лехином "Москвиче", по пути домой, пришлось успокаивать неожиданно заплакавшую маму...
* * *
1979 год (почти год в СССР)
1 января я проснулся около полудня. Нет, будь моя воля — дрыхнул бы до вечера, но дед, по многолетней привычке, вставал рано. Несмотря на то, что спать легли около 7 утра, к 12 часам он уже жужжал бритвой в ванне.
"Fillips ему надо будет купить или Braun... Уж точно, лучше его "Эры" будет. Но много из Италии не привезти. И валюты будет с гулькин хрен и "бойцы невидимого фронта" приглядывать будут зорко. Первый раз надо съездить так, чтобы комар носа не подточил... Ладно, пора вставать!".
Я лениво сползаю с кровати и шлепаю босиком на кухню, резонно рассчитывая на уцелевшие, после вчерашнего обжорства, вкусняшки...
А посидели вчера знатно! Поначалу чувствовалась некоторая скованность, все-таки неожиданный уход из коллектива музыкантов (и, соответственно, отсутствие их жен, с которыми все перезнакомились на Вериной днюхе) оказался сродни ушату холодной воды. Но Клаймич быстро взял бразды правления праздником в свои руки и, через некоторое время, все вопросы были сняты, напряжение развеялось и новогоднюю атмосферу больше ничего не омрачало.
А, в первую очередь, этому способствовали эмоции присутствующих от двух долгожданных премьер!
В четверг — 28 декабря на первом канале Всесоюзного радио, в музыкальной передаче "В рабочий полдень" впервые прозвучала песня "Три белых коня". А уже в пятницу "по письма трудящихся" её повторили один раз на первой кнопке, и дважды по "Маяку"!
Но вершиной нашего успеха, в уходящем 1978 году, стала долгожданная демонстрация Суперклипа в "Утренней почте"! Этому новому явлению советской эстрады, режиссёры самой популярной музыкальной передачи на Советском ТВ, доверили завершить свой последний эфир в уходящем году. И не прогадали... Под наше финальное завывание: "Когда ты счастлив сам — счастьем поделииииись с друуууугим!" — все голубые экраны страны заполнили гигантские буквы "СССР", образованные светящимися окнами "книжек"-высоток Калининского проспекта. И выглядело это не только символично, но даже немножечко... грандиозно!
И мой дед и даже Веверс-старший, кроме субботней "Почты" 30 декабря, посмотрели так же и воскресный повтор передачи по Четвертому каналу. Чего скрывать, стараясь выдерживать более-менее нейтральную рожу, я внутренне просто наслаждался хвалебными отзывами окружающих. Ведь в этот раз, я не просто что-то спёр или скопировал, а полностью — от начала до конца — САМ создал совершенно оригинальный продукт! На пустом месте... Первый клип в своей хм... в своих "жизнях".
А нашим зрителям в клипе понравилось, буквально, все: и необычность быстро сменяющихся кадров, и неожиданные ракурсы, и места съёмок, и операторская работа, и наряды девчонок, и конечно то, как выглядели сами наши красавицы! С особым шиком в клипе получились кадры зимнего сада "Праги" и заключительные кадры с "СССР".
— Красиво закончили... правильно, — счел необходимым отметить дед, — все это мельтешило весёленько, а в конце долго так и... весомо — СССР... Молодцы!
И одобрительные возгласы перекрываются звоном бокалов, сдвигаемых над праздничным столом, заставленным самыми разнообразными явствами.
Кстати о "яствах"... В первый раз за долгое время мы не воспользовались услугами кухни ресторана "Прага". И всё потому, что для кулинарного творчества поваров ресторана, банально... не осталось места. Ведь наши женщины договорились приготовить для новогоднего стола все блюда сами!
О! О!! О!!! И получилось нечто!
Я, конечно, все понимаю... Да, номенклатурные семьи, имеющие доступ к заветной кормушке. Да, не бедные семьи, имеющие возможности отовариться на колхозных рынках. Все это так. Но готовили-то наши женщины сами...
Не знаю как в других домах, а у нас в квартире — дым стоял коромыслом... Лёха мотался на "москвичонке" между различными магазинами и Дорогомиловским рынком, а я то молол фарш для тефтелей, то взбивал ручным миксером "гоголь-моголь" для бисквита, то тёр сырые картофелины для котлет с грибами. Мама священнодействуя на кухне, отдавала нам приказы, как полководец войскам, и явно не собиралась "ударить лицом в грязь" перед своими новыми знакомыми и подругами.
Хотя, наверное, нечто подобное было сейчас на всех советских кухнях. Но результат, достигнутый персонально в нашем семейно-творческом коллективе — того стоил...
Было все!!!
Заливная рыба и свиной холодец, баклажанная икра и фаршированный перец, три (с бужениной, колбасой и курицей) вида оливье и две сельди под шубой, винегрет и "мимоза", котлеты картофельные и по-киевски, соленые корнишоны и маринованные грузди, кексы и бисквиты, рыба под маринадом и жюльены, пирожки с луком и "наполеон", жаркое в горшочках и молочный поросенок, цыпленок "тапака" и рулетики ветчины с сыром, соленое сало со специями и яйца фаршированные чесночно-яичной пастой, утка с яблоками и пельмени с мясом, несколько экзотично-восхитительных корейских салатов с непроизносимыми названиями, бесподобный лимонник и сладкий "муравейник", тефтели и "ёжики", салаты из кальмаров и куриной печени, и уйма ещё всего! И конечно же, новогодний стол не мог обойтись без марокканских мандарин, латвийских шпрот, икры черной и красной, колбасы твёрдого копчения, красной рыбы, яблок и апельсинов, желтых(!) бананов и целой батареи бутылок "Советского шампанского"!
Впрочем, поскольку за алкоголь отвечал Григорий Давыдович, то помимо шампанского, на стол были выставлены четыре вида коньяка, три — водки, два — ликера, разнообразное белое и красное вино и даже шесть бутылок неизвестного мне финского пива "Lapin Kulta", принесенного Вериным папой.
Сказать, что было офигенно вкусно — не сказать ничего! Сказать, что я чуть не лопнул — совсем чуть-чуть преувеличить! А вот осознать, что даже не сумел попробовать все, что было на столе — трудно. Потому что душат слезы сожаления! Ха-ха! Уффф...
Что рассказать про Новогоднюю ночь?! Все прошло ОФИГИТЕЛЬНО!!!
Сколько себя помню — столько в нашей семье была вращающаяся электроподставка под елку. Где и когда мама купила это чудо гэдээровской мысли, я не в курсе, но все гости, кто первый раз видел вращающуюся елку — были всегда в восторге.
Как новогодний стол, готовился и накрывался совместно, так и двухметровая лесная красавица — наряжалась всем миром.
Каких тут только игрушек не было! Только у нас дома был целый чемодан(!) с хрупкой стеклянной красотой. А ведь елочные игрушки принесли абсолютно все. Какие-то забавные подвесные азиатские фигурки притащила даже Альдона и потом, как все женщины, украшала елку, возилась на кухне и накрывала стол. Я даже засматривался на нее иногда — не представлял себе раньше нашу "Снежную королеву" за какими-то обычными домашними делами. Совсем как нормальная девушка выглядела в этот момент. Что, лично у меня, вызывало внутренний диссонанс! Ха-ха...
Радостная Лада порхала, как бабочка — снова в Москву из Алма-Аты прилетели родители и ребенок был счастлив!
Когда никто не видел, мне улыбалась Вера... Несколько раз, в общей суматохе, мы даже потискались в закоулках — не бог весть что, но хоть что-то.
А как за несколько часов кухня сдружила женщин — это просто поразительно! Видимо, все они считали себя непревзойдёнными кулинарами, а попробовав, что приготовили "соперницы" — прониклись друг к другу неподдельным уважением.
Всю ночь царило какое-то детское веселье! С последним ударом кремлевских курантов мы все вместе весело кричали "ура!!!!!", Роза Афанасьевна организовала всеобщий хоровод вокруг елки, перекидывались воздушными шариками дед и Клаймич, улыбались Веверсы! Лада и Вера зацепились за шею "мамонта", а он, под безудержные визги, раскрутил их, как на карусели! Все смеялись, все произносили тосты, все танцевали со всеми! Несколько раз выходили на почти сорокаградусный мороз: хлопали "хлопушками" и десятками втыкали в сугробы брызжущие искрами бенгальские огни!
А когда в три часа ночи в Студию сначала завалились веселые и пьяненькие Брежнева со Щелоковой, с двумя дынями и пакетом абрикосов, а следом через час приехали их "большезвёздные" мужья — веселье приобрело второе дыхание! Снова хороводы, тосты, хлопушки, огни и хоровое исполнение под "минусовку" подправленного припева — "Мы желаем счаааастья НАААААМ"!
За обе свои жизни на Кремлевскую елку я так и не сподобился попасть, но свято верую, что наша в эту ночь была красивше всех! Пушистая вращающаяся красотка была буквально увешана мигающими гирляндами и доброй сотней игрушек, переливающихся всеми цветами радуги! Сверкающий "дождь" струился вниз по веткам, а на самой макушке вспыхивала и гасла красная звезда.
На протяжении ночи, разговор за столом несколько раз замирал и, в полумраке приглушенного света, присутствующие завороженно смотрели на вращающееся, переливающееся и мерцающее зеленое чудо...
Вообще-то, начало января неожиданно принесло некоторую передышку... Несмотря на вплотную приближающийся отъезд в Италию, появились дни, когда я мог никуда не нестись и ничего не делать. В первую очередь, это конечно случилось благодаря наступившим каникулам. Но тут совпали еще несколько факторов...
2 января Лёха на неделю улетел домой, в Куйбышев. С собой, "мамонт" увозил конверт с деньгами и купленный в комиссионке цветной "Горизонт". Новогодний подарок родным был тщательно упакован в деревянный ящик и, с большой доплатой за перегруз, аккуратно размещен в багажном отделении ТУ-154. А всучить две тысячи рублей мне удалось только после получаса нудных пререканий, да и то, лишь состроив зверскую рожу и "включив обидки".
"Мдя... С этим надо что-то делать... Любая щепетильность тоже хороша в меру...".
Веверс лёг на ежегодную диспансеризацию в мидовскую больницу и потащил за собой дочь. Так что, даже на "выездную" комиссию в Московский горком КПСС, отчаянно скучающая Альдона приехала прямиком из больничной палаты.
"Ну, тут не поспоришь — за здоровьем надо начинать следить пока здоров. А то присказка про "Боржоми" — хорошо известна...".
Я же, на радостях от отсутствия "спортомучительницы" даже зарядку перестал делать! Поначалу. Потом организм сам потребовал привычных нагрузок и пришлось идти у него на поводу.
Ну, и не без неприятностей... Встречи с Верой, пришлось пока сильно ограничить.
Понятно, что для КГБ — я "фигура" исчезающе ничтожная, но Комитет хотел прикрыть нашу поездку в Италию, а ему не дали. Следовательно, что? Вот именно. По бюрократическим правилам всех времен и народов, проигравшая структура должна будет попытаться доказать, что была права. И её задача (искренне надеюсь, что в рамках закона) набрать на участников группы "Красные Звезды" какой-нибудь весомый компромат.
"Набирать", скорее всего, будут во время нашего зарубежного вояжа. И главным субъектом для клеймения — "уронил высокое звание советского гражданина", "несанкционированные связи с иностранными гражданами", "проявление политической близорукости и незрелости" или чего-нибудь подобного — буду я. Ну, а кто?! Не дочери же "ответственных советских руководителей", как их назвал Чурбанов. У меня таких родителей нет, зато в покровителях — Щелоков, устроить которому любую пакость — голубая мечта "двуликого Ануса" с Лубянки.
Но с другой стороны, комитетчики могут попробовать отыграться еще и до нашего выезда за границу. И самый напрашивающийся вариант — установить за мной наблюдение и... узнать про съемную квартиру на Тверской, ну и про нас с Верой. Конечно, ничего особо предосудительного в факте съемной квартиры нет, но вот если установить там средства аудио и видео фиксации... О! Мдя... Бр-ррр!!!
И поскольку "заочковал" я от этих мыслей весьма не слабо, то решил временно ограничить свои контакты с Заей пределами Студии. По крайней мере, в её стенах я был, более-менее спокоен.
Даниил — тот бдительный сержант, который не пустил в здание майора из ансамбля Александрова, нами был "обласкан" и неофициально премирован полтинником. Его сменщики об этом прекрасно знали и проявляли просто запредельное рвение в вопросе "не пущать"! Доходило и до абсурда — как-то на втором этаже закапала батарея отопления, но постовой не пропустил прибывшего на вызов сантехника из ЖЭКа. Объяснил просто: ни директора, ни меня, ни Алексея в Студии не было, ни по одному из телефонов дозвониться до нас не удалось, кран на стояке милиционер перекрыл сам, а значит — сантехник должен прийти в другой раз.
Делать нечего... Похвалили, вывесили на доске объявлений приказ с благодарностью и вручили очередной "премиальный" полтинник. Сантехнику же небывалое моральное потрясение пришлось компенсировать бутылкой водки — на 3 рубля он не соглашался ни в какую...
Ясень пень, что и при таких условиях, о стопроцентной безопасности Студии речи идти не может, но в известных пределах на милицейский пост положиться было можно. Все-таки, "накачку бдительности" Клаймич и Леха продолжали постоянно, премии постовым выплачивали ежемесячно, кормили на работе ежедневно. Плюс регулярные приезды дочери самого Генсека(!) держали милиционеров в соответствующем тонусе. А Новогодняя ночь, с визитом Щелокова и Чурбанова, так и вообще, подняла преданность постовых до абсолютных величин!
Короче, сейчас Студия является, для нас с Верой, самым безопасным местом в Москве. А югославский диван в "комнате отдыха" директорского кабинета, совсем не худший вариант, по сравнению с тем, что могло вообще ничего не быть.
Зая вынужденные изменения в формате наших отношений восприняла с пониманием. "Ушастый конспиратор" даже пообещал удвоить осторожность! Ну, вот и славно...
А от "тверской" квартиры я принял решение вообще избавиться. К тому же, этим известием заинтересовался Клаймич. Его нынешнее пристанище на Красной Пресне Григория Давыдовича не совсем устраивало. И с соседкой-кошатницей там всё — не слава богу, и удобный гараж рядом с домом приобрести не получалось. К тому же Клаймич привык жить в самом центре города, а уж "центрее" Тверской в Москве ничего не придумаешь.
